– А, может быть, взорвалось какое-нибудь судно с ядерной установкой, например, натовская атомная подводная лодка, – подал голос Коля.
– А тебе не всё равно, – задал ему вопрос Флюр, – ясно же, нам в Израиль ход перекрыт, нужно двигать в Египет.
Тут уже и я решил вмешаться в дискуссию:
– Слушайте, а если это арабы ударили по Израилю, он же мог ответить и по Египту, и по Йемену тоже?
На это предположение ответил Саша:
– Это вряд ли, евреи не такие психи, чтобы долбить по всем арабским государствам. Если по кому и вдарили в ответ, то только по Ирану, ну, может быть, ещё по Сирии пульнули, за компанию. Зуб, как говорится, за зуб!
Все эти споры прекратил Володя, заявив:
– Всё, заканчиваем балабольством заниматься, только лишние дозы радиации получаем. Давайте по коням и быстро валим подальше от этого грёбаного Ближнего Востока.
– Куда валим-то? – тут же переспросил Игорь.
За Володю ответил я:
– Куда, куда? На кудыкину гору! Выхода у нас никакого нет, не возвращаться же назад, поэтому двигаем в Египет. Единственно, нужно перестраховаться и на берег выехать как можно дальше от Александрии. Если Израиль всё-таки ударил по Египту, то, скорее всего, по Каиру и Александрии. Через Ливию ехать тоже нельзя, уж если произошла ядерная войнушка между евреями и арабами, то по Ливии точно могли долбануть. Ладно… Володя прав, нужно быстрей мотать от берегов Израиля.
Но, прежде чем разойтись, мы договорились, что Галя будет теперь мониторить радиационную обстановку и через каждый час сообщать данные по рации. Режим радиомолчания Саша снял уже давно, после того как мы въехали на ледяную поверхность Средиземного моря.
Мы тронулись в путь и минут через десять разогнались уже до нашей максимальной скорости в 30 километров в час. Двигались в противоположную от берегов Израиля сторону. Где-то часа через четыре Галя сообщила, что радиационный фон пришёл в норму, и мы сразу же повернули в сторону Египта. Теперь нашей целью стало побережье возле египетского города Марса Матрух.
В последние дни, к моей радости, немного похолодало, и теперь температура была –6 градусов, шёл небольшой снег. Я очень надеялся, что минусовая температура сохранится хотя бы до того момента, пока мы не выберемся на сушу. Но, когда мы находились от берега на расстоянии километров пятидесяти – резко потеплело. Ночью температура была ещё –3, а к двенадцати часам дня уже +5, и снег начал бурно таять.
На берег мы выехали совершенно незаметно. То, что двигаемся по суше, я понял только в тот момент, когда увидел в бинокль какое-то строение. Шапка снега на его плоской крыше была толщиной всего-то метра два. Немного поразмыслив над своими наблюдениями, я понял, что по суше мы двигаемся уже минут двадцать, именно столько времени прошло с того момента, когда я с удивлением заметил, что уровень воды резко снизился. Если до этого гусеницы «Уралов» наполовину были скрыты в воде, то теперь мы двигались просто по мокрому снегу, оставляя за собой хорошо различимую колею. Все эти наблюдения я сообщил по рации, чтобы народ немного взбодрился и порадовался.
Тогда же по радиосвязи договорились, не снижая скорости, двигаться в сторону Ливийской пустыни. Нужно было успеть забраться в неё подальше, пока температура ещё не повысилась и не появилась вода уже на суше. Я подумал, что там воды не должно быть, так как пески быстро впитают в себя влагу от таянья снега.
Когда добрались до середины Ливийской пустыни, снег исчез, но, вопреки моим рассуждениям, насколько хватало глаз, повсюду стояла вода. Из неё выглядывали только верхушки песчаных барханов. Переговорив с ребятами по рации, я узнал, что, ко всему прочему, у нас осталось не очень много топлива, уже были использованы все запасы солярки из колёсного «Урала» – из всех бочек и одного бака, установленного за кунгом. То есть осталось только две тысячи литров дизтоплива, находящихся в баке за мужским кунгом. Была ещё солярка, залитая в баки вездеходов, её должно было хватить километров на триста. Кроме этого, ещё одна напасть обрушилась на нас – нехватка воды. Никто из нас и не подумал растопить как можно больше снега, когда мы двигались по морскому льду. Брать воду здесь было сродни самоубийству. Каждый мог видеть повсюду останки животных и людей. Особенно наглядно это проявилось, когда снега стало совсем мало, он был сверху залит талой водой. Наш грузовой «Урал» краем гусеницы наехал на чуть заметный бугорок, и вдруг оттуда появилась часть полусгнившей туши верблюда. Переехав большой бархан, мы заметили, что воды стало гораздо меньше. Я посмотрел в бинокль и увидел, что километрах в пяти вода совсем исчезла, перед нами открылась величественная картина – впереди простиралась настоящая пустыня.
К этому времени все уже ощутимо страдали от жажды. Вода выдавалась только женщинам и детям, мужчины же просто смачивали рот одним глотком драгоценной влаги. Но, несмотря на это, исчезновение воды на поверхности песка вызвало в радиоэфире настоящую бурю восторга. Этому способствовал и ещё один факт – оставалось всего километров пятьдесят до города Аль Батави.
Когда наш караван почти въехал в этот город, мы остановились. Я спустился по лестнице из кунга и первый раз, не надевая лыж, направился к головному «Уралу». Там уже столпились наши ребята, они как будто чего-то ожидали. Подойдя, я первым делом огляделся. Грузовой «Урал» стоял на асфальтовой дороге, прямо напротив невысокого строения с плоской крышей и большими окнами, а над дверью была прикреплена вывеска с надписью на арабском и английском языках. Я попытался перевести с английского, но кроме сочетания «шоп» ничего не понял. Но и этого было достаточно, чтобы догадаться – перед нами магазин.
Я уже хотел спросить у ребят, почему не видно Флюра и Саши, но тут распахнулась дверь этого заведения, и появился Флюр. В руках у него были две пятилитровые баклажки с водой и, что именно меня буквально потрясло – целый блок сигарет. Флюр, улыбаясь и что-то легкомысленно насвистывая, лёгким шагом подошёл к нам. Ему не дали сказать и слова, буквально вырвали из руки бутыль с водой, скрутили пробку и пустили по кругу. Пять литров этой благословенной влаги исчезли в наших утробах в несколько минут. Только после этого на немного ошалевшего Хана посыпался град вопросов. Общий их смысл хорошо выразил Сергей, спросив:
– Ну что там? Может, нам всем вместе туда заглянуть, помародерничать? Вдруг вы с Котом чего-нибудь не заметили.
Флюр только хмыкнул в ответ:
– Малой, ну сколько я буду тебе талдычить – не лезь поперёд батьки в пекло. Конечно, если ты токсикоман или некрофил, скорее беги в этот магазинчик и покайфуй – запашок гнили и мертвечины там стоит знатный, да и вид разложившихся трупов тоже весьма впечатляет. На что уж мне всё по фиг, и то схватил воду, блок сигарет и сразу же мотать оттуда. Сейчас и Саня выскочит, он попозже зашёл, думаю, дольше меня не продержится.
Действительно, сразу после его слов из магазина вышел Саша, в руках у него было четыре пятилитровых баклажки с водой. Приблизился к нам и сказал:
– Нет, в этой точке ловить нечего. Все продукты протухли, консервы стоят вздувшиеся, а те, что в стекле – лопнули. Здесь можно загрузиться только водой и сигаретами, но и их немного. Правда, на кассе я обнаружил одну очень любопытную брошюрку, а в ней есть схема этого города с указанием всех заправок и крупных магазинов. Так что теперь у нас есть подсказка – куда двигаться и где мы можем проявить свои мародерские таланты.
Поставив бутылки с водой на асфальт, он достал из кармана куртки тонкую книжечку и развернул карту. Все попытались в неё заглянуть, но реально её рассмотреть смогли только трое, стоящие вплотную друг к другу – я, Саша и Флюр.
Сориентировались по этой схеме мы быстро, почти сразу нашли магазин, у которого теперь стояли, и совсем недалеко от него, ближе к городу, находилась указанная на схеме заправочная станция, а рядом с ней стоял значок ещё одного торгового центра. Поизучав эту карту ещё минуты три, я объявил:
– Всё, мужики, давайте по машинам, следующая остановка – заправка. Нечего тут возиться в этом некрофильском заповеднике. Утолили жажду и хватит. На заправке, я думаю, будет магазинчик, таких баклажек там – море, всё-таки пустыня рядом и без воды в ней «ни туды и ни сюды». К тому же рядом с заправкой торговый центр – пока двое будут качать солярку, остальные могут развлечься мародёрством. Конечно, если там осталось топливо, а в магазине товар.
После моих слов народ, успев мельком глянуть на карту, начал возвращаться к своим вездеходам. Я же залез в кабину грузового «Урала».
К заправке, указанной на карте-схеме, мы подъехали минут через десять. Остановившись, пошли сразу к хорошо различимым ёмкостям, вкопанным в землю. Там Саша с Флюром начали монтажками вскрывать все заливные люки хранилищ. Их лица становились все довольнее по мере вскрытия топливных ёмкостей: и без слов было понятно, что мы сюда заехали не напрасно. Это обстоятельство вскоре подтвердили и слова Флюра. Заглянув в последний люк, он, с лицом, буквально светящимся от счастья, подошёл к нам и возбуждённо воскликнул:
– Офигеть! Все три ёмкости почти полные топлива! Если ещё и насосы на колонках работают, считай, я вообще в ауте.
Следом подошёл Саша и спокойно добавил, обращаясь к Валере:
– Ну Конь, теперь дело за тобой, это заправка «ВР», такие мы не раз бомбили. Думаю, здесь всё устроено стандартно.
Потом он сказал мне:
– Батя, я думаю, Валера с электрикой разберётся и один, а нам нужно заняться магазинчиком. Водой в бутылках придётся загрузиться по максимуму, кто знает, когда мы найдём хоть какой-нибудь родник или глубинную скважину. С поверхности пить воду как-то совсем не хочется.
Я согласился с этим предложением, только в помощь Валере оставил Максима, поручив им, как только наладят электрику, сразу же начинать заправлять нашу технику, если же колонки не работают – подгонять вездеходы прямо к вкопанным ёмкостям и выкачивать топливо нашими насосами. После этого мы направились, в пристроенный к операторской небольшой магазинчик.