ериканцев – не тех, кто прибыл после 1865 года, а тех, кто составлял часть населения штатов до Американской революции, презентовалось как более значимое, чем достоинство и заслуги Отцов-основателей США. Такому подходу соответствовало распространение иконоклазма (сноса памятников) на самих Отцов-основателей по формальному признаку рабовладения – независимо от числа их рабов, их обращения с ними и отношения самих рабов к «Масса Джефферсону» или «Масса Мэдисону».
Такер Карлсон в своем тексте на Fox News назвал суррогатную расовую войну итогом давно подготовленного движения, которое недооценивает истэблишмент республиканцев, считая происходящее стихийной вспышкой, которая вскоре рассосется сама собой: «Избранные республиканцы не спешат пресекать беспорядки. Похоже, они считают, что происходящее является чем-то вроде беспорядков, спровоцированных арестом Родни Кинга в 1992 году. Видео взбудоражило лоюдей, но они скоро успокоятся, и мы сможем вернуться к вопросу сокращения налогов на прибыль с капитала и введения санкций против Башара Асада (т. е.заняться привычной рутиной). Именно так они все это видят. Но они ошибаются. Это не спонтанные беспорядки. Это серьезное и высокоорганизованное движение. Оно не поверхностное, а широкое и основательное. Им движут огромные амбиции. Оно будет расти. Его цель – покончить с либеральной демократией и бросить вызов самой западной цивилизации. Это идеологическое движение. Идеи, которые его подпитывают, десятилетиями вынашивались в университетских кампусах. Кстати, все это оплачивали мы. Многие из нас были в таком восторге от того, что наши дети попали в Duke University, что мы решили не обращать внимания на то, чему их там учат, и продолжали высылать солидные чеки. В то время мы не понимали, что поставлено под. Даже сейчас многие из нас продолжают делать вид, что речь идет о жестокости полиции и о смерти человека по имени Джордж Флойд. И что мы можем исправить это, установив правила в отношении удушающих захватов (chokeholds). Мы слишком добросердечны, чтобы понять, что происходит на самом деле. Главным оружием толпы против нас является наша порядочность. Мы не догадываемся, с кем имеем дело. Для большинства людей главная радость в жизни – это акт созидания, совершение чего-то хорошего и полезного, будь то ужин для своей семьи, веранда на заднем дворе вашего дома или целый день, проведенный в работе. Самый серьезный акт созидания – это, конечно же, рождение детей, сама новая жизнь. Здоровые общества ценят все это по достоинству. Они понимают, что под воздействием импульса к созиданию строятся цивилизации. Но они также признают, что есть силы, направленные против созидания, и они проявляют бдительность, чтобы защититься от них. В каждом обществе есть те, кто стремится к разрушению – так одолеваемые психологическими проблемами мальчишки мучают собак или стреляют в домашних кошек. Причиняя боль, они чувствуют себя сильными. Мы привыкли называть таких людей представителями антисоциальных сил. Мы лишь делаем вид, что их нет, или оправдываем их поведение. Мы нянчимся с ними. Мы их финансируем. Уолл-Стрит отправляет им деньги в надежде, что их уничтожат в последнюю очередь. Остальные просто наблюдают в замешательстве. Мы действительно не знаем, что происходит, но разрушители знают. Они-то точно знают, что происходит. За всю историю Америки они никогда не действовали так смело, как сейчас. Как раз в понедельник, активист по имени Шон Кинг опубликовал в «Твиттере» следующее требование: «Все фрески и витражи с изображением белого Иисуса, его европейской матери и их белых друзей также должны быть сняты. Это грубая форма проявления превосходства белых, созданная в качестве средства угнетения, расистской пропаганды. Все они должны быть разрушены». Прежде чем вы отвергнете эту идею, имейте в виду, что Шон Кинг – самый известный активист BLM. Это движение сейчас более популярно, чем любая из крупных политических партий. Так что не удивляйтесь, когда они придут громить вашу церковь. А почему бы и нет? Ведь их никто не останавливает. Дело не только в памятнике Тедди Рузвельту. Они собираются править этой страной. (…) И что будет тогда, если вы попытаетесь защитить общественную собственность или даже если собственность, принадлежащую лично вам? Ответ вам известен. Вокруг вас появятся толпы федеральных агентов, с вами поступят как с Роджером Стоуном, и этому будут помогать и участвовать CNN, NPR и многие другие СМИ. Вы будете преступником. В этом нет никаких сомнений. Вы уже видели, как это бывает. Федеральные правоохранительные органы (уже) сегодня в значительной степени руководствуются политическими императивами»…
Консервативный телеведущий, отсчитывает возраст движения разрушителей не с основания BLM (2013), не с сексуальной революции (1968), как Дэвид Брукс в NYT, и даже не с конца Гражданской войны, как Энн Каултер в Breitbart. Берите раньше! «За всю историю Америки они не действовали так смело, как сейчас». Вся история Америки – это дольше, чем история Соединенных Штатов. В самом деле, стирание из истории имени Христофора Колумба знаменует ревизию идентичности с рождения самой американской цивилизации. Как раз поэтому, на всякий случай, Карлсон напоминает о том, с каких импульсов первых поселенцев она начиналась. Остается пожалеть о том, что вышеприведенный отрывок из текста Карлсона не был воспроизведен в российском эфире – ну хотя бы для того, чтобы наше понимание Америки не сводилось к импортным штампам из уст левых профессоров вроде Стюарта Юэна. Если бы философия Америки, как твердит Юэн в один голос с авторами советских учебников времен застоя, действительно строилась на одном лишь индивидуализме, если бы средний американец думал только о личном материальном интересе, знать не желая даже о собственных предках, Штаты бы долго не просуществовали, а в лучшем случае не объединились бы.
Американская цивилизация, вопреки своей молодости, как раз отличается от других знанием ее гражданами своей родословной в множестве поколений, по крайней мере с поколения первых поселенцев. Это запечатлено в американских кладбищах, именуемых обычно парками; это запечатлено в множестве генеалогических справочников. Как и многое другое, эта черта позаимствована у британцев, но развивалась на свой манер. Родовая память привилась и чернокожим, ставших частью этой цивилизации. В большей степени той части чернокожих, которые на конец XVIII века были свободными людьми. Такие чернокожие в 1784 году основали первую афроамериканскую масонскую ложу в Бостоне. Принс Холл, имя которого позже получила вся иерархия секторальных (афроамериканских) масонских лож, в 35 лет вышел из рабства, был предпринимателем, домовладельцем и гражданином штата Массачусетс, голосовавшим и платившим налоги. Его надгробие в парке Копс Хилл («Холм полисмена») остается с сохранности с 1835 года до наших дней. Он не был разрушителем, как и его непосредственные потомки по братству. Однако недовольство тем, что авторы (framers) Конституции позаимствовали у Римской республики идею коллегии выборщиков, решая таким образом дилемму частичного негражданства (личной принадлежности) черного населения, передавалось с тех пор из поколения в поколение.
Развитие как лож, клубов и обществ, как и полиморфный архипелаг американских церквей, отражал как раз черту, противоположную индивидуализму. То же относится к традиции кокусов, которые стали формой партийных первичных выборов с более достоверным результатом, чем введенные много позже праймериз, и которые, вопреки прогнозам полувековой давности, сохранились до наших дней. Новым явлением в Четвертой политической системе, то есть после гражданской войны, стало то самое сообщество исторически черных колледжей и университетов. Карт-бланш президентства Улисса Гранта на их самостоятельное развитие был аболиционистским эксцессом, поставившим черную расу в особое положение. Когда в 1950-х стали ликвидироваться все препятствия для обучения черных в самых престижных исторически белых университетах, исторически черные учебные заведения не стали многорасовыми и «разнообразными». Исключение возникло разве что для части преподавательского состава: в некоторые такие университеты принимались бежавшие от нацизма еврейские интеллектуалы, не нашедшие лучшего места работы. Этот приток стал результатом стараний другой сети секторального масонства – «Бнай Брит», возникшей почти на 70 лет позже масонства Принс Холл. У каждого правила есть исключения: в раннем составе «Бнай Брит» было несколько рабовладельческих еврейских семей, исключительно сефардских в узком смысле, т. е. португальского и испанского происхождения. Примерами были Якоб и Моше Эзекиэли из Вирджинии; Моше Эзекиэль не только воевал в армии Конфедерации, но стал затем скульптором, изваявшим монумент воинам Конфедерации в Арлингтоне (ныне часть Вашингтона, не входящая в Округ Колумбия).
Стюарт Юэн, в своей книге «Пиар: Социальная история манипуляции» справедливо отметил относительно недавний тренд обращения с историческим материалом в политических кампаниях, когда неудобная для партии часть ее истории удаляется из пропагандистского контекста. Однако тренд умолчания, который Юэн приписывает демонизированному им (якобы) отцу американских политтехнологий Эдварду Бернейсу, родственнику Зигмунда Фрейда, на самом деле свойственен именно близкой его симпатиям Демократической партии, которая не любит вспоминать о том, что вплоть до 1876 года именно она была партией большинства американского Юга и политическим оплотом рабовладения. О том, что именно к ней принадлежал первый …… Ку Клукс Клана генерал Конфедерации Натан Брэдфорд Форрест (титул был производным от его прозвища, данного за конное мастерство), в то время как современная Республиканская партия была создана аболиционистами, уместно напомнила Энн Каултер. Демократом был (с 1856 года) луизианский плантатор-сефард, военный министр, а позже госсекретарь Конфедерации Джуда Бенджамин, в конце Гражданской войны спасшийся бегством в Великобританию. Ему памятников не ставили именно ввиду его бегства. Зато в центре Вашингтона на одноименной площади до июня этого года высился монумент одной из ключевых фигур примирительного процесса северян и южан – Альберту Пайку, который в армии Конфедерации дослужил только до звания бригадного генерала, но зато с 1859 был великим магистром Южной юрисдикции традиционного для США Древнего и Принятого Ордена Шотландского обряда. Его братство считало свою структуру основополагающим механизмом национального примирения.