Муса взял домочадцев и показал им эту красоту, которой гордился.
В мире есть понятия долга, верности и достоинства, и когда ты им следуешь – даже смерти не боишься. В 1954 году состоялся пленум ЦК для избрания первого секретаря вместо Багирова. Специально приехавший из Москвы представитель Кремля назвал своих кандидатов – новым руководителем Азербайджана станет Имам Мустафаев, работавший секретарём ЦК по сельскому хозяйству. Выборы были формальными: делалось предложение, и все единогласно голосовали за него. Но неожиданно член пленума Самед Вургун встал со своего места, подошёл к трибуне и заявил, что хочет выдвинуть кандидатуру более достойного человека – академика Мусы Алиева.
Все были удивлены неожиданным шагом. Сердце поэта Самеда Вургуна вынуждало его ответить добром на добро, которое сделал ему друг. И даже больше: огласив имя человека, который может по-настоящему верно служить Азербайджану в это роковое время, тем самым поставить под удар себя. Что будет? Все ожидали ужасного финала. Чтобы спасти своего друга, Муса Алиев встал и заявил, что он снимает свою кандидатуру.
В 1954 году Муса Алиев был избран президентом Академии во второй раз. Имам Мустафаев не пошёл против этого, он дал понять, что никакого конфликта между ними нет. В следующую череду светлых дней Мусе выпала честь быть награждённым подряд орденами «Знак Почёта» и Трудового Красного Знамени. Мир Джалал был одним из первых поздравивших. Вскоре после этого Мир Джалал и сам был награждён орденом «Знак Почёта». И на этот раз уже Муса поздравлял его.
В марте 1956 года Муса с глубоким чувством уважения поздравил Самеда Вургуна с пятидесятилетием и присвоением недавно учреждённого звания «Народный поэт Азербайджанской ССР». 12 мая в Театре оперы и балета торжественно отметили юбилейный вечер Самеда Вургуна. Поздравить гениального поэта приехали видные люди со всей страны. Муса очень гордился этой дружбой.
Но очередная чёрная полоса не заставила себя долго ждать. 27 мая того же года ему суждено было получить удар судьбы. С юбилейного мероприятия прошло всего пятнадцать дней, когда Самед Вургун скончался около половины восьмого вечера. Потеря лучшего друга, доверенного лица и помощника была очень болезненна. Они понимали друг друга с полуслова, могли утешить, поддержать друг друга. Самед Вургун был кумиром молодёжи, любимцем всего СССР, лицом культуры Азербайджана.
Панихида по Вургуну прошла в здании филармонии. Поэта похоронили на Первой Аллее почётного захоронения. Проститься с ним пришла чуть ли не вся страна. Такую большую толпу Муса видел только во время похорон Сталина.
Муса плакал, он просто не мог успокоиться. И он вспомнил, как однажды Самед Вургун сказал ему:
– Я ночами не сплю, сижу на диване с чемоданом. Я жду, когда они придут ко мне. Я не хочу доставлять неприятности своим близким. Если они придут, я пойду с ними немедля.
Самед Вургун также стал жертвой репрессий. Какая разница, убьют тебя пулей или доведут до сердечного приступа.
Глава 35
Назим был полон энтузиазма, на работу уже не ходил через «не могу». Настроение его значительно улучшилось. Решив вопрос с Мумтазом, он неожиданно стал популярным в селе. Никто не знал подробностей, известно было лишь то, что «Мумтаз отказался от дома Аршада после того, как поговорил с Назимом, который поставил его на место в Москве».
Правда, Зарнишан до сих пор с ним не помирилась, но родители и сестра сегодня долго разговаривали с ним по телефону. Услышав голоса родных, Назим растрогался. Сын чувствовал облегчение от выполнения своего долга перед родителями.
До этого момента по очереди заявлялись к ним домой то участковый села, то представитель исполнительной власти, то представитель Мумтаза – и беспокоили отца. Но как только рассвело, пришёл подрядчик Мумтаза и сообщил, что проект изменён и их земельные участки им больше не нужны. И Аршад сначала не поверил, но вскоре стал свидетелем того, что убрали оборудование, расставленное перед его калиткой, и забор в пяти шагах от их дома.
Аршад и Мунаввар и во сне не могли представить, что их никудышный сын Назим смог провернуть такое дело. Он вырос в их глазах. Его сестра Сельма также подобрела к брату, веря, что и её проблема будет решена. Шакир, услышав о произошедшем, позвонил и расхвалил его. Он словно забыл свою обиду, сказал, что открыл большой автосервис в центре района.
– Я так понял, в Москве дела у тебя не очень, если домой не посылаешь ничего. Что было, то прошло, ты образованный парень, мой друг, приезжай, займись финансами, давай работать вместе, – предложил друг.
В последние дни Назиму казалось, будто он оказался в центре происходящих чудес. В музее он смотрел на доброе лицо своего спасителя на большом портрете, произнося неоднократно: «Всем обязан тебе, дорогой человек».
Он увидел на портрете пыль, быстро пошёл в ванную, отыскал тряпку, смочил её и вытер. Вытер и стол, на котором тоже было пыльно.
Вчера попросил Вадима Борисовича выплатить зарплату в середине и в конце месяца, а не один раз за весь месяц. На что тот ответил: «Для меня это не имеет значения, сделаем так, как ты хочешь». Чтобы взять половину зарплаты, ему пришлось остаться, а на оптовом рынке товары для прилавков Аслана за него сегодня по его просьбе возьмёт Субхан. Это предварительно согласовал с самим Асланом.
Как только Вадим Борисович приехал, он сразу, до чаепития, достал деньги, передал Назиму и попросил поставить подпись. Назим положил деньги в нагрудный карман. А потом рассказал всю историю с Мумтазом, не упоминая имён с самого начала, обо всех угрозах, как сожгли их стога сена, как отравили корову, как избили старого отца, о «пятидневном ультиматуме», разговоре с Афласом, как обхитрил Мумтаза – всё рассказал. Он сделал паузу, чтобы сказать главное, но Вадим Борисович уже уловил суть и, указывая на портрет Мусы Алиева, сказал:
– Наверное, благодаря ему, да?
– Да, благодаря ему, – с улыбкой подтвердил Назим.
Поджидающие ежедневные заботы и хлопоты давят на плечи человека, от них перехватывает дыхание. И когда от них избавляешься, чувствуешь прилив сил. Назим был очень спокоен в электричке по дороге в Москву. Он сел поудобнее и быстро достал телефон. Каждый день он фотографировал несколько страниц из рукописи, чтобы читать в дороге.
Рядом с ним сидел подросток и играл в игру на телефоне. Коснувшись плеча подростка, Назим сказал:
– Друг, а ты знаешь, как полезно читать биографии известных людей, покоривших в жизни большие высоты? Обязательно чему-то у них научишься и применишь полученные знания в жизни.
Подросток проигнорировал этого странного человека и продолжил играть.
Назим наладил отношения с Шакиром и избавился от Мумтаза. А как насчёт Зэка Тахира? С ним как быть? Он чувствовал, что не вполне освободился от бремени, его ещё что-то гложет.
– Что мне делать с этим негодяем? – спросил, глядя на рукопись, которую читал. – Помоги мне и в этот раз, пожалуйста.
Разговаривать с Зэком Тахиром как с нормальным человеком, пытаясь его в чем-то убедить, – просто пустая трата времени. У того только кулаки работают, мозгов нет. Угрозами делу не поможешь, на него это просто не подействует. Он же не знает страха, к тому же рецидивист. В полицию идти тоже смысла нет. Нет преступления, значит, наказанием будет административное предупреждение. А это может его лишь разозлить и принудить к более радикальным поступкам. Использование какого-то компромата, как в случае с Мумтазом, здесь тоже не пройдёт. У этого человека не было посредника, который мог бы выдать его тайну. Что же делать?
Добрался до работы, поздоровался с бабусями, проверил, справился ли Субхан с просьбой. Товар был, и цены были удовлетворительными, документы тоже на месте. Субхан молодец. Назим позвонил, сказал «большое спасибо» своему другу и пошёл за прилавок. Он был полон энтузиазма, начал зазывать покупателей. Если торговля пойдёт хорошо, всё наладится.
Люба что-то написала. Опять что-то связанное с покупкой машины. Кто-то предложил: чем покупать по высокой цене в автосалоне, лучше взять подержанную машину наличными за полцены.
Появился Аслан, Назим попросил у Аслана аванс за работу на оптовом рынке. Аслан протянул ему деньги со словами:
– После истории с Мумтазом ты вырос в моих глазах.
Назим положил эти деньги тоже в нагрудный карман. Впервые в этом городе заработанные деньги стали ему дороже, чем стоили. Деньги тоже живые. Они будто улыбаются, когда тратятся на благие цели.
С нетерпением ждал обеденного перерыва. Всё смотрел на часы в мобильнике. Наконец бабуси стали освобождать место, чтобы накрыть себе обед. Он молниеносно ушёл и направился в банк. Назим собирался перевести рубли, которые были у него в кармане, в доллары и отправить Зарнишан. Это было ровно триста долларов. Правда, он не знал, продают ли банки доллары. Он даже не знал, можно ли переводить деньги из российских банков, находящихся под международными санкциями из-за конфликта с Украиной, в зарубежные страны. Он думал: если не получится через банк, он отдаст деньги кому-нибудь из соотечественников, собиравшемуся ехать на родину. В конце седьмого месяца наконец-то обрадует свою семью.
Глава 36
Смерть Самеда Вургуна полностью обескуражила и потрясла Мусу Алиева. Войдя в здание Академии, он невольно искал глазами Самеда. Всего пятьдесят лет. Если бы он жил, что бы дал литературе этот гениальный поэт, как бы он обогатил её… Два-три раза в неделю Муса ходил на Первую Аллею почётного захоронения и возлагал на его могилу свежие цветы.
Со временем он не смог ужиться с Имамом Мустафаевым. Новый первый секретарь хотел совершить национальную революцию, чтобы возвыситься в глазах народа, он сразу же выдвинул такие предложения, как отказ от русского языка и ведение всей документации на азербайджанском. Много лет назад Муса Алиев, который перевёл деятельность во всех институтах Академии с русского на азербайджанский язык, который стал одним из первых, кто начал читать лекции на азербайджанском, и в итоге получивший клеймо националиста, доказывал, что это нужно делать не сразу, а постепенно, иначе они навлекут на себя гнев Кремля и больше ничего не смогут сделать для народа.