Удар в плечо был чувствительным. Привольнов с трудом поднялся и с упорством одержимого, пошатываясь, вновь направился по следу худого. Минуту спустя наткнулся на Рината и Рашида. Братья были скованы наручниками и привязаны к дереву. При виде Привольнова оба страшно обрадовались.
— Ну что там у вас?! — вскричали они в один голос. — Что за пальба?
— Так, повоевали маленько, — откликнулся Жорик. — Сами-то целы?
— Целы! Целы! Как вы?
— Стражников ранен. Куда худой побежал?
— Туда! — Рашид вытянул подбородок, указывая направление.
— Ладно, потерпите еще немного. Вернусь, освобожу вас! — пообещал Жорик и побежал.
Жорик углубился в лес. Сильно пахло хвоей. Худого нигде видно не было. Привольнов заметался от дерева к дереву — напрасно. Бандит как в воду канул. Жорик кинулся в одну сторону, в другую, потом вернулся на исходную точку. Отыскать бандита в темном лесу ему не удастся. Похоже, возвращаться придется ни с чем. С досады Привольнов пнул по дереву. Будь проклята эта темень. Жорик постоял немного, прислушиваясь, однако в лесу не раздавалось ни звука. Нужно возвращаться. Раненому Стражникову требуется помощь, да и братьев Гаджиевых пора освободить. Жорик собрался было уйти, и тут где-то вверху раздался едва слышный треск. Хрустнула веточка. Привольнов поднял голову. На дереве, росшем в нескольких метрах от того места, где он находился, был виден человеческий силуэт. Он едва различался в густой листве, однако ошибиться было невозможно — на дереве, плотно прижавшись к стволу, стоял худой. Жорик усмехнулся, поднял пистолет и, прицелившись в бандита, громко сказал:
— Слезай, майор! Твоя карта бита!
ЭПИЛОГ
Прошел месяц. За это время в жизни Привольнова и Стражникова произошли кое-какие события. С Жорика были сняты все подозрения. Он вернулся в свою квартиру, устроился на работу.
Стражников три недели провалялся в госпитале, залечивал рану, а недавно выписался. На работу он еще не вышел, но пару раз забегал в РОВД по делам, да и так, поболтать с приятелями.
С тех пор как Привольнов и Стражников при помощи братьев Гаджиевых захватили в лесу банду майора, бывшие однополчане не виделись, однако Жорик созвонился с Олегом, пригласил его в гости. Уж очень Привольнову хотелось узнать подробности дела об оборотнях в погонах. Приятели договорились встретиться в ближайшее воскресенье. Жорик прибрал в квартире, купил кое-какие продукты, приготовил обед.
Ровно в шесть раздался звонок. Привольнов открыл дверь, на пороге стоял улыбающийся Олег. Непривычно было видеть Стражникова в гражданке. Рубашка и брюки сидели на нем мешковато, вызвав у Жорика невольную улыбку.
— Проходи, браток, — крепко пожимая приятелю руку, сказал Привольнов и закрыл за Стражниковым дверь. — На кухню иди. Там у меня кое-какая обстановка есть.
Стражников направился по обшарпанному коридору, с любопытством глянув в комнату. Действительно, в квартире Жорика, как в ночлежке: из мебели одна солдатская кровать. Хотя Жорику и было неловко за убогий вид своего жилища, он подмигнул приятелю и с бравадой сказал:
— Ничего, зато пыль на мебель не садится. А вообще-то, заработаю я на барахло. Вот холодильник в первую очередь планирую купить. Есть один на примете, бэу, правда, но ничего, в рабочем состоянии. Но, давай, Олег, проходи, горячее стынет. — И Привольнов похлопал Стражникова по спине.
В кухне было уютнее. Как-никак из предметов домашнего быта газовая плита, раковина, стол и пара табуретов имелась. На столе стояли купленные на базаре готовые салаты, на тарелке красовалось крупно, по-мужски, нарезанное сало, сыр, колбаса, незатейливо украшенные зеленью. В глубокой тарелке со сколом лежали шпроты, стояла бутылка водки для гостя и бутылка напитка для хозяина. На плите в сковородке дымилось жаркое.
— Ну садись, — жестом гостеприимного хозяина пригласил Жорик приятеля к столу.
Стражников вымыл руки, присел на табурет.
— Ты на машине? — поинтересовался Привольнов.
Полицейский указал на плечо:
— Какая машина? Я рукой еле двигаю.
— Раз без машины, выпить можешь. Угощайся, — Привольнов присел рядом с приятелем, налил ему рюмку водки, себе — напиток.
Бывшие сослуживцы чокнулись, выпили. Стражников крякнул и потянулся к тарелке.
— Как проблемы твои решились? — спросил он, подцепив вилкой колбасу и отправляя ее в рот.
Жорик прекрасно понял, о чем разговор.
— Решились. Вызывали меня пару раз в полицию как свидетеля по делу банды.
— И еще не раз вызовут, — хмыкнул Олег. — На работу устроился?
— Да. В одну охранную фирму. Плохонькую, правда, но ничего, для начала карьеры сгодится. У самого-то как дела?
— Пойдет. Рана почти зажила, — Стражников слегка повел плечом. — На днях на работу выйду. Дома тоже все нормально. Жена жива-здорова, дочери на каникулах. В моем ранении тоже плюсы есть. Хоть с семьей недельку дома побыл. А то уходишь в РОВД чуть свет, возвращаешься затемно, бывает, что и не ночуешь. Давай еще по одной!
Привольнов плеснул в рюмку приятеля водки, а когда тот выпил, налил вновь и стал подавать горячее. Кулинар из Жорика был неважный, однако жаркое на вид было вполне съедобным, и бывшие однополчане взялись за еду. Во время трапезы поговорили о том о сем, вспомнили годы службы, похохмили. И вот, когда Стражников, насытившись, отложил вилку и откинулся на спинку стула, Привольнов наконец-то попросил:
— Ну давай, расскажи мне, Олег, о банде Ковалева и о том, как меня подставили.
Слегка захмелев, Стражников хитро прикрыл один глаз:
— Тебя же вызывали в полицию как свидетеля. Разве следователь не просветил тебя?
— Ничего подобного, — покачал головой Жорик. — Сказал — тайна следствия. Мол, на суде все узнаешь. Давай давай, колись! Зря, что ли, я тебя в гости пригласил да стол накрыл.
— Ты своего не упустишь, — рассмеялся Олег и вдруг посерьезнел. — Да-да, скверно получилось. Опаскудились менты. Ну да ладно, каждому по заслугам воздастся. Если честно, то я о банде Ковалева кое-что разузнал. Мне самому любопытно было выяснить, что да как произошло. Следователь, что ведет дело об оборотнях в погонах, мой давний приятель. Зная, что я лично участвовал в задержании преступников, он кое-что мне поведал. Я тебе, Жорка, перескажу, но только ты молчок.
— Да я могила, Олег! — заявил Привольнов и для пущей убедительности прижал одну руку к груди, а другой, как бы успокаивая, слегка похлопал приятеля по плечу.
Стражников поморщился. Вспомнив о ранении приятеля, Жорик смутился:
— Извини, я совсем забыл.
Олег поудобнее положил на колени еще плохо работающую руку и ответил:
— Ничего, пустяки.
Мужчины рассмеялись, вспомнив, как недавно при подобных же обстоятельствах, когда Стражников задел ненароком раненое плечо Привольнова и извинился, тот в ответ произнес те же самые слова.
— А дело было так, — хлебнув напитка, заговорил полицейский. — Некий Загребнов, не раз судимый уголовный элемент, которого ты называл киллером, однажды попался с краденым товаром Ковалеву. С этого момента и началось падение последнего. Позарился майор на ворованные продукты, отобрал их у Загребнова, а его самого отпустил. И не просто отпустил, а, реализовав через знакомого директора магазина товар, отдал часть выручки уголовнику, очевидно для того, чтобы тот помалкивал. А Загребнов мужик — не промах, смекнул, что свой человек в полиции всегда пригодится, и когда в очередной раз удачно провернул дело, то уже добровольно принес майору краденое. Деньги в этот раз поделили поровну. Почувствовал майор вкус к легкой добыче и, когда Загребнов предложил ему поучаствовать в ограблении, не колеблясь, согласился. Так следователь стал налетчиком. Дальше — больше. Ковалев привлек в преступную группировку капитана Лысенко и водителя Кочергина. Тут четверка развернула свою деятельность с размахом. Уголовника Загребнова устроили работать на Саракульскую базу грузчиком. На ней завербовали некоего Светозарова — того самого противного рыжего парня с гонором. Он в процессе работы подыскивал подходящую жертву и сообщал о ней Загребнову. Тот, шатаясь по базе, отслеживал клиентов, запоминал машину, номер, узнавал маршрут движения и передавал сведения Ковалеву. Когда у Загребнова получалось улизнуть с работы, он сам участвовал в ограблении, когда нет, то Ковалев, Лысенко и Кочергин действовали сами, каждый раз на разных машинах, меняя на них номера. Действовала банда дерзко, молниеносно. Налетала на жертвы, а потом с добычей скрывалась. Найти грабителей по горячим следам было практически невозможно, ибо они являлись сотрудниками полиции и никто не мог заподозрить в них преступников. Награбленное складывали у Кочергина — он живет в частном доме — и сортировали товар. Не брезговали ничем. Брали и продукты питания, и шмотки, и аппаратуру. Наладил Ковалев и рынок сбыта. Товар мелкими партиями отправляли в отдаленные районы, где у майора имелись свои люди, и через магазины реализовывали его. Наверняка еще долго орудовала бы банда по отработанной схеме, если бы не одно обстоятельство. Дело об ограблении поручили вести Ковалеву. Создали следственную группу, в которую Ковалев взял Лысенко, и стал создавать видимость работы. Глухарь нанизывался на глухарь, время шло, а расследование не двигалось с места, что, разумеется, вызывало недовольство вышестоящего начальства. Так дальше продолжаться не могло, грозил разразиться скандал, дело могли передать более расторопным следователям, а это, как ты понимаешь… и майор нашел из создавшегося положения выход, при котором, как говорится, были бы и волки сыты, и овцы целы.
— И он решил подставить меня! — вставил Жорик.
— Не только тебя. Тех троих, что были убиты в кафе «Аладдин», он тоже подставил, а впоследствии и Загребнова. И Епифанов, работавший в котельной, и Пономарев из цеха по разливу минеральной воды, и Коростылев из мастерской по ремонту стиральных машин, — продолжил майор, поставив стакан на стол, — бывшие уголовники. Когда-то они привлекались к уголовной ответственности и проходили у майора по одному и тому же делу. Ковалев решил использовать бывших подопечных в своих целях. Он назначил им встречу в кафе «Аладдин» под предлогом, что собирается сделать им выгодное предложение, и, когда троица собралась в одном из кабинетов кафе, послал туда вместо себя Загребнова. Киллер в маске пришел на рандеву и из автомата, уже засвеченного в ограблениях, расстрелял Епифанова, Пономарева и Коростылева. Затем, как тебе известно, он благополучно скрылся. На этом завершилось осуществление первой части хитроумно задуманного майором плана. На следующий день приступили ко второй. По приказу Ковалева Загребнов подыскал, скажем так, не спившуюся, а спивающуюся личность, которая согласилась бы за определенную плату передать автомат мифическому лицу. Ты был глуп и клюнул на приманку. Конечно же, больших денег тебе никто платить не собирался. И вот, когда ты сидел с автоматом в пивнушке, тебя захватили, причем спецназовцы, так как ты был вооружен, что представляло особую опасность для окружающих. На допросе тебя объявили главарем банды и повезли на место преступления. Однако на «выводку» должны были поехать конвойные, что не входило в планы Ковалева, Лысенко и Кочергина. К счастью для преступников, одному конвойному места в машине не хватило, и он остался в РОВД, а другого они вывели из строя.