Утром после подъёма, даже не завтракая, Саша с Флюром на ТТМе, отцепив прицеп, объехали вокруг шахты. Мы ещё не успели позавтракать, когда они вернулись. Лица у обоих были не очень весёлые. Саша довольно сухо, особо не распространяясь, доложил результаты разведки:
– Как только рассвело, Флюр, дежуривший последним, разбудил меня, и мы два раза объехали эту шахту; первый раз с радиусом метров пятьсот от террикона, второй – километра полтора-два. Никаких следов не нашли. Вдалеке видны ещё несколько терриконов, наверное, нужно заглянуть и туда.
Этой новостью он особо никого и не расстроил, уже все предполагали, что на этой шахте вряд ли будет кто живой. Окрестности вокруг ближайшей снежной горы уже и ночью показались всем совсем безлюдными: уж очень всё было тихо, никакого запаха дыма, и всё окутывала полная тьма. А если говорить совсем откровенно, после стольких лет одиночества ни у кого уже не осталось уверенности, что мы можем встретить кого-нибудь живого, поэтому все восприняли это известие как должное. Потом обсудили вопрос о нашем маршруте. Без всяких споров решили, что больше никаких обследований территорий, а следуем по прямой в сторону моря. По карте получалось, что двигаясь так, только краешком зацепим мелкие поселения, с находящимися там терриконами.
Глава 7
Снова в путь мы отправились в девять часов утра. Уже полностью рассвело, температура была –19 градусов, снега не было. Видимость, если бы не слепящий своей белизной снег, была прекрасная. Первым управлять «газоном» выпало мне. И вот, когда я уже начинал высчитывать минуты до передачи управления Сергею, впереди идущий вездеход начал резко тормозить. А из включенной на приём рации раздался голос Саши:
– Внимание, всем стоп! Батя и Конь, вы подъезжайте прямо к нашему «Уралу». Остальные водители могут тоже подойти сюда.
Сообщение это меня взволновало, внутри ёкнуло, и я подумал: «Ребята увидели впереди что-то экстраординарное», – поэтому, не мешкая, вслед за ТТМом подрулил к машине первого экипажа, остановился, выскочил из «газона» и подбежал к кабине «Урала». Ребята, увидев меня, распахнули дверь, и я влез в кабину, следом за мной попытался втиснуться и Валера, но места уже было явно маловато. Пришлось Вике выбираться из кабины и пересаживаться, чтобы не мёрзнуть, в стоящий рядом «газон». Когда Валера закрыл дверь, я возбуждённо спросил у Саши:
– Рассказывай, что там случилось, почему ты нас сюда так срочно вызвал?
Не отвечая, Саша протянул мне бинокль и рукой указал направление, в котором нужно было смотреть.
Мы стояли на снежном бугре, перспектива открывалась очень широкая, и я, приглядевшись, на границе видимости, километрах в семи разглядел фигурки нескольких человек, они были одеты в тёмную одежду и двигались двумя группками, каждая из которых тащила за собой сани, загруженные какими-то мешками. Передав бинокль Валере, я, повернувшись к Саше и Флюру, озадаченно спросил:
– Да-а-а… ну, что думаете по этому поводу? Как поступим, идём на контакт?
Флюр тут же ответил:
– А что тут думать, мы же вчера уже всё обговорили; нужно отцеплять прицепы у «газона», ТТМа и догонять этих аборигенов. Двигаются они медленно, и, если поспешим, минут через двадцать их догоним, тогда и узнаем, чем живёт здешний народ, стоит ли нам тут задерживаться, или нужно быстро делать ноги. Например, я думаю, что помогать местным жителям нам не надо, нужно о своих задницах подумать, найти хотя бы приличное место для житья, а уж потом можно заняться помощью другим людям, если оно им надо. В конце концов, после того как найдём тёплое местечко, можно будет прислать сюда наши вездеходы и вывезти на юг столько народу, сколько поместится в кунги и в ТТМ.
Пока он говорил, во мне происходила полная переоценка устоявшегося мироощущения. Впервые я почувствовал, что мы не одиноки, что есть и другие выжившие люди. Если раньше это были просто досужие размышления, а после посещения вымершей Москвы даже они погасились реальностью, сменившись ужасной тоской по исчезнувшей цивилизации, то теперь надежда по восстановлению утраченного вновь ярко вспыхнула в сердце.
Мои радужные мечты прервались прозаическими словами Саши:
– Да прав ты, Хан, прав! Но сейчас нужно решить, как мы к ним подъедем. Вдруг они подумают, что мы желаем их грабануть, на их месте я сразу же открыл бы огонь. Едут они не пустые, а у некоторых из них, я разглядел, и оружие имеется. Вот что, Хан, давай дуй в наш кунг, захвати там подзорную трубу, она будет помощнее всех биноклей, может, в неё разглядим все детали. Да, и загляни в женский кунг, возьми у Гали фотоаппарат с телеобъективом. Ну а мы здесь пока отцепим сани с прицепом и начнём, на всякий пожарный, готовить оружие.
К этому времени вокруг «Урала» собрались все наши мужчины и большинство женщин. Валера, открыв дверь кабины, разом пытался отвечать на градом сыпавшиеся вопросы, но в результате получился многоголосый базар, в котором ничего нельзя было понять. Тогда я вылез на подножку «Урала» и как заправский оратор начал проводить импровизированный митинг. Хорошо, что все, перед тем как собраться, заглушили дизеля у вездеходов, поэтому особо кричать не пришлось. Говорил я очень кратко и безапелляционно, напрочь отметая всякую полемику:
– Первый экипаж вновь продемонстрировал нам свой профессионализм. Флюр сумел в бинокль, на этом громадном пространстве, на расстоянии больше пяти километров разглядеть людей, которые на лыжах куда-то бредут и тащат за собою сани. Этот способ передвижения говорит о том, что они здесь явно не процветают среди технического и прочего изобилия, видно положение у них не ахти, если им приходится, как бурлакам, перетаскивать грузы. Или у них совсем нет техники, или закончилось топливо. Саша в бинокль сумел разглядеть, что они вооружены. Отсюда можно сделать вывод, что эта группа здесь не одиночна и опасается нападений, значит, и нам нужно быть тоже очень осторожными, требуется внимательно всё осматривать и быть готовым к засадам и нападениям. Очень уж вкусной добычей мы являемся на фоне только что увиденного, поэтому, в первую очередь, мы должны обеспечить собственную безопасность; совершенно необходимо, чтобы у нас был налажен обзор всего периметра. Хорошо, что захватили с собой из Москвы несколько камер наблюдения, вот Валера и должен сейчас их достать и обеспечить на стоянках круговое наблюдение, а во время движения сделать так, чтобы экипажи первого и последнего вездеходов могли видеть, что творится с боков и сзади. А по поводу тех людей, которых заметили, – сейчас мы внимательно ещё раз изучим в подзорную трубу эту группу и на «газоне» и ТТМе поедем их догонять. Поедут первый и последний экипажи и на всякий случай ещё Дохтур – вдруг этим людям нужна медицинская помощь. Остальные в это время должны вооружиться и быть на стрёме, ожидая наших распоряжений по рации. Комендантом лагеря пока назначается Володя, – я нашёл его глазами, кивнул ему и продолжил: – Ты, Володь, давай, установи парное дежурство, остальные пускай помогают Валере. Да, и не забудь – вездеходы должны быть готовы в любой момент сдёргивать отсюда – хрен знает, что мы там увидим и узнаем. А пока распорядись, чтобы от «газона» и ТТМа отцепляли прицепы, да, и пускай Коля установит пулемёт у люка, на крыше ТТМа.
Потом, уже обращаясь ко всем собравшимся, я закончил:
– Так что базарить у нас времени особо нет, а то вдруг те люди доберутся до своей базы, и может получиться уже совсем другой расклад. Сейчас у нас имеется явное преимущество – они в чистом поле, ну а мы – на гусеницах, вряд ли они рискнут предпринять против нас какие-нибудь враждебные действия.
После этих моих слов народ немного успокоился и начал расходиться выполнять полученные указания. К этому времени появился и Флюр с подзорной трубой, они с Сашей залезли в ТТМ, потом через люк на его крышу и уже оттуда начали изучать обнаруженную группу людей. Мы с Сергеем забрались в кабину «газона» и проверили наши автоматы, ещё я положил в бардачок три гранаты. Через некоторое время увидел, как в ТТМ залез Дохтур, на плече у него висел автомат, а в руках он нёс два знакомых чемоданчика – один с медицинскими инструментами, а второй с лекарствами. Потом из вездехода появился Саша и залез к нам в кабину.
– Ну что там нового, что-нибудь увидел? – спросил я его.
– Да нет, но разглядел, что автоматы только у пятерых, а всего их там четырнадцать человек, – ответил он, – потом прокашлялся и продолжил: – Давай-ка, Батя, разработаем план, как будем действовать. Я думаю, что особо агрессивно подъезжать к ним не стоит, поэтому идею охвата их с двух сторон нужно отставить, вполне возможно, что это совершенно нормальные люди и будущие наши друзья.
– А как же твой принцип, хочешь мира – готовься к войне? – спросил я.
– У меня есть ещё несколько принципов и один из них насчёт бронепоезда, что на запасном пути… поэтому вы поедете первыми, а мы чуть в стороне и позади вас, на ТТМе с пулемётом я буду прикрывать переговоры – это и будет наш бронепоезд. Открою огонь, если только увижу явно враждебные действия. И ещё, мужики, вы слишком близко к ним не подъезжайте, остановитесь метрах в десяти. Батя, тебе ещё мой совет – разговаривая с незнакомцами, не выходи из-под защиты двери «газона» и, в случае чего, сразу бросай гранату, а ты, Серёга, тут же газуй назад. Особо не нервничайте, мы с Ханом прикрываем вас и будем за всем очень внимательно наблюдать, если почувствуем какой-нибудь напряг, то пока они дотянутся до оружия, мы их там всех положим.
– Ладно, Саня, пора выезжать, всё равно всего не предусмотришь, – прервал я его, – но сейчас, я согласен, давай действовать по твоему плану.
Посмотрев в бинокль и не увидев обнаруженный караван (слишком низко, нужно было подниматься на какой-нибудь холм, чтобы расширить горизонт), я повернулся к Саше и сказал:
– Когда подъедем поближе и можно будет уже рассмотреть всё подробно, вот тогда мы с тобой по рации и уточним все детали. А сейчас – по коням и, как только что решили, мы идём первыми, скорость будем держать километров сорок пять. Всё, пока, удачи нам всем.