— Слушаю. — Я положил ногу на ногу и чуть не задел Кирилла подошвой. Он вовремя отстранился.
— Я… с чего бы начать… — Он снова зализал мешающиеся волосы. — Я… болен. Да. Я болен.
«Заметно. Ещё как заметно».
— С самого детства я испытывал непреодолимую тягу к… мучению. Я… как бы тебе сказать… испытывал удовольствие, когда делал кому-то больно. Умные люди называют это мазохизмом, но я воспринимал это как проклятье. Проклятье моей испорченной души.
— И к чему ты мне это рассказываешь?
— К тому, что… в тот день… — Я заметил, как лоб Кирилла слегка подёргивается. — В тот день я не сдержался. И впервые сделал плохо живому человеку. — Он опустил голову. — Да, я сделал это, потому что был слишком слаб. Проклятье пересилило меня…
Я резко поднялся с подоконника и оказался в нескольких сантиметрах от лица Кирилла.
— Не пытайся оправдаться. — Медленно произнёс я. — От этого только хуже… не оправдывайся.
Кирилл тяжело вздохнул и, наверное, принял мои слова к сведению. Продолжил говорить.
— Не думай, что я такой вот жестокий садист, который спит и видит, как бы кого-нибудь замочить. Это не так. Я испытываю колоссальные муки по этому поводу. Мне не хочется ничего такого делать, но душа…
— Да-да, слышали уже про твою душу. Расскажи что-нибудь новое.
— Но я избавился от этого. — Сказал Кирилл. — Мне удалось подавить в себе непреодолимое желание.
— Неужели? — Удивился я. — И каким образом? — Никак не получалось убрать из своего голоса скепсис. Что уж поделать, но любое утверждение этого парня автоматически воспринималось как ложь, или попытка оправдаться.
— Всё благодаря упорным тренировкам. Я… можно сказать, переключился. Целиком и полностью занял своё сознание другим. Тратил всё свободное время на совершенствование. Ну и… не обошлось без терапии, конечно. Чуть ли не каждодневные походы к психотерапевту дали свой результат.
— Это хорошо. — Выдавил я из себя.
— В общем… — Продолжил Кирилл. — К чему это я? А, точно… я понимаю твою обиду. Соня, всё-таки, твоя сестра, и… на твоём месте поступил бы точно так же. Ведь родственники должны стоять друг за друга горой. И твой поступок на занятии… я не держу на тебя зла. Ты поступил правильно.
— Ещё бы я чувствовал себя виноватым. — Усмехнулся я.
— Меня перевели. — Заявил Кирилл.
— Куда перевели?
— Ну… был очень серьёзный разговор с администрацией. То, что я сплоховал перед учениками — очень серьёзный провал для меня, как для преподавателя. И поэтому, меня отправили в другое место. Теперь буду вести курсы в школе, прикреплённой к академии.
— А я надеялся, что тебя уволят.
Кирилл ничего не ответил. Он сел рядом со мной на подоконник, и мы помолчали ещё несколько минут.
— Я предлагаю перемирие. — Сказал он. — За этим и пригласил тебя на разговор. Нам незачем больше ссориться. Давай просто забудем о существовании друг друга, и не будем конфликтовать.
— Сложно. Это будет очень сложно.
— Но в чём сложность? — Удивился Кирилл. — Меня ведь выгнали из академии, и теперь мы вряд ли будем пересекаться.
— Сложность в том, Кирилл, что вчера ваши люди атаковали моё поместье.
Кирилл вскочил с подоконника и уставился на меня бешенными глазами.
— Что? О чём это ты?
— А ты разве не знаешь? — С приподнятой бровью спросил я. — Мне казалось, что ситуация выглядела примерно так: я избил тебя перед всей группой, ты сообщил об этом отцу, и он направил своих магов для того, чтобы отомстить. Звучит логично. Не находишь?
— Отец… — Сквозь зубы просипел Кирилл. — Неужели… стой, Андрей, а ты в этом уверен? Ну, может, это сделал кто-то другой? Как это вообще случилось?
— Очень в этом сомневаюсь… Вчера, примерно в десять вечера со стороны дороги в моё поместье угодила огненная атака. Я, конечно, не успел поймать нападавших, но…
— Да как же… как же так… — Лицо Кирилла приняло растерянный вид. Он стал пятиться назад.
— Брось. Хочешь сказать, ты об этом не знал? И о том, что ваши люди убили моего дядю, тоже не знал?
— Убили… дядю… — Не договорил он и закрыл лицо руками. — Да что за… чёрт!
Я всё так же сидел на подоконнике и следил за реакцией Кирилла. Она казалась мне искренней. Он и правда переживал от услышанного.
Парень вдруг выгнулся, как струна, и лицо его приняло страшное выражение. Он сказал: «Я свяжусь с тобой» и убежал в сторону лестницы.
Прозвенел звонок.
Я ещё с минуту посидел на том же месте, обдумывая сказанное Кириллом, и пошёл в кабинет.
Следующие полтора часа, пока шла пара по магической теории, я ни на кого не обращал внимания. Преподаватель, мужчина лет сорока пяти, вещал о предмете, но все его слова пролетали мимо ушей.
Я поймал себя на мысли, что хоть и на сотую долю процента, но простил Кирилла. Нет, естественно, сотворённое им — абсолютное зло, которое невозможно простить. Но слова этого парня показались мне довольно искренними. Кажется, ему и правда тошно от всего, что происходило в его жизни.
Его мотивы были мне понятны.
Не хотел бы оказаться на месте Кирилла. Но если это правда, и он действительно изо всех сил старается для того, чтобы не быть ублюдком, он молодец. Правда вот…
Его отец, видимо, придерживается несколько иной позиции. Судя по реакции Кирилла, он с ним из-за чего-то конфликтует. Возможно, он действительно не совсем в курсе того, что творит Дуров старший.
Что остаётся делать в этой ситуации?
Буду дожидаться известий от Кирилла. Что же ещё? Судя по всему, прямо сейчас он едет к своему отцу, чтобы серьёзно поговорить. Принесёт ли это свои плоды? Не понятно. Как бы не стало хуже…
Учебный день прошёл спокойно. Ко второй паре я более-менее включился в процесс и даже неплохо отвечал на вопросы преподавателя. Варя всё это время вела себя странно. Я видел, что её гложет какое-то неприятное чувство. Но она никак не решалась завести со мной об этом разговор.
Я решил, что ей просто неудобно говорить при Иване, и поэтому, когда он отошёл в туалет (а это обычно длится довольно долго), я спросил, в чём дело. Мы сидели на лавке возле столовой и вокруг проплывали бесконечные потоки студентов. Стоял перманентный гул, и под его прикрытием можно было не опасаться, что кто-то нас услышит.
— Что с тобой сегодня? — Я смотрел Варе в глаза, пытаясь разглядеть в них ответ.
— Чего? — Она не ожидала такого вопроса и смущённо отвела взгляд. — Не понимаю. О чём ты говоришь?
— Ну я же не дурак. Я вижу, что ты странно себя ведёшь. Думаю, что тебя что-то беспокоит. Ты можешь со мной этим поделиться.
— Всё хоро…
— Варя. — Я помотал головой. — Я читаю тебя, как открытую книгу. Не пытайся меня обмануть.
Если честно, я и сам немного удивился своей прямоте. Обычно бы не стал в лоб спрашивать о подобном, но сегодня… настроение располагало к откровенности. Видимо, после разговора с Кириллом.
— Ты примешь меня за дурочку…
— Ни в коем случае. Единственным дураком буду я, если не помогу тебе в твоей проблеме.
— Ладно… — Сдалась Романова. — Раз ты так настаиваешь, то я расскажу…
Я уже приготовился слушать про то, что её терзают ревностные чувства по отношению ко мне, когда рядом находится Аксёнова, но… Варя повернула в совершенно другую сторону.
— Дело в том, что… вчера я сильно поругалась с родителями.
«Эмм… просто увела тему?»
— Поругалась… — Я почесал затылок. — А из-за чего?
— Понимаешь, я ведь всю жизнь делала так, как они хотят. Занималась тем, что они мне скажут. Посещала бесконечные кружки и присутствовала на церемониях. Но мне уже восемнадцать лет. Я стала взрослой! — Варя вошла в раж. Обычно она не произносила такие длинные и эмоциональные речи за раз. — И поэтому я стала требовать от них хотя бы небольшой свободы. Но они…
— Но они привыкли, что ты маленькая и послушная девочка, что не имеет своего мнения и до конца жизни будет сидеть в их золотой клетке?
— Да… — Глаза Вари расширились. Я понимал её переживания и знал, что сказанным попал в точку. Она думала точно так же. — Я всего лишь хотела сходить с вами в кино… помнишь, Иван предлагал пойти всем вместе на какой-то ужастик?
— Было такое.
— Так вот они не дали мне разрешения. Сказали, что их дочь не будет, цитата — «возиться непонятно с кем».
— Да. Дело дрянь.
Так как Ивана не было даже больше обычного, Варя успела излить мне все свои переживания по поводу родителей. Я, как мог, старался поддержать её добрым словом. Неожиданно, когда она только закончила рассказывать об очередной ссоре, Романова вдруг спросила:
— А та девушка, что сидела сегодня с вами на одной лавке, она… твоя подруга?
— Аксёнова-то? Да просто знакомая. Ей сильно понравился мой джип, и она расспрашивала меня о нём. А что?
Варино лицо вдруг засияло от радости. Кажется, после услышанного она удовлетворилась намного больше, чем от изливаний по поводу родителей.
— Да так… интересно просто…
«Хех. Вот хитрюга. Всё-таки, именно это беспокоило её весь день. А какими окольными путями пошла, чтобы выяснить степень близости ко мне Екатерины…»
В этот момент с туалета вернулся здоровяк.
— Ох… — Вздыхал он. — Как же теперь свободно дышится…
Дальше мы пошли в столовую и уже без всяких скрытых переживаний отлично отобедали и поговорили. Решили, что всё-таки соберёмся все вместе и сходим на ужастик. Варя сказала, что наврёт родителям про библиотеку, а сама скроется через задний двор.
Занятия кончились довольно быстро. Сегодня была всего одна практика, и две лекции. После них мы отправились по домам. Варю забрали люди её отца, а у Ивана были какие-то дела неподалёку от академии. Поэтому на джипе я должен был добираться один.
Когда я подошёл к парковке, то сразу же обратил внимание на подозрительные движения возле моего эскалейда. Какой-то парень ошивался возле пассажирской двери.
— ЭЙ! — Крикнул я и рванул к машине.
Глава 11
До парковки я шёл загруженный размышлениями о сегодняшних разговорах с Кириллом и Варей. Поэтому и внимание моё было рассеянным, и я далеко не сразу понял, что тот парень ошивается именно возле моего автомобиля.