Ответ на эти сомнения мы находим в замечательном анализе библейского текста, который дает французский египтолог Пьер Монте в книге «Египет и Библия». Монте делится с читателями следующими наблюдениями:
Иаков, как мы уже знаем, поселился в земле Гесем, лежавшей к востоку от дельты Нила. Иосиф, будучи наместником фараона, жил, разумеется, рядом со своим владыкой в столице. При известии о прибытии семьи Иосиф незамедлительно сел в колесницу и поспешил навстречу отцу. Потом он вернулся к фараону, чтобы рассказать ему о своей поездке. Из Библии совершенно неопровержимо следует, что события эти произошли на протяжении очень короткого времени, если даже не в один и тот же день.
В книге Бытие (гл. 45, ст. 10) Иосиф обещает отцу, что поселит его в земле Гесем и, стало быть, поблизости от себя. Отсюда сам собой напрашивается вывод, что столица, в которой жил Иосиф, должна была находиться на небольшом расстоянии от земли Гесем, то есть в самой дельте. Ею ни в коей мере не могли быть такие города, как Мемфис, Фивы или Фаюм. Они лежали слишком далеко от Гесема, и путешествие Иосифа в колеснице заняло бы несколько дней. К тому же, как утверждает французский египтолог Масперо, в Египте ввиду отсутствия подходящих дорог никогда не пользовались колесницами для дальних путешествий. Такие путешествия, как правило, совершались на барках по главной коммуникационной артерии, которой являлся Нил.
Все вышеприведенные обстоятельства служат нам как бы путевыми столбами, стрелки на которых дружно направлены в сторону Авариса, столицы гиксосов. Мы теперь уже знаем, что Аварис лежал в дельте Нила, так как руины этого города вместе со множеством гиксосских печатей раскопаны по соседству с современной деревней Сан-эль-Хагар. И если Иосиф осуществлял власть в Аварисе, то отпадают всякие сомнения: историю его жизни надо вместить в эпоху властвования гиксосов. Более поздняя дата полностью исключается, так как после изгнания завоевателей родовитые фараоны XVIII династии перенесли столицу в Фивы. Как видим, гиксосская теория опирается на вполне солидные предпосылки, и поэтому ее признают теперь многие ученые.
В библейском сказании поражает историческая точность в воссоздании египетских обычаев. Это касается прежде всего погребальных обрядов, связанных со смертью Иакова и Иосифа. Их останки бальзамировали в течение сорока дней, а мумию положили в деревянный гроб. Уже Геродот сообщает, что процесс бальзамирования продолжался в Египте сорок дней, — это подтверждают и тексты папирусов, найденных в гробницах царей и вельмож.
Вспомним, что Иосифа подстригли, прежде чем он предстал перед фараоном. Эта, казалось бы, мелкая подробность весьма красноречива, так как лишний раз свидетельствует о знакомстве с египетскими обычаями. В Египте никому не разрешалось носить бороду; привилегия эта принадлежала исключительно одному фараону, который, впрочем, подвешивал искусственную бороду. Иосиф, будучи евреем, вероятно, отпустил бороду, и поэтому его остригли, как того требовал придворный этикет.
Так же обстоит дело с возведением Иосифа на должность наместника фараона. Торжественная церемония протекала в соответствии с тем ритуалом, с каким нас знакомят папирусы и картины в гробницах. Новый вельможа получал из рук фараона как почетные дары, отвечающие его высокому званию, драгоценную цепь на шею, дорогую одежду и, сверх того, жену знатного рода. Во время торжественных шествий наместник занимал одну из позолоченных дворцовых колесниц и ехал сразу же за колесницей фараона. Египтяне заимствовали у гиксосов обычай пользоваться лошадьми, и церемониал этот и после изгнания захватчиков сохранился в Египте.
В библейском сказании знаменательно еще и то, что имена, которые там приводятся, тоже типично египетские. Фараон назвал Иосифа Цафнаф-панеах, что означает «Бог говорит: да здравствует». Жену Иосифа звали Асенефа или Асенет, то есть «принадлежащая (богине) Нет» (богине, почитаемой в дельте Нила), а Потифер или Потипера — это искаженное имя «Па-ди-па-ре», означающее «(тот), которого дал (бог) Ра».
Стоит еще добавить, что сказание об Иосифе дает четкое представление о египетской топографии. Сообщаемые подробности позволяют легко ориентироваться в расположении земли Гесем и по косвенным признакам установить, в какой именно столице жил Иосиф.
Короче говоря, материал, из которого построена египетская декорация, полностью выдержал экзамен современных научных исследований. Вряд ли сегодня стоит ломать копья по поводу того, был или не был Иосиф фигурой исторической, но не вызывает сомнений то, что сказание возникло в самом Египте. Его авторами были люди, которые так детально знали эту страну, что безусловно жили там в течение долгого периода времени. В данном обстоятельстве мы находим подтверждение того факта, что какая-то ветвь евреев — возможно, это был и род Иакова — действительно поселилась в дельте Нила, на плодородной земле Гесем.
Не исключено даже, что библейское сказание является отголоском исторического события, и один из евреев, по имени Иосиф, действительно достиг высокого положения при дворе фараона. Впоследствии вокруг его фигуры возникла легенда, которую сложили евреи, гордившиеся своим знаменитым предком.{19}
Но если так оно и было, то почему нет ни одного упоминания об Иосифе в египетских хрониках? Обычно они очень обстоятельны и полны подробностей, а семит на должности наместника — событие слишком серьезное, чтобы о нем можно было умолчать. Такого рода пробел в египетской историографии казался подозрительным и возбуждал сомнения в реальности фигуры Иосифа.
Нельзя, однако, забывать об очень важной вещи. Гиксосы вызывали к себе такую ненависть, что египтяне уничтожали все, что напоминало о периоде их власти. Даже летописцы обходят молчанием период гиксосской оккупации. Исторические хроники внезапно обрываются на 1730 годе до н. э. и возобновляются только после 1580 года до н. э. Одной из жертв этого вымарывания ста пятидесяти лет истории пал также Иосиф, слепой исполнитель гиксосской политики, ответственный за глубокие экономические перевороты, непопулярные у египтян. Его действия позднее тягостно отразились на израильтянах, которые после смерти Иосифа долго еще оставались на земле Гесем.{20}
МОИСЕЙ
ПОДНЕВОЛЬНЫЙ ТРУД. Потомки Иакова жили в земле Гесем без малого четыре столетия. Жилось им там совсем не плохо, и они быстро размножались. Между тем на египетский трон вступил новый фараон, ничего не знавший о заслугах Иосифа, и плодовитость еврейских пастухов вызвала у него беспокойство. Он считал их азиатами, чужеземцами, опасными для государства, и сказал своим чиновникам: «Вот, народ сынов Израилевых многочислен и сильнее нас. Перехитрим же его, чтобы он не размножался; иначе, когда случится война, соединится и он с нашими неприятелями, и вооружится противу нас, и выйдет из земли нашей». В те времена фараон возводил в дельте Нила свою столицу Раамсес, а помимо нее — город зернохранилищ и военных складов Пифом. Безоружные израильтяне представляли собой богатый источник дешевой рабочей силы: и вот по приказу свыше их согнали толпой на строительные площадки и заставили месить глину и обжигать кирпичи.
Так они трудились изо дня в день, от зари до зари, под убийственно палящими лучами солнца, и надсмотрщики подгоняли их палками. Фараон, однако, обманулся в своих ожиданиях. Израильтяне на протяжении веков привыкли к жестоким превратностям судьбы и, несмотря на преследования, продолжали размножаться и в этих условиях. Тогда разгневанный владыка призвал двух — больше их и не было — израильских повивальных бабок и строго им приказал умерщвлять при родах всех младенцев мужского пола. Женщины смиренно выслушали приказ, однако, вернувшись в Гесем, даже не подумали запятнать себя детоубийством. Фараон вскоре узнал о дерзком непослушании повивальных бабок и велел привести их к себе, чтобы призвать к ответу. Смелые израильтянки, как строго их ни допрашивали, весьма ловко оправдывались, утверждая, что роженицы просто-напросто перестали пользоваться их услугами. В доказательство своей невиновности они сказали фараону: «Еврейские женщины не так, как египетские; они здоровы, ибо прежде нежели прийдет к ним повивальная бабка, они уже рождают».
Волей-неволей фараону пришлось отпустить повивальных бабок с миром. Израильский народ приветствовал отважных женщин как героинь и в знак благодарности построил им прекрасные дома. Фараон, однако, не отказался от своих жестоких планов и приказал палачам, чтобы они отбирали у матерей новорожденных мальчиков и бросали в Нил. На земле Гесем стоял плач и стон, казалось, что для потомков Иакова настал судный день.
ЧУДЕСНОЕ СПАСЕНИЕ.{21} У супружеской четы из племени Левия было двое детей — Аарон и Мариам. В период жесточайших преследований у них родился третий ребенок. К несчастью, это был мальчик, заранее обреченный на смерть в волнах Нила. Мать впала в великое отчаяние и, невзирая на угрозу сурового наказания, решила спрятать сына от египетских палачей. Три месяца она кормила его в самом темном уголке дома, и, вероятно, ей удалось бы осуществить свой замысел, если бы младенец не развивался слишком быстро. Он энергично дрыгал ножками, плакал или лепетал так громко, что слышно было далеко за домом. В любой момент его могли обнаружить рыскающие по деревне чиновники фараона, и тогда беда грозила всей семье.
У матери ребенка возник хитроумный план. Она знала, что в определенном месте реки каждый день купается дочь фараона, известная своим сочувственным отношением к преследуемым израильтянам. Недолго думая, мать положила сына в корзинку, заделала щели смолою и отнесла корзинку в тростник, где дочь фараона легко могла ее найти. Одновременно она поручила Мариам издали следить за братом и быть начеку. Все произошло так, как и предполагала мать. После купания дочь фараона в сопровождении прислужниц отправилась на прогулку вдоль берега. Она сразу услышала детский плач и велела рабыням обыскать тростник. Как