гом к стене!» — расслабившийся Ивашура не сразу разглядел эту самую опасность. А потом думать стало некогда: черные точки высоко над головой, которые люди сначала приняли за птиц этого мирка, спикировали на отряд и превратились в пятиметровых летающих скатов, стреляющих злыми белыми молниями. Оставляя в воздухе черный след, молнии вонзались в песок, в камни и расплескивали их невиданными жидкими воронками, застывающими в момент выплеска удивительно живыми каменно-стеклянистыми, перламутровыми, многометровыми чашами.
Разряды «универсалов» с этими тварями не справлялись, лишь заставляли их промахиваться. Затеяв скоростную карусель, скаты все же никак не могли поразить верткие цели, открывшие в ответ яростную пальбу. Некоторое время держалось хрупкое равновесие: люди перемещались, прикрывая друг друга огнем, а скаты носились по кругу, поливая очередями молний берег озера. Затем Белый, все время поглядывающий на колонну свечения в центре озера, включил более мощную артиллерию.
Два выстрела из его гранатомета, выдвинувшегося из ранца на спине, в клочья разнесли двух скатов, и в то же мгновение остальные отвалили в сторону, поднялись выше и умчались в небо.
Тяжело дыша, люди смотрели то на превращавшуюся в черные точки стаю, то на берег, напоминавший дымящимися кратерами лунный ландшафт, то на командира группы и молчали. Потом Одинцов сказал с выразительной любезностью:
— По-моему, вы могли уничтожить их еще до атаки, молодой человек. Или я ошибаюсь?
— Мы им были не нужны, — сухо огрызнулся Белый. — Это эсперы, охранники хронобура. Они просто отгоняли нас от озера, приняв за врагов. Видимо, сдох управляющий инк.
— Но они напали с явным намерением уничтожить!
— Я же говорю: инк охраны периметра, скорее всего, поврежден. Эсперы теперь реагируют на любые цели.
— Почему вы назвали их эсперами? — перевел разговор в другое русло Ивашура.
— Название они получили от СПР — аббревиатуры слов «сторожевые перехват-роботы». Сначала их называли «сторожевыми псами», затем прижилось название «эсперы».
— Почему же мы не встречали их на других горизонтах Ствола?
— Потому что они вмешиваются в события в самом крайнем случае — в случае прямой угрозы хронобуру.
— Странно, что они испугались, — заметил Рузаев.
— Они не испугались, — более теплым тоном проговорил Григорий. — Каждый эспер управляется собственным компьютером, который если и не мыслит, как инк, то способен анализировать обстановку. Я стрелял из «глюка», а таким оружием владеют лишь… э-э… земляне, определяющие квалитет ответственности.
— То есть доверенные лица?
— Ну что-то в этом роде. Хочу выразить свое восхищение, — добавил вдруг инспектор. — Честное слово, я не ожидал от вас такой сноровки.
Ивашура хотел ответить, что все они прошли неплохую школу спецподготовки, хотя и в разных учреждениях, но передумал.
— Последний вопрос, — сказал Одинцов. — Что мы все-таки ищем? Что за груз должны были послать ваши коллеги?
— Субконтейнер. Кое-какое снаряжение, без которого не обойтись внизу. Но здесь его тоже нет, к сожалению. — Белый побрел к зданию, лавируя между воронками.
Четверо мужчин, родившихся в двадцатом веке, смотрели на высокую фигуру в бликующем балахоне и молчали.
Глава 8
Обе группы встретились в архее — так, во всяком случае, Ивашура расшифровал светящуюся в лифте надпись: «А–2,5 млрд.».
За стеной здания расстилалась мрачная, бурая, с черными, багровыми, оранжевыми и желтыми холмами скалистая равнина, сотрясаемая крупной дрожью. На вершинах холмов высились глыбы иссеченных трещинами белых скал, похожих на клыки, в долинах между холмами скопились груды камней. К багрово-черному небу поднимались столбы испарений, шипели и взвизгивали паровые фонтаны. Сквозь дым и пар изредка проглядывал алый светящийся столб на горизонте, откуда растекался по равнине низкий гул, перебиваемый иногда глухими басовитыми ударами.
Пока Ивашура, Рузаев и Одинцов, с одной стороны, и Гаспарян, Иван и Тая — с другой, делились впечатлениями от своих приключений, Жданов и Белый уединились в здании Ствола, в специальном экранированном бункере, который им создал Стас. Разговор шел с помощью мыслепередатчиков и занял всего три минуты.
«Груза нет, — сказал Белый. — Либо его захватили «санитары», либо при посыле он распылился на протяжении миллиардов лет».
«Стас, контейнер не мог быть перехвачен?» — спросил Павел.
«Гарантировать не могу, но я бы знал», — ответил инк Ствола.
«Но ты ведь контролируешь не все узлы выхода».
«Боюсь, что так. Ниже четырех миллиардов связь с узловыми комплексами неустойчива. Но одно я знаю точно: «хирурги» уже знают о продвижении команды».
«Почему же они ничего не предпринимают?»
«Скорее всего, они ждут нас где-то там, внизу, — сказал Павел. — Готовят теплую встречу. Просто так, раз мы уже здесь, нас не взять, поэтому должны быть сюрпризы. Стас, нам нужен не стандартный переход два-четыре хронокванта, а октава. Можешь организовать?»
«Это весьма рискованный спуск, инспектор. Вы же знаете: чем длиннее импульс, тем меньше вероятность точного выхода. Финальный хвост хроноперехода размазывается…»
«Мы знаем, что происходит при этом, — перебил инка Белый. — Готовь по меньшей мере три октавы. Мы должны выйти как можно ближе к началу времен, чтобы подойти к проклятому буру. А еще лучше, если ты доставишь нас прямо к моменту ноль-распада».
«Сделаю все, что смогу. Но и «хирурги» сделают то же самое, чтобы перехватить вас во что бы то ни стало».
«Вот поэтому нам и нужен контейнер, посланный вдогонку. Посыл наверняка продублируют, так что ищи. Если груз не захвачен и не распылился…»
«Возможен третий вариант, — озарило Павла. — Посылка провалилась так быстро и глубоко, что переход никто не успел зафиксировать. В том числе и Стас».
«Если бы у меня была связь с донными узлами хроношахты, я знал бы точно», — ответил инк.
Жданов и Белый вышли в коридор. Бункер за их спинами закрылся и перестал существовать.
«Как твои подопечные?» — спросил мысленно Павел.
«Все они в свое время были облечены властью и ходить по команде не привыкли, но первое впечатление неплохое. Правда, некоторые из них излишне любопытны».
«Не слишком дави им на психику. Люди в те времена, а по сути, они — наши предки, не были адаптированы к резким изменениям условий существования. Слава богу, что нам попались именно эти ребята».
Командиры групп вышли из здания, встреченные смехом разведчиков. Видимо, кому-то удалось развеселить всех удачным анекдотом. Но смех стих, как только Павел откашлялся. Восемь фигур в ртутно струящихся балахонах повернулись к инспекторам из двадцать четвертого века.
— «Хронохирурги» знают, что мы спускаемся вниз, — начал Жданов. — Риск обнаружения групп, а соответственно и степень опасности увеличиваются. Кто не чувствует себя достаточно уверенно для продолжения пути, может остаться или вернуться назад, в свое время.
Общее молчание было инспектору ответом.
— Никого. Что ж, тогда вперед. Особого инструктажа не будет, мы и сами не знаем, с кем или с чем встретимся внизу. Просто будьте готовы к любым неожиданностям.
— Легко сказать… — проворчал Гаспарян, но его никто не поддержал.
На этот раз короб лифта с трудом вместил всех десятерых — он не был рассчитан на перемещение столь габаритного и массивного живого груза. Старт прошел спокойно, чего нельзя было сказать о финише: почувствовали себя плохо не только Тая, но и Гаспарян, Ивашура и Рузаев. Да и остальные не скоро справились с реакцией организма на хронобросок длиной в два миллиарда лет.
Выход из кабины лифта тоже оказался необычным.
Во-первых, кабину окружала огненная завеса, во-вторых, кольцевой зал вокруг колонны лифта отсутствовал. Труба лифта стояла посреди огромного цирка со ступенчатыми стенами, накрытого черной дымной пеленой, внутри которой то и дело сверкали молнии и бесшумные фиолетовые сполохи. Дно цирка, напоминающее дымящийся асфальт, изредка вспучивалось, из него стремительно вырастал черный сталагмит, достигал пелены потолка, втягивался в него и пропадал.
— Горизонт заблокирован, — раздался в наушниках всех членов отряда голос Жданова. — Так как без посланного контейнера нам не обойтись, будем пробивать блок и разыскивать груз. Держаться всем в пределах видимости.
Белый вышел вперед, выбрал точку энергетического удара, и его «глюк» распорол стену цирка щелью звездообразных разрывов. Воздушная волна, образовавшаяся от перепада давлений воздуха, едва не сбила с ног Ивашуру, но все же он устоял и помог удержаться кому-то рядом. Затем все ринулись в пролом, подгоняемые ветром в спину, и выпали… в знакомый кольцевой зал, крохотный по сравнению с воронкой цирка, но обнимающий его со всех сторон!
Капсулирующий кокон выглядел как растрескавшаяся зеркальная короста, наросшая на трубе лифта. Однако сквозь медленно зарастающий пролом в коросте все еще были видны гигантский цирк внутри кокона и огненное струение завесы вокруг «той» трубы лифта. Затем зеркальный слой окончательно закрыл дыру, трещины одна за другой исчезли, и взору людей предстала зеркальная и жидкая на вид колонна, перекрывшая доступ к механизму хрономембраны.
Пока Ивашура и его товарищи разглядывали метаморфозы кокона, Белый хладнокровно расстрелял трех черепах с усами, выползших из разных коридоров, а Павел связался со Стасом.
— Ни в одном из нижних событийных узлов Ствола груз не появлялся, — сообщил он, — но нам все же придется выйти в реальность. Назад из глубин шахты нам ходу не будет.
Отряд растянулся в линию и направился к тоннелю, выводящему во двор здания. Коридоры здесь были сплошь из металла, похожего на свинец, стены их пыхали жаром, а воздух, судя по показателям внутренних скафандровых анализаторов, состоял из смеси азота и углекислого газа, кислород составлял лишь долю процента в общей газовой смеси.
Но разведчики, пройдя коротким коридором до тамбур-выхода с косой вставкой ручного управления, не успели выйти наружу. Из зала с закапсулированным неизвестной субстанцией лифтом донесся гулкий взрыв, породивший множественное эхо и заметное колебание всего здания, затем раздался размеренный звук тяжелых шагов, и в конце коридора появился черный гигант с пылающей алым светом горизонтальной щелью во лбу. Задержавшись на мгновение, он стал приближаться, заполняя собой чуть ли не весь проем коридора — пять метров в высоту и столько же в ширину. Люди попятились. К счастью, никто особенно не занервничал и не стал стрелять по размеренно шагавшему исполину, узнав одного из черных всадников, вечно катавшихся на механических кентаврах.