Библиотечка журнала «Советская милиция» 4(28), 1984
ПО ЗАКОНАМ МУЖЕСТВА
ТОТ ДЕНЬ, казалось, не отличался ничем от многих других, прошедших за многие годы службы старшины милиции Николая Николаевича Елецкого.
Солнце изредка выглядывало из-за туч, роняя на Томск скупые, негреющие лучи. Накрапывал мелкий колючий дождь. Инспектор дорожно-патрульной службы ГАИ стоял на посту — на перекрестке — недалеко от кинотеатра. По шоссе, разбрызгивая лужи, сновали автомобили…
Внезапно ожила рация: «Старшина Елецкий, в двух кварталах от вас сбита женщина. Нарушитель скрылся. Будьте предельно внимательны…» Ветеран усилил наблюдение. И вдруг заметил, что самосвал, шедший в первом ряду, пытается пересечь перекресток на красный свет. Елецкий жестом приказал водителю остановиться. Тот медленно, как бы нехотя, начал подруливать к обочине, но, поравнявшись со старшиной, стремительно рванул вперед. Николай Николаевич бросился в погоню на патрульной машине. Преследуемый упорно пытался оторваться, но не тут-то было. Елецкий нагнал нарушителя на окраине города. Хорошо зная этот квартал, он умело заставил водителя направить самосвал в тупик. Увидев, что дальше ехать некуда, шофер дал задний ход. Надеялся, верно, что не выдержат нервы у старшины, отступит он.
Ситуация и впрямь складывалась критическая: боком к самосвалу стоит милицейский «уазик», и на него с безжалостным, неумолимым ревом движется самосвал… Еще мгновение — и… Но словно ворвалось в этот миг в сознание старшины короткое, как молния, воспоминание — давно отгремевший бой. Тогда, под Берлином, на позиции, через которую пытались прорваться фашисты, судьба сражения сконцентрировалась на том, выдержит ли единоборство с неприятельским танком солдат Елецкий. Он выстоял. Так неужели дрогнет теперь?..
И нервы у нарушителя сдали. Он остановился буквально в нескольких сантиметрах от патрульной машины…
Среди государственных наград, полученных Николаем Николаевичем Елецким за мужество, проявленное на фронте и в мирное время, всех лучше говорит о характере этого человека медаль «За отвагу»…
Солдат всегда солдат!
АВТОРУ ПОБЕДЫ ПОСВЯЩАЕТСЯГерой Советского Союза В. КАРПОВ,секретарь правления Союза писателей СССР
Девятого мая 1985 года исполняется сорок лет всемирно-исторической Победы советского народа и его Вооруженных Сил в Великой Отечественной войне.
Чем дальше уходят в прошлое те огненные военные годы, тем полнее и ярче раскрывается значение великого подвига советского народа, отстоявшего свободу и независимость своей социалистической Родины, избавившего человечество от угрозы фашистского порабощения. Среди будничных дел и забот мы не замечаем порой, сколь быстротечен бег времени. Но война кажется нам, ее участникам, событием совсем недавним. Она живет в ярких воспоминаниях, обостренном чувстве ненависти к фашизму, милитаризму.
Мир не ведал примеров такой самоотверженности и массового героизма, которые проявляли советские люди в борьбе против гитлеровских захватчиков. И мы знаем, что в годы военных испытаний в одном строю с воинами армии и флота находились и сотрудники советской милиции.
Широко известно, какие славные страницы вписали они в историю Великой Отечественной. На полях боев под Москвой и Ленинградом, в Заполярье и на Кавказе — на многих фронтах сражались милицейские и другие подразделения органов внутренних дел. Части внутренних войск, милицейские отряды очищали тыл от шпионов и диверсантов, охраняли оборонные объекты, выполняли многие важные обязанности военного времени. За мужество и героизм, проявленные в годы Великой Отечественной войны, тысячи сотрудников милиции удостоены правительственных наград.
Мы знаем сотни имен сотрудников советской милиции, чей подвиг будет вечно служить примером выполнения патриотического долга в грозный для Родины час. Это в их честь стоят памятники в Москве Волгограде, Севастополе, многих других городах и населенных пунктах нашей страны. О них написаны книги, сложены песни, сняты кинофильмы.
Прошло уже четыре десятилетия с тех пор, как знамя Победы взметнулось над поверженным рейхстагом, олицетворяя собой разгром гитлеровского рейха и окончание второй мировой войны на европейском континенте. Великая победа позволила советскому народу переключить свои усилия, талант и опыт на мирный, созидательный труд. Все послевоенные годы активно и напряженно работать над укреплением экономики, повышением благосостояния и дальнейшим совершенствованием развитого социалистического общества.
Советская литература пополнилась в последние годы новыми романами и повестями, глубоко и правдиво рассказывающими о бессмертном подвиге героев Великой Отечественной войны, об ответственной и сложной судьбе солдат правопорядка, охраняющих покой и счастье советских людей в мирные дни.
К ним принадлежат и творческие работы, входящие в этот выпуск библиотечки. Глубоко символично, что ее авторами стали люди разных поколений. П. А. Ситников воевал на Северо-Западном, Волховском фронтах, затем был направлен в органы контрразведки «Смерш», награжден боевыми орденами и медалями; В. Н. Першанин — представитель послевоенного поколения, написать об огненных годах его побудили воспоминания отца-солдата. Герой рассказа Э. А. Хлысталова и сегодня как бывший фронтовик остается в строю.
Думается, эти произведения станут определенным вкладом в создание образа «автора Победы», как назвал маршал Жуков обыкновенного человека, который в крови и поту, в страданиях и лишениях победил страшного врага, принеся миру мир.
Петр СитниковПО СЛЕДУ ОБОРОТНЕЙПовесть
ПОИСК НАЧИНАЕТСЯ
ВОТ КАК в жизни бывает. Уходит человек на пенсию, ищет покоя, а на него вдруг такое наваливается…
Последние дни на службе давались полковнику Золотову нелегко, он едва скрывал от окружающих свою безмерную усталость.
Держался, сколько мог, но скоро понял: все, больше так нельзя. Пока страдает он, а скоро будет страдать и работа. Этого допустить нельзя. Андрей Петрович написал рапорт.
Время словно остановилось. Вроде бы соскочил Золотов с бешено вертящейся карусели и огляделся вокруг. Поначалу он наслаждался отдыхом, а потом стало чего-то не хватать, в душе образовалась пустота, которая породила чувство неясной тревоги. Ну что ему не хватает?
И вот однажды он получил поздравительную открытку от фронтового товарища Захара Лебедева. Встревожила фраза: «Отскакал я, друже, свое…» Видно, крепко приболел Захар, самый близкий друг.
Сердце защемило от какого-то, еще неясного, предчувствия, нахлынувшей тоски. Из писем Золотов знал, что Лебедев уже несколько лет, как и он, жил бобылем. Значит, сейчас он один на один с болезнью, без поддержки родных и знакомых? Надо немедленно ехать. Утром отправился в кассы аэропорта, купил билет на самолет до Ленинграда. И вот встреча.
Вид старого приятеля не порадовал Андрея Петровича. Эх, годы-годы, да нездоровье еще обрушилось. Захар тяжело приподнялся с кресла, обнял гостя, похлопал его по плечу, прослезился.
— Давненько мы с тобой, Андрей Петрович, не виделись. Лет тридцать пять, не меньше? — справившись с волнением, заговорил он.
— С сорок третьего…
— Да… Было нам по тридцать, — стал припоминать Лебедев. Они уже сидели рядом. — Ты и сейчас еще выглядишь молодцом: бодрый, свежий… А я вот сдал. Одышка, проклятая, одолевает… Сердце поизносилось, стучит с перебоями…
Говорит отрывисто, громко, сам слушает внимательно, подавшись вперед, прикладывая ладонь к уху, одобрительно кивает большой полысевшей головой, задумчиво рассматривает собеседника.
— Не одинок я. Ко мне частенько заглядывают друзья. А на соседней улице, кстати, живет моя сестра, — он сразу успокоил Золотова. Перечислил тех общих знакомых, которые уже навестили его.
Вспомнили по случаю и о тех, с кем потеряли связь в годы войны.
— Не забыл нашего сослуживца по Северному Кавказу Федора Лукича Михеева? — поинтересовался Лебедев, и взгляд его стал пристальным.
— Еще бы! — тотчас же воскликнул Андрей Петрович. — Мне же пришлось перебрасывать его в тыл к противнику, в вашу бригаду. А позднее мы с тобой вместе разбирались с его провалом. Между прочим, ты же был в Горске начальником горотдела… Нового ничего не выяснил?
— Что тебе сказать? — Лебедев заворочался в кресле. — Тогда нам так и не удалось узнать что-либо определенное о его гибели… После освобождения города был арестован один подозреваемый фаэтонщик, но доказать его вину не удалось. В общем, свидетелем на суде выступила лишь супруга Михеева. Так вот, по показаниям арестованного и ее словам выходило, что Федор Лукич оказался жертвой какой-то провокации гестапо… Мы в отделе пришли к выводу, что его выдал предатель по фамилии Лисицкий. Потом Михеев рассчитался с ним где-то в лесу, когда узнал, кто он такой…
Золотов был в долгу перед погибшим. Когда-то на полевом аэродроме перед выброской он сказал: «Андрей Петрович, в нашем деле всякое может случиться… Если не вернусь с задания, разыщи Капу, жену, скажи, пусть она не ждет меня, устраивает личную жизнь так, как подскажет ей сердце».
Тогда, еще до прихода наших войск в Горск, Золотов был ранен. На лечение его отправили далеко в тыл. За это время фронт основательно продвинулся на запад. В водовороте событий он так и не выполнил пожелание товарища. Теперь, вспомнив об этом, невольно покраснел.
— Для меня в деле Михеева было как будто все ясно, да и время торопило, и материалы о его гибели я переслал в архив, — стал вспоминать Лебедев. — Но вот теперь, когда можно горячку не пороть, снова проанализировал по памяти все известные нам обстоятельства и обнаружил два существенных пробела…
— Какие? — гость весь напрягся, выжидающе посмотрел на Лебедева.