ьшие лампы на 500 ватт, предназначенные для уличного освещения, благо их у нас была целая коробка.
Валера занялся разводкой проводов для подключения ламп, которые должны были освещать будущие грядки. Он подсчитал, что над каждым квадратным метром огорода должно висеть по одной такой лампе, к ним планировалось добавить и те, что дают ультрафиолетовый и инфракрасный свет. По его расчетам требовалось только на освещение не менее тридцати киловатт мощности. Мы с ним пришли к выводу, что придётся везти из Серпухова дизельную электростанцию. Там была такая – на пятьдесят четыре киловатта, и весила она около двух тонн. Мы надеялись, что наш новый вездеход сможет её дотащить. С вводом этого вездехода в действие можно было бы дополнительно привезти и дизтопливо, тогда вполне реальным становилось рассчитывать на два или даже три урожая овощей в год.
В апреле, когда температура начала подниматься выше минус тридцати пяти градусов, мы занялись установкой гусениц на грузовик «Исузу». Решили ставить произведённые нами траки. Провозились с этой работой больше недели. После того как установили гусеницы и завели машину, мы все, кроме Вики, оставшейся дома с маленькими детьми, вышли к месту её стоянки, и буквально прыгали от радости, когда Николай на ней медленно выехал из подснежного гаража и сделал большой почётный круг, огибая посёлок.
Я встал на лыжи и пошёл посмотреть, как сильно вездеход продавливает снег. Оказалось – меньше, чем я на этих самых лыжах. Когда Коля подъехал к ожидавшей его толпе, его улыбка рассказала окружающим всё лучше любых слов. Вездеход хоть и смотрелся смешно из-за выступающих траков гусениц, но, по словам Коли – «вел себя на снегу лучше всяких похвал». Единственный минус – очень большой радиус поворота. Но этот недостаток – сущая мелочь, по сравнению с тем, сколько можно было привезти груза, к тому же всюду теперь простиралась прямая заснеженная равнина, предоставляющая широкое поле для любого манёвра.
Это событие было решено хорошо отметить. Женщины приготовили всю оставшуюся свинину, Володя расщедрился на несколько банок рыбных консервов, включая красную икру. К сожалению, все вина у нас закончились, осталось только несколько бутылок шампанского, но это был новогодний запас. Водку пить не стали – опять вступил в силу сухой закон. Но мы и без алкоголя славно посидели в этот вечер, как в старые добрые времена пели песни и даже танцевали.
Тогда же договорились, что завтра устроим отдых, а с послезавтрашнего дня опять начинаем проводить экспедиции в Серпухов. Сначала перевезём погрузчик, следующим рейсом нужно будет доставить дизельную электростанцию, а уже потом начнём возить уголь.
Весь следующий день мы играли в карты. Правда, из столовой нас отправили в комнату Николая, чтобы не мешали остальным смотреть фильмы.
Даже Вика, уложив Ваню спать, периодически наведывалась в столовую поболтать и посмотреть кино. Наш парень был на редкость спокойным, совсем не скандальным малым и с очень хорошим аппетитом. «Прожорлив, как тля», – шутила Вика, а я бесконечно радовался подобным свойствам характера моего «куркулёнка». За всё время с момента рождения Ванька, в отличие от нас бедолаг, ни разу не захворал и был всегда очень активным. Это касалось и молодой мамочки – ведь ей доставались только самые лучшие продукты, включая различную зелень и лук, выращиваемые Машей в горшках.
Глава 8
Играя в карты, мы одновременно обсуждали, кто завтра поедет в Серпухов. Наконец, договорились, что это будут Саша, Николай и я. Снегоход решили пока не использовать, двигаться на нём в тридцатиградусный мороз было не очень комфортно, а вот в кабине вездехода можно было путешествовать просто по-королевски – при включенной-то печке. В Серпухов собрались отвезти всё для организации на барже и в кунге временных баз. Хорошо, что сейчас мы могли себе позволить не сильно ограничиваться по весу и объёму перевозимого груза.
После обеда загрузили в кузов «Исузу» всё необходимое, чтобы завтра не тратить на это время и закрыли всё сверху брезентом. Раньше на грузовике был тент, но под немалой толщей снега он порвался, а дуги погнулись, и их пришлось снять. Кстати, у «Исузу» было ещё одно полезное приспособление – задний борт мог опускаться до земли и поднимать в кузов груз до трёхсот килограммов при помощи работы мощных гидравлических цилиндров. Николай проверил – морозом гидравлику не испортило, а кое-какие лопнувшие трубки он заменил, и вся система снова исправно действовала.
Утром, в девять часов, мы уже были готовы выезжать. Я сел за руль, чтобы лучше приспособиться к вождению вездехода, почувствовать его габариты. Я уже успел слегка пообвыкнуть к нему при испытаниях, сделав кружок вокруг посёлка (впрочем, как и все остальные), но за это малое время так и не успел сжиться с машиной, до конца прочувствовать её норов.
Габариты у вездехода получились специфические, за счёт выступающих на тридцать сантиметров от борта, траков гусениц. Поворачивать на нём нужно было очень медленно, плавно крутя руль. Скорость вездехода значительно уменьшилась, даже на пятой передаче мы двигались не более 35 километров в час. Скорость нам приходилось определять на глаз. Спидометр после переделки грузовика, естественно, работал неправильно.
До ангаров в Серпухове доехали за чуть больше часа, на улице было ещё темно. Пока мы расчищали снег у ворот ангара, начало светать. Открыв ворота, задним ходом я въехал в ангар. Затем перенесли все привезённые вещи в кунг, где ещё оставалась печка; другую, привезённую с собой печь, мы тоже оставили в ангаре, чтобы потом уже отвезти её на баржу. Растапливать печь в кунге не стали, договорились греться в кабине вездехода, не глуша его.
Погрузчик решили загрузить в кузов автомобильным краном на базе «ЗиЛа», он стоял в этом же ангаре. Высота потолка позволяла это сделать. Кран заводили минут сорок, несмотря на свежий аккумулятор, который привезли с собой, и применение «пускача». В «ЗиЛе» пришлось несколько раз менять свечи, наконец, заведя и немного прогрев его, мы загрузили погрузчик, потратив на это минут десять, не больше, затем ещё раз осмотрели дизельную электростанцию, измерили её габариты и выехали из ангара.
Даже на таком крутом подъёме наш вездеход прекрасно показал себя. Мы ровно, без всяких пробуксовок, на второй передаче выползли из ангара на снежную поверхность. Потом закрыли за собой ворота и поехали домой. На обратной дороге за руль сел Саша, а я, блаженно откинувшись на спинку кресла, потихоньку отогреваясь под струёй тёплого воздуха от работающей печки, наблюдал в окно за проплывающим мимо пейзажем.
К двум часам дня мы приехали в посёлок и сразу стали устанавливать съезд из кузова, заранее сколоченный Сергеем и Флюром. Разгружали этот погрузчик около дома Николая, тут и до запасов торфа, и от бензовоза с дизтопливом совсем недалеко. Наконец погрузчик съехал, провалившись в снег не очень глубоко, всего-то сантиметров на пятнадцать. Снег уже настолько уплотнился, что выдерживал давление колёс этого, пускай и небольшого, но всё-таки приличного веса, железного механизма. Николай, управляющий погрузчиком, начал загружать снегом сани, которые стояли прямо позади него. А мы с Сашей прицепляли их к снегоходу, отвозили метров за сто и там разгружали. Пока мы были в Серпухове, ребята установили в санях самосвальный кузов из листового оцинкованного железа и стальных уголков. Этот кузов опрокидывался при помощи лебёдки и проявлял себя сейчас как весьма эффективное средство для перемещения снега. Теперь сани работали, как самосвал с выгрузкой набок, и в этот самодельный кузов вмещалось почти два куба снега. Таким образом, вырывая перед собой котлован, погрузчик медленно сползал к земле и уже довольно скоро прокопал наклонную траншею длиной метров семь. Этот погрузчик мы выбрали ещё и потому, что он мог перемещать груз, аккуратно перекидывая его через кабину, назад.
За час работы перевезли примерно кубов десять снега, потом пошли греться и обедать. Теперь уже совершенно ясно стало, что сегодня мы сможем докопаться до торфа. После обеда работали до девяти часов вечера и, наконец, достигли цели. Торф смёрзся в камень, но с помощью погрузчика нам всё же удалось загрузить в сани небольшое его количество.
За ужином, после долгого обсуждения, договорились пока не привозить дизельную электростанцию, нужно было сначала подготовить для неё место. Решили из материалов, которые получили от демонтажа Володиного дома, сделать утеплённый домик для электростанции и запаса топлива к ней, для чего в снегу, до самой земли, вырыть большой котлован, потом в нём установить деревянную подушку для изоляции и сделать утеплённую избушку. В ней вместо чердака установить большой бак с запасом дизтоплива. Такой бак мы нашли в Серпухове в одном из ангаров, он был в виде цилиндра диаметром три метра и высотой два с половиной (ёмкостью двадцать тысяч литров), его мы собирались использовать как бак с топливом для самой электростанции. Володя подсчитал, что этот бак, полный топлива, даст возможность дизельной электростанции работать без перерыва сто пятьдесят дней, выдавая шестьдесят процентов мощности.
Кроме утепления домика, решили установить вблизи бака несколько электрических обогревателей, запитанных от самой станции, чтобы дизтопливо не замерзало при стоградусных морозах. Когда мы с Валерой озвучили этот проект, все были немного в шоке, но я их успокоил:
– Самое главное в нашем деле – не ссать. Ничего сверхсложного и супертрудного в этой задумке нет. Всё нам по силам. Самое трудоёмкое здесь – рытьё котлована. Погрузчик и сани сегодня себя показали очень хорошо, так что котлован мы выроем без особых проблем. Материала тоже достаточно. Так что завтра откапываем бензовоз и принимаемся рыть котлован под электростанцию. Пока не закончим с этим делом, все поездки куда-либо отменяются.
Готовить котлован под электростанцию начали двадцать восьмого апреля. При этом стали рыть на месте, где лежал чернозём, решив заодно добраться и до него. К тому же в этом месте было удобно поместить станцию; не надо делать дополнительный тоннель для доступа в помещение станции, достаточно выпилить проход в стене сарая. Флюр, Саша и Коля методично рыли котлован и отвозили снег в поле. Остальные разбирали дом Володи – демонтаж шёл довольно быстро – ломать, как говорится, не строить.