Ее рука проскользнула в мои брюки. Я больше не мог одновременно целовать ее и концентрироваться, поэтому положил голову на ее плечо, покрывая ленивыми поцелуями каждый сантиметр кожи. Мое тело вырывалось и было напряжено, желая увидеть, что она сделает дальше.
Арья схватила меня за член – и яйца, – дернув вперед, чтобы между нами не осталось свободного места. Я чуть не налетел на нее. И потом она исчезла, место, где только что была ее шея, стало холодным. Я осмотрелся вокруг, удивленный, найдя ее на коленях передо мной, расстегивающей молнию на моих брюках.
Ладно. Хорошо.
Я смахнул ее непослушные волосы с лица. Не ласково, пытался я убедить себя, а чтобы лучше видеть ее губы вокруг моего члена. И как раз в тот момент, когда я наклонился, чтобы включить одну из ламп за ее спиной, член вырвался на свободу из штанов.
Арья не смотрела на меня ни застенчиво, ни даже соблазнительно, как это делали женщины за секунду до того, как взять член в рот. Она схватила меня, затем начала тщательно вылизывать мой член от основания до кончика, для убедительности проводя языком по головке. Я издал низкое шипение, отводя взгляд. Это было слишком. Видеть, как она доставляла мне удовольствие.
Будто бы прочитав мои мысли, Арья выбрала именно этот момент, чтобы попробовать вобрать в себя большую часть. Она рукой схватила ту часть, до которой не доставала, ближе к основанию, и начала покачивать. Я был готов передать ей все мое имущество и все, что я ценил, включая Арсена и Риггса, если это означало, что она никогда не остановится.
– Арья. – Я запустил руку в ее волосы, поглаживая ее, не в силах удержаться от взгляда на нее. – Мне очень хорошо.
Она не ответила, даже не издала тихий стон, и теперь я жаждал ее слов даже больше, чем свой член в ее рту. Кроме того, я был вполне уверен, что кончу, как четырнадцатилетний подросток, если она продолжит еще секунд двадцать, и я хотел избежать этого унижения. С этими мыслями я поднял ее за воротник платья на ноги, сразу заполняя ее рот своим языком в грязном и горячем поцелуе.
– Мы ходячая катастрофа. – Ее дыхание щекотало мой подбородок, мой язык, когда она блуждала по моему телу руками, сжимая мою задницу, гладя мою спину, плечи и ключицы. – Это плохо закончится.
Я развернул ее за талию спиной к себе и задрал платье. И снова, хотя Арья была словно героиня «Секса в большом городе», ее нижнее белье определенно было из сериала «Девственница Джейн».
– Опять трусики для беременных? – Я оттянул их в сторону, даже не подумав полностью снять. Жизнь была слишком короткой и все в этом роде.
– Хочу заметить, что это стопроцентный хлопок и очень хорошо для моего pH баланса.
– Арья, ты прекрасна. – Из-за сильного смеха даже мои кости будто затрещали.
– А ты без презерватива. Исправь это.
Я послушно надел один, пока она ждала меня в идеальной позе, барабаня ноготками по столу.
После того как закончил, я прижался к ее входу, а эластичное белье прижималось к моему члену.
Именно так я хотел бы умереть.
Наблюдать за ее спиной, когда она принимала меня сзади, было достаточно, чтобы убить меня. И все же я вытащил, потом снова вошел, толкаясь внутрь нее. Входил плавно и глубоко, и я смог продержаться дольше, чем в прошлый раз. Потому что в этот раз передо мной не было лица Арьи, напоминающего мне, с кем я это делаю. Я обвил рукой ее талию и провел по клитору, облизывая раковину ее уха. Она не сдерживала краткие вздохи удовольствия, из-за которых я забывал свои имена. Прошлое и настоящее.
– Я сейчас кончу. – Она втянула воздух. У меня не было времени осыпать ее словами одобрения. Она вздрогнула, сжимаясь вокруг меня, когда выпустила шипение, каждая мышца ее тела прижалась ко мне. Я входил быстрее, сильнее, достигая собственного удовольствия. Через несколько секунд я получил его, оставаясь глубоко в ней, наслаждаясь каждым мгновением, пока оно не ушло.
– Что ж, это точно то, что доктор прописал. – Арья выпрямилась, поправляя трусы и разглаживая платье. – Теперь, Кристиан, время вернуть мою книгу, – сказала она, нанося помаду, глядя в маленькое зеркальце, возвращая себе деловой вид. Я выкинул презерватив и засунул член, который до сих пор выделял семя, обратно в штаны. Может, так все и будет продолжаться со мной и Арьей, пока не закончится суд.
– Точно. Как насчет того, чтобы прийти и забрать ее завтра вечером? Не могу обещать вафель, – мне все еще нужно влезть в свои костюмы, – но я могу приготовить свою фирменную куриную грудку и киноа. Может, даже налью бокал вина, если ты будешь милой.
Я ожидал от нее жестокости, не меньше. В конце концов, ее книга до сих пор была у меня в плену. Но, вместо того чтобы называть меня так, как я этого заслуживаю, например мошенником, обманщиком и придурком, она мне просто улыбнулась.
– Знаешь что? Можешь оставить ее себе, пока мы развлекаемся друг с другом. Какая разница, если осталась пара недель, судя по нашему грандиозному плану? Только нам нужны правила.
– Я весь внимание. – Я разгладил пиджак, облокачиваясь на противоположный от нее стол. Она закинула в сумку маленькое зеркальце и помаду.
– Первое: нам нельзя появляться вместе в публичных местах. Слишком рискованно. Во-вторых, не встречаться с друзьями, семьей и коллегами друг друга, все должно быть отдельно.
– Согласен. Номер три: никаких слов на букву Л. Никакое из них, – добавил я.
– Их несколько?
– «Любимый» – тоже слово, – объяснил я. Она кивнула, выглядя убежденной.
– Номер четыре: если кто-то из нас встретит кого-то другого, то второй отойдет в сторону без уговоров и обвинений. В конце концов, это все временно.
– Справедливо. Что-то еще? – Я уступил, тем не менее почувствовал, как мне захотелось ударить кого-нибудь, желательно безликого придурка, который попытался бы украсть мои драгоценные моменты с ней.
– Вообще-то да, – она прочистила горло. – Наши отношения закончатся в тот же день, что и судебное разбирательство. У нас не будет официального разговора про расставание. Это совершенно ни к чему. Я буду просто ожидать свой ценный твердый переплет «Искупления» в моем почтовом ящике, аккуратно упакованный и целый.
Она протянула мне руку. Мы скрепили уговор рукопожатием. Благодаря этому у меня появилось как минимум две недели для общения с Арьей.
И это было все, что мне нужно.
Глава 24
Настоящее
Я встретилась с мамой спустя три дня в книжном, когда покупала новый экземпляр «Искупления». Она влетела внутрь, вместе с собой неся запах дорогого лака для волос от укладки, которую только что сделала.
Беатрис Рот чмокнула меня дважды в каждую из щек, будто мы были хорошими подружками из одного клуба. Она ходила по книжному так, будто чувствовала запах оставленного поблизости мусора.
– Как необычно. Я даже не знала, что в этой части города есть такое место. Наверное, аренда огромная.
– Знаешь, можно онлайн пожертвовать им на аренду. Я отправлю тебе ссылку, у меня прямой перевод для этого.
– О, милая. Твое чувство вины перед трастовым фондом очаровательно. – Она решилась погладить меня по волосам, будто мы были близки или что-то вроде того.
Налаживать отношения с моей мамой после стольких лет молчания и игнорирования было точно не тем, что обычно показывали фильмы от Hallmark.
Я ходила по узким проходам между заставленными книгами полками, болтая своей корзиной для покупок. К «Искуплению» я думала добавить еще три или четыре книги. В свою защиту могу сказать, что много зарабатывала. Вдобавок ко всему я становилась немного нервной. Я была в квартире Кристиана два дня назад. Она была такой, как я и представляла: современной, шикарной и клинически холодной, а еще я пыталась найти свою книгу, но не смогла. И там было не так уж много мест, где можно что-то спрятать. Сама квартира была довольно пустой. Я заметила сейф в его гардеробной, но Кристиан, который все еще лежал в кровати, небрежно прикрытый одеялом, издал низкий смешок, заметив, как я гладила цифры на сейфе.
– Она не там, Ари. Я никогда не был настолько предсказуем.
– Как Конрад? – спросила я маму, которая ходила за мной, пытаясь изо всех сил убедить себя, что ответ меня не особо волновал. Хотя это было не так. Я очень беспокоилась. Я чувствовала стыд и раздражение от того, что не могла полностью ненавидеть его, что он потеряет большую часть своего состояния на судебные выплаты и компенсацию.
– Я не знаю. Он сам по себе, я остаюсь в своей части пентхауса. По правде, я начинаю немного волноваться о том, что произойдет. – Мама вытащила какую-то книгу с полки, а когда поняла, что та была немного пыльной, сразу же поставила ее обратно, на ее лице отразились ужас и отвращение.
– Почему? Он выглядит психически нестабильным, по-твоему? – Я наклонила голову, изучая ее.
– Что? Нет, я говорю о финансовом положении, в котором он оставит меня. – Она вытерла руки, с удивлением смотря на меня. Она вздрогнула от этой мысли. – Возможно, мне придется продать пентхаус.
– Хорошо. – Я кинула в корзину еще одну книгу, совсем новую, написанную начинающим автором. Мне просто понравилась обложка. Она выглядела как одна из тех историй, которые разорвут сердце на части, а все остальное положат в миксер. – Пентхаус и так был слишком большим для троих людей. Не говоря уже об одном.
– Но что насчет Аарона? – истерически спросила мама. – Я живу очень близко к кладбищу.
– Он останется на своем месте, естественно, – сказала я, направляясь к кассе. Я знала, что отвечаю саркастично, но ничего не могла поделать с собой. Самовнушение, от которого страдала эта женщина, сводило меня с ума. В прошлый раз она сказала, что жизнь слишком коротка. Теперь она переживала о вероятности того, что будет жить не в самом престижном месте на материке.
– Слушай, как я могу помочь тебе? – Я вздохнула, решив не доводить это до ссоры, пока передавала корзину хозяйке книжного, милой женщине с седыми волосами.