анной. Когда переправа закончилась, Иордан снова вошел в свое русло.
Первая стоянка была в Галгале. В лагере израильтян царила небывалая радость. Весь день они пели песни и гимны во славу Яхве, а женщины и дети выражали свою благодарность веселыми плясками под аккомпанемент тамбуринов и дудок. Иисус Навин отобрал двенадцать мужей, по одному от каждого племени, и велел им достать со дна реки двенадцать камней и уложить их в форме круга в знак памяти о великом чуде. В Галгале израильтяне в сороковой раз справляли праздник пасхи. Им не надо было больше питаться манной, так как возделанные поля Иерихона давали им зерно, из которого они выпекали опресноки. Жители Иерихона трусливо заперлись в крепостных стенах и больше не смели глумиться над грозными пришельцами.
В Галгале был восстановлен религиозный обряд обрезания, которым израильтяне давно уже пренебрегали. Старики, в свое время вышедшие из Египта, вымерли, а молодые поколения стали служить ханаанским богам и отступили от веры отцов. Теперь по приказу Иисуса Навина всем взрослым мужчинам и мальчикам пришлось подвергнуться операции обрезания, которая означала возобновление синайского союза с Яхве.
Через несколько дней, когда раны после этой операции затянулись, Иисус Навин наконец предпринял осаду Иерихона. При этом он применил во всех отношениях оригинальную тактику. В течение шести дней подряд израильтяне выходили из лагеря и один раз в день торжественной процессией шествовали вокруг крепостных стен на расстоянии, безопасном от стрел и каменных снарядов. Осажденные взбирались на стены и с удивлением и страхом наблюдали за этими действиями, подозревая, что в них скрыт какой-то зловещий магический смысл. Ибо с тех пор, как стоит Иерихон, никогда еще не случалось, чтобы нападавшие вели себя так непонятно. Было в этом что-то тревожное, подвергавшее дух осажденных тяжкому испытанию.
Во главе шествия сплоченными колоннами маршировали вооруженные воины. Сразу за ними шли бородатые мужчины в длинных одеждах и отчаянно дули в серебряные трубы. Потом шла группа мужчин, несших на золотых жердях золотой ящик с золотыми фигурами крылатых херувимов. Замыкала процессию толпа женщин, детей и стариков в праздничных одеждах. Все молчали, как завороженные, и в воздухе разносилась только громкая, зловещая игра труб.
На седьмой день Иисус Навин приступил к решающему штурму крепости. На рассвете он снова вывел свой народ из лагеря, но уже не ограничился круговым шествием. Израильтяне шесть раз обошли вокруг стен, храня, как и в предыдущие дни, гробовое молчание. Однако, совершая седьмой круг, они по данному сигналу так громко и дружно закричали, что стены затряслись до основания и обрушились. Израильские воины с разных сторон ворвались в город и начали свое страшное дело. За исключением Раав и ее семьи, они истребили всех жителей, не пощадив ни женщин, ни детей, ни даже животных. Под конец захватчики подожгли дома и общественные здания, превратив крепость в пепелище. Они не предали пламени только золото, серебро, медь и железо, ибо ценные металлы заранее были предназначены для нужд дома господня и священнослужителей Яхве.
ДРАМАТИЧЕСКИЕ СОБЫТИЯ ПОД СТЕНАМИ КРЕПОСТИ ГАЙ. В гористой местности к северу от Иерусалима, на небольшом расстоянии от городка Вефиля, высились стены укрепленного города Гая. Иисус Навин решил и на этот раз послать вперед шпионов. «Идите и высмотрите землю», — приказал он. Разведчики вернулись и сообщили, что Гай стоит на пути дальнейшего продвижения израильтян и что его следует взять штурмом. Укрепления здесь были не такие мощные, как в Иерихоне, и поэтому казалось, что для завоевания города достаточно будет трех тысяч воинов. Но защитники Гая вели себя более мужественно, чем жители Иерихона. В бою у ворот города израильтяне потерпели сокрушительное поражение, бросились бежать, и противник преследовал их вплоть до города Сабарима. В лагере израильтян воцарилось уныние. Иисус Навин предвидел грозные последствия неудачи. Защитники Гая доказали всем другим ханаанским городам, что можно одолеть агрессоров, даже если они слывут непобедимыми, — надо лишь оказывать им смелый отпор.
Осознав положение, Иисус Навин впал в такое отчаяние, что разодрал на себе одежды. Потом он целую ночь молился и каялся перед ковчегом завета, прося Яхве объяснить, почему тот отказал ему в своей поддержке. И тогда он узнал страшную вещь: кто-то из израильтян попрал священную воинскую присягу и присвоил часть добычи, предназначенной для храма. Это преступление взывало к небу об отмщении; только смерть виновного могла умилостивить разгневанного бога. На следующий день Иисус Навин созвал весь израильский народ, дабы обнаружить святотатца. Всем племенам, родам и семьям предстояло тянуть жребий. В конце концов меченый жребий вытащил Ахан из колена Иуды. Он сразу же сокрушенно признался в своей вине: «Точно, я согрешил пред господом, богом израилевым, и сделал то и то». Он закопал под своим шатром драгоценную одежду, двести сиклей серебра и слиток золота. Присвоенную Аханом добычу действительно нашли в указанном месте. Преступника побили камнями в долине Ахор, а все его имущество сожгли на костре. На месте казни израильтяне уложили груду камней, чтобы этот памятник на вечные времена служил предостережением для всех, кто когда-либо осмелится нарушить священную воинскую присягу, закон, установленный самим Яхве.
Наученный горьким опытом, Иисус Навин подготовил более осторожный план кампании против города Гая и решил взять его хитростью. Под покровом ночи он спрятал неподалеку, в гористой местности, тридцать тысяч воинов, а сам, едва только рассвело, двинулся с остальными отрядами к стенам города, будто бы готовясь к открытому штурму. Царь города Гая, воодушевленный недавней победой, приказал распахнуть ворота и повел все свои вооруженные силы на врага, чтобы вовлечь его в решающее сражение. После короткой схватки Иисус Навин дал сигнал к отступлению. Преследуя якобы разбитого врага, защитники Гая ушли слишком далеко и когда оглянулись назад, то с ужасом увидели, что их город охвачен пожаром. Израильтяне, прятавшиеся в засаде, молниеносно овладели беззащитной крепостью, сея в ней смерть и опустошение. Царь приказал своим войскам немедленно отступить, чтобы поспеть на помощь городу. Тогда Иисус Навин нажал с тыла, а тридцатитысячная израильская армия, захватившая Гай, преградила царю дорогу спереди. Защитники города, попав в клещи, были разгромлены и поголовно убиты, а царя живьем взяли в плен. Согласно требованиям воинской присяги Иисус Навин приказал истребить всех жителей города, включая женщин и детей, всего двенадцать тысяч человек. Богатую добычу, в том числе скот и ценности, на этот раз поделили между воинами. Царя повесили у городских ворот. Его сняли с виселицы только на закате солнца и похоронили под кучей камней в поле. Могильный курган героического владыки Гая долгие годы считался одной из достопримечательностей у израильтян, поселившихся в той стороне Ханаана.
После победы Иисус Навин записал на камне все Моисеевы законы и на горе Гевал прочитал их израильскому народу, требуя, чтобы он сохранил верность Яхве и никогда от него не отступал.
ХИТРОСТЬ ГАВАОНИТЯН. Примерно в пятнадцати милях к юго-западу от Иерихона находился город Гаваон. Жители его не отличались воинственностью. Прослышав о победах израильтян, они решили любой ценой избежать столкновения с ними. Однако они справедливо опасались, что грозные захватчики не захотят вести переговоры с городом, который стоит на пути их победоносного продвижения и представляет заманчивую военную добычу. Каким же образом склонить захватчиков к заключению союза? Жителей Гаваона нельзя было назвать храбрыми воинами, но зато природа, не скупясь, одарила их ловкостью в дипломатических маневрах. Правильно рассудив, что израильтяне не очень сильны в географии Ханаана, гаваонитяне пошли на такой трюк. Представители Гаваона пришли к Иисусу Навину, который после побед в Иерихоне и Гае вернулся в израильский стан в Галгале, и предложили заключить договор о дружбе. «Из весьма дальней земли пришли мы, — сказали они, — итак заключите с нами союз». При этом они уверяли, что город их лежит далеко, даже очень далеко от Галгала и потому договор будет выгоден для обеих сторон. Они грубо льстили Иисусу Навину, уверяя, что слава о нем дошла даже до их далекого города и что союз с таким великим вождем они почтут за честь для себя. Иисус Навин поглядел на послов и поверил, что они явились сюда издалека. Вид у них был утомленный, их обувь, одежда и кожаные бурдюки для вина были зашиты и заплатаны, а хлеб, который они принесли с собой в мешках, покрылся зеленой плесенью. И Навин склонился к тому, чтобы заключить союз с царем Гаваона; ему показалась особенно привлекательной мысль, что таким путем образуется брешь в рядах остальных ханаанских царей, которые, по слухам, объединились в наступательно-оборонительную коалицию. Союз был заключен, и Иисус Навин скрепил его торжественной клятвой.
Однако вскоре он с негодованием узнал, что послы оказались обманщиками, что он пал жертвой их коварства, ибо Гаваон расположен совсем неподалеку от Иерихона и Гая. Жаждавшие добычи израильские воины настойчиво требовали, чтобы им позволили примерно наказать хитрых жителей города. Но Иисус Навин не захотел нарушать клятву и отклонил их требования. Жители Гаваона избежали смерти, однако были обречены на вечное рабство. С тех пор на протяжении веков они выполняли самые низкие обязанности, рубили дрова и носили воду для своих израильских господ.
КОАЛИЦИЯ ПЯТИ ЦАРЕЙ. Иерусалимский царь Адониседек со страхом узнал о трусливом поведении жителей Гаваона и, опасаясь, что другие ханаанские города захотят им подражать, решил жестоко проучить их. С этой целью он заключил союз с царями Хеврона, Лахиса, Еглона и Иармуфа и во главе объединенных вооруженных сил подошел к стенам города, который предпочел жить в унижении, вместо того чтобы мужественно бороться с захватчиками. Но жители Гаваона успели своевременно предупредить Иисуса Навина об опасности. Израильское войско немедленно выступило из Галгала и после форсированного марша, занявшего всю ночь, неожиданно появилось возле Гаваона. Разгорелся страшный бой, в котором коалиция потерпела поражение. Наголову разбитые ханаанеяне в панике бежали, оставив на поле боя множество трупов. Вдобавок ко всем бедам на отступавших обрушился с неба страшный град. Ханаанеян могла спасти от полного разгрома только ночная тьма. Тогда Иисус Навин, повторяя слова из Книги праведного, торжественно вскричал: