Заметки о покорении врага, превосходящего тебя в воинском искусстве
i
– Это достаточно далеко, – сказала Кэролин.
Стив остановился в четверти мили от въезда в Гаррисон-Оукс. Он не стал съезжать на обочину. Кэролин дергалась, нервничала, раскачивалась на сиденье. Стив никогда прежде ее такой не видел. Сзади завороженно смотрела Нага.
Было около девяти часов вечера. Звезды погасли. Это облака – или с ними она тоже что-то сделала? Стив смутно понимал, что у него шок.
– Почему мы остановились?
Кэролин показала. Неподалеку от знака с названием населенного пункта был уличный фонарь, маленький островок света в безграничном океане тьмы. Стив прищурился. Под фонарем стояли три человека. Он не мог различить их лиц, но один из людей явно был в балетной пачке. В животе Стива вспыхнул страх, яркий и холодный.
– Это Дэвид?
Кэролин задумчиво сжала губы, потом кивнула.
– У него кровь. Должно быть, Эрвин превзошел мои ожидания. Давно уже никто не пускал Дэвиду кровь.
– С ними Эрвин?
Она кивнула.
– Что он здесь делает?
– Он рассержен. Пришел, чтобы «надрать кому-то задницу».
– Кому-то конкретному?
– Врагу. Мне, Дэвиду, всем, кто остался. Он догадался, что рано или поздно мы явимся сюда. Он очень умен.
– Но что…
– Ш-ш!
Эрвин поднес пистолет к лицу Дэвида. Дэвид ухмыльнулся. Наклонился вперед и прижался носом прямо к дулу. Эрвин выстрелил. Раздался холостой щелчок. Дэвид ударил Эрвина по губам.
– Ладно, – сказала Кэролин. – Время пошло.
– Что?
– Позже. Я хочу, чтобы сейчас ты отправился в Библиотеку. Помнишь здание?
– Помню, но… ты же не собираешься пойти туда? – Он показал на уличный фонарь, на Дэвида. На заднем сиденье заворчала Нага.
– Собираюсь. А ты собираешься в Библиотеку. Там с тобой ничего не случится. Я приду, когда закончу.
– Что? Ты спятила? Ты представляешь, что этот парень может…
– Стив, послушай меня, – сказала Кэролин. – У нас мало времени. Я должна отправиться к ним, а ты не можешь пойти со мной.
– Ты собираешься туда? Одна?
Она кивнула.
– Я пойду с тобой, – сказал Стив. – Может, мне удастся…
– Стив, послушай. Я не хочу оскорбить тебя, но если дойдет до схватки с Дэвидом, у тебя нет вообще никаких шансов. Никаких. Ничего не выйдет.
Стив открыл рот, чтобы возразить, но потом вспомнил, как Дэвид явился в тюрьму, вооруженный лишь своим копьем, и заполнил коридоры трупами людей с пистолетами. Он захлопнул рот. И через секунду сказал:
– Ладно. Я понял. А у тебя есть шанс?
– Даже более того.
– Кэролин, если только ты не умеешь драться намного лучше, чем я видел…
– Стив, – сказала она. – Иди. Просто иди. Я справлюсь. Внутри reissak тебе ничто не грозит. Никто по-настоящему опасный не сможет добраться до тебя там.
– Откуда ты знаешь?
– Просто знаю. – Она помедлила. – Давным-давно была… вечеринка в честь возвращения домой. Пир. И главным блюдом на пиру были два оленя. Это триггер reissak. Никто из тех, кто отведал их плоти, не может приблизиться к Библиотеке. А только эти люди имеют значение. Там ты окажешься в безопасности.
– Но…
– Просто иди, Стив. Все будет хорошо, если ты предоставишь это мне.
Они смотрели друг на друга в упор. Наконец Стив сказал:
– Ладно. Хорошо. Но что мне делать, если все сложится не так, как ты рассчитываешь? Мне вернуться или…
– Нет, – ответила она ровным голосом. – Я могу проиграть. Это возможно. Это может случиться. Выясним через несколько минут. Если я не приду через час, или если вдруг ты увидишь Дэвида… не пытайся ничего делать. Найди пистолет и вышиби себе мозги. Или повесься. Или прыгни с моста. На твое усмотрение. Дэвид пока не умеет воскрешать. Может, к тому моменту, как научится, он забудет о тебе.
Стив уставился на нее.
– В прямом смысле, – сказала она. – Я не шучу. Это не шутка. Скажи, что ты меня понял.
В конце концов Стив едва заметно кивнул.
– Да, – сказал он. – Хорошо. – Он не знал, искренне говорит или нет.
Кэролин слабо улыбнулась, выдохнула.
– Но до этого не дойдет. – В голосе вновь появилось спокойствие и уверенность. – Я этого не допущу. – Она посмотрела на свои руки. Стив тоже. Кончики ее пальцев не дрожали. – Я все еще люблю тебя, Стив. Тебе следует это знать.
Он ошарашенно вытаращил глаза, лишившись дара речи. После неуютной паузы открыл рот и пролепетал:
– Кэролин, я…
Она улыбнулась, немного печально.
– Дождись, пока они займутся мной, а потом вместе с Нагой проскользни внутрь. – Кэролин показала за плечо, в темноту. – Там нет забора. У вас все получится.
Он проследил за ее пальцем, помолчал.
– Как насчет собак?
– Что? Нет. С ними никаких проблем не возникнет.
Вчера с ними возникли очень большие проблемы, подумал Стив, но промолчал. Кэролин напоминала готовящуюся к броску кобру. Поэтому он сказал:
– Откуда ты знаешь? Я думал, они принадлежат твоему отцу…
– Тебе не причинят вреда, Стив. Собаки подчиняются мне. Все это время они подчинялись мне.
Стив уставился на нее, его лицо помрачнело. Дрезден.
– Кэролин…
– Позже. – Ее голос был невозможно спокойным.
Глаза Стива сузились. Дрезден, окруженный стаей собак, погребенный под ними, но продолжающий сражаться, как… Он ощутил закипающий гнев, подавил его.
– Теперь мне нужно идти, – сказала Кэролин. – Ты понял, что должен сделать?
Стив смог кивнуть, не выдав свою злость.
– Я все объясню позже, – сказала она. – Честно.
Посмотрела на него, и увиденное ей явно не понравилось. Она нахмурилась, потом наклонилась и поцеловала Стива, очень быстро, в правую щеку. Он даже не успел осознать, что происходит. Затем Кэролин откинулась на спинку сиденья, зажмурилась, выдохнула. Молча открыла дверь и вышла в свет фар. Ее тень вытянулась вперед, захватывая Дэвида, Эрвина и Маргарет.
Секунду Стив смотрел, не в силах пошевелиться.
Кэролин была босиком и в прежней смешной одежде – велосипедные шорты, свитер, гамаши, – теперь безобразно рваной и грязной. По ее бедру тянулась полоса засохшей крови. В зеркале Стив видел себя и Нагу, окровавленных и напряженных; львица смотрела через его плечо с заднего сиденья. Но в то же время он видел, как идет Кэролин, видел, как в свете фар мелькают мускулы на ее ногах.
Что-то в этом зрелище – он так и не смог понять, что именно – напомнило ему Дрездена, который поворачивался к стае собак, напомнило, как на теле льва выделялся каждый мускул, проступая молчаливым рельефом его колоссальной, яростной воли.
ii
Дэвид крутил на пальце пистолет Эрвина. Эрвин стоял перед ним на коленях и вяло пытался подняться. Дэвид приставил дуло к голове Эрвина и сказал:
– Бэнг!
Рассмеялся и зашвырнул пистолет в темноту. Маргарет сидела с отрезанной головой президента на коленях и тихо ворковала. Мертвые губы президента двигались.
Кэролин не знала, что он пытается сказать.
– Привет, Дэвид.
Дэвид обернулся. Он был с ног до головы покрыт кровью, в основном засохшей. Кружево балетной пачки стало жестким и торчало во все стороны, словно пучок лезвий. Тут и там к коже Дэвида прилипли кусочки мяса. От него пахло металлом, с легкими нотками гнили, а может, запах гнили исходил, как обычно, от Маргарет. Дэвид широко ухмыльнулся, счастливый как никогда.
– Похоже, вечер удался, – заметила Кэролин.
Маргарет хихикнула.
– Привет, Кэролин, – сказал Дэвид. Подмигнул Маргарет и ударил Эрвина в лицо. Тот осел на землю. Дэвид повернулся к Кэролин: – Значит… это была ты?
Кэролин кивнула.
– Должен признать, я сильно удивлен. Ты ведь такая… тихоня.
– Именно тихонь и следует опасаться.
– Учту на будущее. Отец мертв, верно?
Она снова кивнула.
Улыбка Дэвида стала чуть шире. У него были крепкие коричневые зубы.
– Ты убила его.
Кивок.
Дэвид откинул голову и расхохотался.
– Потрясающе, – сказал он. – Просто потрясающе. Готов спорить… – Он погрозил ей пальцем. – Готов спорить, кое-кто вышел за рамки своего каталога. Хм-м? Хм-м-м?
Кэролин с улыбкой пожала плечами.
Дэвид снова рассмеялся.
– Надеюсь, ты была осторожна. Это грозит неприятностями.
– Была.
– Позволь спросить, как ты его убила? Отец очень… был очень… хорош. Даже без учета прочих навыков, думаю, он был лучшим рукопашным бойцом в мире. Он говорил мне, что уже не столь подвижен, как прежде, но я бы этого не заметил. Я… я бы не хотел с ним драться. По крайней мере, сейчас. Прошу, расскажи, как ты его убила. Умираю от любопытства. Научный интерес и все такое.
– Ножом.
– Ножом. – Недоверчиво.
Кэролин кивнула.
– И, конечно, воспользовалась элементом неожиданности.
За спиной Дэвида на асфальте зашевелился Эрвин, попытался подняться.
Лоб Дэвида под густыми окровавленными прядями наморщился. Дэвид рассеянно пнул Эрвина, не отрывая глаз от Кэролин, пытаясь понять, не врет ли она. Кэролин знала, что он немного владеет телепатией. Не в такой степени, как Отец, зато Дэвид мог читать мысли своих противников, особенно в пылу битвы. Она могла бы скрыть истинность своих слов, могла бы заставить его гадать, но не стала.
– Элемент неожиданности, – медленно повторил Дэвид. – Да. Признаю, это у тебя имеется. Ножом. – Он покачал головой. – Удивительно. Должен признать, я и сам склонялся к ножу. Простейшее оружие – единственный вариант против такого, как Отец. Большинство людей этого не понимают. – Он задумчиво прищурился. – Возможно, я недооценил тебя, Кэролин.
Она не хотела, чтобы он развивал эту мысль.
– Кто-нибудь выбрался от миссис Макгилликатти?
Эрвин медленно отползал от них на коленях.
– Вряд ли! Я практически уверен, что только мы с Маргарет. Эти солдаты были неплохи, конечно, для американцев. Может, мышь и смогла бы проскользнуть. Что-то крупнее – нет. О… прости, Кэролин. Вы с Майклом были друзьями, да?
Кэролин чувствовала взгляд Маргарет, обжигающий и жадный. Тщательно стараясь не выдать эмоций, сказала:
– Нет. На самом деле, нет.
Маргарет разочарованно нахмурилась и снова занялась головой президента.
– Надо полагать, reissak ayrial тоже твой, да? – Дэвид говорил небрежно, но кого он хотел одурачить? Если reissak принадлежал ей, значит, она работала в одиночку. И с ее смертью Библиотека лишится защиты. Рано или поздно Дэвид найдет способ проникнуть внутрь. А потом они с Маргарет безнаказанно разграбят Отцовские каталоги. Вселенная погрузится во тьму, по сравнению с которой третья эпоха покажется райскими кущами. Краем глаза Кэролин заметила, что Эрвин добрался до тротуара.
– Да, мой.
– Так я и думал. И на что же ты рассчитывала? Надеялась, что мы с Нобунунгой прикончим друг друга?
– Я рассматривала такую возможность. – Это была правда. Рассматривала и отвергла. – Но он погиб раньше, чем я ожидала.
Эрвин, пошатываясь, подобрал бесполезный пистолет. Уставился на него, словно не мог вспомнить, что это такое.
– Тогда… что? Меня должны были прикончить эти солдаты? Американцы? Меня? – Он улыбнулся. – Я угадал?
Кэролин пожала плечами.
– Возможно. Их было много. У них было оружие. Тебя можно убить, Дэвид.
– Верно. – Дэвид улыбнулся. – Тебя тоже.
– Что, если я сделаю тебе предло…
Рука Дэвида метнулась быстрее, чем она могла увидеть. Ее левая щека взорвалась болью. Кэролин почувствовала вкус крови.
– …предложение. Мы можем объединиться, Дэвид. Я всегда восхищалась тобой, ты это…
Снова пощечина. Снова боль, на этот раз справа. Маргарет захихикала.
– …знаешь. Восхищалась твоей силой. – Сердце Кэролин превратилось в ледяной осколок. Она упала на колени, ее лицо оказалось в нескольких дюймах от его промежности. – Я могу стать твоей. По своей воле. Ты знаешь, мне всегда этого хотелось. Я часто думала о тебе. Тайно. Я не решалась признаться, ведь я такая застенчивая.
Зубцы шестеренок ее плана зацеплялись друг за друга, выстраиваясь в последний узор. Сначала она отвергла эту хитрость. Слишком очевидно. Лишь после тщательных исследований Кэролин отнеслась к ней всерьез. Тексты Отца непоколебимо свидетельствовали о ее эффективности. Согласно многочисленным примечаниям, мужчины всегда на пятьдесят-шестьдесят процентов глупели, когда дело касалось их промежности. Близость усиливала эффект. И сейчас Кэролин с профессиональной радостью увидела, как что-то зашевелилось в глубинах балетной пачки Дэвида.
Маргарет вскинула бровь. Эрвин ввалился на территорию Гаррисон-Оукс, под защиту reissak.
Пока в безопасности. Кэролин сосредоточилась на Дэвиде. Он смотрел скептически, но с интересом.
– Вот, – сказала она. – Я тебе покажу. – Протянула руку и провела по его ноге кончиками острых ногтей.
От Дэвида воняло гнилым мясом и кислым потом. Кэролин сунула руку в складки ткани и мягко возилась, пока не нашла его пенис.
– Вот так, – сказала она. – Вот так. – Провела пальцами по мошонке и обхватила ее ладонью. Дэвид запрокинул голову, дрожа от удовольствия.
– Вот так. – Она зарычала, вонзив в него длинные лакированные ногти левой руки, повернув и со всей силы дернув. Оба яйца оторвать не удалось, но одно осталось у нее в ладони. Тренировка поможет Дэвиду справиться с этим – после испытанного внутри Быка он способен пережить почти любую боль, – но ему потребуется несколько секунд. Она купила себе эти секунды.
Дэвид взревел. Слепо махнул рукой, пытаясь отвесить ей пощечину, но Кэролин пригнулась. Она уступала ему в скорости, зато репетировала этот момент каждый день на протяжении десяти лет. Кэролин выпустила мошонку Дэвида. Он инстинктивно отпрыгнул назад.
– Ах ты сука! – рявкнул он не без восхищения.
Заметки Отца на сей счет были четкими: существовало несколько надежных способов мгновенно вывести человека из строя, однако удар в промежность к ним не относился. Настоящая боль придет лишь через пару секунд.
– Погоди, – медленно сказала она. – Прости меня. Я сделала что-то не так? Я думала, тебе нравится грубость.
Дэвид уставился на Кэролин, не веря своим ушам… но выслушал ее до конца. На это ушло около четырех секунд.
К тому моменту как она закончила говорить, боль вошла в силу. Дэвид застонал.
Кэролин с улыбкой стряхнула кровь с пальцев.
– Ну что ж. Значит, я ошиблась.
Дэвид снова заревел. Сжал кулаки и шагнул к ней, согнувшись почти вдвое, одной рукой прикрывая промежность.
Кэролин перекатилась назад, вскочила на ноги и кинулась к воротам. Дэвид был самым быстрым… при обычных обстоятельствах. Но только не сейчас.
Однако скоро он ее настигнет. Как только справится с болью. Кэролин мчалась к въезду в Гаррисон-Оукс. Десяток шагов – и она за воротами… внутри периметра reissak. Там она остановилась и обернулась.
Землю начал укрывать снег. Следы ее босых ног вели к Дэвиду, скрючившемуся от боли. Кэролин с радостью увидела на снегу несколько капель крови.
Дэвид жарко выдохнул облачко пара, белое в лучах фонаря. Распрямился в полный рост. Маргарет вручила ему копье и отпрянула, словно от обжигающего пламени.
Дэвид посмотрел на отпечатки ног на снегу, потом вгляделся в темноту. Его глаза пылали жаждой убийства, первобытной и дикой, словно у черного идола бога смерти.
– Я иду за тобой, Кэролин.
iii
Словно человек, ныряющий в ледяную воду, Дэвид вошел в reissak. Кэролин внимательно следила за ним. На его лице не отразилось боли ни на первом шаге, ни на втором, ни на третьем. Однако на четвертом он застонал… очень тихо.
Стоявшая в темноте Кэролин услышала это и улыбнулась.
– Я здесь! – насмешливо позвала она. Неторопливо шагнула прочь от Дэвида, в сторону Библиотеки. – Сюда!
Дэвид ринулся за ней, массивный и безжалостный.
Он сможет зайти в reissak намного глубже, чем кто-либо из них, глубже, чем прежде. Кэролин знала, что он может в большой степени контролировать боль, чтобы свести к минимуму внутренние повреждения. Он владел особыми техниками.
Но все равно, увидев его силу собственными глазами, она испытала благоговение, благоговение перед грубой, жестокой силой воли Дэвида. Она застала его врасплох, вцепившись в яйца. Возможно, он тоже играл с ней. Но сейчас игры кончились. Напрягшиеся сухожилия на его шее напоминали толстые кабели. Пот буквально лил с него ручьем, стекал по рукам и капал с конца копья, оставляя в снегу парящие следы.
Кэролин приготовилась к следующему шагу.
– Может, с тебя хватит? Тебе правда стоит повернуть назад, прежде чем… а-а-а! – Она закричала от боли и удивления. Он был таким стремительным. Кэролин опустила глаза, увидела зазубренное острие копья, торчащее из левой ноги, и ощутила неподдельный страх. Он отступил, метнул копье и проткнул меня настолько быстро, что я ничего не заметила.
Ухмыляясь, Дэвид дернул за цепочку. У Кэролин подкосились ноги. Она растянулась на спине.
Он начал подтаскивать ее к себе. Боль была просто адской. Кэролин то сопротивлялась, то ползла на четвереньках вместе с цепочкой, чтобы не обдирать спину об асфальт.
– О, Дэвид, нет, – простонала она, заставляя голос дрожать, зная, что это лишь подстегнет его. Но внутри у нее все заледенело. Потом, решив, что подходящий момент настал, Кэролин протянула руку и отломила наконечник копья.
Затем испустила протяжный булькающий стон, перевернулась и поползла прочь.
– Беги, сука. – Дэвид заменил наконечник.
Мгновение спустя копье вновь пронзило Кэролин, на сей раз ступню. Такой боли она не испытывала ни разу, никогда за всю свою жизнь. Она царапала асфальт, сдирая ногти, и на фоне боли в ноге эти ощущения казались свечными огоньками в сравнении с солнцем. Дэвид дернул ее к себе. Она едва это заметила.
Его пальцы вцепились ей в лодыжку. Жесткие от мозолей, словно железные щипцы. Он перевернул ее на спину. Она отчаянно извивалась на шершавом асфальте, пытаясь поцарапать его. Мелкие камушки впивались ей в лопатки. Они настолько углубились в reissak ayrial, что еще несколько дюймов должны были прикончить его.
Но она не могла пошевелиться. Он был слишком силен.
Дэвид подтаскивал ее к себе. Потянулся и схватил за колено. Мелкие косточки хрустнули. Кэролин знала, чего он хочет – нетнетнетнетнет, – и не ошиблась. Он сунул указательный палец в рану, оставленную копьем в ее ноге. Надавил.
Кэролин почувствовала, как внутри нарастает новый крик. Знакомое ощущение. Она подавила его. Оттолкнулась босыми пятками от асфальта, пытаясь продвинуться чуть дальше в reissak. Еще мгновение Дэвид терзал ее рану, затем потянулся к ключице. Сделал что-то ужасное, и она сломалась с глухим треском, приглушенным кожей.
Кэролин позволила крику вырваться – лишь одному. Это было необходимо, это была приманка, чтобы заманить Дэвида еще на один, последний дюйм, но цена оказалась неожиданно высокой. Она кричала искренне.
Теперь его рука вцепилась ей в горло. Он впился мизинцем в болевую точку под челюстью, а ладонью перекрыл доступ воздуха. Так он убил меня в первый раз. По старой дружбе.
Ее сознание, путающееся и паникующее, лихорадочно листало мысленный гримуар в поисках помощи. Кэролин колотила Дэвида маленькими кулачками, царапала, пыталась выколоть глаза.
Дэвид был неумолим. Он был словно камень.
Периферийное зрение заволокло туманом. Не получилось, подумала она. Дэвид победит. Убьет меня в последний раз. Она вспомнила двенадцатилетнего Стива, долговязого и костлявого, ухмыляющегося на летнем солнце. Перед ее глазами расцвели черные маки.
– Это только начало, – прошептал Дэвид. – Овладев другими каталогами, я призову тебя обратно. И мы сделаем это снова. Будем делать каждую ночь, до конца вечности.
Далеко позади, в ночи, прозвучал тихий металлический щелчок: последняя шестеренка встала на место. Услышав это, Кэролин перестала блуждать, сосредоточилась, вернулась.
Сейчас.
Она открыла глаза. Она почти ослепла от гипоксии… но видела достаточно. Кэролин собралась, перестала сопротивляться. Улыбнулась Дэвиду, протянула руку и нежно провела по его щеке остатком окровавленного, рваного ногтя.
Улыбка Дэвида погасла. Его голос донесся до нее словно издалека.
– Что такое? – спросил он. – Что? Прекрати! Почему ты мне улыбаешься?
Ее губы беззвучно шевельнулись.
– Что?! – крикнул Дэвид. – В чем дело, ты, безумная мерзкая сучка?!
Вопрос не был риторическим. Он даже убрал руки с ее горла.
Кэролин хотелось жадно хватать воздух и кашлять, но она с этим справилась. Сделала один глоток холодного ночного воздуха, медленно втянула его в легкие, наслаждаясь первым вдохом остатка своей жизни. И лишь когда была полностью готова, заговорила.
– А потом… – выплюнула она, забрызгав мелкими капельками крови лицо Дэвида, – …грянул гром… – Слова с шипением вырывались из раздавленного, искалеченного горла. Она убрала палец с его щеки. – …С востока.
Лицо Дэвида взорвалось.
iv
Времени было мало. Пуля попала чуть выше, чем следовало, на полдюйма дальше по скуле – небольшой недочет. Левая половина лица Дэвида исчезла. Кэролин видела его мозги. Несмотря на все сверхсложные тренировки, жить ему осталось недолго, пару ударов сердца.
Но оба его глаза работали, и у него осталось ухо. Этого хватит. Кэролин обхватила руками затылок Дэвида и подтянулась. Изучила зиявшую в его голове дыру и очень нежно коснулась пальцем глубин мозга. Вспыхнула крошечная искорка. Затем, на второй удар сердца, Кэролин наклонилась и шепнула в ухо Дэвиду слово, которое Отец шепнул Митрагани много-много лет назад, на заре четвертой эпохи.
Когда Дэвид услышал его…
…время…
…остановилось.
Кэролин рухнула на асфальт. Ее дыхание вырывалось белыми облачками, подсвеченными уличным фонарем. Она слабо улыбнулась, но не смогла заставить себя сделать что-то еще. Я справилась, подумала она. Действительно справилась. Кэролин не чувствовала ни торжества, ни даже облегчения. Она не чувствовала ничего.
Но это ничего было приятным.
Выпав из времени, Дэвид стал невесомым. Кэролин столкнула его с себя легчайшим прикосновением. Он завис в ночном воздухе, слегка покачиваясь туда-сюда, словно сдувшийся воздушный шарик.
За спиной Кэролин раздались тихие шаги.
– Привет, Эрвин. – Ее голос был очень хриплым. Она села, закашлялась, обхватила руками колени. – Поможете мне встать?
– Э-э… – произнес Эрвин разбитыми, распухшими губами. – Не уверен. Попробую.
Он захромал чуть быстрее. Левой рукой он зажимал кровоточащую рану в ноге. Правой держал пистолет, из которого застрелил Дэвида. Над стволом еще вился дымок.
Эрвин протянул мощную руку, Кэролин ухватилась за его ладонь, и он с легкостью вздернул ее на ноги.
– Что с ним такое? – Эрвин ткнул пальцем в Дэвида. Тот легко перевернулся, вися в нескольких футах над землей.
– Не делайте этого, – попросила Кэролин. – Разрешите, я взгляну.
Эрвин посмотрел на нее, пожал плечами и отошел.
Она остановила вращение Дэвида, затем повернула его, чтобы как следует разглядеть рану. Рана определенно была смертельной, даже для Дэвида. Левая сторона головы исчезла.
– Хороший выстрел, – сказала Кэролин. – Почти идеальный. – Она посмотрела на Эрвина. – Прицел был немного сбит, но это моя вина. Мы должны были оказаться под углом семь градусов от вас, а получилось ближе к девяти. С этой чертовой раной от копья в ноге трудно как следует сосредоточиться.
– Да, – медленно ответил Эрвин. – Я так и подумал. Откуда ты знала, что я…
– Эрвин Чарльз Леффингтон, отставной команд-сержант-майор армии США. Родился восьмого апреля тысяча девятьсот шестьдесят пятого года, служил в восемьдесят второй воздушно-десантной дивизии. До этого – два года в подразделении стрелковой подготовки. Когда вы в последний раз мазали, Эрвин?
– До сегодняшнего дня, ты хочешь сказать? – Дэвид позволил Эрвину выпустить в него всю обойму, просто для развлечения. – Даже и не помню. Давно.
– Не вините себя. Вы не могли в него попасть. Никто не мог. Подойдите, дайте взглянуть на вашу ногу. – Она присела на корточки, чтобы осмотреть порез на ноге Эрвина. – Ничего страшного. Артерия не задета. Он собирался поиграть с вами. – Кэролин легла на асфальт. – Простите меня. Я должна была подождать, пока он вас не изобьет. Чтобы он перестал считать вас угрозой.
– Все в порядке. Я не против пары синяков за правое дело. – Эрвин сплюнул. – А этот парень был настоящим ублюдком.
– Вы даже представить себе не можете, каким. – Кэролин закрыла глаза, собираясь с мыслями. Я справилась, снова подумала она. Действительно, взаправду справилась.
– И… что я пропустил? – спросил Стив. Они с Нагой приближались со стороны Библиотеки. – Что здесь произошло?
– Проклятье, Стив! – сказала Кэролин. – Я же велела тебе ждать в Библиотеке. Ты что, никогда не слушаешь?
– Ты мне не начальник.
Эрвин обернулся:
– Привет, парень. Как дела?
Стив слабо помахал ему.
– Да ладно вам, не заставляйте меня мучиться. Что произошло?
– Ну, – сказал Эрвин, – в общем, этот урод душил ее, так что я его типа слегка пристрелил. Типа в лицо.
– Кстати, спасибо, – вставила Кэролин.
Стив в замешательстве наморщил лоб.
– Как вам это удалось? Когда мы подъехали, у вас как раз кончились патроны.
– Самому интересно, – ответил Эрвин. – Чертовски странная история. Когда вы, ребята, появились, громила просто бросил меня. Я был слишком потрепан, чтобы продолжать драться. Хотел забраться в тот дом, – он показал на единственный на улице дом, в котором горел свет, – и вызвать подкрепление. На тренировках нам вдолбили никогда не бросать оружие на поле боя – я лично вколачивал в парней это дерьмо, – так что по пути я схватил пистолет, хотя он и был пустой. Это нечто вроде рефлекса.
– Потом, обходя фонарь, я посмотрел вниз. И дьявол меня раздери, прямо посреди канавы валялся полный магазин. Не слишком чистый, но я вытер его рубашкой, и он заблестел как новенький. Я сам не поверил своим глазам. Настоящее волшебство.
– Волшебства не бывает, – сообщила Кэролин, пуская из ноздрей струйки дыма.
– Надо же, – сказал Стив. – Кажется, я знаю, откуда он взялся. Можно взглянуть?
Эрвин показал пистолет, но не отдал Стиву.
– Это с ним я отправился на пробежку? – спросил Стив. – Ты его отдала?
– Ага, – ответила Кэролин.
– В таком случае, вы нашли магазин, который уронил я, когда на меня набросились собаки.
– А ведь точно! – Кэролин рассмеялась. – Подумать только!
Теперь оба мужчины смотрели на нее.
– Значит… – медленно произнес Стив, – ты все это подстроила? Мою вчерашнюю пробежку… собак… чтобы я уронил магазин там, где его отыщет Эрвин? В тот самый момент, когда тебя схватит Дэвид?
– Да. – Глаза Кэролин сияли, словно маяки в ночи. – Именно так.
– Зачем?
– Ну, Дэвид был тем еще уродом.
– Нет, зачем такие сложности? Ты не могла просто…
– «Просто» не бывает. – Она обошла парящее тело Дэвида, разглядывая его. – Только не с такими, как Дэвид. Он слишком опытен. Он был хозяином своего каталога, по факту, если не по званию. Однажды я видела, как он убил сотню израильских солдат – вооруженных до зубов – своим ножом. Это было лишь упражнение, часть его учебы. Если ты не принимал защитные меры, он читал твои мысли. Никто на всей земле не мог одолеть его в честном бою. Но здесь, под защитой reissak…
– Чего? – переспросил Эрвин.
– Reissak ayrial, – внес свою лепту Стив. – Это система защиты периметра. Очень продвинутая.
Эрвин посмотрел на него.
– Но никаких микроволн. Это была чушь.
– Ты что, самый умный, парень?
Стив скромно кивнул и шаркнул ногой по грязи, словно Джон Уэйн, беседующий с симпатичной учительницей.
– Ага.
– Слушай, а ты не могла…
– Попросить помощи у армии, например? Куча профессионалов – большие, крепкие парни, хорошо обученные, с винтовками? Может быть – но не факт, – мне удалось бы придумать способ задействовать «Дельту». Наверняка это бы помогло. – Кэролин демонстративно принюхалась. В воздухе до сих пор пахло горящим топливом из разбитых вертолетов. – Хотя погоди… – Она снова рассмеялась.
– Ну хорошо, – сдался Эрвин. – Но как ты узнала, что я…
– Вам нравится заниматься национальной безопасностью? Уверена, это очень интересная работа. Как раз по вашему профилю.
– Ну да…
– Как вы там оказались?
– Случайно, – сказал Эрвин. – Пошел обедать и…
– …встретил старинного приятеля? С которым учился в старших классах? По чистой случайности? Совершенно неожиданно?
Эрвин молча смотрел на нее. У него в глазах разгорался огонек понимания.
Тоже относилось и к Стиву.
– Срань господня!
– Я долго над этим работала, – сказала Кэролин. – Мне нравится планирование. У меня это хорошо получается. Видели ребят, которые делают трюковые удары в бильярде? Заставляют биток прыгать, катиться задом наперед и тому подобное? Это был мой трюковой удар.
Эрвин со Стивом переглянулись. Затем Эрвин кивнул:
– Ага. Пожалуй, я тебе верю. Но почему он висит в воздухе?
– Тоже благодаря мне.
– Я догадался, – сказал Эрвин. – Меня интересует, как ты это сделала?
– Поместила его вне времени.
– Повтори?
– Изменила некоторые физические постоянные в его теле. Для него время остановилось. – В горле у Кэролин саднило и жгло. Она кашлянула, сплюнула кровь в снег. – Дэвид не падает, потому что падение – это процесс. Но раз время для него стоит, значит, процессов протекать никаких не может.
Эрвин переварил это, потом отложил для дальнейших размышлений.
– Ладно, допустим. Зачем?
– Зачем что?
– Зачем ты, э-э, сделала это? По моим представлениям, он бы через секунду умер.
Она кивнула:
– Да. Именно так. Затем и сделала.
– Не понимаю.
– Вы когда-нибудь умирали?
Эрвин уставился на нее:
– Не доводилось.
– А мне вот доводилось, несколько раз. Смерть не столь плоха, как можно подумать. Недостаточно плоха для него.
– А это?
– Не уверена. Но он считает, что это хуже. Остальное не имеет значения.
– То есть?
– Дэвид часто умирал. Это была часть его обучения. Не так часто, как Маргарет, но достаточно, чтобы привыкнуть. Пару лет назад я подслушала, как они обсуждали это. К тому времени Маргарет было все равно. Она могла убить себя, если обед задерживался. Но она сказала, что кое-что ее по-прежнему беспокоит. Не боль – они умели справляться с болью. Как и все мы. Но она ненавидела осознание. – Кэролин помолчала. – Нет. Это мое слово, не ее. Как же она выразилась? Она сказала, что по-прежнему чувствует это, до сих пор, желудком и подошвами ног. Когда ей наносили рану, и никто не мог ее спасти, ее тело знало. Маргарет умирала всеми возможными способами, но говорила, что это чувство – самое худшее. И Дэвид с ней согласился. Там он теперь и пребывает. – Кэролин улыбнулась. – В том мгновении, когда чувствует это желудком и подошвами ног. Wazin nyata – мгновение, когда умирает последняя надежда. Он останется в нем навечно.
При виде ее улыбки Стив сделал шаг назад. Даже Эрвин отпрянул.
Инстинкты подсказывали ей скрыть эмоции. Но зачем? Нет причин прятаться. Больше нет. Кэролин посмотрела на свою руку. Кончик пальца перестал дрожать.
– Тебя он тоже достал, верно?
– Немного. Да. Есть сигарета, Стив?
– Прежде чем сделать… это… прежде чем заморозить его, ты прикоснулась к нему, – сказал Эрвин. – Дотронулась до его раны изнутри. Почему?
Стив протянул ей «Мальборо», зажег еще одну для себя.
– Вы это заметили? Да, я его немного встряхнула. Статический разряд прямо в островковую долю.
– Куда? – переспросил Стив.
– Болевой центр головного мозга, – ответил Эрвин.
– Именно. Разряд был крохотный – не сильнее того, что можно испытать, потерев ноги о ковер, а потом прикоснувшись к дверной ручке. Но, конечно, сильный и не требуется, когда перед тобой вскрытый череп.
– Я слышал про такие эксперименты, – сказал Эрвин. – Их проводили ребята Чини, когда пытались решить, что делать с бен Ладеном. Если дать человеку такой разряд, он испытает сумму… ну, не просто всей боли, какую ощущал, но всей, какую мог бы ощутить в принципе. Типа одновременно.
– Именно так.
– А потом ты его заморозила? Точно в этот момент? – Стив задумчиво присвистнул. – Почему?
Кэролин вспомнила теплый дождь, вспомнила соленый, медный привкус крови Аши.
– Потому что wazin nyata недостаточно. Не для него. Но это… Я практически уверена, что это самая ужасная вещь, что случалась с кем-либо. Когда-либо. Думаю, это самое ужасное, что может случиться, теоретический верхний предел страдания. Агония и отчаяние. Абсолютные. Нескончаемые.
– Проклятье, – сказал Эрвин. – Вот так гребаное дерьмо.
– Спасибо, Эрвин. Услышать подобное от вас – высшая похвала. – Кэролин выдохнула дым в ночное небо. – Я хотела насадить его на собственное копье или, может, пригвоздить к столу. Но не смогла придумать подходящий способ. Придется обойтись имеющимся. – Она кинула на Дэвида взгляд хирурга, полный бездонной ненависти. – И я думаю, это подойдет. Да. Это уже работает.
– Что именно?
– Загляните ему в глаза и скажите, что вы видите.
Стив с Эрвином наклонились ближе.
– Они черные, – сказал Стив. – Я не про синяки. Белки его глаз черные. И… они немного светятся?
– Да. – Она заметила. – Мне тоже сперва так показалось, но я решила, что это лишь блики света. – Кэролин повернула Дэвида лицом к себе.
Было очень темно – ни луны, ни звезд. Падавший на Кэролин снег не таял. Ее лицо оставалось в тени, но когда она затянулась сигаретой, двойные оранжевые огоньки отразились в черных омутах ее глаз.
– Кричи. – Она говорила очень тихо, на пелапи. – Постарайся закричать. Если закричишь для меня, я прекращу. – Она улыбалась. – Если закричишь для меня, я отпущу тебя. Раз… два… нет?
v
Теперь они оба смотрели на нее. Все равно Дэвид меня не слышит. Она опустила руку. Заговорила, стараясь, чтобы голос звучал ровно:
– Да, это явный, достоверный признак. Очевидно, я все правильно рассчитала.
Нага понюхала Дэвида и завыла.
– Когда ты в последний раз кормил этого льва? – поинтересовался Эрвин.
– С ней все будет в порядке. – Стив потрепал Нагу по спине. Львица потерлась лопатками о его бедро. – Она милая малышка. Правда, девочка?
Кэролин улыбнулась, раздавила сигарету босой ногой.
– Еще есть?
Стив достал пачку. Они снова закурили. Стив предложил сигарету Эрвину.
Тот отмахнулся.
– Это дерьмо вас прикончит. – И вытащил свой жевательный табак.
– У тебя идет кровь, – заметил Стив. В его голосе слышалась искренняя тревога.
Кэролин опустила глаза. Кровь сочилась из раны на бедре – не хлестала, как при поврежденной артерии, но все равно ничего хорошего. – Точно. Я и забыла. Стив, можешь сбегать и кое-что мне принести?
– Конечно. Что именно?
– Мне нужно перевязать рану. И Эрвину тоже. Помнишь ту кучу, что я оставила для тебя в гостиной белого дома?
– Конечно.
– Там должна быть большая брезентовая сумка, завязанная бечевкой. Захвати ее, бинты и как можно больше воды. А также давящие повязки, если они еще остались.
– Жди. – Стив сорвался с места.
– Эрвин, можно позаимствовать у вас шнурок от ботинка?
– Э-э… можно. Если хочешь. – Он снял кроссовок, вытащил шнурок и вручил ей. – Зачем он тебе?
Кэролин привязала один конец шнурка к поросшему густыми волосами большому пальцу на ноге Дэвида, а другой – к почтовому ящику.
– У нас еще осталось одно дело, а я не хочу, чтобы он уплыл.
Кэролин не была такой опытной, как Дженнифер, но раны оказались не слишком ужасными. Она присы́пала дырки в ступне и ноге серым порошком и полила водой. Пока занималась Эрвином, порошок стал новой, розовой плотью.
Маргарет так и продолжала сидеть за воротами, играя с президентской головой.
– Ты убила Дэвида, – сказала она, не поднимая глаз. – Как ты могла убить Дэвида?
– Не совсем. – Кэролин испытывала ярость, торжество… и настороженность. Трудно было понять, что творилось в голове у Маргарет. – Это было бы слишком хорошо для него. Я придумала кое-что похуже.
– Хуже Забытых Земель?
Кэролин улыбнулась окровавленным губами:
– Намного.
Маргарет посмотрела вверх, впервые заинтересовавшись разговором.
– Правда? – Она изучила лицо Кэролин. – Правда. Ты это сделала. Значит, ужас – это ты. А я и не знала. – Она улыбнулась. – Мы сестры. – И, обращаясь к голове: – Дэвид говорил, что она вышла за пределы своего каталога, но я ему не пове-е-е-е-рила. Она казалась такой розовой и робкой. – На словах «розовой» и «робкой» Маргарет ткнула президента в одну и другую щеки. Голова попыталась застонать, но у нее не было легких.
Маргарет застонала сама, раскачиваясь в ночном воздухе. Затем вспомнила кое-что еще.
– Отец рассердится. – Она заставила голову оттопырить нижнюю губу.
– Отца тоже больше нет. Я его убила.
– Он вернется. Он всегда возвращается.
– Не в этот раз.
Маргарет задрожала.
– Ты прикончила Отца? – тихо спросила она. – Прикончила навсегда?
Кэролин показалось, что она увидела призрачный, едва заметный проблеск эмоций на лице Маргарет. Быть может, надежды? Она не могла сказать наверняка.
– Да. Он умер.
– Навсегда?
– Навсегда.
– О. – Снова этот непонятный проблеск эмоций. – Я тебе верю. – Маргарет посмотрела на голову, затем подняла глаза, словно вспомнила что-то еще. – Значит, ужас и смерть – это ты. Да? – Она серьезно уставилась на Кэролин, ожидая ответа.
Кэролин моргнула.
– Наверное, можно и так выразиться.
– Значит, теперь ты – моя госпожа. – Маргарет положила голову президента на землю, встала, сделала реверанс. – Что прикажете, мадам?
Кэролин сама не знала, чего ждала, но точно не этого.
– Только одно.
Она взглянула на Эрвина, кивнула. Эрвин поднял пистолет.
– О, – поскучневшим голосом сказала Маргарет. – Ты отправляешь меня домой?
– Да.
– Хм-м. – Она задумалась. – Можно попросить одну вещь? Мадам? Одолжение?
Кэролин была в великодушном настроении. Она дотронулась до плеча Эрвина, сказала по-английски:
– Не сейчас. – И обратилась к Маргарет на пелапи: – Конечно. Почему нет?
– Ты помнишь, как умер Дэвид? В первый раз?
– Да. Но, Маргарет, я бы не…
– Я бы хотела отправиться домой точно так же. Через Быка. Как Дэвид.
Кэролин пристально посмотрела на нее, не уверенная, что правильно расслышала.
– Пожалуйста, повтори.
– Я бы хотела, чтобы меня поджарили в Быке. Отец обещал, что это будет мой последний урок. Я думаю, что готова.
– Маргарет… зачем тебе это?
– Ты не понимаешь? – В ее голосе слышалось разочарование.
– Нет. Не понимаю.
– Дэвид тоже так и не понял. Знаешь, я хотела услышать его, но… он не мог пробиться. Уже не мог. Долгое, долгое время. Однако мы с тобой, похоже, сестры. И, быть может… – Нахмурившись, Маргарет пыталась подобрать точные слова. – Я ушла очень далеко. Далеко от всех вас, далеко от себя. Понимаешь, я сейчас во Внешней Тьме. – Она умоляюще моргнула. – Я так долго блуждала. Ты понимаешь?
Кэролин кивнула:
– Понимаю.
– Но я часто думаю о Быке. А ты думаешь о Быке?
– Иногда.
– Помнишь, как он светился? Как языки огня сделали его оранжевым в свете луны, а Дэвид пел?
Во рту у Кэролин пересохло.
– Помню.
– Если бы кто-нибудь разжег такой костер для меня… думаю, я бы это почувствовала. Даже во Внешней Тьме, я бы ощутила это. И… если бы он был достаточно ярким и горел очень долго… может, я бы смогла вернуться. – Маргарет, бледная, омерзительная женщина лет тридцати, тоскливо улыбнулась. – Понимаешь, вернуться к себе. Может, у меня даже осталась своя песня. Я думаю, одна песня еще осталась. – Она посмотрела на Кэролин глазами, в которых плясал призрак надежды. – Только одна. Это все, о чем я прошу. Как ты думаешь? Такое возможно?
– Да, – тихо сказала Кэролин. – Возможно.
– Значит, ты это сделаешь?
Они глядели друг на друга. В волосах Маргарет извивались черви. В нашем далеком детстве у нее были самые лучшие игрушки, подумала Кэролин. Милые маленькие куколки. Иногда она позволяла мне поиграть с ними.
– Да. Если ты этого хочешь. – И на английском: – Эрвин, уберите пистолет. План изменился. У Маргарет есть последняя просьба.
– Мне не нужно в нее стрелять?
– Нет. Очевидно, это слишком тривиально.
Мускулы на висках Эрвина дернулись.
– А что же?
– Проще показать. В том гараже должна быть тачка. Вы со Стивом можете ее захватить? И несколько поленьев из груды на заднем дворе? Мы будем ждать вас на вершине холма.
Эрвин смерил ее взглядом.
– Хорошо. – Он поставил пистолет на предохранитель. Поколебался и протянул оружие Кэролин, рукоятью вперед: – Хочешь?
Маргарет покачивалась с пяток на носок, словно маленькая девочка у конфетного прилавка.
– Спасибо, но, думаю, он мне не понадобится.
Мертвецы полировали Быка каждые несколько дней. Он мерцал даже в слабом свете далекого фонаря.
Пятнадцать минут спустя потный Эрвин втащил тачку на последнюю ступень лестницы из железнодорожных шпал, вкопанных в склон. В тачке лежали узловатые сосновые поленья, сухие и липкие от смолы. Эрвин поставил тачку рядом с Быком и вытер пот со лба тыльной стороной ладони. Затем постучал костяшками пальцев по Быку.
– Что это такое?
– Это худший гриль для барбекю в мире, – ответила Кэролин.
Маргарет не могла ждать. Она сама таскала дрова из поленницы, согнувшись под их тяжестью. Подносила к Быку по две штуки за раз и раскладывала. При виде сосновых веток Эрвина она улыбнулась.
– У нас пикник? – В голосе Эрвина звучало подозрение… и что-то еще.
Он напомнил Кэролин узор на чешуе гремучей змеи, почти скрытой осенними листьями… почти, но не полностью. Она подумала, что необходимо отослать Эрвина прочь. Он не Дэвид, но и не пустое место.
– Не совсем. Это… наш обычай. Нечто вроде ритуала.
Правая рука Эрвина скользнула к левому плечу, потерла его. Кэролин знала, что там вытатуирована цифра 4. Все солдаты в части Эрвина сделали такие в Афганистане. Эрвин понимал ритуалы.
Маргарет бросила сломанные ветки. Жадно улыбнулась Эрвину и схватила с тачки расколотое бревно.
Эрвин задумался.
– Ладно. Идет. Привезти еще дров?
– Конечно. Это было бы здорово.
Они вчетвером погрузились в работу. Стив и Эрвин наполняли тележку, Эрвин отвозил ее к Быку и опустошал. Кэролин должна была помогать Маргарет, но у той в голове сложилось некое идеальное ви́дение костра, и она постоянно била Кэролин по рукам.
Минут двадцать спустя Маргарет отошла назад и оглядела груду дров.
– Этого хватит.
– Маргарет, ты уверена, что…
– Да. Если сделать выше, все закончится слишком быстро.
Маргарет взялась за дверцу, однако она была хрупкой женщиной. На ее шее напряглись сухожилия, но она смогла приоткрыть дверцу всего на пару дюймов. Кэролин стала помогать. Вместе они справились. Толстая бронза с лязгом ударила Быка по спине.
– Ты уверена, что хочешь этого?
– Да! – В голосе Маргарет слышалось нетерпение.
– Помогите ей, пожалуйста, – сказала Кэролин Эрвину по-английски.
– Что?
– Часть ритуала.
– Ну-ну. – Эрвин с подозрением оглядел Кэролин, потом Маргарет. Маргарет кивнула, покачиваясь с пяток на носки. Эрвин опустился на колени и сложил руки. Маргарет подняла босую грязную ногу, остановилась.
– Вот, – сказала она и протянула свою зажигалку Кэролин. – Это тебе.
Кэролин не хотела к ней прикасаться.
– Не нужно. У меня есть своя.
– Возьми.
– Правда, я…
– Возьми. Рано или поздно она тебе понадобится. – Маргарет улыбнулась. Ее зубы были черными. – Теперь ты такая же, как я.
Просто покончи с этим. Кэролин взяла зажигалку двумя пальцами, стараясь дотрагиваться до нее как можно меньше.
Маргарет забралась в Быка.
– Я не понимаю, – сказал Стив.
– Я тоже. Но она этого хочет.
Глаза Маргарет ярко сияли на фоне черной копоти внутри – возбужденные, но пока не решающиеся надеяться.
– Она не всегда была такой, – сказала Кэролин. – Когда мы были маленькими, она… у нее был огромный кукольный дом. Иногда мы с ней играли. – Она вздохнула. – Кто-нибудь поможет мне с дверцей?
– Что ты делаешь? – спросил Эрвин. Но он знал. Он был американцем, а не идиотом.
– А на что это похоже? Помогите мне.
– Э-э, нет. Я тебе не позволю, – сказал Эрвин.
Кэролин раздраженно вздохнула. Может, обратиться к Стиву? Нет. Просто нажми. Ты справишься.
– Хочешь ее прикончить? Ладно. Я сам ее пристрелю. Но ты не можешь ее сжечь. Нельзя так поступать с человеком. – Эрвин сердито уставился на Кэролин. – Ты у нас умная девочка, сама должна это понимать.
– Тут я солидарен с Эрвином, – добавил Стив.
Нахмурившись, Кэролин постучала ногтем по зубам.
– Если вы, ребята, не хотите в этом участвовать, я вас понимаю. Ничего страшного. Помогите мне с дверцей, и встретимся у ворот.
– Я тебе не позволю, – повторил Эрвин.
Кэролин повернулась к нему. Заговорила мягко, словно объясняя что-то маленькому ребенку:
– Эрвин… это не переговоры. Ни о каком позволении речи не идет. Вы поможете или нет?
Эрвин не шелохнулся.
Кэролин закатила глаза, снова повернулась к Быку. Навалилась на дверцу, дрожа от напряжения. Немного приподняла створку, но тут силы ее покинули. Дверца вновь распахнулась с оглушительным лязгом. Этот звук прокатился над Гаррисон-Оукс, словно удар гонга. Внизу в городке начали открываться двери. Кэролин услышала, как кто-то из мертвых крикнул:
– Эй, собаки! Пошли прочь из помойного бака. – Однако в голосе звучала неуверенность.
За ее спиной раздался слабый щелчок: Эрвин снял пистолет с предохранителя.
– Я тебе не позволю, – снова повторил он.
Раздался низкий, басовитый рокот. Далекий, но быстро приближающийся.
– Опустите пистолет, Эрвин.
– Это вряд ли, – ответил Эрвин.
Нага подняла голову и зарычала. В городе собаки присоединились к покойникам. Заслышав львиный рык, некоторые из них залаяли. Кто-то из мертвых позвал:
– Эй, кис-кис-кис!
Внезапно ночь сделалась очень светлой, очень шумной. Из-за хребта вылетел вертолет с включенным прожектором, ослепительно-белым. Огрызки крыльев по бокам вертолета щетинились бомбами, боеголовками, пулеметами.
– Что это? – крикнула Кэролин, перекрывая шум винтов.
– «Эй-эйч шестьдесят четыре», – ответил Эрвин. – Ударный вертолет «Апач».
Секунду спустя появился второй вертолет. Машины зависли над поляной с Быком, сверкая прожекторами. Воздух мгновенно наполнился сосновыми иглами, пылью, листьями, мелкими веточками. Свет слепил глаза.
Маргарет высунулась из Быка, чтобы посмотреть, в чем дело. Она что-то тихо сказала, Кэролин не разобрала слов, и улеглась обратно.
– Что они делают? – спросил Стив.
На одном из вертолетов была система оповещения.
– ПОЛОЖИТЕ ОРУЖИЕ. ПОЛОЖИТЕ ОРУЖИЕ И ОТОЙДИТЕ ОТ СОБАКИ.
Нага снова зарычала. Стив потрепал ее по плечу.
– Она не собака!
Львица потерлась о него и благодарно хлестнула хвостом. Кэролин улыбнулась. Они действительно поладили.
– Надо думать, они ищут меня. – Эрвин положил пистолет, помахал пилотам. И крикнул, перекрывая стрекот: – Это пулемет «Эм двести тридцать». Калибр – тридцать миллиметров. – Он показал пальцами. – Я видел, как такая пуля попала парню в грудь. От него остались только ноги.
– Прикажите им уйти, – сказала Кэролин.
– Не могу. У меня нет радио. Да они и не станут меня слушать.
– Вы уверены, что хотите именно этого?
Стив прикоснулся к плечу Эрвина.
– Эрвин, думаю, вам действительно следует…
Эрвин покачал головой:
– Ничего не могу поделать.
– Ладно, – кивнула Кэролин. – Хорошо. – Повернулась к городу и тихо произнесла, ни к кому не обращаясь: – Orlat keh talatti.
– Что? – крикнул Стив.
– Отражать и защищать.
vi
Сначала ничего не произошло.
Затем из темных уголков Гаррисон-Оукс донесся звук… чего? Что-то приближается, подумал Стив, вздрогнув. Что-то ужасное. Он слышал этот звук, несмотря на вертолеты, сперва тихий, но неуклонно нарастающий – пронзительный скрежет гвоздей, выдираемых из дерева, звон и звяканье бьющегося стекла, треск раскалываемых толстых сосен.
Уличные фонари светили слабо, а луны, само собой, не было. Тем не менее, прищурившись, Стив уловил отчетливое движение в тенях. Что бы это ни было, оно большое. Снова заметил движение и посмотрел на Эрвина. Он тоже видит.
Тревожные морщины вокруг глаз Эрвина были глубокими и старыми. Он повернулся к вертолету с громкоговорителем и замахал руками над головой:
– Валите! Убирайтесь отсюда!
– Закрой глаза, – сказала Кэролин Стиву.
– Что?
Люди на вертолетах не обращали на Эрвина внимания. Он начал подавать руками более сложный сигнал.
– Уходите, пока она не…
– Стив. Закрой глаза.
Кэролин не стала ждать – подошла сзади и сама закрыла ему глаза рукой. Мгновение спустя последовала яркая вспышка, словно сработал фотоаппарат размером с футбольное поле.
– Черт, – сказал Эрвин. – Я ослеп.
– Это лишь на время, – ответила Кэролин. – Мишенью были не вы. Пройдет через несколько минут.
Гул вертолетных винтов начал нарастать, двигатели с визгом набирали обороты.
– Они что, улетают? – спросил Стив, слишком тихо, чтобы его кто-то услышал.
– Что? – крикнул Эрвин.
– ЭТО ВРЕМЕННО, – повторила Кэролин.
– ЧТО? Я ТЕБЯ НЕ ПОНИМАЮ. СЛИШКОМ ШУМНО!
Нацеленные на них прожекторы дернулись, потом сместились совсем. Моргая, Стив посмотрел на «Апач». Вертолет развернулся, словно его вызвали по какому-то срочному делу. Затем, точно и профессионально, пилот нацелил нос в землю, ускорился – очень быстро – и врезался в дорогу в сотне ярдов от них. Даже на таком расстоянии жар от взрыва обжигал.
– Дерьмо! – сказал Стив. – Гребаное чертово дерьмо!
– Дерьмо, – согласился Эрвин. – Это то, что я думаю?
Секунду спустя второй вертолет выполнил сходный маневр: нос в землю, быстрое ускорение, точное, профессиональное крушение. В свете пожара Стив узнал склон, который огибал этим утром. Ночь стала неуютно теплой. Без гула вертолетных винтов они вновь могли говорить нормально.
– Я сказала, это лишь временно.
– Что временно? – не понял Стив.
– Слепота Эрвина. Это Машина. Сигнал адаптирован – он убивает лишь противника, но ослепляет всех.
– Адаптирован, – повторил Стив. – Что?
– Это значит, что он действует избирательно, – объяснил Эрвин. – Какой сигнал?
– Свет, который вы видели. Это защитный механизм. Поступает по зрительному нерву и активирует нейроны подчинения.
– Что?
– Нейроны подчинения. Они делают человека поддающимся внушению. Свет активирует их, и когда они включаются в мыслительную цепь, человек исполняет то, что ему скажут.
– Как те кассиры? – спросил Эрвин.
Я бы до этого не додумался, решил Стив. Но теперь, когда он это услышал, идея казалась здравой. Эрвин – умный мужик.
– Именно.
– И что же велели сделать пилотам? – поинтересовался Стив.
– Срочно покончить с собой. При возможности безболезненно, но немедленно. – Кэролин помолчала. – Если для вас это имеет значение, вероятно, они не страдали. Мне говорили, что при этом испытываешь весьма приятные ощущения.
Стиву стало дурно. Нейроны подчинения?
– Господи, Кэролин. Эти парни всего лишь выполняли свою работу. У них наверняка остались семьи, маленькие дети и…
Она пожала плечами.
– Это был их выбор.
– Кэролин, они…
– Таков риск, когда работаешь опасным человеком, – сказала она. – Всегда есть шанс встретить кого-то еще опасней.
Эрвин растянул губы в яростном обезьяньем оскале. Кэролин и бровью не повела.
Стив стоял между ними. Действительно опасные люди.
– Эй, – сказал он, – что это?
– Где? – спросил Эрвин.
– Там что-то движется. В небе. Я вижу, как оно заслоняет городские огни, но не могу понять, что это такое. – Он повернулся к Кэролин: – Это что… космический корабль? Что-то вроде этого?
Не обращая на него внимания, Кэролин спросила Эрвина:
– Вашим глазам стало лучше?
– Да, немного. Не думаю, что это пришельцы, сынок.
– Хорошо. Скоро вы полностью оправитесь. Стив, спускайся с холма. Я подойду через несколько минут.
Стив встревоженно покосился на Быка.
– Кэролин, я действительно считаю, что тебе не стоит…
– Просто иди, Стив. Знаю, ты не понимаешь, но этого хочет Маргарет. И я выполню ее желание. – И добавила, мягче: – Однако тебе на это смотреть не следует. Подожди меня у подножия. Я скоро приду.
– Как насчет Эрвина?
– Через час с ним все будет в полном порядке.
– Куда мы отправимся?
– Домой.
vii
– Пошли, Нага.
Стив повернулся спиной к Кэролин и Эрвину и спустился по ступеням. Оказавшись на шоссе 78, он сделал несколько шагов в сторону пылающего вертолета, думая поискать выживших. Но даже на таком расстоянии волоски у него на руках начали курчавиться от жара. Этого никому не пережить. Стив все равно подобрался чуть ближе, болезненно зачарованный… потом услышал серию быстрых взрывов. Бах! Бах-бах-бах!
Боеприпасы.
– Вот дерьмо.
Он развернулся и побежал, пригнувшись, к знаку «Гаррисон-Оукс». Укрылся за ним, прижавшись спиной к декоративному каменному столбу. Заметил людей, бродивших по городу. Заметил собак. Они не проявили к нему особого интереса.
Пару минут спустя с вершины холма донеслось раскатистое лязганье. Похоже, Кэролин таки сумела закрыть дверцу. Испытывая нездоровое любопытство и подавляя дрожь, Стив распрямился и посмотрел на холм. Там разгорался еще один костер, гораздо меньше, чем пылающие вертолеты. Кэролин шла к Стиву, ее силуэт четко выделялся на фоне желтого пламени.
Она была одна.
– Что ты натворила? – спросил Стив, когда она приблизилась. – Ты…
Она покачала головой.
– Что сделано, то сделано. Идем.
Она прошла мимо, не замедлив шаг. В городе царила темнота. Вскоре Кэролин поглотили тени.
– Что с Эрвином?
– Он отказался идти с нами. Хочет быть со своими людьми. Давай же, Стив.
Стив кинул последний взгляд на вершину холма. Третий костер весело пылал. Стив вспомнил руку Маргарет, бледную кожу на почерневшей бронзе. Он снова вздрогнул. Ему пришло в голову, что горящие вертолеты могут послужить отличной баррикадой. Раньше утра сюда никто не приедет. Остались только мы двое.
В некотором смысле это соответствовало действительности, но они были не одни. На улицу вышли мертвецы – десятки, может, сотни, мужчины, женщины и дети. В старомодной одежде – полиэстер, древняя джинса, пейсли. Один ребенок держал в руках джойстик «Атари». Свисавший между грязными босыми ногами шнур выглядел так, словно его изжевали. Ребенок поднял глаза на Стива и сказал:
– Пора смотреть «Трансформеров».
– Это точно.
Стив потрусил за Кэролин, радуясь внушительному присутствию Наги. Кэролин отвязывала шнурок, который удерживал Дэвида возле почтового ящика. Стив увидел, что пузырь темноты, зародившийся в глазах Дэвида, значительно вырос и теперь достигал двух футов в диаметре. Он полностью поглотил голову Дэвида и часть его груди.
– Не бойся, – сказала Кэролин, показав на толпу людей. – Они не причинят нам вреда.
– Э-э, хорошо, – с сомнением откликнулся Стив.
Костер за их спинами разгорелся вовсю и давал удивительно много света. Мертвецы стояли, завороженно глядя на него, их лица купались в золотистом сиянии. По щекам некоторых катились слезы. Сначала Стив решил, что они скорбят… возможно, по Маргарет? Может, она была их Дорогой Руководительницей? Потом он заметил, что многие также улыбаются. А может, это вроде слез на свадьбе?
– Эй, Кэролин? Почему эти ребята так взбудоражены?
– Это огонь. Здесь огонь кое-что значит.
– О.
Собаки тоже пришли. Стив даже узнал некоторых. Они, похоже, его не помнили, или же сейчас им было все равно. Собаки свободно бродили между людьми, которые не обращали на них внимания. Стив увидел и других животных – лису, что-то вроде рыси и…
– Твою мать!
– Что?
– Это тигр?
– Да. Не бойся. Он не причинит тебе вреда. Это один из стражей.
– Слышишь? Не бойся. – Стив с Нагой переглянулись. – А что это за тварь рядом с ним?
– Она из будущего. Не бойся, Стив.
Животные, люди и… прочие толпились на улицах и лужайках. При приближении Кэролин они освобождали дорогу, но некоторые тянулись, чтобы прикоснуться к ней. Они говорили что-то, бормотали себе под нос, повторяя одно и то же, – неумолчный тихий ропот на языке, которого Стив не понимал.
– Как они тебя называют?
– Sehlani.
– Что это значит?
– В английском нет такого слова. «Главный библиотекарь» – что верно в буквальном смысле, но скрытый при этом теряется. – Она скорчила гримасу. – Так они прежде называли Отца.
– Хм.
А потом они наконец добрались до дома 222 по Гаррисон-драйв. Точнее, того, что от него осталось. Библиотека, подумал Стив. После стольких мучений. И, окинув ее критическим взглядом: Что бы ни вышло «отражать и защищать», оно здесь хорошо потрудилось. Остался кирпичный фасад – и все. Задняя и боковые стены обрушились. Теперь внутри был только мусор.
– И это все? – спросил Стив. Он был немного разочарован. Даже до того как обрушиться, Библиотека явно была ничем не примечательным зданием – кирпичная «солонка» с четырьмя колоннами и парой окон.
Затем он поднял глаза. В нескольких сотнях ярдов над головой в ночи пролетело очень большое, очень темное нечто. Стив ощутил дуновение ветра на лице. Внезапно ему снова стало не по себе.
– Нам нужно туда?
– Вроде того. Не совсем. Это лишь проекция. Настоящая Библиотека, э-э, далеко. Эта дверь – проход. – Кэролин поднялась по кирпичным ступеням на крыльцо, положила ладонь на дверную ручку. – Идем.
– Секретный проход? – Стив закатил глаза. – Я должен был догадаться. – Он тоже поднялся по ступеням, но на полпути остановился и щелкнул пальцами. Огляделся. – Погоди-ка.
– Что? – спросила Кэролин.
На крыльце ничего не было. Даже дверного коврика.
– А где знак? Та штука, за которой ты меня отправила?
– Это не имеет значения. Уже не имеет.
– Но я все равно хочу его увидеть. Просто из любопытства.
Кэролин пожала плечами. Показала в тень у основания одной из колонн:
– Вот.
Стив подошел и опустился на корточки. Вот оно, почти невидимое в темноте.
– Это книга?
Кэролин улыбнулась:
– Ну конечно, книга.
Стив подобрал ее. Она была старой и потрепанной, страницы пожелтели от времени и потемнели от следов множества пальцев. Обложка отсутствовала, но в книге было что-то знакомое…
– Эй! Я ее знаю.
– Правда?
– Да! У меня была такая же в детстве. Она про лошадь, да? Которой выпала тяжелая жизнь. Кажется, «Темный Красавчик».
Кэролин повернулась к нему, мускулы ее голеней и бедер мелькнули в свете пожаров, лицо осталось в тени.
– Что-то вроде этого.
Стив нахмурился.
– Забавно. Я точно знаю, что читал ее, но не могу вспомнить конец.
– Ты идешь?
– Да. Думаю, да. Мне захватить книгу?
– Нет. Оставь ее.
– А что, если пойдет дождь или…
– Оставь. Этой книге многое пришлось испытать. Она крепче, чем кажется. – Кэролин протянула ладонь к дверной ручке, но не дотронулась до нее. – Ты готов?
– Э-э… наверное. А что?
– Проще показать.
Она прикоснулась к ручке кончиками пальцев, потом быстро шагнула назад.
Раздалось металлическое щелканье, тихое и плавное. Звук латунных язычков, выстраивающихся в самом большом в мире замке. Дверь распахнулась во тьму. Наружу вырвался теплый воздух, сухой, словно ветер пустыни, густо пахнущий древней пылью.
За спиной Стива взвыла Нага, он никогда не слышал от нее столь свирепого, животного вопля.
Он повернулся, чтобы успокоить львицу. Ладонью ощутил, что мех Наги стоит дыбом.
– В чем дело, девочка? – Однако Стив знал. Он тоже это почувствовал.
– Животным здесь не нравится. Возможно, она не захочет войти. Дай мне Дэвида.
Он вручил ей шнурок с болтающимся на конце Дэвидом.
– Что… – И замолчал, пристально всматриваясь во тьму.
– Идем.
Кэролин вошла внутрь.
Стив моргнул. Переступив порог, она вдруг уменьшилась, словно ею выстрелили из пушки.
– Ну да. Хрена лысого.
Он развернулся, чтобы уйти, и замер. На лужайке стояли мертвецы и животные и смотрели на него. Стив спустился на одну ступеньку. Тихо заворчала собака. В четверти мили к востоку и западу, на шоссе, ярко пылали «Апачи». В воздухе пахло горящим керосином, каждую секунду слышались хлопки или треск взрывающихся боеприпасов.
Где-то вдалеке завывали сирены. Сколько я еще продержусь? Один, без денег, самый разыскиваемый парень в стране? Даже если меня не упрячут за решетку сразу же, куда я пойду? В Африку? В Боливию? На луну?
С холма донесся женский голос. Стив не мог разобрать, крик это или начало песни.
Он вздохнул, развернулся.
– Ты согласна на это?
Нага долго, с сомнением смотрела на него, потом коротко хлестнула хвостом.
Они вместе переступили порог.