— Зачем?
— Что ты имеешь в виду, зачем?
Он все еще говорит мне на ухо, и каждое его слово вызывает дрожь у меня по спине.
— Ты делаешь это не только ради рекламы, так почему бы тебе не прекратить нести чушь и не рассказать мне настоящую причину этого.
— Ты. — Я поворачиваюсь к нему лицом. — Это для того, чтобы я могла избавиться от тебя.
Горячие обжигающие эмоции кружатся внутри меня, и мне хочется плакать, хочется кричать.
Коул смеётся. Звук сильный и глухой, заставляющий меня напрячься.
— Ты такая милая, что думаешь, что можешь избавиться от меня. — Он резко хватает меня за подбородок. — Ты уже должна знать, что чем сильнее ты давишь, тем злее я становлюсь. Чем громче ты говоришь, что ненавидишь меня, тем безжалостнее я отношусь к этой ненависти. Не имеет значения, в какую игру ты играешь. Ты даже можешь изобрести новую игру, но я её выучу и все равно поставлю тебя передо мной на колени. Так скажи мне, Сильвер, ты действительно думаешь, что сможешь когда-нибудь победить меня?
Нет.
Ответ звучит громко и ясно в моей голове, но я также знаю, что должен победить в этом.
Я должна оттолкнуть Коула.
— На этот раз я так и сделаю. — Я упираюсь подбородком в его ладонь. — А теперь, если ты меня извинишь, мне нужно догнать моего жениха.
Его хватка усиливается, пока я не вздрагиваю, но я не отталкиваюсь и не прерываю зрительный контакт.
На секунду мы застываем во времени, как будто мы единственные люди на земле. Мою кожу покалывает, а на руках появляются мурашки. Что-то подсказывает мне, что это не из-за холода.
Момент резко обрывается, когда Коул отпускает меня.
Стоп. Он отпускает меня?
— Если ты последуешь за Эйденом и поиграешь в эту игру, тебе не понравится, как я отреагирую.
Несмотря на мои попытки не поддаваться влиянию, дрожь пробегает по моей коже от его тихо произнесённых слов.
Я знаю, без сомнения, он выполнит своё обещание, и, хотя мои лопатки сводит от зловещих чувств, я не сдамся.
Я разворачиваюсь и иду к своей машине.
Мне не требуется много времени, чтобы добраться до дома Эйдена.
К тому времени, когда я паркуюсь рядом с его Феррари сразу после того, как он выходит из него, идёт сильный дождь. Я не утруждаю себя зонтиком, когда преграждаю ему путь ко входу.
Особняк Кинга всегда казался немного готическим. Возможно, это из-за печальных статуй ангелов, льющих воду в фонтан. Они вызывали у меня странные ощущения, когда я была ребёнком.
Ронан, Ксандер и Коул проходят мимо нас по пути внутрь.
Последний даже не удостоил меня взглядом. Он уже высказал свою угрозу.
Теперь он подождёт, чтобы посмотреть, как я буду действовать, прежде чем отреагирует.
Он такой расчётливый, что это сводит меня с ума.
Эйден снова пытается подтолкнуть меня к нему, но Коул говорит ему, чтобы он сам убрал свой беспорядок, а затем следует за Ронаном и Ксандером в дом.
— На случай, если ты не поняла, это называется преследованием.
Эйден засовывает руку в карман своих мокрых брюк.
— Как будто ты что-то знаешь о преследовании.
— Что это должно означать?
Я проклинаю себя за то, что проговорилась об этом перед Эйденом. Будем надеяться, что он ничего не скажет Коулу, потому что у меня действительно нет настроения разбираться со всей этой ерундой прямо сейчас.
Скрестив руки на груди, я пригвождаю его взглядом.
— Я ещё не закончила разговор на парковке.
— Ну, я закончил. — Он поворачивается, чтобы уйти. — Я скажу Эльзе, что ребёнок твой.
Эйден останавливается и оборачивается, его левый глаз дёргается. Он у меня в руках.
Это единственная реакция, с которой Эйден не мог ходить в школу на протяжении многих лет.
Это значит, что он взбешён и будет разрушать жизни.
Риск, на который я готова пойти.
— Это не так. — Говорит он.
— Она этого не знает.
— Тест ДНК докажет, что это не так.
— Серьёзно?
— Серьёзно.
— Ты действительно веришь, что кто-то вроде Эльзы будет ждать, пока не получит тест ДНК? Она и так тебе не доверяет и бросит тебя в мгновение ока, как только я вобью ей в голову мысль, что ты отец моего ребёнка.
Тишина.
Он снова у меня в руках. У кого-то вроде Эйдена, который никогда не позволял себе слабостей, теперь они есть.
Не похоже, что я каким-то образом причиню ему боль. У него есть полная возможность помочь мне, но, поскольку он псих, он не сделает этого, если у меня не будет чего-то, что принесёт ему пользу. Или, в данном случае, не разрушает его.
— Какого хрена тебе нужно? — Спрашивает он.
— Не разрывай со мной, и, если что-нибудь из этого выйдет наружу, ты объявишь, что ты отец.
— Это означает «нет». Я не беру на себя ответственность за ублюдка Нэша.
— Эй! Скажи это еще раз, и я убью тебя.
— Извини, мама-медведица, — издевается он. — Но это сводит на нет весь смысл этой сделки. Помнишь Эльзу?
— Я говорю, на всякий случай. Я найду решение.
Он наклоняет голову.
— Я могу поискать подпольные клиники и всё. Уходи. Никто не узнает, что дочь будущего премьер-министра сделала аборт.
Я прижимаю защитную руку к животу, мои губы дрожат. Это… это сделало бы меня убийцей.
— Мы пойдём по моему плану.
Я стою на своём.
— Я соглашусь только на то, чтобы не разрывать помолвку. На сегодня. Все остальное — это «нет».
— Эйден!
— Сильвер. — Он улыбается.
— Я скажу Эльзе.
— И не оставишь себе выбора?
— Если я пойду ко дну, я возьму тебя с собой.
— Если ты поговоришь с Эльзой, я поговорю с Нэшем. Поверь мне, ты не сможешь победить меня в этом. Погуби меня, и я погублю тебя в ответ.
— Помнишь нашу сделку тогда?
— Что за сделка?
— Ты сказал, что исправишь это, — топаю я. — Ты обещал, Кинг.
— Я обещал тебе наебать всех.
— Но ты сказал…
— Я ничего не сказал. Ты сама всё приняла на себя. Игра была весёлой, пока она длилась, но я больше не играю.
— Ты не играешь? — Я фыркаю. — Значит, когда это в твоих интересах, ты весь в деле, но когда это не так, ты просто бросаешь это?
— Именно. Очнись, Куинс. Всё, что ты делаешь, — это временное решение.
— Это не твоё грёбаное дело. — Я скриплю зубами. — Я знала, что ты передумаешь из-за этой маленькой сучки.
Он толкается в меня, и я отступаю назад, так что я приклеена к своей машине.
— Следи за этим. Если ты назовёшь её так ещё раз, я не оставлю тебя в покое, Куинс.
— Ты не можешь отъебаться от меня, Кинг. Знаешь, почему? Потому что дядя Джонатан на моей стороне.
Его левый глаз снова дёргается.
Эйден поможет мне. Мне всё равно, что я должна сделать, чтобы он прикрыл меня, но он это сделает.
Я не могу разрушить карьеру своих родителей. Но мысль об убийстве собственной плоти и крови вызывает у меня желание вывернуться наизнанку.
— Тогда как насчёт Нэша? — Спрашивает Эйден нейтральным голосом. — Как ты думаешь, на чьей он стороне? Если он узнает о твоих маленьких играх, как ты думаешь, на кого он набросится? Предупреждение о спойлере. Это буду не я.
Моё сердцебиение учащается при мысли, что Коул узнает и заставит меня отказаться от ребёнка.
— Не смей, Кинг.
— Тогда, блядь, исчезни, Куинс. Это твоё последнее предупреждение. Если ты будешь угрожать тому, что принадлежит мне, я уничтожу тебя, пока Нэшу не останется ничего, что можно было бы забрать.
Слёзы застилают мне глаза, несмотря на все мои попытки сдержать их. Я никогда в жизни не чувствовала себя более одинокой, чем сейчас.
Был тот день, когда мои родители объявили о разводе, но тогда у меня был Коул — или мне нравится думать, что был.
Теперь он не только не принадлежит мне, но и бросит меня при первой же возможности.
Я собираюсь ещё немного пригрозить Эйдену, когда чья-то рука отталкивает его. Эльза.
Я не почувствовала её присутствия, когда она подкралась к нам. Она сделала это и в другой раз, когда схватила меня за волосы.
Я уже собираюсь прогнать её, когда она бьёт меня кулаком в лицо. Жёстко.
Ощущение жжения взрывается в моей щеке, и я поднимаю дрожащую руку, чтобы схватиться за неё, не уверенная в том, что только что произошло. Я знаю, Эльза ненавидит меня, потому что она собственница Эйдена, но ударить меня?
Никто меня не бьёт. Я Сильвер Куинс.
Как раз в тот момент, когда я собираюсь ударить её в ответ, она бьёт меня в живот.
Что-то внутри меня шевелится. Или, может быть, это моё воображение, но я это чувствую.
Я кричу, обхватив себя обеими руками за живот.
Мой малыш.
Нет.
Мой малыш.
Я не могу сосредоточиться ни на чём, кроме этой мысли. Что-то случилось с моим ребёнком?
Эльза хватает меня за воротник рубашки.
— Я сказала тебе держаться, блядь, подальше от того, что принадлежит мне!
А потом она снова меня бьёт. Я отталкиваю её, держа руку на животе. Но Эльза похожа на быка, который не только хочет ударить меня, но и убить.
О, Боже.
Мой малыш.
Он скоро умрёт.
Я наклоняюсь, пытаясь прикрыть живот, одновременно слепо толкая Эльзу. Нет, нет, нет…
Эйден хватает Эльзу за руку и прижимает её спиной к своей груди.
Она отбивается от него, пытаясь снова добраться до меня. Я упала на землю, дрожа и все еще держась за живот.
Если что-то случится с моим ребёнком, это все потому, что я не смогла его защитить. Эйден сжимает шею Эльзы, и она, наконец, перестаёт пытаться дотянуться до меня. Она несколько раз моргает и смотрит на Эйдена, который шепчет:
— Не ходи туда снова.
Она кивает, и он обнимает её, когда она прячет голову у него на груди.
— Заставь её уйти, — бормочет Эльза. — Заставь её уйти.
Он смотрит на меня сверху вниз. “Уходи”.
Я стою на нетвёрдых ногах, готовая обрушить ад на её голову. Моё лицо горит, и я уверена, что эта сука оставила синяки, но все, на чём я сосредотачиваюсь, — это повреждения, которые она могла бы сделать.