Там, после небольшой дискуссии договорились после откопки большого съезда к бензоколонкам обратно домой не возвращаться, а попробовать откопать следующую заправку. Коль пошла волна удачи – грех этим не воспользоваться. Кто её знает эту «синюю птицу», вдруг она возьмёт и через пару-тройку суток улетит от таких зануд, как мы. К тому же температура воздуха начала понижаться, и надо успеть до морозов откопать хотя бы ещё пару АЗС, а поэтому нужно пахать, а не ковыряться в носу, сидя в уютном доме, в тепле. Сейчас работать было весьма комфортно, но это только сейчас – не будет же это продолжаться вечно. Сегодня температура была –14 градусов, и впервые за долгое время выпал небольшой снег.
Мы с Флюром решили, пока ребята будут возиться с большим съездом, на «газоне» провести обследование прилегающей территории. При раскопках АЗС так делали всегда, всё надеялись в стороне от трассы найти терминалы с запасами товаров. Ещё по прошлым временам я помнил, что на пути к Москве стояло много таких накопительных терминалов, куда сгружались большие партии товаров перед отправкой их в мегаполис, уже более мелкими партиями. Пока ни одного такого склада мы не нашли. Скорее всего, они находились ближе к Москве. Но, на всякий случай, мы объезжали прилегающую территорию с радиусом где-то километров десять, заодно иногда отыскивали следующую заправку, находящуюся в стороне от трассы – например, как эта.
Заправки мы научились определять очень точно: во-первых, по снежным холмам над навесами, а ещё по торчавшим из снега громоотводам и столбам освещения. Так как откапывать большой съезд ребятам придётся часов пятнадцать, времени у нас с Флюром на разведку предостаточно, и мы с ним договорились, что как можно внимательнее обследуем территорию – спешить-то некуда.
Глава 16
В этот день решили осмотреть местность, находящуюся по правую сторону от дороги, а назавтра – по левую. Выехали на разведку сразу после обеда. Примерно через час на расстоянии не более семи километров по прямой от заправки мы увидели поселок. Он стоял в низине, и через бинокли нам удалось его хорошо рассмотреть. На окраине посёлка были хорошо заметны несколько больших снежных холмов, по очертаниям и по объему они походили на ангары. Мы сразу решили направиться туда, а по пути посмотреть, что находится в жилых домах, чьи верхние (по-видимому, третьи) этажи блестели сохранившимися стёклами в окнах. Подъехав к одному из домов и разбив стекло, мы влезли в помещение. После этого обошли, выбивая закрытые двери, несколько квартир. Везде были замёрзшие трупы, и по оставленным следам было видно, что люди задохнулись ещё в первые дни катастрофы.
Поскорее выбравшись из этого дома, мы направились к ангарам, стоящим на окраине этого поселения мертвецов. Подъехав поближе к строениям, увидели, что с торца крыша у одного из ангаров не до конца заметена снегом, в ней были небольшие окна. Разбив одно из них, Флюр мощным аккумуляторным фонарём осветил внутреннее помещение. Там стояла различная сельскохозяйственная техника. Флюр по этому поводу заметил:
– По-видимому, мы обнаружили мехдвор большого совхоза, а поселок – это его центральная усадьба.
Когда уже собирались уезжать, внимательно осмотрели напоследок близлежащую территорию. В небольшом отдалении Флюр увидел торчащий из снега громоотвод. Этот факт нас очень заинтересовал. Мы подъехали к тому месту, более детально оглядели его и заметили небольшие снежные возвышения. Я высказал предположение:
– Может, тут находилась совхозная заправочная станция, вроде бы все признаки налицо. Вполне вероятно, что там осталось топливо. Кому его забирать? Живых-то никого не осталось.
Судя по всему, население отравилось газами, а если кто и выжил, вряд ли сюда вернулся бы. Да и мародеров, скорее всего, тут не было; ведь когда мы осматривали жилой дом в посёлке, обратили внимание на то, что в квартирах оставались запасы продуктов. Правда, они давно уже были испорчены. По въевшейся уже привычке мы всё же обыскали несколько квартир и прихватили с собой килограммов пятнадцать сахарного песка и несколько пачек чая.
Флюр согласился с моими предположениями о находке заправки, и мы с ним договорились, что постараемся убедить всех остальных после окончания работ на АЗС ехать сюда. Нечего искать топливо неизвестно где на трассе, будем здесь откапывать этот холм, и, хотя объём работ здесь гораздо больше, чем на стандартных заправках, но, как мне казалось, и вариант найти топливо был гораздо выше.
После осмотра предполагаемой совхозной заправки мы поехали сразу к кунгу. По прямой до места проводимых ребятами работ не более семи километров. Через двадцать минут мы уже были на месте.
Дело по очистке от снега широкого въезда под навес к бензоколонкам шло весьма активно. Ребята работали двумя снегоочистителями, делая ширину въезда более чем три метра.
Хотя было ещё светло, Валера уже установил осветительные прожектора.
Поставив «газон», мы тоже приняли участие в работе, сменив за управлением снегоуборщиками Сашу и Сергея. Так, посменно, меняясь через каждый час, мы и трудились до восьми часов вечера. Потом пошли на ужин, где я рассказал о нашей находке и предположениях. Ни одного возражения против начала раскопки совхозной заправки не последовало. Все, наоборот, с энтузиазмом восприняли это известие, ведь за последние десять дней нам уже порядком надоело раскапывать притрассовые АЗС. Все ещё хорошо помнили, как нам повезло на заправке, находившейся в стороне от Симферопольского шоссе. Да и на этой, последней, расположенной чуть в стороне от трассы, пусть немного топлива, но было.
Большой въезд под навес к раздаточным колонкам освободили от снега на следующий день, к пяти часам вечера затем, загрузив всю технику на бортовой «Урал», отправились на совхозную заправку. Подъехав туда, полностью разгрузились и подготовились к завтрашней работе.
Подъём у нас был в восемь часов утра, а через час, когда немного посветлело, мы на трёх снегоуборщиках приступили к рытью широкой траншеи, как раз в том месте, где был снежный холм. Объём работ был довольно большой, так как сразу начали делать широкий съезд, около четырех метров, чтобы туда мог подъехать любой из наших вездеходов. При такой ширине снегомёты нашей техники были эффективны на глубине до трёх с половиной метров. Потом, для глубинной раскопки, мы собирались перейти к нашей традиционной технологии – рытью снега погрузчиком, с последующим вывозом его в сторону «санями-самосвалом».
Пробивались к вкопанным в землю емкостям четыре дня, и, в конце концов, погрузчик упёрся в выступающую горловину громадного бака, закопанного в землю. Потом мы, уже вручную, окончательно очистили от снега люк и открыли ёмкость. Осветив фонарём её внутренность, увидели, что она на две трети заполнена какой-то жидкостью, по запаху – явно дизтопливом. Чтобы понять, какой там объём и оценить запас солярки, Саша длинным шестом промерил глубину ёмкости, а Флюр с Валерой рулеткой измерили её длину и предполагаемую ширину, по длине мы её откопали полностью. По всему выходило, что это вкопанный цилиндрический бак, в который могло войти сто двадцать тонн топлива, и, судя по следам на снегу, это была единственная ёмкость на данной заправке, по крайней мере, такого размера. Сколько ни смотрели, других снежных холмиков вблизи не обнаружили. Если на этой заправке и находились баки с другими видами топлива, то существенно меньшие по размерам, и так замаскированы под толщей снега, что искать их тут можно было бы до посинения, пока не очистим всю территорию заправки, поэтому решили больше не копать, а удовлетвориться одной, и так весьма солидной, находкой. Лично по моим прикидкам в этой ёмкости находилось не менее восьмидесяти тонн дизтоплива, что, вместе с найденными запасами на предыдущей заправке, давало нам более чем двухлетний запас солярки. А если учитывать уже имеющиеся запасы топлива, мы могли теперь быть совершенно спокойны на этот счёт не менее трёх лет.
Вся моя тревога, нарастающая с каждой неудачей на бесполезно раскопанных АЗС, сразу испарилась, и я успокоился. Для забора топлива из ёмкости мы решили использовать насос. Откапывать операторскую будку и заправочную колонку не хотелось. К тому же не известно было, в каком направлении копать, очищать же всю площадь заправки от снега было чистым безумием. Время клонилось к десяти часам вечера, так что мы решили сегодня переночевать здесь, а завтра с утра ехать домой.
Утром, загрузив все оборудование, колонной тронулись домой. Очень хотелось поскорей обрадовать всех наших известием о найденном топливе. Температура воздуха была –18 градусов, опять падал небольшой снежок. Домой прибыли во втором часу дня и сразу потребовали суперпраздничный обед. Когда же объяснили причину, все чрезвычайно обрадовались, а Володя безропотно отправился на склад, доставать деликатесные продукты и напитки.
Пока наши женщины готовили стол, мы по очереди ходили в душ, брились и переодевались в чистую, праздничную одежду. Примерно через час началось большое пиршество.
Из алкоголя Володя выставил шотландское виски двенадцатилетней выдержки и французскую водку «Грей Гуз». Я выбрал водку, на мой вкус, под неё лучше шла чёрная икра и балык. После этой поездки мы отдыхали несколько дней: массаж на кушетке, загар, игра в карты, фильмы, книги и прочее. Однако приближающиеся холода подстегнули к действию. И первого сентября мы, опять вшестером, выехали в Серпухов.
Кстати, Николай, после появления у нас «Урала» с краном-манипулятором, разработал совершенно новый способ перевозки угля. Нам он всем понравился, поэтому мы и отправились в поездку на производственную базу, которая находилась недалеко от баржи. Там нужно было сварить штук пятнадцать металлических контейнеров, грузоподъемностью килограммов по семьсот угля, с люками на дне, для удобства разгрузки, и специальными ушками для строп, чтобы эти контейнеры можно было краном ставить на «Урал». Эскиз этих ёмкостей Коля с Володей рисовали несколько дней. Кроме как на «Урале», эти угольные контейнеры мы думали перевозить и на больших санях. Для сварки на базе оставалось ещё вполне достаточное количество полных баллонов с ацетиленом и кислородом, был там и запас нужного металла.