В III веке н. э. поэма победоносно переступает порог католической церкви, разумеется в видоизмененном толковании. Возлюбленный — это сам Иисус Христос, возлюбленная — церковь или душа христианина, а в хоре под видом друзей влюбленной пары скрываются ангелы, пророки и патриархи.
Правда, в V веке снова начали зарождаться сомнения относительно религиозного характера поэмы. Некоторые, в частности, высказывали предположение, что Соломон написал поэму в защиту одной из своих жен, темнокожей египтянки, дочери фараона, которая из-за цвета кожи не пользовалась в Иерусалиме популярностью.
Однако благодаря бдительности церкви и инквизиции исследователи только в XVIII веке поистине критически подошли к Песне песней. Но и тогда никому в голову не приходило подвергать сомнению авторство Соломона. Напротив, все терялись в догадках, какая же из царских фавориток скрывается за образом Суламиты. Называли по очереди то дочь царя Хирама, которую Соломон будто бы встретил впервые на горе Кармил, то египетскую принцессу, то царицу савскую, то, наконец, сунамитянку Ависагу, которую привели в свое время к старому царю Давиду согревать его. Все догадки благодаря своей романтической окраске нашли множество приверженцев, в особенности среди художников и писателей, и были отражены в произведениях искусства и литературы.
Эти гипотезы были, однако, в 1873 году опровергнуты прусским консулом в Дамаске И. Т. Вецштейном. Наблюдая свадебные обряды сирийских крестьян, он обратил внимание на поразительное сходство между их обрядовыми песнями и библейской Песней песней. Вот что пишет Вецштейн в своих мемуарах:
«Лучшие дни в жизни сирийского крестьянина — это первая неделя после бракосочетания. Молодожены изображают тогда царя и царицу, им прислуживают все жители деревни.
Свадьбы празднуются сирийцами главным образом в марте — самом прекрасном месяце года. Пора дождей тогда уже прошла, а солнце не жжет еще так немилосердно, как в последующие месяцы. Праздник устраивается на вольном воздухе — на току, усеянном в то время полевыми цветами. Молодожены сидят на специально возведенном престоле, а гости пляшут вокруг них и поют — то поодиночке, то хором. В песнях воспевается телесная красота молодой пары. Жених с невестой, одетые в пышные свадебные наряды, всю неделю ничего не делают, только сидят на престоле, обслуживаемые свадебными гостями, слушают песни и смотрят, как мужчины состязаются в ловкости. Невеста время от времени поднимается и танцует, чтобы обратить внимание жениха на свою красоту».
Путем сопоставлений ученые пришли к выводу, что Песнь песней представляет собой сборник израильских народных песен, связанных со свадебными обрядами. Такие песни можно найти в фольклоре любого народа. Обычно они связаны с определенными обрядовыми действиями и образуют, таким образом, целостную композицию. Песни эти были издавна распространены на Ближнем Востоке и, по свидетельству Вецштейна, сохранились до наших дней. Сирийские крестьяне и сегодня поют их на своих свадьбах.
О том, в какую глубокую древность уходят корни этих песен, мы узнали лишь тогда, когда удалось расшифровать клинопись Месопотамии. Исследователями прочтены две эротические поэмы, представляющие собой, вне всякого сомнения, антологии песен, которые невеста пела своему царственному жениху. По шумерскому обычаю, царь обязан был раз в год жениться на одной из жриц богини любви Инанны, чтобы обеспечить стране хороший урожай. Исполнявшаяся невестой любовная поэма поразительно напоминает некоторые отрывки из Песни песней. Приведем для примера следующее четверостишие:
Возлюбленный, дорогой моему сердцу!
Красота твоя сладка, как мед.
О лев, дорогой моему сердцу!
Красота твоя сладка, как мед.
Фольклорное происхождение Песни песней исключает, разумеется, авторство Соломона и тем самым опровергает библейскую традицию.
Современная наука окончательно подтвердила правильность этого вывода. Филологический анализ Песни песней обнаружил, что язык поэмы по меньшей мере на несколько столетий моложе древнееврейского языка эпохи Соломона. Многочисленные арамеизмы и эллинизмы неопровержимо доказывают, что поэма была написана уже после вавилонского пленения, то есть после 532 года до н. э., когда в Палестине было очень сильно влияние греческой культуры.
Археологические открытия в Египте, Сирии и Месопотамии опровергли также другую традицию, приписывающую царю Соломону авторство Книги притчей. В Библии сказано, что Соломон превзошел всю мудрость Египта. Смысл этой фразы стал понятен лишь после прочтения египетских иероглифов. Оказалось, что репутация египтян как людей очень мудрых имела свои основания. Уже в период царствования V династии фараонов (около 2450–2315 годов до н. э.) придворный вельможа Птаготеп составил для своего сына сборник житейских советов, изложенных в форме кратких пословиц. В них нашел выражение поистине богатый жизненный опыт, ибо автору к моменту составления сборника исполнилось уже сто десять лет. Еще интереснее сборник поучительных сентенций египетского мудреца Аменемопе, относящийся к XVI веку до н. э.
Из клинописных таблиц мы узнали, что подобные сборники имелись также у шумеров, ассирийцев, халдеев и финикийцев. При сравнении всего этого материала с библейской Книгой притчей обнаружилось, что последняя содержит множество заимствований из этих значительно более древних сборников. Там имеются даже совершенно тождественные мысли и выражения. Из этого отнюдь не следует, что в Книге притчей полностью отсутствуют оригинальные израильские пословицы. Но большинство приведенных в Библии притчей несомненно иностранного, нееврейского происхождения. Должно быть, они были распространены на всем Ближнем Востоке и проникли также в Ханаан. Израильский народ воспринимал их как свои собственные и впоследствии приписал их мудрости Соломона.
ИЗРАИЛЬ И ИУДЕЯ
КАК РАЗОШЛИСЬ ПУТИ ИЗРАИЛЯ И ИУДЕИ. Царский род Давида пользовался в Иудее огромным авторитетом, и сын Соломона, Ровоам, беспрепятственно занял иерусалимский престол. Новому правителю пришлось, однако, отправиться в Сихем, чтобы получить согласие северных племен на свое царствование. Казалось, что и там все обойдется без осложнений. Север готов был и в дальнейшем подчиняться иудейской династии, но требовал облегчения налогового гнета, введенного Соломоном. Своим уполномоченным северные племена назначили недавнего главаря мятежников Иеровоама, который вернулся из Египта, щедро снабженный фараоновым золотом. Заставляя юного царя вести переговоры с мятежником и изгнанником, северные племена как бы давали понять, что, если их требования не будут удовлетворены, они снова возьмутся за оружие. На совете старейшин Иеровоам обратился к царю со следующими словами: «Отец твой наложил на нас тяжкое иго, ты же облегчи нам жестокую работу отца твоего и тяжкое иго, которое он наложил на нас, и тогда мы будем служить тебе».
Ровоам попросил три дня для размышления. Старые, опытные советники Соломона уговаривали его пойти на уступки. Но Ровоам предпочел прислушиваться к советам своих друзей-сверстников, которые разжигали его самолюбие, предлагая решительно отклонить дерзкие требования. И вот, когда три дня спустя представители племен собрались вторично, царь грозно заявил: «Отец мой наложил на вас тяжкое иго, а я увеличу иго ваше; отец мой наказывал вас бичами, а я буду наказывать вас скорпионами».
В ответ на это израильтяне отказались признать царя и покинули Сихем. Ровоам и тогда не понял всей серьезности положения и решил силой принудить север к повиновению. В довершение всего во главе карательной экспедиции он поставил Адонирама, ненавистного сборщика податей, чье имя во времена Соломона внушало ужас. Северные племена разгромили царские отряды и убили Адонирама. Ровоам в ужасе вскочил на колесницу и умчался в Иерусалим, чтобы спрятаться в его стенах.
Результаты этой неразумной политики сказались немедленно. Десять северных племен откололись от Иудеи и провозгласили своим царем Иеровоама.
Итак, держава Давида и Соломона распалась на два слабых, враждующих друг с другом царства: Израиль и Иудею.
Упрямый Ровоам ни за что не хотел примириться с этим. Он собрал большую армию и намеревался двинуть ее на север, на расправу с мятежными племенами. Но тут в дело вмешался старый пророк по имени Самей, пользующийся в Иерусалиме огромным авторитетом. Он от имени Яхве заклеймил братоубийственную войну и призвал царя отказаться от своей безумной затеи. Гражданская война была, таким образом, предотвращена, но это отнюдь не значит, что между обоими государствами воцарилось согласие. Десятилетиями продолжалась непримиримая вражда, находившая выражение в интригах, пограничных инцидентах и в конце концов перешедшая в войну.
С момента раскола прошло пять лет. Фараон Сусаким, убедившись, что оба царства ослаблены постоянными конфликтами, напал на Ханаан и опустошил Иудею и часть Израиля. Он ушел лишь тогда, когда Ровоам заплатил громадный выкуп, отдав ему величайшие сокровища Иерусалимского храма и царского дворца. Великолепие и блеск Соломоновых сооружений померкли уже спустя двадцать лет после их создания: там, где раньше сверкало золото, остались голые стены. В Египет ушли также золотые щиты, украшавшие «дом леса ливанского». На их место Ровоам велел отлить медные щиты, надеясь их ложным блеском замаскировать свой упадок.
ИЗРАИЛЬ ПОКЛОНЯЕТСЯ ЗОЛОТОМУ ТЕЛЬЦУ. Иеровоам сделал вначале своей столицей Сихем. Позднее, опасаясь фараона Сусакима, он перенес свою резиденцию в город Пенуил, за Иорданом, а в конце концов поселился в Фирце.
Израиль страдал от отсутствия религиозного центра. Жрецы Яхве ушли в Иерусалим, а верующие по-прежнему совершали паломничества в храм Соломона, где находился единственный и самый святой предмет культа — ковчег завета. Иеровоама очень беспокоили эти паломничества во вражескую столицу. Он опасался, что со временем его подданные могут захотеть снова объединиться с племенами Иудеи, как в славные времена Давида и Соломона. Чтобы предотвратить опасность, Иеровоам решил отделиться от Иерусалима также и в религиозно