ых табличках имя Мардука и вместо него вписали имя своего собственного бога, бога своего племени — Ашшура. Сделали они это, однако, неаккуратно и в некоторых местах текста пропустили имя Мардука. Затем миф дошел до Палестины, где евреи заставили Яхве бороться с чудовищем Левиафаном, или Раавом. По мнению некоторых ученых, этот миф пробрался даже в христианскую религию в форме легенды о святом Георгии, убивающем дракона.
В связи с библейским сказанием о сотворении мира стоит под конец в качестве любопытной подробности привести факт, чрезвычайно характерный для людей, которые видели в Ветхом завете альфу и омегу любого человеческого знания. В 1654 году архиепископ Ушер из Ирландии заявил, что из внимательного изучения «священного писания» вытекает, что бог сотворил мир в 4004 году до н. э. В течение целого века дату эту помещали во всех очередных изданиях Библии, а того, кто подвергал ее сомнению, считали еретиком.
Против архиепископа Ушера, однако, выступил епископ Лайтфут, упрекавший его в недостаточной точности при вычислениях. По мнению этого епископа, мир возник не просто в 4004 году до н. э., а 23 октября 4004 года до н. э. в 9 часов утра.
Что касается рая, то он тоже является творением шумерской фантазии. В мифе о боге Энки рай изображен как сад, полный плодовых деревьев, где люди и звери живут в мире и согласии, не зная страданий и болезней. Расположен он в местности Дильнум, в Персии. Библейский рай, несомненно, расположен в Месопотамии, ибо в нем берут начало четыре реки, из которых две — это Евфрат и Тигр.
В обоих мифах есть поразительные совпадения. В нашу задачу не входит разбор мелких подробностей, однако следует подчеркнуть, что и в первом и во втором сказании содержится идея грехопадения человека. В Библии змей соблазняет Адама и Еву отведать плодов с дерева познания добра и зла, в месопотамском мифе коварным советником людей является бог Эа. Обе версии выражают мысль, что познание зла и добра, то есть мудрость, ставит человека на равную ногу с богами и дает ему бессмертие. Вспомним, что в раю наряду с деревом познания добра и зла росло еще дерево жизни, дающее бессмертие. Бог изгнал Адама и Еву не только за непослушание, но также из опасения, что они потянутся за плодом дерева жизни и, подобно богу, обретут бессмертие. В третьей главе книги Бытие (ст. 22) мы читаем: «И сказал господь бог: вот, Адам стал как один из нас (здесь снова остаток политеизма), зная добро и зло; и теперь как бы не простер он руки своей, и не взял также от дерева жизни, и не вкусил, и не стал жить вечно».
До известной степени проясняется также происхождение библейского змея-искусителя. Шумерский герой Гильгамеш отправился на райский остров, где жил любимец богов Утнапиштим, чтобы получить от него растение жизни. Когда он возвращался через реку, один из богов, не желая, чтобы человек получил бессмертие и стал равен богам, принял облик змея и, вынырнув из воды, вырвал у Гильгамеша волшебное растение. Кстати говоря, в этой шумерской легенде следует, по всей вероятности, искать объяснения, почему со времен Авраама на протяжении многих веков евреи изображали Яхве в виде змея. Только жрецы в иконоборческой ярости уничтожили эти символы, клеймя их, как проявление идолопоклонства.
Археологи нашли в руинах одного из месопотамских городов аккадскую печать с выгравированной сценой, которая предположительно иллюстрирует прототип сказания об Адаме и Еве. Мы видим на этой резьбе дерево со змеем, а по обеим сторонам две фигуры: мужчину с рогами и женщину. Следует честно признать, что контуры фигур сильно стерты и потому трудноразличимы, а посему некоторые исследователи выразили сомнение в том, имеет ли печать что-либо общее с мифом о первом человеке. Однако поскольку им не удалось найти другого, более убедительного, объяснения сценки, то, пожалуй, побеждает взгляд, что действительно найдено доказательство существования уже в Месопотамии мифа об Адаме и Еве.
С незапамятных времен людей интриговало то обстоятельство, что бог сотворил Еву таким своеобразным способом, а именно из ребра Адама. У бога ведь было вдоволь глины, из которой он мог бы вылепить и женщину, как вылепил мужчину. Клинописные таблички, выкопанные в развалинах Вавилона, дали прямо-таки сенсационное разъяснение этой загадки. Оказывается, вся эта история основана на весьма забавном недоразумении. А именно: в шумерском мифе у бога Энки болело ребро. На шумерском языке слову «ребро» соответствует слово «ти». Богиня, которую позвали, чтобы она вылечила ребро у бога Энки, зовется Нинти, то есть «женщина от ребра». Но «нинти» означает также «дать жизнь». Таким образом, Нинти может в равной мере означать «женщина от ребра» и «женщина, дающая жизнь».
И здесь именно коренится источник недоразумения. Древнееврейские племена заменили Нинти Евой, поскольку Ева была для них легендарной праматерью человечества, то есть «женщиной, дающей жизнь». Однако второе значение Нинти («женщина от ребра») как-то сохранилось в памяти евреев. В связи с этим в народных сказаниях получился конфуз. Еще с месопотамских времен запомнилось, что есть что-то общее между Евой и ребром, и благодаря этому родилась странная версия, будто Ева сотворена из ребра Адама. Здесь перед нами еще одно доказательство того, как много древние евреи позаимствовали в своих легендах у народов Месопотамии.[2]
Зато легенда о Каине и Авеле, кажется, порождена исключительно древнееврейской фантазией. Древнееврейские племена пытались в этой легенде объяснить себе, почему их добрый отец Яхве обрек род людской на постоянный тяжелый труд, страдания и болезни. (У части исследователей сложилось мнение, что эта легенда помимо всего является отголоском конфликтов, возникавших в глубокой древности между кочевыми скотоводческими народами и населением, которое начало вести оседлый образ жизни и посвятило себя земледелию. Древние евреи были в те времена скотоводами, поэтому Авель, пастырь овец, стал в их сказании любимцем Яхве и невинной жертвой земледельца Каина. Кстати, стоит отметить, что в истории развития человечества было как раз наоборот: именно кочевые племена нападали на миролюбиво настроенных земледельцев. Такая пристрастность в библейской легенде, во всяком случае, знаменательна, ибо она свидетельствует о том, что сказание о Каине и Авеле возникло в очень отдаленную эпоху, когда древние евреи еще вели кочевой образ жизни. В период, когда они уже осели в Ханаане и сами вынуждены были защищаться от нападений воинственных племен пустыни, легенда стала как бы анахронизмом, однако она продолжала существовать в качестве почитаемого наследия, доставшегося от предков-скотоводов.
В семидесятые годы минувшего века огромное впечатление произвело открытие, касающееся библейского потопа.
В один прекрасный день скромный работник Британского музея в Лондоне Джордж Смит приступил к расшифровке табличек с клинописью, присланных из Ниневии и сложенных в подвале музея. К своему удивлению, он наткнулся на древнейшую поэму человечества, описывающую подвиги и приключения Гильгамеша, легендарного героя шумеров. Однажды, разбирая таблички, Смит буквально не поверил глазам своим, ибо на некоторых табличках он нашел фрагменты сказания о потопе, поразительно похожие на библейский вариант. Едва он их опубликовал, как поднялась буря протеста со стороны ханжей викторианской Англии, для которых Библия была священной, богодухновенной книгой. Они не могли примириться с мыслью, что история Ноя — это миф, заимствованный у шумеров. То, что прочитал Смит, по их мнению, скорее указывало на случайное совпадение деталей. Спор этот могла бы окончательно разрешить лишь находка недостающих клинописных табличек, что, однако, представлялось весьма маловероятным. Но Джордж Смит не складывал оружия. Он лично отправился в Месопотамию и — о чудо! — в гигантских руинах Ниневии нашел недостающие фрагменты сказания, которые полностью подтвердили его предположение. Об этом свидетельствовали такие идентичные подробности, как эпизоды с выпущенными на свободу вороном и голубем, описание горы, к которой пристал ковчег, длительность потопа, а также мораль сказания: наказание человечества за грехи и спасение благочестивого человека. Разумеется, есть и различия. Шумерский Ной зовется Утнапиштим, в шумерском мифе действует множество богов, наделенных всеми человеческими слабостями, а в Библии потоп навлекает на род человеческий Яхве, творец мира, изображенный во всем величии своего могущества. Переделка мифа в монотеистическом духе, наверно, относится к более позднему времени, а своему окончательному религиозно-этическому углублению она обязана, по-видимому, редакторам из жреческих кругов.
Опытный историк знает, что очень часто легенды — это опоэтизированная история и что нередко в них содержится историческая правда.
Поэтому возник вопрос, не является ли сказание о потопе отголоском стихийной катастрофы давно минувших времен, которая глубоко врезалась в память многих поколений. Вопрос этот с блеском разрешил великий английский археолог Леонард Вулли, открывший Ур. В гигантской мусорной свалке, которая в течение тысячелетий скапливалась под стенами шумерской столицы, он прорыл шахту и на глубине четырнадцати метров обнаружил гробницы шумерских царей начала третьего тысячелетия до н. э., содержащие огромные сокровища и человеческие останки.
Но Вулли решил обязательно выяснить, что скрывается под этим местом захоронения. Когда рабочие по его указанию прошли следующий пласт, они наткнулись на речной ил, в котором не было никаких следов человеческого существования. Неужели рабочие добрались до напластований почвы, относящихся к тому периоду, когда в Месопотамии еще не было человеческих поселений? На основании триангуляционных расчетов Вулли пришел к выводу, что он еще не достиг девственной почвы, поскольку ил лежал выше окружающего его пласта и образовывал отчетливо выраженное возвышение. Дальнейшие раскопки кладбища принесли замечательное открытие. Под слоем ила толщиной в три метра появились новые следы поселений: кирпичи, мусор, пепел от костров, осколки керамики. Как форма, так и орнамент черепков гончарных изделий свидетельствовали, что они относятся к совершенно другой культуре, чем те, которые были обнаружены над слоем речного ила. Расположение пластов можно было объяснить только следующим образом: какое-то грандиозное наводнение уничтожило неизвестные нам человеческие поселения неведомой давности, а когда вода отступила, пришли другие люди и наново заселили Месопотамию. Это были шумеры, создавшие самую древнюю из известных нам цивилизаций мира.