Гнусное вранье. Лжи, исходящей из его уст, было достаточно, чтобы свести меня с ума. Я сопротивлялась ему, но это только усилило его хватку. А отец отступил. Он просто пораженно смотрел в стену. Мне захотелось ударить его по лицу.
– Где мама? – потребовала я. – Она бы никогда не позволила этому случиться.
Марсель оттащил меня от дверного проема.
– Я устроил твоей матери и сестре чаепитие в городе, пока я буду говорить с твоим отцом. Они с моей самой доверенной горничной.
– Отец, умоляю тебя, не соглашайся на это. Я выбираю Люсьена. Он может заплатить вдвое больше, чем Марсель.
Папа вздохнул, снова избегая моего взгляда.
– Дело не в деньгах, Мэделин. – Он отрывисто дышал, и я ничего не понимала, пока Марсель не произнес:
– Хороший человек, ты делаешь то, что правильно для твоей семьи и народа.
Тогда я взглянула на Марселя, распахнув рот.
– Ты сказал моему отцу, что не подпишешь сделку с королевой Найтфолла, если я не стану твоей женой.
И тут Марсель улыбнулся тошнотворной улыбкой, от которой у меня скрутило живот.
– Ты всегда отличалась блестящим умом.
Мой отец так боялся войны, что продал собственную дочь, чтобы избежать ее. Он и не подозревал, что, в конце концов, война постучится и к нему в дверь. Просто это случится тогда, когда он будет меньше всего ожидать этого.
– Я прощаю тебя, папочка.
Это было последнее, что я сказала ему, перед тем как Марсель выволок меня за дверь, а после папа заплакал, как маленький мальчик. Я не хотела оставлять его, будучи в ссоре. Сейчас я ненавидела его, но в то же время все еще любила. Он был одурачен и сбит с толку, и он пожалеет об этом, я знала это.
Пока Марсель тащил меня по моему дому, мой мозг работал с невероятной скоростью. Как мне выбраться из этой ситуации? Мои силы скованы наручниками, и я не могу атаковать. Может, удастся отговорить его словами?
– Это незаконно, – спокойно сказала я ему.
– Разумеется, законно. Твой отец может договариваться о нескольких выкупах, но сделка будет заключена только после выплаты, – заявил Марсель.
Правда ли это? Я никогда не утруждала себя чтением документов о выкупе. Но я это так не оставлю.
– Мы с Люсьеном уже показали всему королевству, что помолвлены. Люди будут задаваться вопросом…
Он перебил меня:
– Дворам будет сообщено, что король Торн плохо с тобой обращался. В это нетрудно поверить. А потом, когда будет объявлено о заключении договора с королевой Найтфолла, никому не будет дела до того, что делает король Торн. Мы больше не будем частью Торнгейта. Он может делать со своими Зимними солдатами все, что ему заблагорассудится, и не впутывать нас в это.
Внутри меня поднималась паника, потому что чем больше он говорил, тем больше я понимала, что его план правдоподобен. Сняв обручальное кольцо Люсьена с безымянного пальца, я на всякий случай незаметно спрятала его в карман.
– Выкуп выплачивается в день свадьбы. – Я знала, что таков закон.
Он кивнул:
– И мы поженимся сегодня. На самом деле, прямо сейчас.
Он рывком распахнул входную дверь моего дома, а его люди откинули капюшоны, демонстрируя эмблему Летнего двора. Зимний солдат, которого Люсьен отправил со мной, лежал без сознания на земле, и я заскулила, думая о Пайпер, которой нигде не было видно.
С кареты сорвали покрывало, и меня запихнули внутрь.
– Мои вещи! – закричала я.
– Мои слуги займутся этим. – У него был ответ на каждый вопрос. Это сводило меня с ума.
Когда я залезла в карету и увидела священника, сидящего рядом с Летним придворным, у меня внутри все сжалось.
Поженимся сейчас, то есть прямо сейчас. В карете?
Марсель проскользнул в карету и надавил сверху на мое плечо, заставляя сесть. Затем он посмотрел на священника и сделал жест, показывающий, что он может начинать.
– Помните, отец Мэделин говорил, что я должен жениться на его дочери и заботиться о ее безопасности, иначе он не присоединится к нам в нашем расколе, – сказал Марсель священнику.
– Ложь! – вскрикнула я.
Затем Марсель наклонился и прошептал мне на ухо:
– Подчинись, мне бы не хотелось, чтобы с маленькой Либби произошел несчастный случай.
Моя спина напряглась, желание бороться вспыхнуло во мне в одно мгновение. Он устроил моей маме и сестре чаепитие в городе. Он ведь не причинит им вреда, не так ли?
Слеза скатилась по моей щеке, когда я смирилась со своей судьбой. Кивнув, я бросила на него затравленный взгляд.
Священник начал зачитывать свадебный церемониал, и к моему горлу подступила желчь.
Этого не происходит. Этого не происходит. Моя душа словно покинула мое тело. Когда мы отъезжали от города, я кивнула священнику в знак согласия выйти замуж за Марселя. Когда я выглянула в окно, чтобы попрощаться с домом моего детства, я заметила проблеск надежды.
Пайпер бежала в лес за домом, к тайной охотничьей тропе, которая вела к Зимнему двору.
Глава 10
Я находилась в оцепенении всю дорогу до Летнего двора. Все произошло слишком быстро. Я не могла толком поверить в произошедшее. Мои силы запечатаны, я – законная жена Марселя, Торнгейт распадался, а Осенний двор принимал в этом участие, и в итоге Люсьену придется сражаться с королевой Найтфолла в одиночку.
Но именно предательство отца стало тем, что причиняло боль больше всего, тем, о чем мне было невыносимо думать. Мужчина, который оберегал меня всю мою жизнь, только что продал меня настоящему монстру. Я уверена, что в глубине души он полагал, что поступает правильно по отношению ко мне. Сделка с королевой Найтфолла, в которой Марсель оказался посредником, на первый взгляд казалась грандиозной. Ведь кто откажется избежать предстоящей войны? Но дело в том, что, по их предположениям, она играет по правилам, но я знала, что это не так.
Я лишь молилась, чтобы мои мать и сестра остались невредимы и чтобы слова Марселя оказались пустыми угрозами.
Мысль о Люсьене, ожидающем моего приезда и завтрашней свадьбы, пронзила мне душу и осталась рубцом на моем сердце. Его мать умерла, отец был пропащим, а теперь он лишился еще и меня.
Мы прибыли во дворец Летнего двора, и я, словно лишенный жизни обитатель Некромира, прошла через ворота замка с поникшей головой, пока Марсель вел меня в покои. Священник все еще шел следом. Почему, Гадес побери, он не оставил нас? Мы женаты. Он…
За долю секунды меня охватил страх, и я резко повернулась к Марселю:
– Марсель, мне нужно время, чтобы привыкнуть…
Он прервал меня:
– Узы брака нужно скрепить, чтобы узаконить.
И тут я окончательно умерла внутри. Каждая крупица силы, которой я когда-то обладала, будучи могущественной женщиной, иссякла и испарилась. Потянувшись к своей силе, я ничего не почувствовала. Я ощутила свою ярость, но она была пустой. И обомлела. Теперь я лишь оболочка той, кем была прежде. Должно быть, я потеряла сознание, пытаясь отгородиться от того, что происходило. Было слабое понимание того, что священник подтвердил мою невинность, а потом я едва почувствовала, как Марсель раздел меня и уложил на кровать. Он прошептал мне на ухо, что мои мать и сестра будут в безопасности, пока я соглашаюсь сотрудничать. Я почувствовала укол боли между ног, а потом провалилась в лабиринты разума.
Я вспомнила тот день, когда, по словам Люсьена, он увидел меня, проезжая мимо. Мы с Либби резвились на свежем воздухе. Она упражнялась в развитии своих способностей и была раздосадована, что не может взметнуть силой ветра листья с земли и создать воронку, что для меня не составляло труда. Поэтому, когда она снова и снова совершала отчаянные попытки, а после – заплакала, я предложила ей устроить перерыв. Ей нужно было расслабиться, чтобы просто прочувствовать стихию. Я пустила листья в пляс вокруг нас, пока мы беззаботно кружились на ветру. Она рассмеялась и вскинула руки в воздух, и, вот чудо, вокруг нас завихрились листья. Как же мы в тот день были счастливы. На самом деле все мои поистине счастливые дни можно пересчитать по пальцам.
Например, та ночь, когда Люсьен впервые поцеловал меня. Я даже не ожидала от себя симпатии к нему, не говоря уже о том, чтобы влюбиться. Но он прокрался в мое сердце, и теперь я безрассудно жажду его, приходя в отчаяние от мысли, что теперь он никогда не будет моим.
– Люсьен, – прошептала я.
Марсель застыл надо мной, а затем раздался звонкий шлепок по моей щеке. Я инстинктивно призвала ветер, но ничего не произошло.
Именно в этот момент, когда я ощутила подрагивающее тело Марселя на своем, шок рассеялся. Меня захлестнула покинувшая прежде ярость, и я ощутила все.
Леденящий кровь крик, вырвавшийся из моего горла, напугал нас обоих. Марсель отпрянул от меня, откатившись в сторону, и я приподнялась на локтях, замахиваясь кулаком и попадая в его идеальный вздернутый нос.
– Ты сука! – взревел он, и затем у меня перед глазами вспыхнул яркий ослепляющий свет, лишив меня зрения.
– Я ненавижу тебя! Я никогда не буду твоей женой, – закричала я, хотя это неправда. Я уже стала его женой. Я сказала «да», а теперь он лишил меня невинности.
Дело сделано.
Я быстро заморгала. Белый. Это все, что я видела. Я дернула за браслеты на запястьях, но почувствовала только жгучую боль. Я была обнажена и кричала как сумасшедшая, и вдруг кто-то подошел ко мне сзади и накинул плащ мне на плечи.
– Запри ее в покоях! – закричал Марсель.
Я чувствовала себя диким зверем, которого только что посадили в клетку. Я вытянула руку, вслепую ударяя того, кто нес меня, и брыкаясь в его хватке.
– Миледи, пожалуйста, успокойтесь, – умолял мужской голос стражника.
Я ничего не видела. Меня лишили сил, и Марсель насильно скрепил наш брак.
Ярость даже близко не описывала того, что я чувствовала.
Я кричала и вырывалась из рук гигантского стражника, который сдерживал меня. Мою наготу едва прикрывал плащ, и мне было все равно.