Семь с половиной лет своего царствования в Хевроне Давид использовал для формирования сильной армии, во главе которой стоял доблестный военачальник Иоав. Филистимляне, чью бдительность Давид сумел усыпить, ни о чем не догадывались. Они считали Давида безопасным и полезным вассалом, поскольку он разбил единство Израиля.
Гражданская война в Израиле началась кровавой битвой у Гаваонского пруда. Согласно старинному обычаю, битве предшествовало единоборство, в котором встретились двенадцать вениамитян со стороны Иевосфея и двенадцать иудейских воинов. Единоборство было таким ожесточенным, что все участники его погибли. Затем разгорелось сражение, длившееся целый день. Иудейская армия под командованием Иоава одержала полную победу, и воины Иевосфея обратились в бегство. В погоню за ненавистным Авениром бросился Асаил, брат Иоава. Это был юноша очень храбрый, но неопытный в военном деле. Авенир трижды предлагал ему поискать другого противника. «Отстань от меня, — говорил он Асаилу, — чтоб я не поверг тебя на землю; тогда с каким лицем явлюсь я к Иоаву, брату твоему?» Но юноша оставался глух к предостережениям, и Авениру волей-неволей пришлось сразиться с ним. Он победил без труда, сразу же пронзив Асаила копьем. Когда Иоав нашел на поле боя тело своего брата, он в отчаянии разодрал на себе одежды и поклялся отомстить Авениру.
Война за израильский престол была длительной и ожесточенной. Израильтяне постепенно теряли почву под ногами, а Давид все больше укреплял свои позиции. Ряды его армии постоянно пополнялись, к нему примыкали также люди северных племен. Среди них были честные патриоты, убежденные, что только Давид может защитить Израиль от филистимлян. Но были и разного рода соглашатели, предпочитавшие заблаговременно перейти на сторону победителя.
Постоянные неудачи сильно пошатнули влияние Авенира в Маханаиме. Основой его власти было всеобщее убеждение, что он лучший военачальник во всем Израиле и даже Давид не в силах с ним справиться. Теперь слава Авенира померкла настолько, что он не был уверен даже в поддержке армии. Марионеточный король Иевосфей и его придворные начали обращаться с ним с пренебрежением. Это вскоре привело к открытому конфликту. Чувствуя, что власть ускользает у него из рук, Авенир стал искать способы упрочить свое положение и взял себе одну из наложниц Саула, по имени Рицпа. Это встревожило Иевосфея. По старинному обычаю, пользоваться гаремом умершего царя мог исключительно наследник престола. Поступок Авенира мог означать, что он готовит государственный переворот. Между царем и военачальником вспыхнула из-за этого бурная ссора. Авенир напомнил Иевосфею, что он ему обязан престолом, а затем, потеряв самообладание, прямо заявил, что, по его мнению, Давид одержит победу над потомками Саула. Слабый и трусливый король почувствовал в словах Авенира угрозу измены и, напуганный, ушел к себе. Авенир решил действовать без промедления и тут же тайком направил послов к Давиду, сообщая, что перейдет на его сторону вместе со всей армией, если Давид пообещает ему неприкосновенность и назначит военачальником. Давид согласился, но поставил условием, чтобы Авенир вернул ему его жену Мелхолу, которую Саул отнял у него и отдал другому. Авенир забрал Мелхолу у ее нового мужа — Фалтия — насильно. Муж был в отчаянии. Рыдая и ломая руки, он бежал за своей любимой, пока наконец Авенир не потерял терпение и под угрозой смерти не велел ему возвратиться домой. Фалтию ничего не оставалось, как повиноваться.
Поскольку жрецы уже давно объявили, что Яхве предназначил Давида в цари израильские, Авенир без труда склонил вождей племен к переговорам. Послов северных племен встретили в Хевроне очень хорошо. По заключении соглашения Давид устроил в их честь великолепный пир. Военачальник Иоав находился в то время в лагере с армией. Узнав о соглашении, он поспешил к Давиду и сказал с горечью: «Что ты сделал? Вот, приходил к тебе Авенир; зачем ты отпустил его и он ушел? Ты знаешь Авенира, сына Нирова; он приходил обмануть тебя, узнать выход твой и вход твой и разведать все, что ты делаешь».
Иоаву, разумеется, были не по душе переговоры Авенира с Давидом. Он видел в Авенире грозного соперника и, прежде всего, убийцу своего брата. После бурного разговора с царем Иоав решил действовать. Авенир отправился в обратный путь, в Маханаим. Под предлогом того, что Давид должен ему еще что-то сообщить, Иоав вернул Авенира в Хеврон и там его убил. Давид не наказал Иоава за это убийство. Прежде всего, он был, в сущности, рад что избавился от столь опасного союзника. Кроме того, родовая месть считалась в Израиле священным долгом. И наконец, он вообще не хотел портить отношений с Иоавом, пользовавшимся большой популярностью в народе.
Известие о соглашении с Давидом вызвало в Маханаиме небывалый переполох. Иевосфей упал в обморок от ужаса, а его сторонники и приближенные тайком бежали из дворца, спасая свою шкуру. Однажды днем, когда всеми покинутый Иевосфей дремал после обеда, два вениамитянина, переодетые хлеботорговцами, проникли во дворец, ворвались в спальню царя и закололи его мечами. Отрубленную голову они принесли Давиду в надежде получить награду. Но вместо награды Давид велел отрезать цареубийцам руки и ноги, а их тела повесить в Хевроне над прудом в назидание тем, кто вздумает покушаться на жизнь помазанника божьего. Голову Иевосфея он торжественно похоронил в гробнице Авенира.
Во дворце Маханаима жил сын Ионафана. Это был юноша хромой на обе ноги. Когда Ионафан погиб в долине Езреель, мальчику было всего пять лет. Его нянька, узнав о поражении, бросилась бежать и уронила ребенка на землю. Давид взял к себе сына погибшего друга и окружил отеческой заботой. Хромой потомок Саула имел всю жизнь право на место за столом, с ним обращались как с членом семьи.
После смерти Авенира и свержения династии Саула Давид остался единственным серьезным претендентом на израильский престол. Не только потому, что он стоял во главе армии-победительницы, но и потому, что Самуил помазал его когда-то в цари. Представители северных племен, напуганные ростом могущества филистимлян, прибыли в Хеврон и официально предложили Давиду престол. Таким образом, после семи с лишним лет царствования в Хевроне Давид стал царем всего израильского государства. В течение следующих тридцати трех лет царствования он покоряет филистимлян и создает самое мощное государство во всей истории еврейского народа.
ГОРОД ДАВИДОВ. Филистимляне, узнав, что их вассал стал царем всего Израиля, решили поймать его и наказать, как мятежника. Мощная филистимская армия вошла в долину Рефаим к западу от Иерусалима, отрезав, таким образом, юг страны от ее севера. Давид очутился в очень тяжелом положении. Его войско, хотя и пополненное воинами северных племен, не могло тягаться с боевыми колесницами филистимлян. Поэтому он решил не повторять ошибку Саула и, избегая открытых сражений, ограничиваться партизанской борьбой. Тут у него был богатейший опыт, накопленный в период скитаний. Кроме того, у Давида было еще одно преимущество: в качестве вассала филистимлян он хорошо изучил их военную тактику.
В филистимских отрядах, терзаемых израильскими партизанами, постепенно падал боевой дух. При малейшей тревоге они обращались в бегство. В удобные моменты Давид переходил в открытое нападение и таким образом одержал две крупные победы. Захватчики, теснимые отовсюду, отошли наконец на собственную территорию. О размерах их поражения свидетельствует факт, что израильтяне, преследуя их, дошли до филистимского города Гефа. С той поры филистимлянам никогда больше не удалось вернуть себе былое могущество, а со временем им пришлось даже признать гегемонию Израиля.
Объединенное царство Давида не имело своей столицы. Хеврон был расположен слишком далеко к югу, к тому же северные племена не очень хотели сделать своей столицей иудейский город. Считаясь с этими настроениями, Давид обратил свое внимание на Иерусалим. Город этот в течение четырехсот лет принадлежал иевусеям, и ревнивым северным племенам он казался нейтральным. Но завоевать Иерусалим было нелегко. Построенный на трех холмах, защищенный крепостью на неприступной скале Сион, он успешно отражал все нападения. Жители Иерусалима, уверенные в своей непобедимости, шутя говорили, что город мог бы защитить даже отряд, состоящий исключительно из слепых и хромых. Не удивительно, что они встретили насмешками и нападение израильтян. Давид штурмовал город раз за разом, и все безуспешно. Расстроенный неудачами, он заявил, что тот, кто победит иевусеев, станет князем и гетманом. Задачу эту взялся выполнить Иоав. Город можно было захватить только хитростью. Иоав бродил по окрестностям, расспрашивал людей и наконец открыл потайной ход в крепость. В долине к востоку от Иерусалима был расположен источник, от которого вел в город вертикальный, выдолбленный в скале канал. Иевусеи не ожидали нападения с той стороны и, увидев израильтян, кинулись им навстречу, оголив городские стены. Давид тут же воспользовался этим и одним мощным ударом захватил город.
Холм с крепостью в южной части города он сделал столицей Израиля и назвал «городом Давидовым». Он тут же развернул большое строительство и решил воздвигнуть себе дворец, достойный великого монарха. С этой целью он вступил в торговые сношения с царем тирским Хирамом, который прислал ему кедровое дерево для строительства, а также зодчих и ремесленников. С их помощью было построено здание, не уступавшее дворцам самых могущественных царей соседних государств. Давид следовал примеру своих соседей еще в одном отношении: он создал себе большой гарем, поскольку гаремы были в то время мерилом царского величия. Со временем он стал отцом многочисленного семейства, наполнившего шумом, смехом и ссорами все уголки дворца.
Давид хотел, чтобы Иерусалим стал также религиозным центром Израиля. Для этого нужно было перевезти туда ковчег завета, находившийся со времен Саула в маленьком городке Кариаф-Иариме. Давид отправился за ковчегом вместе со своими придворными и с тридцатитысячной армией. Ковчег на колеснице, запряженной волами, сопровождали жрецы и толпы народа, выражавшего свою радость плясками, пением, игрой на арфах, свирелях, кимвалах, тамбуринах, барабанным боем. Во главе шествия шагал сам царь Давид в белой льняной одежде жреца. Но, прежде чем шествие достигло Иерусалима, Яхве дал знать о себе угрожающим знамением. По дороге волы, напуганные шумом, бросились в сторону, колесница наклонилась и ковчег чуть не упал. В последнее мгновение его поддержал человек по имени Оза. Но прикосновение к ковчегу было ужасным святотатством, и Яхве, несмотря на благие намерения виновника, немедленно покарал его смертью.