Вопреки желанию Давида, уцелел также Семей. Соломон разрешил ему построить дом в Иерусалиме и оставил в живых при условии, что он никогда не покинет город без разрешения. Но Семей был дерзок и не слишком соблюдал запрет. Однажды несколько его рабов бежали в филистимский город Геф, чтобы просить убежища у царя Анхуса. Семей, не спросив разрешения, отправился за ними в погоню. Как только он вернулся в столицу, Соломон, не пожелав выслушивать никаких оправданий, приказал Ванее казнить его.
РАССКАЗ О ДВУХ МАТЕРЯХ. В Гаваоне находился главный жертвенник Израиля. Царь Соломон отправился туда и торжественно пожертвовал тысячу штук скота для всесожжения. Когда он улегся спать, ему явился Яхве и спросил, какие у него есть желания, обещая их исполнить. Царь попросил дать ему разумное сердце, чтобы он мог быть справедливым судьей для своих подданных. Яхве понравилась скромность царя, и он не только дал ему мудрое сердце, но обещал сделать его самым богатым и знаменитым из всех царей в мире.
Соломон радостный вернулся в Иерусалим, совершил щедрое жертвоприношение у ковчега завета и устроил пир для всех жителей города. Затем он расположился в судейском кресле у городских ворот и стал вершить суд.
К нему привели двух женщин. Их дело было очень сложным и необычным. Одна из женщин, плача и клянясь, что говорит правду, рассказала следующее: «Я и эта женщина живем в одном доме, и я родила при ней в этом доме. На третий день после того, как я родила, родила и эта женщина… И умер сын этой женщины ночью, ибо она заспала его. И встала она ночью и взяла сына моего от меня, когда я, раба твоя, спала, и положила его к своей груди, а своего мертвого сына положила к моей груди. Утром я встала, чтобы покормить сына моего, и вот, он был мертвый; а когда я всмотрелась в него утром, то это был не мой сын, которого я родила».
Обвиняемая все отрицала, обе женщины громко кричали и ругались. Царь после минутного раздумья схватил меч и приказал: «Рассеките живое дитя надвое и отдайте половину одной и половину другой». Тогда обвиняющая женщина в ужасе воскликнула: «О, господин мой! Отдайте ей этого ребенка живого и не умерщвляйте его!» Вторая же сказала спокойно: «Пусть же не будет ни мне, ни тебе. Рубите».
Выслушав их, царь указал на женщину, которая умоляла сохранить жизнь ребенку, и сказал: «Отдайте этой живое дитя и не умерщвляйте его: она его мать».
С тех пор израильтяне боялись царя, ибо убедились, что перед его мудростью ничто не скроется.
СОЛОМОН — ТАЛАНТЛИВЫЙ ПРАВИТЕЛЬ. Соломон получил в наследство сильное и богатое государство, живущее в мире и благоденствии. Покоренные соседние народы не представляли больше угрозы для Израиля. С богатым царем тирским Хирамом Израиль был связан договором о дружбе, заключенным еще при Сауле. Юный царь Соломон одержал дипломатическую победу, женившись на дочери фараона и получив в приданое захваченный у филистимлян город Гезер. Родство с египетской династией обеспечивало безопасность южных границ Израиля и усиливало политическую мощь страны. Еврейские племена впервые с незапамятных времен могли жить в мире и беспрепятственно заниматься мирным трудом. Память об этом блаженном времени сохранится на долгие поколения, и один из более поздних летописцев запишет: «И жили Иуда и Израиль спокойно, каждый под виноградником своим и под смоковницею своею, от Дана до Вирсавии, во все дни Соломона».
Соломон оказался также прекрасным администратором. На все высшие должности в государстве он назначил своих сторонников и друзей. Таким образом, должности канцлера, главного военачальника, начальника личной гвардии царя, писарей, секретарей и главного сборщика податей оказались в руках надежных, преданных царю людей.
Наученный горьким опытом, Соломон старался укрепить свою власть, ослабляя израильские племена. Для этого он разделил страну на двенадцать административных округов, границы которых лишь частично совпадали с территорией отдельных племен. Во главе каждого из них он поставил своего наместника и начальника гарнизона. Округа поочередно, каждый в течение одного месяца в году, снабжали продовольствием царский двор и армию.
Армия тоже подверглась глубокой реорганизации. Давид, как известно, верил только в пехоту, а сам ездил на осле. Таким образом, Соломон получил в наследство устаревшую, не соответствовавшую требованиям эпохи армию. Теперь, преодолевая глубоко укоренившееся предубеждение израильтян против конницы, он организовал мощный конный корпус, состоящий из четырнадцати тысяч боевых колесниц. Он модернизировал также армейские обозы, введя в них повозки и конные упряжки. Кроме того, он построил в ряде израильских городов конюшни. Самые большие конюшни находились в Мегиддо, где стоял крупнейший отряд новой конницы. Корм для лошадей тоже доставляли поочередно административные округа.
Благодаря этим нововведениям укрепилась мощь государства, а Соломон прослыл великим мудрецом.
СОЛОМОН СТРОИТ ХРАМ. На четвертом году своего царствования Соломон решил выполнить последнюю волю отца и воздвигнуть в Иерусалиме храм, достойный великого монарха. У него не было ни хорошей древесины, ни искусных мастеров-строителей, и он обратился к Хираму, царю тирскому, с просьбой о помощи. Вскоре был заключен договор. Хирам снабдил Соломона кедровым и кипарисовым деревом. Дерево доставляли по морю в Яффу, а оттуда израильские носильщики перетаскивали его в Иерусалим. Для ускорения рубки леса в горах Ливана Соломон приказал Адонираму создать армию подневольных ханаанских рабочих. Армия насчитывала тридцать тысяч человек и подразделялась на десятитысячные группы, отправлявшиеся поочередно на несколько месяцев в Тир, чтобы помогать финикийцам рубить деревья и вязать плоты.
Царь Хирам прислал в Израиль лучших мастеров во главе с замечательным художником-умельцем Хирамом, мастером по литью и обработке золота, серебра и бронзы.
За доставку строительных материалов Соломон обязался платить ежегодно двадцать тысяч мер пшеницы, двадцать тысяч ведер вина и двадцать тысяч мер лучшего оливкового масла. Одновременно в Израиле была создана армия рабочих, в принудительном порядке работавших на стройке. Туда входили исключительно порабощенные израильтянами ханаанеяне. Армия рабочих насчитывала сто пятьдесят тысяч мужчин. Восемьдесят тысяч работали каменотесами в заиорданских горах, а семьдесят тысяч переносили обтесанные камни на строительную площадку в Иерусалиме. Их работой руководили три тысячи триста израильских надзирателей.
Храм воздвигли на холме Офел, вершину которого срезали и сровняли. Для расширения полученной площадки ее окружили вертикальной стеной из обтесанных каменных глыб, скрепленных оловом. Строительство храма продолжалось более семи лет. На вершину холма вела дорога, по которой входили во внешний двор. Там всегда толпились жители Иерусалима и паломники со всего Ханаана. Вторая стена окружала внутренний двор — основное место религиозных обрядов. Посредине двора стоял жертвенник всесожжения, на котором горел вечный огонь. Рядом находилось «медное море» — медная цистерна, наполненная водой для обмывания жертвенных животных. Эта огромная чаша, отлитая Хирамом в горах Заиорданья, покоилась на двенадцати медных волах; три из них глядели на север, три — на запад, три — на юг и три — на восток. Кроме того, во дворе стояли десять медных подстав на колесах для перевозки воды.
Храм был невелик: всего лишь тридцать один метр длиною и десять с половиной шириною. К его трем стенам — задней и двум боковым — примыкали три строения с комнатами для жрецов и службы. Внутри храм делился на три части: притвор, главный зал и святая святых. Святая святых представляла собой маленькое помещение без окон, где в таинственном мраке покоился ковчег завета. Входить туда имел право только верховный жрец, да и то лишь один раз в год.
По обе стороны входа в притвор высились двенадцатиметровые медные колонны с великолепными резными венцами — мистические символы силы и величия. Все три помещения потрясали своей роскошью и богатством. Стены и потолки были обшиты кедровым деревом; паркет был сделан из полированных кипарисовых досок; панели, украшенные барельефами херувимов, пальм и цветов, сверкали золотом. В центральном зале стоял позолоченный стол кедрового дерева для хлебных приношений, алтарь из литого золота для курения ладаном, десять золотых подсвечников и множество другой золотой утвари. Сквозь расположенные у самого свода зарешеченные окна в зал струился тусклый свет. Здесь жрецы курили ладаном, совершали хлебные приношения и следили, чтобы пламя в подсвечниках никогда не угасало.
Святая святых была отгорожена стеной из позолоченного кедрового дерева. Двери в святая святых, украшенные резными изображениями херувимов, были всегда открыты, но вход прикрывал полотняный занавес, богато расшитый херувимами, цветами и пальмами. За занавесом стоял во мраке ковчег завета с двумя каменными скрижалями Моисея. Его охраняли две огромные фигуры херувимов, вырезанные из оливкового дерева и покрытые толстым слоем золота. Их распростертые крылья соприкасались друг с другом, а снаружи доставали до двух противоположных стен храма.
По окончании строительства храма состоялось большое торжество по случаю установления в храме ковчега завета. Давид еще раньше создал жреческое сословие. Из тридцати шести тысяч левитов двадцать четыре тысячи получили жреческое звание, остальным же пришлось довольствоваться должностями хранителей, писарей, судей и певчих. Потомки Аарона, к коим принадлежал Садок, получили монополию на должность верховного жреца.
Во время торжества толпы народа заполнили внешний двор, а на внутреннем дворе в это время происходила церемония посвящения и установления ковчега. Вокруг жертвенника собрались старейшины племен израильских, жрецы в белых полотняных одеждах, придворные вельможи, певчие, арфисты, кимвалисты и сто двадцать жрецов-трубачей. Соломон, в пурпурном, богато расшитом плаще и золотом царском венце, сидел на престоле. Сзади выстроились пятьсот воинов личной гвардии царя со щитами из чистого золота. Торжество началось столь крупным жертвоприношением, что число жертв для всесожжения невозможно было сосчитать. Среди дыма и запаха горелого мяса загремели трубы, и левиты внесли на плечах ковчег завета. Потрясенные его золотым сиянием, певчие под аккомпанемент арф и кимвалов запели гимн, содержание которого совпадало с созданным позднее двадцать третьим псалмом: