Тут сбежались неизвестно откуда взявшиеся зеваки. Все закричали – ругают меня: «Что за мать?! Не следит за ребенком!» Водитель молчал. И я молчала.
У нас обоих был шок! Он тоже понял: то, что произошло, – за гранью человеческого понимания! Я схватила детей в охапку, запихнула в машину и начала рыдать. Потом нашла другое место для парковки – ближе к подъезду. Там был сугроб. Но я в него въехала, лишь бы встать подальше от того места! Детей выгрузила. Ноги у меня были ватные. Идти не могла поначалу.
Вдруг подошел пожилой сосед из нашего подъезда. Оказалось, что я припарковалась перед его машиной. Он сдал назад. Я встала нормально. Он помог мне – взял вещи. И хвалить меня стал: мол, умница – постоянно с детьми, что он видит, как мне сложно. Доброжелательно говорил, интеллигентно. Поддержал меня. Вот такое утешение пришло неожиданное, когда я сама себя ругала последними словами – как я могла детей возле дороги оставить.
Каким будет ребенок
Ребенок никогда не будет таким, каким мы его задумали. И с этим просто нужно смириться. Если бы были другие варианты, то это уже не жизнь, а программирование. Мы можем делать все возможное: защищать, помогать, поддерживать, учить, направлять, воспитывать, показывать пример. Мы должны любить, молиться и верить в детей. Все остальное не в наших силах.
Серафима преподносит сюрпризы. Прошли с ней сессию с очень грамотным школьным психологом. На то были причины. Ее впечатления в новой школе начались с эмоционального подъема, а потом произошел спад. Дочка начала задавать вопросы учителю: «А почему так много учеников в классе? А почему так шумно?» Конечно же, делилась со мной. Говорила, что пока не может найти друзей, что ей бывает грустно в школе. Выяснилось, что с математикой дела плохо идут: новая программа «Школа XXI века» ей пока «не зашла». И Серафима испытывает огромный дискомфорт на этих уроках.
Да, я с ней занимаюсь, но так, чтобы не вызвать у ребенка еще большее отторжение. Она хорошо считает, складывает. С вычитанием хуже, но мы над этим работаем. Я часто задаю ей и Фросе математические задачки, когда мы едем в машине. Дети играют в магазин, рисуют «деньги». В общем, процесс идет. Но не в школе. Там Серафима закрывается. И даже на продленке, где, к слову, с ней рядом прекрасный чуткий педагог, отказывается делать домашние задания, но с удовольствием ходит на прогулки и на спорт. Особенно ей нравится футбол. От него никогда не устает, хотя она там одна девочка. В общем, с мотивацией к учебе не все здорово. Над этим сейчас и работаем вместе с психологом. Хотя она меня и утешает, что весь первый класс для ребенка – это период адаптации, и Серафима поменяла школу, что тоже своеобразно отразилось на ее психоэмоциональном настрое.
У старших детей все было иначе. Так что опыт для меня новый. И я не была к нему готова. Потому что интеллектуальные способности Серафимы не вызывают вопросов. А вот ее психологическое и эмоциональное состояние – то, над чем мы работаем.
На самокате
Знаете, материнство похоже на бесконечную дистанцию с короткими передышками. Кто-то едет на машине, кто-то на велосипеде, а вот я сейчас, по моим ощущениям, – на самокате.
А что? Удобнейший вид транспорта! Мобильный, правда, не скоростной, но скорость ведь в определенный период жизни – не главное. Самокат довольно легко управляем, не требует высокой сосредоточенности, как автомобиль, но гораздо более маневренный, и его можно компактно сложить. К тому же на него легко и рюкзак повесить, и дополнительно ребенка поставить. А еще мне нравится, что пробки ему не страшны. Едешь себе и природой любуешься. Ну, и, как известно, дети «зеркалят» своих мам. Поэтому почти всем моим срочно понадобились самокаты!
Философский вид транспорта этот самокат. Я, чесслово, в отдельные периоды жизни побывала и реактивным самолетом, и спортивным болидом типа Формулы-1. А сейчас хочется размеренности и созерцательности. Не исключено, что и в лодку скоро пересяду. Чтобы еще больше природой любоваться и еще меньше суеты вокруг. Совсем философом стану.
Возраст, наверно?..