Сойер: Это был риторический вопрос. Не руководство к действию, извращенец.
Коул: Могу поспорить, ты чертовски узкая.
Сойер: Прости, пора идти. В отличие от тебя, я предпочитаю обращать внимание на то, что происходит в классе.
Я так просто ее не отпущу.
Коул: Думаю, пальцы. Но только один… потому что ты все еще хорошая девочка, которая хранит себя для Иисуса.
Сойер: И я официально покидаю этот разговор.
Я еще не закончил.
Коул: Ты, наверное, просыпаешься посреди ночи с рукой в трусиках, чувствуя себя такой влажной и возбужденной, что готова закричать. Хочешь, чтобы рядом был кто-то, кто облегчит эту боль. Кто-то, кто будет облизывать и посасывать твой маленький клитор, пока ты не кончишь ему на лицо.
Она не ответила, но это не помешало мне отправить следующее сообщение.
Коул: Прошлой ночью ты заставила меня кончить.
Сойер: Прошу, мать его, прощения, придурок, но я ничего такого не делала.
Коул: Ах, еще как делала. Ты была всем, о чем я мог только мечтать. Играла с ним. Эти красивые пухлые губы обхватили мой член, всасывали его глубоко и быстро, пока я трогал твои большие сиськи… прямо перед тем, как кончить на них.
Сойер: Я даже не знаю, как на это отвечать.
Коул: Это было охренеть как хорошо, Сойер. Так чертовски горячо. Ты была идеальна.
Сойер: Можешь заканчивать. Я тебя поняла.
Коул: Нет, не поняла.
Убедившись, что никто не смотрит, я опустил телефон на колени и сфотографировал свой член, набухавший в штанах.
И нажал «отправить».
Коул: Вот что ты делаешь со мной.
Сойер: Господи. Разве ты не на уроке?
Коул: Нет.
Схватив учебники, чтобы прикрыть эрекцию, я вскочил со своего места.
– Куда это вы направляетесь, мистер Ковингтон? – начала возмущаться миссис Эдвардс.
– В туалет, – крикнул я через плечо.
Оказавшись в коридоре, я достал телефон.
Коул: Я в женской раздевалке. Жду тебя.
Она будет переживать намного меньше, если мы сделаем это там. Плюс, урок только начался, так что в раздевалке никого не будет еще тридцать семь минут.
Сойер: Ты, наверное, снова предался своим идиотским фантазиям.
Коул: Как насчет того, чтобы ты позволила моему члену познакомиться с твоим ртом и сделала это реальностью, Черч?
Сойер: Вау, чётко. Я не собираюсь тебе отсасывать, Ковингтон. Не то, чтобы это твое дело… опять же. Но я никогда этого раньше не делала, и мой первый раз, черт возьми, точно не будет в раздевалке. Или с тобой.
Насчет последнего мы еще посмотрим… В другой раз. А пока нужно немного притормозить. Она еще более неопытная, чем я думал.
Коул: Хорошо. Теперь, когда я знаю твои границы, я на них не посягну… Сегодня. Мне просто нужно смотреть на что-то хорошее, пока я дрочу.
Сойер: Знаешь, есть такая прекрасная вещь, называется порно. Попробуй как-нибудь.
Коул: Я не хочу смотреть порно. Порно – это не ты.
Коул: Давай сделаем проще. Встретимся там через пять минут. Если ты не придешь, я больше никогда ничего тебе не предложу. Но если придешь…
Сойер: Если приду… что?
Я ухмыльнулся. Она бы не спросила, если бы не думала об этом.
Коул: Хватит быть трусихой, приходи и узнаешь.
Глава тридцать девятая
Сойер
Я шла туда только для того, чтобы сказать ему в лицо – мы никогда не переспим. По крайней мере, это я говорила себе, когда отпрашивалась с урока и направлялась в женскую раздевалку.
Я не могла поверить, что сказала ему, будто никогда не делала минет. Это был практически такой же шок, как и то, что его грязные словечки делали со мной. И моими трусиками.
Глупо, глупо, глупо.
Я умная девочка и знала, что лучше не поддаваться на его провокации. Опять. И все же, вот я здесь… Думаю о том, каково это – снова войти в эту реку.
Решимость переполняла меня, когда я толкнула дверь в раздевалку. Я собиралась положить этому конец и подробно изложить пункт за пунктом, почему это ужасная идея… Но все причины исчезли в ту секунду, когда я увидела его. Как и в тот вечер в тату-салоне Коул выглядел изможденным. Только теперь в его глазах не было ни капли грусти.
Лишь голод.
Чистая, грубая, животная потребность, курсирующая по его божественному телу… которое направлялось ко мне.
На губах Коула расцвела развратная улыбка.
– Я знал, что ты придешь.
– Я пришла только для того, чтобы…
Его губы впились в мои.
О, Господи. Я не понимала, что происходит. Все, что мне было известно, – я никогда не чувствовала ничего подобного.
Это был тот поцелуй, который заставлял колени подгибаться и отправлял мозги в мясорубку. Поцелуй, что представлялся посреди ночи, когда в голове роились самые грязные мысли. Мысли, из-за которых еще усерднее молишься на следующее утро в церкви.
Поцелуй этот говорил – нет смысла ввязываться в драку, ведь битва между греховностью и святостью уже проиграна.
У меня закружилась голова, когда Коул схватил меня за бедра и прижал к шкафчику.
– Колтон.
Мои глаза закрылись. Его губы скользнули по моей шее. Будь он проклят за то, что знал мое чувствительное место. К дьяволу его за то, как он сжимал мою грудь и стонал… будто исключительно он получал от этого удовольствие. Пусть катится в ад за все те грязные вещи, которые он хотел сделать с моим телом.
И к черту меня… за все то, что сойдет ему с рук в этой раздевалке.
– Еще, – простонал голос, очень похожий на мой.
Опустившись на колени, Коул уткнулся головой в мою грудь. Я зашипела, когда его рот нашел мой сосок через рубашку.
– О, Боже.
Мои бедра сжались, едва он перешел ко второму, и я обратила внимание на мокрый след, который он оставил на белой ткани. Я впилась ногтями в его плечи, когда он потянулся к моим пуговицам.
– Достань.
– Поверь мне, я пытаюсь. – Он опустил чашку лифчика, обнажая меня. – Господи, мать его, Иисусе.
Застонав, Коул втянул мой сосок в свой горячий, влажный рот. Волна удовольствия пронеслась по моему позвоночнику, когда он сжал мою вторую грудь в своей руке, прежде чем лизнуть и поддразнить ее.
– Я имею в виду твой член, – с трудом сглотнула я. – Я хочу наблюдать за тобой.
Ненасытные зеленые глаза пронзили меня, когда он до конца расстегнул блузку.
– Пока я играю с ними. – Подцепив пальцем резинку лифчика, он щелкнул ею по моей коже. – Сними его, Святоша.
Заведя руки за спину, я расстегнула лифчик и сняла его.
Я никогда не чувствовала себя такой уязвимой или беззащитной. Я ожидала, что его лицо исказится от отвращения, когда он увидит мой живот, но этого не произошло. Глаза Коула потемнели, и он поднялся на ноги.
– Ты хоть представляешь, как сексуально сейчас выглядишь?
Я хотела спросить, шутка ли это, но он провел ладонью по большому бугорку эрекции, натянувшей его штаны.
– Видишь, что ты со мной делаешь?
Его взгляд выражал уверенность, пока он расстегивал брюки. Я поняла почему, когда его член выскочил из боксеров. Как и все остальное в нем, он был впечатляющим и… неожиданно привлекательным. Никакой странной формы, изгибов или цвета… его внушительная толщина и длина были пропорциональны друг другу.
Он был идеален.
Но по какой-то странной причине, прямо сейчас, в это мгновение, Коул смотрел на меня так, словно была идеальна я.
Мое сердце колотилось в груди, пока я смотрела, как он обхватывает свой большой член и медленно, дразняще проводит по нему ладонью. Смотреть как он делает что-то настолько порочное, настолько личное – безумно заводило.
Словно грязное шоу, которое, – я знала – я не должна была видеть, но не могла отвернуться.
Покусывая губу, Коул подошел ближе.
– Оближи.
Ком застрял у меня в горле. Обещал же, что не будет…
Он протянул мне свою руку.
– Только если не боишься.
В его тоне слышалась насмешка… вызов. Этот маленький вызов не должен был меня возбуждать, но возбуждал. Особенно потому, что я точно знала – он думал обо мне. Думал, будто я невинная зануда… и он был прав.
Но не сейчас.
Выдержав его пристальный взгляд, я провела языком по грубой, мозолистой коже на его ладони.
Его дыхание стало прерывистым.
– Черт.
Зарычав, он снова вернул руку на свой член и начал быстро двигать ею. Затем остановился. Я сосредоточенно наблюдала, как он обвел широкую головку своим большим пальцем, собирая на него немного жидкости.
– Открой.
Когда я послушалась, он положил большой палец мне в рот. Я обхватила его губами, пробуя солоноватый вкус. Коул переместил свободную руку на стену рядом с моей головой, приблизившись ко мне.
– Черт возьми.
Затем скользнул своим теперь уже влажным большим пальцем вниз по моему телу, останавливаясь на соске.
– Я хочу трахнуть их, – прохрипел он.
– Хорошо, – прошептала я, прежде чем успела себя остановить.
Он уткнулся лицом мне в шею, словно потерпел поражение и потерял всякое чувство самообладания.
– Ложись на скамейку.
– Я могу кое-что попробовать?
Мне не хотелось, чтобы все закончилось до того, как я удовлетворила бы свое любопытство. Он ухмыльнулся.
– Ты можешь попробовать все, что захочешь, Святоша.
Протянув руку, я обхватила его член пальцами.
– Я просто хотела… почувствовать тебя.
У него сбилось дыхание, когда я стала двигать рукой вверх и вниз по всей длине.
– Ты убиваешь меня. – Зубы коснулись моей шеи, и я начала двигать рукой быстрее. – Мне так чертовски хорошо. – Коул накрыл своей рукой мою. – Слишком хорошо. – Он покусывал мою кожу. – Садись на скамейку, пока я не кончил тебе на юбку.
Нервы закручивались у меня в животе. Я устроилась на скамейке.
Встав на колени, он провел языком по ложбинке между моих грудей.