— Я и позабыл об этом, — подскочил на ноги Норрис, но Колтон жестом попросил его молчать.
— Да, — ответил тот из охранников, который был мужем Мэри. — Джон открыл дверь и пошел пробивать свой отчет в регистраторе, а я, как всегда, оставался в приемной, наблюдая за миссис Боуден. Каким-то образом дверь захлопнулась, и миссис Боуден очень испугалась, оставшись в темноте. Она кричала, плакала и в самом деле была напугана. Но ключ был у Джона, а он как раз должен был пробить свой отчет в регистраторе, и мы побоялись разозлить мистера Монтроуза. А я не мог оставить свой пост в приемной, так что я лишь попытался успокоить ее, сказав, что Джон вернется всего через полчаса и выпустит ее. Постепенно она успокоилась и не кричала так громко, но я слышал, как она споткнулась обо что-то. Потом Джону пришлось бежать к входной двери, так как кто-то постучал, это оказались эти джентльмены из агентства. Они сказали, что сработала сигнализация на сейфе, и…
— На этом достаточно, — остановил его Колтон. — Теперь ваш рассказ продолжит один из них.
— Мы получили вызов в семь восемнадцать, — начал высокий мужчина, — сработала сигнализация сейфа. От сейфа идет провод, спрятанный под ковром, и если человек стоит достаточно близко, чтобы дотянуться до сейфа, он соединяет контакты, и у нас работает звонок. Днем, мы, конечно, выключаем звонок. Итак, мы получили вызов, прибыли сюда и обнаружили запертую дверь, за которой были слышны какие-то стенания. Тогда этот человек, — он указал на бородатого сторожа, — открыл дверь, и за ней мы обнаружили перепуганную женщину с подоткнутым подолом, лежавшую на полу и перепуганную до смерти. Увидев нас, она, вскрикнув, вскочила на ноги и пробормотала что-то вроде «слава Богу».
— Вы уверены, что она была перепугана?
— Разумеется! Но мы не позволили ей просто так уйти. Мы включили свет и осмотрели комнату, все было в порядке. Мы обыскали женщину, деликатно, конечно, но мы уверены, что она ничего с собой не прихватила. Наконец, она рассказала нам, что зацепила сейф и упала на пол, пытаясь нащупать дверь в темноте. Она не знала эту комнату и не сумела включить свет.
— Она никак не могла унести с собой полсотни облигаций, каждая по десять тысяч долларов?
Оба человека засмеялись.
— Бог с вами, мистер Колтон, — рассмеялся низенький. — Она была такой тщедушной, что почти просвечивала. Она едва ли могла бы спрятать на себе даже лист папиросной бумаги, так чтобы этого не было заметно.
— Хорошо, что было потом?
— Она взяла свое ведро — оно было наполнено грязной водой, и в нем плавал брусок желтого мыла. Джон, — он кивнул, на напарника, — провел ее за стойку кассира. Мы стояли там, разговаривали и смотрели, как она моет пол, чуть не рыдая над своим ведром. Она покончила с работой, и настало время идти домой. Но она была совсем измучена, и я подвез ее на машине.
— Хм, — Колтон в тишине выпустил изо рта сигаретный дым, затем повернулся к Джеймисону и его напарнику: — Выглядит весьма подозрительно, не так ли, Джеймисон? Я бы посоветовал вам арестовать этих четверых мужчин и женщину в придачу. Мало ли… полмиллиона могут превратить любого человека в мошенника.
— Все шутки шутите, да? — усмехнулся Джеймисон. — Я знаю Пита, и если он говорит, что все в порядке, значит, так оно и есть. Сначала мы заберем виновных и уж выясним, куда они дели облигации!
Улыбка мгновенно сошла с лица Колтона.
— Вы арестуете их, но через час мы обратимся с иском о неправомочном аресте, — предупредил он. — Отпустите Норриса и мисс Ричмонд! Все, кроме ваших людей, понимают, что они невиновны.
После этих слов он стремительно подошел к сейфу, ощупал своими чувствительными пальцами его стальную поверхность, потом присел на корточки и подцепил край тяжелого ковра. На его щеках вновь проступил румянец, ноздри подрагивали, как у собаки, идущей по следу, казалось, засветились даже глаза, скрытые за большими круглыми затемненными очками. Все молча смотрели на него. Он почти вплотную пригнулся к полу, отложив свою тросточку, и вдруг резко ударил рукой по ковру. Все заинтересованно придвинулись поближе. Одной рукой Колтон вытащил из кармана платок и протер им деревянный пол под сейфом, между краем ковра и стеной. Встав, он затушил сигарету о льняной платок, который теперь был покрыт слоем желтого порошка.
— Посмотрите сюда! Посмотрите! — вскрикнул он. — Вы не можете отрицать: он того же цвета, что и деревянный пол.
— Это порошок для полировки дерева, он используется для лакированного дерева, — усмехнулся Джеймисон, выходя вперед. — Нам не требуется…
— Тогда понюхайте это! — слепой человек сунул платок под нос полицейскому. — Ну, теперь вы узнаете запах? Это сера. Обычный порошок серы. Благодаря этому любой может узнать, как облигации исчезли из кабинета. Сходите в аптеку и узнайте, для чего используют серу.
Проблемист положил платок в карман, оправил брюки на коленях и подобрал трость.
— Идем, Сидни, — спокойно сказал он. — Мы закончили.
Прежде чем пораженные люди успели сделать хоть движение или возразить, он стремительно вышел из кабинета, автоматически подсчитывая шаги. Он сел в ожидавшую их машину, Сидни Темз следовал за ним. Когда Симпсон и Джеймисон только успели подойти к двери, Колтон сказал шоферу-ирландцу: «Домой, Джон!», после чего машина тронулась с места.
Но когда они проехали пять кварталов, он наклонился вперед и приказал:
— Третья авеню, 1600. Быстро!
— Неужели вы думаете, что виновны эти старички-сторожа? — удивился Темз.
— Нет, — резко ответил Колтон. — Я просто хочу прояснить одну мелочь.
— Вы оставили толпу народа из банка в замешательстве, — со смехом вспомнил Темз.
— Я этого и хотел — потому подкинул им все эти детали. Я оставил для них некоторые вопросы без ответов, особенно для полицейских, и теперь им придется задуматься. Никто не уйдет из банка, прежде чем мы нанесем этот визит. А сейчас я хочу все обдумать.
Сидни Темз понимал настрой слепца. Он знал, что не стоит ожидать от Колтона каких-либо разъяснений или ответов вообще, пока тот не будет готов все объяснить. Так что они молча прибыли в верхний Ист-Сайд.
Вскоре они добрались до Третьей Авеню. От шума проезжавших мимо поездов у них звенело в ушах. Улицы были переполнены разнородной толпой мужчин, женщин и детей. Ржавые пожарные лестницы шатались, словно пьяные, на грязных фасадах кирпичных многоквартирных домов.
Лицо Колтона было напряжено в попытке сконцентрироваться.
— Совсем не похоже на солидную и консервативную роскошь «Беркли Траст Компани», не так ли, Сидни? — улыбнулся Колтон, откинувшись на спинку сиденья и зажигая сигарету, будто бы его вовсе не занимали серьезные мысли. Его глаза, скрытые затемненными стеклами очков, казалось, были устремлены на узкую полоску неба над головой.
Автомобиль остановился.
— Мы приехали, Джон?
— Номер углового дома — 1594, сэр.
— Вперед, Сидни.
На бледных щеках Колтона вновь проступили два одинаковых пятна оживленного румянца, и он сошел на тротуар, нетерпеливо постукивая тростью по штанине брюк.
Темз шел рядом с ним, достаточно близко, чтобы рукав его пальто касался рукава Колтона. Благодаря этому легкому касанию проблемист мог идти тем же путем. Торнли Колтон был очень чувствителен в отношении своей слепоты, и ничто не злило его больше, чем то, что кто-то пытался вести его за руку. Сидни нашел нужный адрес между магазином подержанной одежды и лавкой ростовщика. Когда он остановился, чтобы проверить потускневший от непогоды, написанный краской номер дома, из магазина вышел его владелец, потиравший грязные руки с заискивающим покашливанием.
— На каком этаже живет миссис Боуден? — резко спросил Колтон.
— На четвертом, квартира выходит на улицу. Может, вам нужно что-нибудь из одежды?
— Ее муж работает сторожем в «Беркли Траст Компани»?
— Он помер. Вы говорите про миссис Шнайдер, ее соседку. Ее муж — сторож. Тоже здесь живет. Вам случаем не нужна элегантная юбка? Такая, к примеру…
Но Темз уже открыл дверь, и они покинули торговца на середине его речи. Сидни осторожно шел по темному коридору. Колтон сперва слегка касался своей тростью пяток впереди идущего помощника и затем смело ступал вперед. Однако восхождение по шатким ступеням было для него пыткой. Его обостренные слух и обоняние терзали малопривлекательные запахи и крики полуголодных детей, но его мозг автоматически подсчитывал количество сделанных шагов, чтобы впоследствии без труда вернуться к автомобилю.
— Сначала Шнайдер, — шепнул Колтон, когда Темз остановился на площадке четвертого этажа.
В тусклом свете Темз увидел, что они стоят между двумя дверьми.
— Я не знаю, какая из дверей нам нужна, так что попробую наугад, — сказал он и постучал в левую дверь.
Дверь немедленно открылась.
— Миссис Боуден уехала, — резко прокричала трясущаяся старушка, высунувшаяся из двери.
— Вы не могли бы сказать нам, куда она отправилась? — поинтересовался Колтон, сняв шляпу и почтительно поклонившись.
— Батюшки! — проворчала старушка, дрожащей рукой поправляя съехавшие очки. — Она поехала к сестре в Бруклин. На весь день. Мои мальчики совсем утомили ее, она вчера очень вымоталась, едва не заболела. А она так добра, что вчера поздно вечером мыла посуду на церковном собрании.
— Вы миссис Шнайдер?
Темнота скрыла улыбку, вызванную обозначением «мальчики».
— Она самая. А вы из благотворительной ассоциации? Миссис Боуден говорит, что обращалась за помощью. Она переехала сюда пару недель назад, после того как потеряла работу в универмаге из-за ее слабых легких. Ей пришлось взять работу по нечетным дням. Она свою болезнь называет астмой, но меня не проведешь в том, что касается болячек. Двое моих…
— И вы решили ей помочь, притворившись, что больны?
— Я болела два дня, — поспешила поставить его на место старушка. — Но она была так рада возможности заработать несколько центов на лекарство от астмы, хоть у нее и не астма. Брат моей сестры…