– А первый?
– Я. Он меня на Базу навел, а в руинах меня Сибиряк подобрал. Но Калите это знать не следует. Зато ты теперь для него объект номер один.
– Как, они тоже ни хрена не знают??!
– Да!!! Да!!!
– Не знают, откуда приходят новички? Зачем??!
– За сотню лет ни одной из сторон не удалось установить контакт с «отправителями». Никто не знает, где появляются новички, кто создает их снаряжение и как, а главное, для чего доставляет на поверхность планеты. Это одна из великих тайн Нового Дома.
Мужчины помолчали. Хантер осмысливал полученную информацию, усложнившую картину окружающего мира.
– А ты правда не знал про Муров? – Тагир смачно рыгнул, наполнив охотничью каморку запахами вкуснотищи, съеденной и выпитой в честь успешной проверки Хантера службой безопасности Каравана.
– Чего не знал?
– Что культурные Муры вегетарианцы?
– Хрена себе культурные! Я от такой культуры за малым в штаны не накидал!
– Да брось. Молотком показал себя. – Охотник цыкнул зубом и потрепал шевелюру жующего остатки роскоши Толяна. – Грибы, фрукты-овощи, некоторые виды растений, силос, сироп – вот их рацион в общих чертах. Мясо, особенно сырое, у Муров плохо переваривается, загнивает.
– А что с карабином? Фуфло или правда?
– С карабином все сложно. Он в штаб-квартиру «Возрождения» с первой оказией поедет – пока снова с «Картечницей» побегаешь. Совершенно точно – это мелкосерийная реплика буржуйской модели, выполненная Демонами… Их материалы и технологии. Ни мне, ни Калите не ясно, зачем было прилежно копировать весьма посредственный ствол под не шибко распространенный патрон и прятать его черти где.
– Значит я все-таки шпиен Демонов?
– Выдохни уже! Купцы-резиденты работают, как умеют. Здесь дыра, а не передовая, кадрами комплектуют по остаточному принципу. Я сразу знал, что ты чист, я тебя на другое проверял. Вот карабин, который на воротах у тебя отобрали, тот действительно из одной партии с роевыми трофеями. Так что по Дание вопрос открытый… тебе точно больше нечего добавить?
– Нет, отчего же, лично тебе добавлю. – Хантер встал в стойку, прикрыв подбородок кулаками. Собеседник посерьезнел и подобрался, но, уловив настроение напарника, рассмеялся простой шутке.
– Хорош дуться, выкладывай.
И Хантер пересказал недавний разговор в бане с двумя прачками, любуясь серьезной игрой шрамов на лице старшего охотника.
3 день 9 декады Мёртвого Сезона.
Отдохнуть охотникам не дали. В каморку постучался Маэстро – под навесом напарников уже ждал непочатый край работы. С его слов выходило, что непоседы-псякрэвичи Робинбэд и Зверобой опохмелившись после вчерашнего, «сгоняли за стенку» на внедорожнике, изображая патруль и завалили какое-то несметное количество саранчи. Все адекватные рабы уже приставлены перерабатывать мясо, но добычу со второго рейса Жора с барского плеча отправил бригаде «домашних», иначе пропадет, а с разделкой гигантских кузнечиков никто лучше охотников не справится и поэтому бригадир предлагает обсудить взаимовыгодное сотрудничество… Мясо надлежало переработать как можно скорее, тем более, что Фюрер выделил несколько бочек воды и соль.
Под дополнительно натянутым брезентом внушительной горкой лежали туши тварей, ощетинившись перебитыми, сломанными и вытянутыми в агонии конечностями. По страшным ранам – Тагир пояснил, что Робин предпочитал «охотится» из станкового пулемета – ползали насекомые. Под навесом охотников и на стихийно организованных столиках шустрили бойцы Маэстро, их сожительницы и прочие квартиранты Дома. Тагир вытурил из-под навеса лишних людей и в пять минут организовал рабочие места Борису, Курту, Тае, Лейсан и Толику, распорядившись, где какую кому посуду и инструменты брать. Хантер и Тагир взяли на себя тяжелый труд по разделке туш – работникам и домашним предстояло резать дичину на полоски и далее по технологии. Половина результата – вяленого подсоленного мяса отходила им. Хотя хитрый прищур Тагира лучше всяких слов намекал заказчику работ, что его условие останется пожеланием. Принцип кто не работает, тот не ест – много старше бандитских понятий.
Работа закипела как вода в котле, куда посыпались куски мяса и нутряной жир для чудесного превращения в эрзац-тушенку.
Хантер возвращался от ревущего в экстазе Конвертера, когда жрецовские бандиты загородили ему дорогу. Борис с Куртом прыснули в стороны, чудом не побросав помойные баки, и сопровождаемые насмешками побежали в сторону дома.
– Слышь, сука-охотничек, давай-ка отойдем. – Азиз, Бендер и еще какой-то хмырь из новых – Таран или как там его – обступили Хантера. Охотник оглянулся, словно в поисках Тагира.
– Давай, булками шевели, Жрец ждать не любит! – ухмыльнулся Бендер.
В груди все сжалось. Хантер вспомнил, что наставник говорил насчет очередной людоедской оргии, назначенной на сегодня.
– Че надо-то? – буркнул Хантер, не двигаясь с места.
– Разгавор к тибе есть! – вывалил Азиз. Бендер недовольно двинул подельника локтем в бок, уродец явно наслаждался растерянностью охотника.
Жрец ждал в своей резиденции – времянке у бункера – ковыряясь в зубах и глухо отрыгивая котлетно-сивушными облаками. Компанию боссу составляли его ближайшие сподвижники и прямые конкуренты охотников – Зверобой и Робинбэд. Со слов Тагира парень помнил, что Робин – среднего роста блондин, а нескладный неряха – Зверобой.
Объективно Робинбэда следовало признать красавцем – идеальное телосложение, львиная грива светлых волос, гордая осанка и по меркам Базы шикарная одежда – чистые футболка и штаны расцветки «городской камуфляж». Но острые льдинки в голубых глазах, презрительная гримаса на симпатичном, черт возьми! лице гораздо ярче игривой надписи на футболке «Вы*бу, высушу и сожру!» демонстрировали истинную сущность Робинбэда. Разглядывая авторский дизайн, Хантер припомнил, что изначально местное человечество прозвало парня Робингуд, видимо было за что, но со временем общественное мнение внесло коррективы.
Напарник его напротив был неприятен на грани уродства и явно не следил за собой. Лицо маньяка-убийцы в обрамлении сальных патл – единственный открытый участок кожи – все остальное скрывал застегнутый под горло комбез все той же расцветки, а кисти рук – черные перчатки. Нескладный уродец страдал от хронической стадии местного кожного заболевания, несмотря на хорошее питание, регулярный прием витаминов и лекарств. Большие глаза на выкате со зрачками, смотрящими в разные стороны, диссонировали с рекомендацией Тагира: Зверобой – снайпер на уровне инстинкта.
Длинный стол из нержавеющей стали украшали остатки трапезы – пустые консервные банки, стопка грязных одноразовых тарелок, бутылки, стаканы и кружки с налипшими трупиками насекомых.
– Че-то долго вы, господа. Только за смертью вас посылать. – Жрец разыгрывал роль недовольного и требовательного, но подчеркнуто вежливого начальника. Хантер насмотрелся на таких в прошлой жизни. Тебя бы, придурка, выкинуть сейчас одного за ворота и посмотреть, как скоро тебя саранча схарчит. Здесь-то ты конечно, директор мира, хотя без подручных своих и авторитета Фашиста – полный ноль…
– Ну, давай, голубчик, рассказывай все, как на духу. Когда этот твой Тагир собирается восстание Спартака поднять? Я весь внимание. – спектакль продолжался.
Телевидение, Интернет, театры и прочие пожиратели свободного времени обошли Базу своим вниманием. Местному человечеству скрашивали досуг азартные игры, тараканьи бега на Толкучке и гладиаторские бои. Жора как организатор, имел с кровавого спорта сплошную выгоду. Во-первых, работал и приносил некоторый доход тотализатор, во-вторых, по итогам поединков между рабами выявлялись самые жестокие драчуны, которых в качестве поощрения назначали надсмотрщиками, в-третьих, таким образом, удавалось разобщить и подавить возможное сопротивление угнетенных масс в зародыше. Частенько бандиты сами принимали участие в боях, тем более, что голодные забитые люди, многие из которых не пришли в себя после ужасов мегаполиса, не могли как следует дать сдачи. Возможно, Спартак – кличка одного из наиболее боевых рабов. Такие жили недолго. Только до момента, пока Жора не давал приказ искалечить или убить несчастного, чтобы заработать на возросших ставках. Но не о том, парень ты сейчас думаешь, не о том.
– Да какое еще восстание? Какой такой Спартак? – Хантер откровенно недоумевал.
– Ты че в школе делал, а? Дрочил на задней парте? – Жрец угрожающе встал из-за стола, неуклюже пытаясь задавить охотника массой и интеллектом.
– На передней! – встрял по привычке Бендер. Жора презрительной гримасой выразил подчиненному свое неудовольствие. Хантер догадался, что бандиты сохранили память о прошлой жизни и их воспоминания совпадали.
– Я никакого Спартака не знаю. Про восстание первый раз слышу. – охотник не сдавался, закрыв свои мысли, как его учил Тагир.
– Во-от, значит как! – Жрец подошел к накрытому крышкой древнему пластиковому ведру и сделал подручным знак. Азиз с Бендером подтащили Хантера поближе к ведру и заставили наклонить голову. Жрец резко снял крышку перед самым носом охотника. В лицо Хантеру уставилась закатившимися незрячими глазами голова человека. Что ж, ублюдки уже убили кого-то для своего пиршества, значит, пронесло в этот раз…
Воцарилось молчание.
– Смотри-ка, не блеванул. – в свою очередь удивился Жрец.
«Сказочный идиот! Нашел чем расстраивать мне пищеварение» – думал Хантер, все же ощущая слабость в ногах и мерзостный ком в желудке. Ему уже случалось видеть картинки и круче: человека, разорванного в куски миной, мертвецов с выклеванными стервятниками глазницами, в которых уже поселились насекомые, чьи лица и руки, уже успели объесть ночные хищники…
– Видишь, свинья, что сделаем с теми, кто против нас! – почти без акцента прошипел ему в ухо Азиз. Изо рта у него несло хуже, чем из помойки. Зачем только зубную пасту у колонистов отбирают, если все равно ею не пользуются? Или людоедам она не помогает?