– А мы с тобой неплохая команда, – пробормотала я, и его губы расплылись в обезоруживающе красивой улыбке.
– Да, – согласился он.
Я не могла не улыбнуться в ответ на его улыбку. Пребывание рядом с этим мужчиной делало меня счастливой. Несколько дней назад я и подумать о таком не могла.
– Зайду в дом и выдую весь дым, – сообщила я ему.
Он кивнул:
– Я с тобой.
Я знала, что это подразумевало защиту, и это мило, но теперь для него должно стать очевидным, что я могу сама о себе позаботиться.
Ступив внутрь, я закашлялась, когда меня встретил большой столб густого дыма. Втянув ветер через приоткрытое окно на кухне, я за считаные минуты выдула весь дым через входную дверь. Когда дело было сделано, мы с Люсьеном вошли внутрь, чтобы оценить ущерб.
Стена чудесным образом все еще стояла, и только внутренний угол столовой обгорел, и в стене зияла дыра.
– После небольшого ремонта они с женой смогут остаться здесь, – сказала я.
Люсьен рассматривал какие-то картины на стене.
– Я позабочусь о том, чтобы герцог Барретт оказал ему необходимую помощь.
Я подошла к нему и прикоснулась к одной из фотографий. На одной из них, по-видимому, стояли этот пожилой мужчина со своей женой, но выглядели они лет на тридцать моложе. Она держала в руках маленький лиловый цветок, а он – лопату. Они оба довольно улыбались, стоя в открытом поле.
– Они выглядят счастливыми, – заключила я.
Люсьен наклонил ко мне голову.
– На такое способна только любовь.
– Напоминает мне моих родителей. – Я улыбнулась. – Мой отец без ума от мамы. Это умилительно и тошнотворно.
Люсьен рассмеялся.
– По-моему, им повезло.
– Каким был брак твоих родителей? – поинтересовалась я вслух.
Я знала, что, когда умерла его мать, его отец, который в то время был королем, тяжело воспринял это. Он отрекся от престола, и с тех пор никто его не видел и ничего о нем не слышал. С тех пор Люсьен был публичным главой семьи Торн.
Тень пробежала по его лицу, в глазах бушевал шторм.
– Мы должны выйти наружу и убедиться, что со стариком все в порядке.
Он отошел от меня, и у меня словно выбили почву из-под ног. Существовало так много щекотливых тем в отношении Люсьена, что я чувствовала, будто постоянно хожу по лезвию ножа. Тем не менее он мало-помалу открывался мне, так что я не собиралась давить на него.
Две вещи точно исключены из бесед: причина Великой Стужи и его родители.
Я вышла на улицу, следуя за Люсьеном, и оглядела открывшуюся передо мной сцену.
– Благословляю вас, король Торн. – Мужчина плакал, вцепившись в руку Люсьена.
Люсьен выглядел смущенным таким проявлением эмоций, не зная, что делать, поэтому он просто неподвижно стоял. Мне захотелось рассмеяться при виде этого зрелища. Как мило и комично. Но я не думала, что Люсьен так сильно оценит это.
– Давайте отведем вас внутрь, вам нужно согреться, – сказала я пожилому мужчине, оттаскивая его от Люсьена, который, казалось, оттаял.
Мы с Пайпер устроили старика внутри, а Люсьен отправил одного из своих стражников в Весенний двор с приказом прислать помощь старику и его жене.
Как только мы все снова забрались в экипаж, я почувствовала удовлетворение от того, что мы сделали.
Всего несколько часов спустя в карете похолодало. Тогда я поняла, что мы уже на территории Зимы. Внезапно появился Люсьен с двумя меховыми накидками, протягивая одну Пайпер, а другую – мне. Моя была из белого кроличьего меха, а у Пайпер – красновато-коричневая, вероятно, лисья.
– Мои подарки для тебя, – сказал он как бы между прочим, словно это не было приятной и заботливой вещью, от которой мое сердце учащенно забилось.
Пайпер потрясенно посмотрела на меня. Король обычно не делал дорогих подарков фрейлинам. Но поскольку Пайпер была важна для меня, она стала важна и для него.
– Мне очень приятно, – сказала я ему, накидывая ее себе на плечи. Тепло сразу же окутало меня, и я расслабилась.
По правде говоря, я любила зиму. Снег был волшебным, как и катание на санках и все другие забавные вещи, которыми можно было заняться. Но буду ли я так считать круглый год? Это еще предстоит выяснить.
Когда раздались овации, я поняла, что мы уже въехали внутрь.
Отдернув занавеску, я открыла окно и потянулась к людям. Они радостно улыбались, пытались взять меня за руку и бежали рядом с экипажем.
– Наша будущая королева! – кричали дети на бегу, и начал падать легкий снежок. Я взглянула на Люсьена, который с улыбкой наблюдал за мной.
У меня затрепетало в груди, и я поняла, что так неправильно судила об этом человеке. Он был добрым, умным, заботливым и… неидеальным. Но разве хоть кто-то идеален? У него был вспыльчивый характер, но в отношении меня – никогда. В моем любимом любовном романе была строчка, которая гласила: Он смотрел только на меня. О, как мне хотелось оказаться на месте той девушки, когда я впервые прочитала эту строчку.
И теперь, когда я смотрела на Люсьена, не сводившего с меня глаз, то подумала, что, возможно, это случилось.
Я улыбнулась в ответ и потянулась, чтобы взять его за руку. Он взял мою руку, и мы переплели наши пальцы под окном кареты, чтобы никто не видел. Свободными руками мы помахали его людям, которые так плотно заполонили улицу, что мы едва могли протиснуться.
Это был, безусловно, самый великолепный прием из тех, что мы получили. Он был любимым королем в своем собственном дворе.
Фальшивые слухи о нем, которые устрашали каждого, здесь не действовали, подумала я.
Когда мы, наконец, добрались до Зимнего дворца, я подняла глаза на каменное сооружение – мой новый дом. Он был больше, чем я помнила. Маленькой девочкой я несколько раз приезжала сюда со своими родителями и другими членами знати, но я никогда по-настоящему не помнила Люсьена. Он всегда держался вне поля зрения или с принцами других королевств, которые теперь стали королями.
Массивный белый камень выглядел так, словно был высечен изо льда, и я слегка поежилась от холода, витавшего в воздухе.
Когда мы вышли из кареты, Люсьен посмотрел на дворец с видом загнанного зверя. Я нахмурилась, задаваясь вопросом, почему возвращение домой заставило его так измениться в лице. Разве ему здесь не нравилось? Были ли тому причиной воспоминания о его матери?
Мои зубы начали стучать, и Люсьен встрепенулся.
– Давай отведем тебя внутрь, к огню, – сказал он, положив руку мне на поясницу и помахав своим людям, когда мы проходили мимо.
Снег теперь падал крупными хлопьями, и я подумала, не потому ли это, что Люсьен был встревожен. Зима не всегда должна быть холодной и снежной, но эта часть королевства была сильно связана с его эмоциями, и теперь я задавалась вопросом, что же выводило его из равновесия.
Пайпер поплотнее запахнула мантию, когда главный слуга Люсьена низко поклонился нам обоим.
– Ваше величество, добро пожаловать домой, – сказал он, а затем посмотрел на меня. – Принцесса Мэделин, мы все безмерно рады объявлению о вашей помолвке.
Я тепло улыбнулась ему и поблагодарила, когда он проводил нас внутрь. Тепло от огня обдало меня, и я вздохнула с облегчением, сбросив свои, теперь уже покрытые снегом, ботинки и подойдя к гигантскому камину в гостиной. Каменный дымоход поднимался на высоту более трех этажей и служил прекрасным поводом для беседы. Пока мы с Пайпер грели руки, Люсьен отдал распоряжение своей прислуге отнести мои вещи в мое крыло дворца и разогреть ужин. Это был долгий, холодный день, и когда я услышала, как он произнес слова «мясное рагу», у меня потекли слюнки.
Отдав распоряжения, Люсьен присоединился к нам у камина. Он нервно наблюдал за мной.
– Тебе нравится дворец? Ты можешь тут все поменять, если хочешь. Это все вещи, которые выбрала моя мама, и…
– Он прекрасен, – сказала я ему с улыбкой.
И правда. Серебристый, золотой, серый и белый. Казалось, что праздник Зимнего солнцестояния проводится здесь круглый год. Я бы с удовольствием, конечно, добавила немного цвета, но все было прекрасно. Стулья с высокими спинками, казалось, были вырезаны из дуба и выкрашены в насыщенный черный цвет.
– Это она? – раздался низкий, сиплый голос у меня за спиной, и я слегка вздрогнула.
Обернувшись, я увидела высокого мужчину с отросшей бородой. На нем была простая белая туника с пятнами спереди, а в руке он сжимал бутылку вина. На секунду я подумала, что он бродяга, пока Люсьен не застыл рядом со мной.
– Отец, я же говорил тебе, что пошлю за тобой, когда мы будем готовы к ужину. – Высокий голос Люсьена был наполнен тревогой.
Отец? Это почтенный король Торн? Мое сердце бешено заколотилось в груди, когда он, шатаясь и натыкаясь на стул, направился вперед, чтобы подойти ко мне.
Он явно был пьян.
Оглядев меня с ног до головы, он кивнул:
– Неплохо. – Затем он посмотрел на Люсьена: – И она согласилась выйти замуж за твою жалкую задницу?
Я слегка ахнула и взглянула на Люсьена, но он был лишен всяких эмоций.
– Так и есть, – бесстрастно сказал он.
Старый король уставился на меня и прищурился.
– Он никчемный. Не смог спасти даже собственную мать.
Мой рот раскрылся от шока. Я ожидала, что Люсьен бросится через всю комнату, может быть, даже схватит своего отца за горло. Я ждала, что пойдет снег, что угодно, что покажет, как он зол, но плечи Люсьена просто опустились, а голова поникла.
Я посмотрела на Пайпер, не зная, что делать. Она пожала плечами, широко раскрыв глаза. Если бы это был кто-то другой, я бы высказала ему все, что о нем думаю, но это был его отец, прежний король.
Тогда я решила относиться к нему так, как отнеслась бы к ребенку, который плохо себя вел. Когда Либби хотела привлечь к себе внимание, она иногда совершала шалости. Если ее проигнорировать, она прекратит.
Взяв Люсьена за руку, я посмотрела на него снизу вверх.
– Я слышала, у вас замечательная библиотека. Не мог бы ты показать мне?