Разгневанный Яхве решил истребить весь народ израильский, поразив его язвой. Однако он и на этот раз уступил мольбам Моисея и смягчил наказание. Приговор его гласил, что ни один израильтянин старше двадцати лет не удостоится милости видеть Ханаан. В течение сорока лет израильтянам предстоит скитаться в пустыне, и в пустыне они закончат свою бренную жизнь. Только тем, кому еще не исполнилось двадцать лет, то есть поколению, рожденному уже в суровых условиях кочевой жизни, суждено вступить во владение землей обетованной. Наказание не распространялось, однако, на Иисуса Навина и Халева. В награду за непоколебимую веру в покровительство Яхве их ожидала высокая честь — вести израильтян в Ханаан.
СОРОК ЛЕТ В ПУСТЫНЕ. Вновь обретя власть над своим народом, Моисей направился прямо на юг и в течение некоторого времени пребывал на берегу залива Акаба. Потом он все-таки пустился на поиски земель, пригодных для длительного заселения. Наиболее подходящими оказались окрестности города Кадеша. Два колодца со свежей водой и обширные пастбища создавали благоприятные условия для разведения скота, а, кроме того, жившие поблизости мирные народы охотно завязывали с израильтянами торговые отношения.
Однако среди колен Израилевых не было согласия. Им отравляли жизнь беспрерывные споры из-за пастбищ, а кроме того, даже левиты, самые верные сторонники Моисея, не соблюдали дисциплины. Их возмущало поведение Аарона и всей касты священнослужителей, высокомерно отделявшей себя от остальных левитов и захватывавшей все больше привилегий и материальных выгод.
Так возник заговор обиженных и обойденных, в котором участвовало двести пятьдесят левитов под водительством Корея. Бунтовщики собрались перед шатрами Моисея и Аарона, громко вопрошая: «Почему же вы ставите себя выше народа господня?». Терпеливо выслушав их, Моисей пошел в святилище и пал ниц перед ковчегом завета, прося у бога совета. Потом он вышел к бунтовщикам и сказал, обращаясь к Корею: «Послушайте, сыны Левия: Неужели мало вам того, что бог Израилев отделил вас от общества израильского и приблизил вас к себе, чтобы вы исполняли службы при скинии господней и стояли пред обществом, служа для них? Он приблизил тебя и с тобою всех братьев твоих, сынов Левия, и вы домогаетесь еще и священства. Итак ты и все твое общество собрались против господа. Что Аарон, что вы ропщете на него?».
Моисей предал заговорщиков проклятию и запретил кому бы то ни было приближаться к их шатрам. Затем земля расступилась и поглотила Корея, а всех остальных заговорщиков сожрал огонь, ниспосланный богом. Это было предостережением, дабы в будущем никто больше не осмеливался восставать против священнослужителей.
Суровое наказание, однако, не запугало простых людей, а, напротив, вызвало небывалое возмущение. Вспыхнули серьезные беспорядки; Моисей и Аарон едва избежали смерти, укрывшись в скинии. Тогда Яхве поразил бунтовщиков огнем, в котором погибли четырнадцать тысяч семьсот человек. Восстание было подавлено, но Моисею важно было доказать, что Аарон получил звание первосвященника от самого Яхве. Поэтому он повелел начальникам колен Израилевых, в том числе и Аарону, принести в скинию по одному пастушьему посоху. И вот на следующий день на глазах у верующих свершилось чудо: из всех посохов один только посох Аарона покрылся почками, дал цвет и принес миндаль. Тогда народ смирился перед волей Яхве, больше не роптал и не осуждал род Аарона за привилегии, которыми он пользовался.
В Кадеше умерла пророчица Мариам, сестра Аарона и Моисея. Народ израильский еще раз испытал бедствия засухи, а когда, безмерно истомленный жаждой, начал бунтовать, Моисей вновь ударил жезлом по скале и оттуда потекла вода.
Без малого тридцать восемь лет израильские племена вели в Кадеше мирную пастушью жизнь. Они рассеялись по окрестным пастбищам и жили своей собственной, обособленной жизнью, ослабив узы национального единства. Предоставленные самим себе, они проявляли такое равнодушие к религии, что прекратили жертвоприношения Яхве и не соблюдали обряда обрезания мальчиков. Пассивность эта заразила даже Моисея и Аарона. В наказание за то, что они не противодействовали упадку религиозного чувства, Яхве объявил, что они умрут в пустыне и нога их не ступит по земле обетованной. Однако непосредственной причиной столь сурового наказания было их сомнение во всемогуществе Яхве, поскольку они дважды ударяли жезлом по скале, чтобы вызвать воду.
В ЗЕМЛЕ ОБЕТОВАННОЙ. Прошло сорок лет с того дня, как израильтяне покинули границы Египта. За это время подросло новое поколение, воспитанное в пустыне и не знавшее удобств городской жизни. Оно закалилось в стычках с разбойниками-бедуинами и приобрело сноровку в военном ремесле; таким образом, Моисей решил, что наконец-то он может попытаться завоевать Ханаан. На восток от Кадеша находилось царство Едом, и его землю пересекала удобная для караванов дорога, которую называли Царской. Моисей отправил к царю едомскому послов — просить, чтобы тот пропустил их через свою землю, причем Моисей клялся, что будет строго держаться Царской дороги и сполна заплатит за воду и корм для скота. Но царь, уверенный в своем превосходстве, ответил послам отказом и немедля выставил у границы войска. Борьба с могучим царем не улыбалась Моисею, поэтому он решил обойти Едом с юга, проследовать на север вдоль его восточной границы и таким путем добраться до левого берега Иордана, за которым простирался Ханаан. Едва израильтяне собрались в поход, как заболел Аарон. Моисей приказал отнести своего умирающего брата на вершину горы Ор. Там Моисей снял с Аарона одежды и облачил в них Елеазара, третьего сына Аарона. Так впервые свершился обряд передачи высокого звания от отца к сыну. Аарон умер на горе Ор и был там оплакан и погребен. После погребальной церемонии израильтяне двинулись на юг, к заливу Акаба. Они шли по длинному каменистому ущелью, страдая от недостатка воды и пищи. Утомленные дорогой скитальцы снова стали роптать и грозили, что перестанут слушаться Моисея. Их постигло за это очередное наказание: в лагере появилось огромное количество ядовитых змей; от их укусов заболело столько народу, что пришлось отказаться от дальнейшего похода. Моисей, однако, и в этом случае нашел выход: он приказал отлить из меди подобие змеи и выставил его на столбе посреди лагеря. Достаточно было поглядеть на это изображение, чтобы вернуть здоровье и силы для дальнейшего путешествия.
С берега залива Акаба израильтяне свернули на север, обогнули враждебный Едом с юга и востока и под конец остановились у потока Заред. На другой его стороне вдоль берега Мертвого моря тянулась территория Моава. Моисей знал, что после войны с аморреянами моавитяне обессилели, поэтому он не опасался их сопротивления. И действительно, израильтяне беспрепятственно прошли через страну Моав и дошли до реки Арион. Она служила границей между Моавом и Аморреем, границей труднопреодолимой, ибо протекала между отвесными каменными скалами. Вдобавок Сигон, царь аморрейский, был храбрым воином и не позволил израильтянам вступить на территорию его страны. Однако Сигон не устоял перед сокрушительным напором израильских захватчиков, истребивших все население Аморрея. Затем израильтянам предстояла трудная вооруженная переправа через пограничную реку Иавок, ибо на противоположном берегу находилось государство Васан.
Васанский царь Ог был великаном и славился своей воинственностью и физической силой. Ложе его было сооружено из железа и занимало девять локтей в длину и четыре в ширину. Израильтяне не дали себя запугать такими вестями, они только что одержали большую победу, поверили в свои силы и с легкостью сломили его сопротивление. Покорив Васан, они завладели всем Заиорданьем, вплоть до озера Геннисарет; теперь у них была удобная база для нападения на Ханаан, и Моисей приказал сосредоточить войска в Моаве, на восточном берегу Иордана. Там был мелкий брод, который с противоположного берега охраняли башни и стены Иерихона.
ПРОРИЦАТЕЛЬ ВАЛААМ. Моавитский царь Валак с тревогой следил за успехами израильтян: после победы над аморреянами и царем Огом они стали опасными соседями. Боясь выступить против них открыто с оружием в руках, Валак решил прибегнуть к помощи магии. В Пефоре на Евфрате жил знаменитый чернокнижник, по имени Валаам. Царь Валак послал к нему моавитских старейшин с щедрыми дарами, прося, чтобы он проклял израильтян и заставил их отказаться от борьбы. Валаам выслушал старейшин и провел ночь в молитве, после чего заявил, что бог израильтян запретил ему брать на себя такую задачу. Валак, однако, не сдавался. Он послал вторую, еще более именитую делегацию и еще более ценные дары, но маг ничего и слушать не желал. «Хотя бы Валак давал мне полный свой дом серебра и золота, не могу преступить повеление господа, бога моего…» — сказал он. Позднее Яхве передумал и разрешил Валааму отправиться в Моав, при условии, что он будет вести себя согласно указаниям бога. Великий кудесник сел на свою верную ослицу и пустился в путь. Тем временем бог заподозрил Валаама в дурных намерениях по отношению к израильтянам и решил его задержать. По приказанию Яхве ангел с обнаженным мечом преградил дорогу Валааму.
Ангела видела только ослица. Она встала на дыбы, а затем своротила с дороги и пошла в поле. Валаам не понял, в чем дело, пришел в ярость и принялся бить палкой норовистую ослицу. Это ни к чему не привело. Как безумная, она неслась вперед и оказалась между двумя стенами, огораживающими виноградники. Ангел снова заступил ей дорогу, и ослица, быстро повернувшись, прижала ногу своего хозяина к стене. Валаам взвыл от боли и снова отдубасил ослицу. Обиженное животное спросило тогда плаксивым голосом: «Что я тебе сделала, что ты бьешь меня?..»
Валаам почему-то совсем не удивился тому, что ослица заговорила по-человечьи, и, все еще не остыв от гнева, стал корить ее: «За то, что ты поругалась надо мной; если бы у меня в руке был меч, то я теперь же убил бы тебя». Ослица продолжала жаловаться: «Не я ли твоя ослица, на которой ты ездил, с начала до сегодня? Имела ли я привычку так поступать с тобою?». Валаам вынужден был признать, что она всегда верно ему служила. В то же мгновение он увидел светлую фигуру ангела, сразу же соскользнул со спины ослицы и поклонился ему до земли. Ангел, с укоризной посмотрев на Валаама, сказал: «За что ты бил ослицу твою?.. Я вышел, чтобы воспрепятствовать тебе, потому что путь твой не прав предо мною. И ослица, видев меня, своротила от меня… Если бы она не своротила от меня, то я убил бы тебя, а ее оставил бы живою». Смущенный Валаам оправдывался: «Согрешил я, ибо не знал, что ты стоишь против меня на дороге; итак, если это неприятно в очах твоих, то я возвращусь». «Пойди с людьми сими, — сказал ангел, — только говори то, чт