– Мэделин Виндстронг, в тебе все непорочно. Твоя улыбка, твое сердце, твои добрые намерения.
Я потеряла дар речи от потрясения…
– Но указы гласят, что члены королевской семьи должны быть непорочны…
– Ты думаешь, я непорочен? – прямолинейно спросил он, и я покраснела. Мужчины никогда по-настоящему не привлекались к ответственности, поскольку не было никакой возможности проверить это. – Твоя непорочность никогда не была причиной, по которой я хотел быть с тобой, Мэделин, и завтра я изменю этот указ.
Это вызвало у меня слабую улыбку.
– Но я… замужем. – Мой разум не мог в полной мере понять, о чем говорил Люсьен и что означали его действия.
Люсьен указал на мертвое тело Марселя, пригвожденное сосульками к стене:
– Технически теперь ты вдова.
У меня вырвался всхлип.
– Люсьен, о чем ты говоришь? Ты все еще хочешь быть со мной?
Я не позволяла себе даже надеяться на это. Люсьен посмотрел на меня так, словно я сошла с ума, и приподнял бровь.
– Нет, я всего лишь убедил своего старого друга пролететь со мной через все королевство, по пути замораживая все, что попадалось мне на глаза, чтобы мы могли остаться просто друзьями, Мэделин.
Из меня вырвался смех, а затем я бросилась в его объятия, осыпая поцелуями его лицо и ключицу. Он обнял меня и просто держал, когда я, наконец, впервые за много дней почувствовала себя в безопасности. Я отстранилась, чтобы заглянуть ему в глаза.
– Ты хороший человек, Люсьен Торн.
– Тcc. – Он оглянулся через плечо, как будто хотел убедиться, что там никого нет. – Нужно поддерживать репутацию.
Маленький огонек надежды, который теплился во мне с тех пор, как Марсель забрал меня из моего дома, с ревом пробудился к жизни.
– Я люблю тебя.
Я потянулась к нему и снова поцеловала, мои губы жадно искали его, не заботясь о том, что это было неприлично и что технически я должна была быть скорбящей вдовой, которая в течение года останется верной покойному мужу.
Забудь о правилах.
Отныне я стану жить ради себя и своего счастья.
Люсьен нетерпеливо ответил на мой поцелуй, а затем отстранился и обратился к королю драконов:
– Нам пора. Королева Найтфолла начала войну на моей границе, и у нее целая армия воинов с украденными силами фейри.
Я пораженно уставилась на него:
– И ты явился за мной? Ты свихнулся?
Он одарил меня обольстительной ухмылкой:
– Если только чуть-чуть.
Так, значит, похищенные силы она раздала своему народу! Но это ведь неразумно, она презирает магию. Или, может, она просто была взбешена отсутствием у нее таковой, и теперь, когда, наконец, заполучила силы, то хотела стать единственной в своем роде.
– Что станет с Летним двором? А с Весной и Осенью? – спросила я, подумав о своих родителях, сестре, Берди и всех невинных людях.
Люсьен бросил на меня полный смеси ярости и обиды взгляд.
– Хейзвилль подстелил им солому, так что теперь они могут отдыхать! Забудь о них. Они предоставлены сами себе. – Он развернулся, чтобы отвести нас к королю драконов, а я потянула его за руку.
Когда он обернулся ко мне, его взгляд немного смягчился.
– Милый, – проворковала я, и он вздохнул, собираясь с духом, как будто знал, что я собираюсь о чем-то попросить. – Люди были просто напуганы, и Марсель, возможно, вынудил их или подделал результаты голосования, мы не знаем.
Люсьен покачал головой:
– Ничего не было подделано. Причина, по которой мне пришлось прилететь сюда, заключается в том, что, когда я попытался приехать верхом, на меня напали. Осенняя, Весенняя и Летняя гвардии – все ополчились против меня.
Я сдвинула брови, понимая, что он прав, но вспомнила о Берди и ее отце, которые выступали против раскола. И тогда мне в голову пришла идея.
– Если королева Найтфолла увидит, что фейри снова объединились, а Марсель мертв, она может отступить, что даст тебе время встретиться с королем Муном.
Аксил Мун был королем-затворником волков, которого я никогда не встречала и о котором почти ничего не слышала, но знала, что он был неотъемлемой частью плана Люсьена по объединению всех рас против Зафиры.
Король Зимы удрученно вздохнул:
– У нее в рукаве сила Лета и Осени. И этого ей хватило, чтобы отбиться от моей вчерашней атаки.
Меня охватил шок, который перерос в гнев.
– У нее есть сила ветра?
– И немало, полагаю, заполучила от нескольких Осенних фейри.
Вот воровка! Сколькие из наших пропавших фейри на самом деле стали для нее лишь научным экспериментом? Неужели она отнимала их силу в течение нескольких месяцев? Мне стало дурно при мысли об этом.
Ветер поднялся у меня за спиной, пока я пыталась унять ярость.
– Марсель мертв, поэтому королева Хейзвилля теперь я. Меня короновали. Я соберу своих людей, встретимся в Зимнем дворе. Мы будем сражаться с тобой как единое целое, а затем поженимся, чтобы скрепить слияние фейри обратно в Торнгейт.
Люсьен сглотнул, его глаза засветились серебром в лунном свете.
– Все, что я понял из этого, так это то, что ты все еще хочешь выйти за меня.
Из моей груди вырвался смех, когда я потянулась и запустила руки в его волосы.
– Разумеется, я все еще хочу выйти за тебя. Но мы должны поставить наших людей на первое место и оттеснить королеву Найтфолла.
Люсьен зарычал, как будто был не согласен с тем, что люди должны быть на первом месте.
Краем глаза я заметила приближающийся отряд Солнечных стражей.
Бросившись вперед, я целомудренно поцеловала Люсьена, а затем подтолкнула его к королю драконов:
– Увидимся на поле боя.
Он нахмурился, не двигаясь с места.
– Нет, я больше не оставлю тебя.
Я оглянулась на труп Марселя.
– Я могу сама о себе позаботиться. Обещаю.
Наверняка он понимал, что я смогу отбиться от кого угодно. Мне нужна была помощь с Марселем только потому, что я не хотела мучить его. Я размякла, но все же у меня были намерения убить его.
Люсьен не уходил, и теперь, добравшись до нас, стражники вытаскивали луки и мечи и разжигали пламя в своих ладонях. Остальные жители Летнего двора высыпали из своих домов, чтобы посмотреть, из-за чего весь этот переполох. Когда их взгляд упал на тело Марселя, они ахнули и в шоке прикрыли рты руками. Они перевели взгляд с мертвого тела Марселя на короля Зимы.
Я швырнула в стражников порыв ветра, и их мечи и луки со звоном упали на землю.
– Отставить! – закричала я. – Марсель был казнен на законном основании за государственную измену. Теперь я ваша королева и лидер, и если у вас есть с этим проблемы, то вы можете бежать на Пепельную гору, – решительно заявила я. – У нас нет времени на восстание.
Стоявший слева от нас король драконов издал звук, похожий на пыхтение.
– Прошу прощения, – пробормотала я ему.
Пепельная гора находилась в его землях, но было хорошо известно, что именно туда отправлялись все, кто был недоволен своей судьбой.
Гвардейцы переглянулись, а затем снова посмотрели на пронзенное тело Марселя на стене.
– Королева Найтфолла прямо сейчас атакует Зимний двор, – сообщила я им. – Мы должны объединиться против нее, или она расправится с каждым из нас по очереди.
Ни один страж не пошевелился. Они все с абсолютной ненавистью уставились на Люсьена. И он свирепо смотрел на них в ответ.
– Склонитесь перед своей королевой! – зарычал Люсьен, надвигаясь на них. – Или я вас всех заморожу, и покончим со всем этим глупым фарсом.
Гвардейцы и люди, окружавшие нас, колебались, отступив на несколько шагов от него, но затем упали на колени, когда на них обрушился порыв холодного воздуха. Один за другим они опустились на колени.
Ладно, я бы хотела заслужить их преданность, но угроза тоже сработала.
– Марсель выкрал мою нареченную против ее воли! – Люсьен взревел так, чтобы его услышала собравшаяся толпа. – Он пытался отнять у меня мое будущее и расколол наше великое королевство, из-за чего мы выглядим слабыми. Прямо сейчас королева Найтфолла наступает, и если бы это зависело от меня, я бы бросил вас всех на произвол судьбы.
Нам стоит поработать над его навыками ораторского мастерства.
– Но это решать мне, вашей правящей королеве… – Я встала рядом с Люсьеном, надеясь успокоить его бурную энергию. – …и поэтому я постановляю, что если вы отправитесь со мной к Зимнему двору и будете сражаться как один, я позабочусь о том, чтобы вы были хорошо защищены от войны, которая обязательно обрушится на нас. Я буду защищать вас так же, как защищала бы свою собственную семью.
Люди нервно переглядывались между собой, но молчали, застыв в страхе. Никто не хотел войны, я это понимала, но война сама нагрянула к нам.
Гигантский черный король драконов нетерпеливо захлопал крыльями.
– Нам нужно отправляться, – сказал мне Люсьен. – Ты со мной? Если к нам присоединятся другие дворы – прекрасно, но если нет – пусть они потом сами разбираются со своими ошибками. Меня больше не заботит их защита. Они не были благодарны за комфорт и мир, которые мое правление принесло нашим землям.
Ой. Он сказал это вслух. Когда я как раз решала, что делать, из ниоткуда появилась Берди. Она выскочила у меня из-за спины и закричала:
– Берегись!
Едва предупреждение слетело с ее губ, как мне в живот вонзилась стрела. Жгучая боль, какой я никогда раньше не испытывала, вспыхнула у меня в животе. Все произошло так быстро, что мне потребовалось слишком много времени, чтобы осознать, что я пронзена насквозь. Мой рот открылся от шока, а потом все произошло одновременно.
Мучительный крик вырвался из груди Люсьена, и сосульки, сорвавшиеся с его рук, пронзили лучника на крыше, который напал на меня. Тело лучника упало на землю, как мешок с мукой.
Замертво.
Народ и окружающие нас гвардейцы ахнули и начали в страхе пятиться назад, среди них начались перешептывания.
– Никому не двигаться, или я вас всех заморожу! – взревел Люсьен, и они замерли. – Вы