врать мне об этом?
Вау… Значит, сразу к сложным вопросам.
Очевидный ответ, конечно, да, ведь я не желала умирать. Но та часть моего мозга, что беспокоилась насчет веса… Я не знала, как на это ответить. Я слишком сильно запуталась.
Единственное, что я могла сказать ему – это правду.
– Я чуть не потеряла тебя и всех, кого люблю. – Я обхватила его лицо ладонями. – Не хочу, чтобы это случилось снова. Так что да, с Аддераллом покончено.
Поднеся мою руку к своим губам, Коул поцеловал внутреннюю сторону запястья.
– Тогда я принимаю извинения. Но поверь, я от тебя так просто с этим не отстану. – Глубокие отметины боли проступили на его лбу, а голос упал до шепота. – Я думал, ты умрешь, Сойер. – Его боль была настолько осязаема, что я ощущала, как она пронзала меня насквозь. – Думал, ты оставила меня… нас.
Боль наполнила мою грудь. Мне жаль, что я заставила его пройти через это.
Сглотнув эмоции, которые царапали горло, словно лезвия, я проговорила:
– Я обещала, что ничего такого не случится.
Я говорила серьезно.
Единственное, что я помнила из комы, это чувство, будто кто-то ждал меня, и я должна была как можно скорее прийти к нему.
Этим кем-то был мой Колтон.
Колтон, который смотрел на меня с такой любовью, что у меня перехватывало дыхание.
– Я люблю тебя, Святоша.
– А я люблю тебя, – снова сказала ему я, ведь из того, что произошло, я узнала – сколько бы раз ты не говорил своим близким, что любишь их, этого никогда не будет достаточно.
Никогда не знаешь, какие слова могут стать последними.
Коул хотел уже поцеловать меня, но я остановила его.
– Я была в коме семь дней, помнишь?
– Мне плевать, – бросил он, прежде чем впиться своими губами в мои.
Папа прокашлялся на пороге.
– Я принес тебе воды. – Он пронзил Коула яростным взглядом. – Когда-нибудь я прострелю твою задницу.
Коул просто улыбнулся.
– Не прострелите.
– Привет, – сказала Дилан, постучавшись в дверь. – Можно?
– Конечно.
Она сделала несколько шагов вперед, затем вдруг заколебалась, заламывая руки.
– Мне правда жаль…
– Дилан.
Ей не за что было извиняться.
Наши взгляды встретились… а затем она подбежала ко мне, и наши руки переплелись в крепком объятии.
– Прости меня, – бормотала я. – Прости меня, пожалуйста.
– Я люблю тебя, – прошептала она. – Ты так сильно меня напугала.
Все в груди сжалось, когда я обняла ее крепче.
– Я тоже люблю тебя. Мне так жаль.
Подруга отстранилась, обхватив мое лицо руками.
– Я бы хотела, чтобы ты могла увидеть себя так, как вижу тебя я, Сойер.
О, Боже. У меня уже были глаза на мокром месте, а теперь она пыталась заставить меня плакать так, что из носа потекут сопли.
– Я…
Стук в дверь не дал мне договорить.
– Простите, что отвлекаю, – вмешалась какая-то женщина. – Но мне нужно поговорить с Сойер наедине.
Ох. Это точно не предвещало ничего хорошего.
Я пришла в себя два дня назад и никогда не видела эту женщину. Дилан посмотрела на нас по очереди, пока ее взгляд не замер на мне.
– Я буду снаружи, ладно?
Я хотела попросить ее остаться, но, судя по всему, женщина этого бы не одобрила.
– Ладно.
Прежде чем уйти, Дилан крепко сжала мою руку.
– Принести тебе что-нибудь, пока я снаружи? Сок? Во…
– Ты все еще моя лучшая подруга?
Она мягко улыбнулась.
– Всегда.
Я улыбнулась ей в ответ.
– Тогда я в порядке.
Мой взгляд переместился на женщину, которая поставила рядом со мной стул. Как и у меня, у нее были темные волосы и карие – крайне суровые – глаза. Словно она пришла по делу.
Ох, божечки.
– Здравствуйте. – Я сглотнула. – Кто вы?
– Меня зовут Сэнди. Я работаю психологом в этой больнице. Твой отец попросил меня зайти и поговорить с тобой.
Господи. Лучше бы он предупредил об этом, когда мы в последний раз говорили.
– Оу. Зачем?
Она изучала мое лицо.
– Я специализируюсь на расстройствах пищевого поведения.
Я чуть не упала с кровати.
– Приятно с вами познакомиться, но, кажется, вы ошиблись. У меня нет расстройства пищевого поведения.
Женщина размеренно постукивала ручкой по блокноту.
– Тогда почему ты оказалась здесь? – Она наклонила голову набок, изучая меня. – Потому что ты зависима от амфетамина?
Я никогда в жизни не была так озадачена. Я будто находилась в самой некомфортной ситуации из всех.
– Ну, нет… не совсем. Я принимала Аддералл только чтобы не чувствовать голод и похудеть… – Я замолчала, когда до меня дошло. – Черт.
Ее суровый взгляд немного смягчился.
– Я могу задать тебе личный вопрос?
Мне почему-то казалось, что отказаться я бы не смогла, даже если бы захотела.
– Да?
– До Аддералла, как часто ты думала о своем весе и о еде?
Я попыталась успокоить свои дрожащие руки, но ничего не вышло.
– Часто.
Сэнди что-то записала в своем блокноте.
– Каждую неделю? Каждый день? Несколько раз за день?
– Минимум каждый час, – призналась я.
Кивнув, женщина сочувствующе улыбнулась.
– Расстройства пищевого поведения – это не всегда анорексия или булимия, Сойер. И, честно говоря, похоже, у тебя есть большие проблемы не только с едой, но и с тем, как ты себя видишь.
Она была права.
Я прерывисто выдохнула.
– Да… тут вы, наверное, правы.
Она отложила ручку и блокнот.
– Я должна задать тебе один серьезный вопрос.
– Хорошо.
– Если я скажу тебе – после того, как тебя выпишут, конечно – что я бы хотела, чтобы ты легла в мою стационарную клинику, специализирующуюся на расстройствах пищевого поведения на три недели и после этого приходила ко мне раз в неделю, что бы ты ответила?
Я бы ответила, что это, черт возьми, слишком.
– Я бы сказала, что нервничаю, – решила я, пока меня не осенило. – А еще я бы сказала, что у меня скоро выпускной…
– Мы можем написать в твою школу, чтобы они присылали тебе задания, и ты не отстала. – Сэнди сложила руки на коленях. – Но дело в том, что ничего не выйдет, и я не смогу помочь тебе, если ты этого не хочешь. Ты должна захотеть этого.
Слезы застряли где-то в горле.
– Я знаю, что хочу лучше к себе относиться. Знаю, что не желаю возвращаться к Аддераллу, чтобы сбросить вес.
– Это хорошее начало, – сказала она, взглянув на часы. – У меня есть час свободного времени. Почему бы тебе не рассказать мне немного о себе?
Часть меня мечтала убежать и не решать эти проблемы, потому что мне было чертовски страшно. Однако большая часть меня, та, что билась в груди – та, которая практически умерла, из-за того, что я никогда не чувствовала себя достойной – хотела стать лучше. Ради меня.
Ради людей, которых я любила.
Глава девяносто шестая
Сойер
Я собиралась встать и прогуляться, поскольку, несмотря на то, что я была больна, эти чертовы медсестры продолжали настаивать, мол, я должна двигаться. В этот момент кто-то осторожно постучал в дверь.
– Я могу вернуться позже, если ты занята, – сказала Бьянка.
Судя по ее виду, она уже собиралась вылететь из палаты, но я вовремя остановила ее.
– Нет, проходи.
Она сделала несколько неуверенных шагов.
– Я просто пришла убедиться, что ты в порядке. Я бы пришла раньше, но подумала, тебе нужно несколько дней, чтобы оправиться…
Бьянка начала бормотать какую-то чушь, поэтому я прервала ее.
– Я рада, что ты пришла.
Она переминалась с ноги на ногу, вид у нее был такой неловкий, что мне пришлось сдерживать смех.
– Прости за те грубые вещи, которые я сказала. Я не… я просто хотела помочь тебе поставить на место тех сучек. Я не хотела… Я не думала…
– Все в порядке.
Я знала, что глубоко внутри – очень глубоко – Бьянка хотела только лучшего.
– Я… эм. Надеюсь, мы все еще можем быть подругами. Я пойму, если ты не хочешь. – На ее глазах проступили слезы. – Но, я… у меня правда не так много людей, которым я доверяю…
– Конечно, мы все еще подруги, – уверила ее я.
Девчонка была не в себе, но я знала, что под всей ее бравадой скрывалось огромное сердце.
Ее лицо засияло от радости.
– Правда?
Я собиралась ответить, но и моргнуть не успела, как она обвила меня руками… вроде как. Это были самые странные объятия, которые когда-либо случались со мной, но что-то мне подсказывало, что Бьянка нечасто такое проделывала – или вообще никогда – так что все было в порядке.
Для нее это был большой шаг.
– Я так рада, что ты не умерла. Значит, у меня еще есть время уговорить тебя сделать косую челку.
Вот оно.
Я вздохнула.
– Да, да, у тебя оно есть.
Мы отстранились друг от друга, и она направилась к двери.
– А, и пока я не забыла. Помнишь, я назвала тебя пятеркой?
– Ага.
Бьянка отвела взгляд.
– Да, ну… Я была просто идиоткой. – Ее огромные карие глаза встретились с моими. – По правде говоря… Ты на самом деле десятка, Мисс Библия.
Я сделала вид, что в шоке.
– Вау, десятка?
– Ладно, девять целых восемь десятых. – Она подмигнула мне. – Станешь крепкой десяткой, когда отрежешь челку.
Коул нахмурил брови.
– Тебе что-нибудь нужно?
– Вообще, я немного… голодная.
Я давилась больничной едой уже шесть дней, и она мне безумно надоела. Мой аппетит вернулся с удвоенной силой, и этой девчонке нужна была нормальная еда.
Он понимающе улыбнулся.
– Да, я не сомневался. Кормят здесь отстойно. Хочешь что-нибудь конкретное?
– Мне все равно. Главное, чтоб не овсянка или суп.
– Все будет. – Наклонив голову, он быстро меня поцеловал. – Скоро вернусь.
Господи, я так сильно его любила, что иногда мне казалось, будто от этого чувства я могла просто-напросто взорваться, как пиньята на детском празднике.