— Мы еще вернемся к обсуждению ваших доброжелателей. — Ромашин тоже встал. — Работайте, как и прежде, по старым планам, мы вас подстрахуем. Время открытой схватки с «санитарами» еще не пришло, пусть сообщают хозяевам о вялотекущем следствии. Для дальнейшего инструктажа я вас вызову.
— Секунду… извините. Мои друзья, Евгений и его… жена, Люция…
— Они не «санитары», успокойтесь. Кто-то из наблюдателей услышал о вашем желании встретиться, опередил вас и с помощью суггестора внушил обоим интерес к Стволу. Они ничего не знают и не догадываются.
— Спасибо.
— Не за что. — Ромашин дружески сжал плечо Павла и вышел.
Жданов медленно вылез из бокса следом, окунаясь как в воду в бурю звуков, света, электрических и магнитных полей, психологического давления на мозг со стороны всех следящих за инспектором. Он и раньше фиксировал на себе поток внимания, но относил свои ощущения к общему фону тревоги, сопровождающему катастрофу. Теперь же он точно знал, что за ним наблюдают — очень профессионально, классно, с использованием спецаппаратуры — и друзья, и враги.
Глава 7
В отдел «Р» Павел прибыл в половине восьмого утра и первым делом прочитал поступившую информацию. По его просьбе расчетная группа отдела безопасности смоделировала обстановку в главном зале управления лаборатории во время эксперимента. Все было как обычно: мощность хроноимпульса, работа силового оборудования Ствола, разговоры по интеркому с абонентами. То есть ничто не предвещало катастрофы, и никто из экспериментаторов не заметил ничего необычного. Во всяком случае, за полчаса до катастрофы.
Быстро дочитав остальное, Павел отправился в отдел разработки индивидуальных средств защиты, или «отдел бронемастеров», как его называли в техническом секторе.
Его встретил сам начальник отдела Тишо Алюш, бронзоволицый, с орлиным носом и проницательными глазами, не то индус, не то перуанец. Одет он был во все красное и коричневое, но, как ни странно, гармонирующее с цветом лица и фигурой.
— Проходите. — Алюш сделал приглашающий жест. Голос у него был гортанный, горловой, и слова он выговаривал очень четко и правильно, как диктор Интервидения. — Это мой кабинет. — Алюш указал на белую дверь с номером один. — Дальше лаборатории: микротехники, внутреннего обеспечения, газо— и водообмена, утилизации отходов, подгонки, легкой защиты, специальных средств защиты. Нам сюда.
Они вошли в лабораторию. Небольшой прямоугольный зал был поделен на отсеки, соединенные лентой транспортера, из дальней стены вырастали выпуклые щиты с люками и окнами — камеры испытаний. В зале было свежо и тихо, витали приятные травяные запахи.
Алюш провел Павла в самый конец зала, к последнему отсеку. В огороженной с трех сторон молочным пластиком комнатке стояли какие-то сложные агрегаты, у которых возились две девушки и юноша. Четвертый работник сидел перед экраном и следил за вспыхивающими в окошках пульта зелеными и красными цифрами.
— Третий цикл заканчиваем, — сказал он тонким голосом. — Показатели в пределах нормы. Приступать к последнему?
— После испытаний. — Алюш повернулся к Павлу, кивнул на экран. — Испытываем ваш скафандр.
Начальник отдела снял с зажимов одной из машин какой-то черный сверток с блестящими полосами и развернул в плоское подобие человеческой фигуры.
— Внутренняя оболочка. Она будет служить фильтром и удалять отходы метаболизма. Управляется биотоками, но есть и звуковое дублирование.
Павел с сомнением потрогал мягкую эластичную пленку.
— А я в нее влезу?
— Не волнуйтесь, она рассчитана на крупногабаритную начинку. К сожалению, готов только первый скафандр, а он в камере.
— Нельзя ли посмотреть на скафандр в натуре?
— Нет ничего проще. Сеня, включи передачу из камеры.
Низкорослый Семен включил видеосвязь с камерой, одна из стен отсека исчезла, и на ее месте появился короткий круглый тоннель, заполненный слоистым голубым дымом. В дыму бродила странная серая фигура с конусом вместо головы. На спине у нее был круглый горб — генератор защитного поля, на поясе — ряд приборов и светящихся индикаторов. Семен поколдовал на пульте, дым в камере исчез.
— Что, конец? — раздался с пульта голос испытателя.
— Еще нет, Лори, — ответил Семен. — Пришел инспектор безопасности, хочет посмотреть, как ты выглядишь в скафандре.
— Ну и как я ему?
— Нормально, как горбатый варан.
Павел покосился на Алюша, смущенного юмором подчиненных, некоторое время рассматривал скафандр со множеством окошек, штуцеров, рубчатых полос и выпуклых ромбов, превративший человека в неизвестное науке существо.
— Выглядит довольно необычно, как панцирь мезозойского пресмыкающегося. Мне приходилось носить все типы скафандров для космических исследований и разведки, но такого я еще не видел.
Он покинул отдел через полчаса и вскоре был уже под Брянском, в зале Центра защиты, психологическая атмосфера которого заставляла его с особой остротой ощущать нависшую над миром грозную непредсказуемую опасность. Знакомого инженера службы Центра — он же работник службы безопасности, гриф, — Федора Полуянова, занимавшегося, по официальной версии, засылкой в Ствол конкистадоров, Павел обнаружил, где и положено, в секторе киберобеспечения.
Помещение отдела напоминало зал «отдела бронемастеров»: те же кубы отсеков, за перегородкой — терминал вычислителя, видеоселектор, в центре — черный круг с манипуляторами. На круге стоял конкистадор, рядом возился Федор Полуянов.
— Извините, что отрываю от работы, — сказал Павел. — Я ненадолго.
— Ради бога, о чем разговор! — развел руками Федор, сероглазый, плотный, с казачьими усами. — Ваша фирма настолько серьезная, что ее уважают даже неспециалисты.
— А вы разве не из нашей конторы?
Оба говорили для тех, кто их наверняка слушал, соблюдая законы «легенды», хотя знали о принадлежности друг друга к «глубокому горизонту» агентуры.
— Нет, я из отделения перспективных исследований Академии наук. Здесь, в Центре, много наших работников, да и вообще собрались представители почти всех научных дисциплин. Сами понимаете, случай беспрецедентный.
Полуянов нашел два свободных кресла, и они сели в уголке, чтобы не мешать работающим у пульта.
— Что вас привело к нам сегодня?
— Хочу узнать, что удалось выудить у конкистадоров о работе Ствола.
Инженер оценивающе посмотрел на Павла.
— Вы имеете разрешение отдела контроля на получение этих сведений? Почти вся информация о выходах конкистадоров из Ствола закрыта, даже для инспекторов. Кстати, вы третий, с кем я имею дело.
— У меня карт-бланш. — Павел показал красно-белую карточку с эмблемой УАСС и выбитой на другой стороне надписью: «Павел Жданов, отдел безопасности, неограниченные полномочия». — Из-за чего засекречена информация конкистадоров?
— Тут я пас, могу только предполагать. Мне кажется, ваше руководство опасается паники глобального масштаба. Изменить ход событий мы пока не в силах, всей мощи земной техники не хватит на то, чтобы уничтожить Ствол или хотя бы закапсулировать его от окружающего мира. К тому же есть подозрения, что в катастрофе замешаны чужие.
— Ну, это я уже слышал от Златкова, он давно предположил о вмешательстве в эксперимент иного разума.
— Тогда пойдемте, кое-что покажу. — Полуянов встал и подошел к отдельно стоящему пульту с мыслезадатчиком команд, в два приема вырастил из панели усик эмкана. — За две недели с момента катастрофы из Ствола вышли одиннадцать конкистадоров, последнего мы ловили вместе. Блоки памяти у них были разрушены, однако кое-какие крохи информации о работе систем Ствола изнутри удалось наскрести.
Инженер включил проектор, вспыхнувший виом раздвинул стены помещения. Павел увидел часть песчаного пляжа, нависающую над ним циклопическую сизо-синюю стену, какие-то бурые высохшие растения и россыпь камней. Но не это привлекло внимание инспектора: на переднем плане виднелись полузасыпанные песком матово-черные полусферы, из которых торчали длинные красные хлысты, похожие на удочки, — не то антенны, не то усы, а рядом стояла громадная черная туша, похожая на уродливого металлического кентавра с таким же уродливым черным всадником на спине.
— Одна из самых качественных голографий, полученных нами от конкистадоров, после обработки, разумеется. Видите полусферы с антеннами и это чудище — кентавра? Это главное доказательство того, что в Стволе находятся чужие разумные существа. Полусферы и кентавры не входят в оборудование Ствола.
Подождав немного, Федор сменил изображение.
Низкая темная комната, закопченная и грязная, а может быть, сказалось качество голографии. Посередине круглая колонна с черной дверью, рядом с колонной люди — мужчина и женщина. Лица немного смазаны, но заметно, что они устали.
— По одежде — выходцы из двадцатого века. Как они туда попали — неизвестно.
Снова смена изображения.
Снежная равнина с чахлыми кустиками, а вдали — золотистый купол, похожий на пухлую шапку светящегося тумана.
— Хроноскважина, — пояснил инженер. — Канал непосредственного преобразования пространства во время. Остальные снимки, к сожалению, некачественные, почти ничего не разглядишь. Кроме голографий, мы получили записи состояния некоторых агрегатов Ствола. Нет сомнения, хронобур продолжает работать и удерживать Ствол в состоянии «вибрирующей струны». Состояние это опасно тем, что в любой момент время может «пойти вразнос» — термины условны — и… никто ничего не успеет понять. Мы просто исчезнем, а вместе с нами и обозримая часть Вселенной. Перспектива не из приятных, не правда ли?
— Меня сбивает с толку, что вы так легко рассуждаете об этом.
— Потому что не верю в пессимистические прогнозы. Мы, считавшие себя владыками пространства и времени, разбудили такие чудовищные силы, что наши старшие братья по разуму не могли не вмешаться. Полусферы с антеннами и кентавры с всадниками наверняка являются их аппаратами.
Павел с сомнением покачал головой.