И вот в Великом посту абсолютно парадоксально соединяются две традиции. Одна – монашеская традиция пустынников, которые прощались друг с другом и уходили на это время в пустыню и молились там в полном одиночестве, ничего почти не ели и не пили, ни с кем не разговаривали и только читали Священное Писание и молились. Эта традиция сохранилась в призыве к покаянию, в том, какое место занимает в Великом посту подвиг Марии Египетской. Эта традиция, которая выражается в чине прощения накануне поста, когда мы просим друг у друга прощения, когда мы расходимся на весь пост в пустыню. Эта традиция выражается в песнопениях Великого канона Андрея Критского, который, вообще-то, надо читать, не собираясь вместе, а каждому, запираясь у себя и ни с кем не разговаривая, ни с кем не общаясь, ни на кого не глядя. Это как раз пустынническая линия.
А другая линия Великого поста – это школа, когда епископы или пресвитеры в таких городах, как Александрия или Антиохия, собирали вокруг себя общину и именно в эти великопостные дни устраивали занятия для тех, кто готовился к крещению, для тех, кто хотел обновить данные при крещении обеты, для тех, кто хотел серьезнее разобраться в смысле веры. И вот эта чисто церковная традиция составила наши богослужения, которые, прежде всего, наполнены чтением Священного Писания, чтением Ветхого Завета и, естественно, размышлениями над этим чтением.
Вот и ныне в Великом посту есть эти две составляющих – пустыня и школа, пустыня и вырастание из своих слабостей в школе, а в пустыне – вырастание из своих слабостей через покаяние и аскетический подвиг. Наверное, если мы будем помнить, что пост – это всё-таки пустыня, мы поймем тогда, что лидирует в этом уходе в пустыню не что-то чисто пищевое, потому что в сегодняшних условиях далеко не все, по разным причинам, могут поститься так, как постились в первые века пустынники. И это уж никоим образом не относится к детям, школьникам, студентам, молодым мамам или к будущим мамам.
Но об этом почему-то забывают совершенно. И молодые женщины, нося детей, постятся, и им никто не скажет, что этого ни в коем случае делать нельзя. Или составляется какое-то постное меню для школ. Даже в семинариях в былые времена, в XVIII и XIX веках давали рыбу и молочную пищу семинаристам, будущим священникам. Потому что духовенство, ректор, епископ прекрасно понимали, что юношей надо кормить для того, чтобы они не были слабыми, бессильными, больными, – у них растущий организм. А мы считаем, что если мы съедим что-то молочное, то всё рухнет.
Мы вчера говорили с одним священником о том, что, наверное, два-три раза в жизни человек должен пережить Великий пост по такому пустынническому уставу: есть только черный хлеб, не пить кофе и чая, а только воду, не есть постного масла даже и что, действительно, это может открыть какие-то очень большие возможности. Но это не значит, что так должны делать все и каждый год. Вот эти особые возможности – кому-то они даются, а кому-то дается что-то другое. Но эти два момента – пустыня и школа – должны обязательно присутствовать в том, чтó мы делаем Великим постом. Ну, а школа всегда – преодоление себя при помощи труда, а не только изучение Священного Писания. Вспомните, как говорит Христос, рассказывая притчу о милосердном самарянине: иди и делай так же. Не просто услышать, но услышать и сделать. Не просто знать, но это знаемое воплощать в жизнь. Вот что такое христианская школа! И поэтому мы должны подумать не только о том, чтó мы нового узнали, но и о том, чтó мы сумели сделать для наших родных, для наших коллег на работе, для тех людей, за которых мы отвечаем. Об этом, конечно, тоже надо подумать.
Опыт показывает, что когда мы начинаем отрываться от работы, которую мы делаем, от людей, которые в нас нуждаются, то и духовная жизнь становится тоже какой-то лишенной смысла, лишенной главного, потому что она оказывается направленной на себя и на самосовершенствование, а не на служение. Наверное, в том и заключается разница между разного рода восточными религиозно-мистическими учениями и христианством, что для восточных учений главное – это самосовершенствование, а для нас главное – всё-таки служение, то, чтó мы делаем. И поэтому Евангелие может стать для нас бессильным, как говорится в песнопениях церковных, если мы его сразу же не воплощаем в жизнь.
Но, конечно, невозможно всё Евангелие сразу воплотить в жизнь. Один берет одно, другой берет другое. И мы никогда не знаем, чтó мы возьмем завтра из Евангелия. Мы не можем это предсказать, рассчитать заранее. Сам Господь берет за руку и ведет. Мы очень часто не знаем, куда Он поведет нас завтра. Но узнать мы это можем, конечно, не путем экзальтации, не путем вхождения в какие-то сверхмолитвенные состояния, а путем тишины, путем вхождения в эту пустыню, которая составляет один из компонентов Великого поста, не отказываясь от той ежедневной работы, которая нам тем или иным образом, но всё-таки дана, как Божие благословение.
Давайте помнить об этом, давайте постараемся прожить последние дни перед Пасхой – сегодняшний, завтрашний дни, день Лазаревой субботы и Благовещения Пресвятой Богородицы, – в тишине, в благословенной радости, в ощущении того, что наш Господь Иисус Христос ждет от нас труда вместе с Ним, ежедневного труда, который абсолютно необходим и без которого уже всё развалится.
Конечно, мы с вами можем сказать, что в нашей, иногда вовсе неустроенной жизни, непросто трудиться. Вы знаете, наверное, если бы в нашей жизни всё было устроено, то этот труд не был бы какой-то христианской задачей.
Мы, конечно, живем не в простых условиях, но жизнь наша осложняется еще оттого, что мы мало знаем, чтó нужно друг другу, и мало умеем налаживать контакты друг с другом, в чисто практическом плане друг другу помогая. Мы умеем жаловаться друг другу, и мы умеем давать советы. А вот повернуть это всё в практическую плоскость мы не умеем. И при этом забываем о том, что Церковь – это семья, что Литургия – это семейная трапеза, которую устраивает Христос для Своих учеников. А в семье естественно, что каждый должен друг другу помогать. Давайте подумаем сейчас о том, как важно, действительно, если мы христиане, уметь протянуть друг другу руку помощи и уметь как-то соединиться вместе, когда один другому помочь не может, но пять человек, объединившись вместе, уже этому шестому помочь могут. А когда такими группами мы объединяемся многократно в жизни в разных ситуациях, оказывается, что всё охвачено и каждый охвачен.
Давайте так, идя этими путями, реализовывать нашу веру в жизнь, чтобы не было оторванности жизни от веры, когда одно – это то, что мы верим, а другое – это то, что мы делаем. Вот когда преодолевается этот разрыв между жизнью и верой, тогда, действительно, открываются очень большие возможности перед каждым из нас. Ну и, конечно же, очень важно как-то останавливать себя на путях поисков каких-то мифических врагов. Ими могут быть евреи, кавказцы, ими могут быть какие-нибудь структуры, организации. Ведь каждый может найти своего мифического врага.
А на самом деле наш главный враг, самый страшный наш враг – уныние. И уходит он из нашей жизни, когда мы молимся и трудимся, и помним, что это – дело Божие. Помните, что мы все можем удивительным образом помогать друг другу, удивительным образом можем друг друга поддерживать. Каждый из нас обладает своим особенным даром.
Поэтому в жизни во Христе есть удивительное место всем, и мы никогда не знаем, кто здесь главный. И по больнице могу вам сказать, как часто маленький, абсолютно больной ребенок может так тебя успокоить, может такие силы тебе дать, а ты прекрасно понимаешь, что пройдет месяц, ну два месяца, и этот ребенок будет похоронен. Вы знаете, как это страшно трудно – входить в общую гематологию, где лежат чудесные дети тринадцати, четырнадцати лет? Там есть у меня такие приятели и приятельницы, есть девочка одна, к которой я всегда прихожу и говорю: «Ну, вот какая беда, что мне не пятнадцать лет. Сейчас бы мы пошли с тобою гулять!» Или еще что-то такое я ей всегда говорю. А сам-то прекрасно знаю, что девочке этой осталось очень немного. Вот это тоже такая большая беда, о которой невозможно не сказать, дорогие братья и сестры.
И на самом деле сегодня последний раз в этом году мы служим Преждеосвященную Литургию в пятницу. Будут еще в начале следующей седмицы литургии, но я служу с вами в последний раз, и я не могу сегодня не сказать вам всем огромное спасибо за эти службы и огромное спасибо за эту нашу семью, которая собирается по пятницам – то в одном, то в несколько ином составе – и насчитывает человек 300 или 400, если так собрать всех вместе. Но вот всем вам, присутствующим и отсутствующим, не могу не сказать это огромное спасибо за ту большую поддержку, которую я от вас получаю.
Ну и, наверное, уж если быть честным, так надо быть честным до конца. Наверное, если бы не было этой семьи, то давно бы я уже где-нибудь профессорствовал в Риме, в Париже, я не знаю где, – но, во всяком случае, уехал бы в тот спокойный мир. Но как можно уехать, когда есть все вы?! Это, действительно, абсолютно невозможно!
Вот что мне хотелось вам сказать сегодня.
Бог вас благословит! Поздравляю вас всех, дорогие братья и сестры!
Лазарева суббота. Воскрешение праведного Лазаря
24 апреля 2005 года
Литургия (Ин 11: 1–45)
Во имя Отца и Сына и Святаго Духа! В Евангелии, которое только сейчас прозвучало, упоминается одно имя. Это имя – Лазарь. И три раза – в начале, в середине и в конце – говорится о том, что Иисус воскресил его из мертвых. И именно поэтому встречают толпы народа Его, когда въезжает Господь в Иерусалим, сидя на жребяти осли. И дело, наверное, не в том, что людей поразило это чудо, которое совершил Иисус с Лазарем. Дело, наверное, в другом.
Не случайно Священное Писание обращает внимание на то, что Лазарь был воскрешен Иисусом из мертвых. Мы не знаем, чтó произошло в тот день в Вифании, это от нас скрыто. Мы знаем только рассказ, который содержится в Евангелии. Но мы знаем, что этот рассказ там находится не просто так, не потому, что его включили в Евангелие какие-то переписчики. Нет, он находится во всех без исключения рукописях Евангелия, потому что это слово Божие и потому, что этот рассказ адресован каждому и каждой из нас, без всякого исключения. Потому что, как воскресил Иисус Лазаря, так Он может воскресить каждого и каждую из нас. И потерянный человек, и самый многогрешный человек, который уже, кажется, ни на что не способен, человек, которого все отвергли, потому что он ужасен, – и этот человек может быть воскрешен от его ужасного бытия, от его ужасной жизни и возвращен к жизни настоящей, возвращен к Богу. И сделать это может только Христос. Вот об этом сегодняшнее Евангелие. И мы, как некогда жители Иерусалима, с пальмовыми ветвями и вербами встречаем Иисуса, Который въезжает в наш город. Встречаем Иисуса, зная, что Он способен каждого из нас воскресить.