{34} Друзья условились, что в действительности Давид спрячется в горах близ Гивы и будет ждать известия о том, как Саул воспринял его отсутствие. Если он сохранит спокойствие, это будет хорошим признаком; если же при виде пустого места его охватит ярость, значит, нечего надеяться на примирение.
Ионафан выполнил просьбу друга, и Саул ответил ему гневно: «Сын негодный и непокорный! Разве я не знаю, что ты подружился с сыном Иессеевым на срам себе и на срам матери твоей? Ибо во все дни, доколе сын Иессеев будет жить на земле, не устоишь ни ты, ни царство твое; теперь же пошли и приведи его ко мне, ибо он обречен на смерть».
Предостережения отца, что он лишится престола, если будет помогать Давиду, не повлияли на бескорыстную, благородную дружбу Ионафана. Он с горечью спросил отца: за что нужно убить Давида, в чем его вина? Саул пришел в бешенство и метнул в сына копье. Он промахнулся, и острие вонзилось в деревянную стену. Ионафан, возмущенный, встал из-за стола и ушел к себе. От волнения он весь следующий день ничего не ел. В сумерки же он отправился тайком на свидание с Давидом и предупредил его, чтобы он никогда больше не попадался царю на глаза.
Пришла минута прощания. Давид трижды поклонился другу, а Ионафан крепко обнял его и расцеловал. Расставаясь, оба плакали и клялись друг другу в вечной дружбе. Ионафан сказал Давиду: «Иди с миром, а в чем клялись мы оба именем господа, говоря: „Господь да будет между мною и между тобою и между семенем моим и семенем твоим“, то да будет навеки».
ИЗБИЕНИЕ ЖРЕЦОВ И СКИТАНИЯ ДАВИДА. Давид отправился в Номву, к известному жрецу Ахимелеху. Зная, что Ахимелех не слишком храбр, Давид не признался ему, что попал в немилость, а сказал, что прибыл с секретным поручением от Саула. У Ахимелеха не было под рукой никакой еды, и он накормил Давида священным хлебом, предназначенным для жертвоприношений, и даже подарил ему меч Голиафа, хранившийся в храме.
Давид узнал от случайно встреченных людей, что Саул сам отправился за ним в погоню. Тогда он поспешил в филистимский город Геф, где царем был Анхус. Но напрасно он надеялся, что его там не узнают. Прохожие сразу увидели, что перед ними победитель Голиафа. Чтобы избежать мести филистимлян, Давид прикинулся сумасшедшим: эта категория людей пользовалась привилегией неприкосновенности. Он бродил по улицам, невнятно бормоча, изо рта у него текла слюна, на воротах домов он рисовал какие-то магические знаки. Жители Гефа долго ходили за ним по пятам с суеверным страхом, но в конце концов решились: связали его и привели к своему царю. Анхус с отвращением посмотрел на умалишенного и, не зная, что с ним делать, велел его отпустить. Давид бежал из Гефа и нашел себе пристанище в недоступной горной пещере близ города Адоллама, в двадцати пяти километрах к юго-западу от Иерусалима. Беспокоясь за судьбу своих родных, он послал за ними и взял их к себе.
К Давиду тянулся народ со всех концов страны. Это были разные люди: искатели приключений, беглецы, находящиеся вне закона, бедняки, преследуемые за неуплату податей и долгов, молодежь, мечтающая о военной славе.
Из этого пестрого сброда Давид создал дисциплинированный отряд — шестьсот преданных ему душой и телом головорезов. Во главе отряда он совершал дерзкие вылазки за продовольствием, громил мелкие отряды царя и за щедрую дань защищал население от филистимлян. Словом, он стал главарем настоящей разбойничьей шайки.
Саул, доведенный до бешенства, преследовал Давида со все большим остервенением, подняв на ноги все свои вооруженные силы. Наступил момент, когда Давид почувствовал, что почва горит у него под ногами. Он пробрался к царю моавитскому и оставил ему на попечение свою семью. Затем он вернулся в землю Иудину и скрылся в лесу Херет.
Саул между тем узнал, что жрец Ахимелех помог в свое время Давиду бежать, снабдив его едой. Доносчиком был один из наемников, по имени Доик. Царь уже не сомневался, что жрецы находятся в сговоре с Давидом и прокладывают ему путь к престолу. Он немедленно двинул свои войска на город Номву, чтобы наказать Ахимелеха и других тамошних жрецов за государственную измену. Напрасно Ахимелех заверял Саула, что Давид получил от него помощь благодаря обману. Царь остался глух к его оправданиям и приказал воинам убить жреца. Но тут он впервые встретился с неповиновением. Воины его личной гвардии, все как один, от начальника до рядового, отказались выполнить приказ. Они боялись согрешить, подняв руку на жреца. Саул был в очень затруднительном положении. Его выручил доносчик Доик, который, желая снискать расположение царя, привел к нему своих головорезов-наемников и выразил готовность выполнить приказ. По указанию Саула банда Доика накинулась на город, убила всех жрецов, в том числе и Ахимелеха, а потом вырезала все население, не пощадив даже женщин и детей. Избежать смерти удалось одному лишь сыну Ахимелеха, жрецу Авиафару. Он под покровом ночи бежал из горящего города, пришел к Давиду и стал его ближайшим помощником.
КАК ДАВИД ПОЩАДИЛ САУЛА И ВЛЮБИЛСЯ В АВИГЕЮ. Давид услышал, что филистимляне осаждают город Кеиль. Не раздумывая, он поспешил туда на выручку и спас город, но жители Кеиля вместо благодарности предали его. Они сообщили Саулу, что Давид находится в городе и что они выдадут его, если Саул немедленно прибудет. К счастью, Давид своевременно узнал о заговоре и успел бежать вместе с Авиафаром. С тех пор он со своими соратниками выбирал для местопребывания горные и пустынные районы, где легко было прятаться от погони.
Однажды к Давиду в пустыню Зиф тайком прибыл Ионафан, чтобы предупредить его о замыслах царя и заверить в своей вечной дружбе. Но жители Зифа были сторонниками Саула и сообщили ему, где находится Давид. Царь явился немедленно и окружил гору, где Давид скрывался со своим отрядом в шестьсот человек. Судьба их казалась предрешенной. Но внезапно прибыла грозная весть, что филистимляне вторглись на территорию Израиля. Саулу пришлось снять осаду и поспешить навстречу неприятелю. Отразив нападение филистимлян, он возобновил погоню за Давидом. С ним был отряд в три тысячи человек, и он был исполнен решимости захватить ненавистного соперника во что бы то ни стало.
Однажды во время погони Саул вошел за нуждой в пещеру. По воле случая в темном уголке этой пещеры спрятался Давид с несколькими воинами. Он мог без труда убить Саула, но не хотел запятнать себя кровью помазанника божьего. Он лишь потихоньку подкрался и отрезал у Саула край плаща. Потом, когда царь со своим отрядом двинулся в дальнейший путь, Давид взошел на вершину скалы и вопрошал с издевкой: «Против кого вышел царь израильский? За кем ты гоняешься? За мертвым псом, за одною блохою?»
В другой раз Давид решился на еще большую дерзость. Вместе со своим оруженосцем он пробрался ночью в царский лагерь и вошел в шатер, в котором спали Саул и его военачальник Авенир. Оруженосец хотел убить царя, но Давиду претило тайное убийство. Он лишь взял из шатра копье и кружку с водой и вернулся к своим, которые ждали его с беспокойством и нетерпением. На рассвете он снова взобрался на верхушку неприступной скалы и издевался над Авениром, плохо охранявшим своего господина. Вдоволь посмеявшись, он велел прислать кого-нибудь за царским копьем и кружкой. Саул, смущенный происшествием и тронутый великодушием Давида, прекратил погоню и вернулся в Гиву.
Давиду пришлось заботиться о пропитании своего отряда. Овец, волов и коз он грабил главным образом у филистимлян, никогда не трогая стада соплеменников. С израильтян он брал лишь постоянную плату натурой за защиту их стад и жилищ от нападений бедуинов и филистимлян.
В степи близ Маона пас свои стада богач по имени Навал. У него было три тысячи овец и тысяча коз. Давид никогда не брал с него мзду, хотя защищал и его стада, одним своим присутствием отпугивая мародеров. Однажды он узнал, что Навал пригнал своих овец на гору Кармил, чтобы остричь их. Давид послал к нему десять отроков просить о продовольствии и сказал им: «Взойдите на Кармил и пойдите к Навалу и приветствуйте его от моего имени. И скажите так: „Мир тебе, мир дому твоему, мир всему твоему“».
Но Навал был человеком скупым и неотесанным. Он отправил отроков ни с чем, говоря сердито: «Кто такой Давид и кто такой сын Иессеев? Ныне стало много рабов, бегающих от господ своих. Неужели мне взять хлебы мои, и воду мою, и мясо, приготовленное мною для стригущих овец у меня, и отдать людям, о которых не знаю, откуда они?»
Отказ этот крайне возмутил Давида. Во главе отряда в четыреста человек он немедленно двинулся в путь, чтобы проучить наглеца. Тогда умная и красивая жена Навала, по имени Авигея, обругав мужа, поспешила навстречу грозному военачальнику, навьючив на ослов двести хлебов, два меха с вином, пять жареных баранов, пять мер сушеных зерен, сто связок изюма и двести связок инжира. Встретив Давида, она спешилась и поклонилась ему до самой земли, говоря умоляющим тоном: «Пусть господин мой не обращает внимания на этого злого человека, на Навала; ибо каково имя его, таков и он. Навал — имя его, и безумие его с ним.{35} А я, раба твоя, не видела слуг господина моего, которых ты присылал».
Красота и обаяние Авигеи произвели на Давида огромное впечатление. Он ответил ей растроганно: «Благословен господь, бог Израилев, который послал тебя ныне навстречу мне». Он обещал Авигее не причинять зла Навалу и распрощался со словами: «Иди с миром в дом твой; вот я послушался голоса твоего и почтил лице твое».
Между тем Навал в честь окончания стрижки овец устроил дома пир и напился до беспамятства. Когда он наконец отрезвел, Авигея рассказала ему, какая страшная опасность ему угрожала. Это известие настолько потрясло Навала, что с ним случился сердечный приступ и, проболев десять дней, он умер.
Давид, узнав об этом, попросил Авигею стать его женой. Вдова, не колеблясь, села на осла и вместе с пятью служанками поспешила в лагерь Давида. Там она поклонилась ему до земли и сказала: «Вот, раба твоя готова быть служанкою, чтобы омывать ноги слуг господина моего».