Спустившись по трапу на нижний уровень, Фрэнк проверил температуру воды в аквариумах с тилапиями рукой – рыбы подплыли, чтобы изучить незнакомый предмет, тычась в пальцы, – и по цифровому термометру.
– Праздники закончились, малыши, – обратился Фрэнк к тилапиям. – Эти ребята будут относиться к вам не так бережно, как я.
– Ланс, вы что-то сказали?
– Просто разговариваю с рыбами, – повысил голос Фрэнк.
– Понятно. Извините.
Он склонился над ближайшим аквариумом.
– Тут я ничего не могу поделать. Даже не знаю, что лучше: чтобы вы жили, питались и занимались чем нужно, чтобы выводить мальков, или просто оставались замороженной икрой. – Он посмотрел на свое разорванное отражение в непрерывно перемешиваемой воде. – Я просто не знаю.
Рыб съедят. Именно ради этого Фрэнк расширил производство. Но он не знал, есть ли в составе нового экипажа вегетарианцы, а также не знал, сможет ли есть рыбу сам, если ему не придется ее убивать. Возможно. Проклятие, на вкус она ему очень нравится, но вот звук ножа, рассекающего кость… при одной только мысли об этом Фрэнк ощутил рвотный рефлекс.
Посмотрев на пол, он сглотнул комок в горле и, окунув руки в аквариум, протер себе лоб. Будет ли это означать, что теперь от него исходит слабый запах рыбы? До сих пор на базе никаких посторонних не было. Фрэнк обнюхал пальцы и пришел к выводу, что от них пахнет лишь водой, богатой питательными веществами.
Он также проверил показатели дополнительных резервуаров, которые защищали систему водоснабжения от перепадов давления в наружных трубах. Все оставалось в допустимых пределах, установленных Зевсом, с тех самых пор как система была введена в действие. Простая и надежная, она не имела подвижных частей, которые могли бы выйти из строя. Так что ее можно было и не проверять. Пустая, ненужная работа, лишь бы чем-нибудь себя занять. Только и всего.
Фрэнк поднялся обратно на второй уровень. Айла по-прежнему находилась там, изучала стеллажи с клубникой. Увидев Фрэнка или, по крайней мере, почувствовав его присутствие, она подчеркнуто внимательно осмотрела растения, как сверху, где были листья и ягоды, так и снизу, где в непрерывно пополняющейся ванне с питательными веществами болтались корешки.
Ее длинные волосы свисали белой косой по спине почти до самого пояса.
– Как вы ее опыляете? – спросила Айла, задвигая поддон на стеллаж.
– Вот кисточка. – Фрэнк прошел к выдвижному ящику, где хранился мелкий инструмент. Помедлив мгновение, он достал предмет, похожий на маленький помазок для бритья. – Я мою ее после каждого использования, поскольку не знаю, имеет ли значение то, что я перенесу пыльцу с клубники на перец или на кабачки. И у меня вырастет наполовину помидор, наполовину дыня или что-нибудь вроде того: по правде сказать, я мало разбираюсь в том, что делаю, и стараюсь неукоснительно соблюдать инструкции, полученные от «Ксеносистем». От голода я не умер, так что, наверное, хоть что-то я делаю правильно.
Это была самая длинная речь, которую Фрэнк произнес за последние несколько месяцев, и он даже ощутил что-то вроде эйфории. Он помнит, как говорить, а не только как отгрызать кому-то голову.
– Пожалуй, роботы еще не со всем могут справиться, – сказала Айла, непреднамеренно напоминая Фрэнку о том, зачем он здесь. Заметила ли она, как он вздрогнул? – Вы говорили, что создали запасы зерна.
– А то как же. Но не здесь. Тут слишком влажно. Я не хотел, чтобы зерно проросло.
– Можно взглянуть?
– Если вам это интересно.
Они вошли в шлюзовую камеру вместе. В предыдущий раз Фрэнк поступил так, когда они с Декланом выходили наружу, чтобы попытаться выманить Брэка. Вскоре после этого оба получили пулевые ранения. Деклан – смертельное, прямо в стекло шлема. Эти воспоминания не тускнеют, да? Но теперь ситуация была в корне другой, и Фрэнку пришлось вонзить ногти в ладони, чтобы удержаться и не начать царапать люк, пытаясь выбраться из камеры.
Если Айла и заметила что-либо, она не подала вида.
Они оказались в соединительном модуле, и Фрэнк сразу же спустился вниз. В свое время он рассудил, что для хранения съестных припасов лучше места не придумать: прохладно, сухо и темно, и далеко от лекарственных принадлежностей и устройства очистки воды. Емкости, которыми пользовался Фрэнк, не были герметичными, но поскольку он смастерил их сам из частей грузовых контейнеров, он был ими доволен.
Пространства здесь было больше, чем в тесноте шлюзовой камеры, однако близость Айлы все равно действовала на Фрэнка, и он отошел в самый дальний угол, предоставив ей изучать банки с надписями, нацарапанными по сохранившейся краске. Бумаги на базе не было – не было ничего, чтобы сделать этикетки.
– Овес, пшеница, рожь, соя, арахис, кукуруза, – произнесла вслух Айла, разбирая надписи.
По правде сказать, прочитать некоторые было очень нелегко. Взяв одну банку, Айла поморщилась, удивленная ее тяжестью.
– Бог мой!
– Что?
– Их так много.
Банки, более или менее одинаковых размеров, стояли в несколько рядов.
– Наверное… мне стало скучно. Я уже говорил вам, что не ем рыбу? Поэтому мне пришлось сменить диету, ну и… Вот это. Витаминов и питательных веществ, по-моему, у нас достаточно, и есть еще органические остатки, лежат без дела. К ним я еще не притрагивался. Если вы хотите взять теплицу в свои руки – пожалуйста. Как я уже говорил, я на самом деле не знаю, что делаю.
Айла обернулась к нему, и коса плавно описала дугу, словно в замедленной съемке.
– Для человека, который признаётся в собственном невежестве, вы поработали просто отлично. Мы можем печь хлеб. По крайней мере из бездрожжевого теста. У меня есть сушеные дрожжи, но нужно держать их в защищенном месте до тех пор, пока мы не убедимся, что они не причинят вред базе.
– У меня нет ничего, чтобы молоть муку. Наверное, можно будет что-нибудь смастерить, но…
– Я позабочусь об этом. Посмотрю, что мы привезли с собой.
– Вы разбираетесь в таких вещах?
– Я выросла на ферме, – пожала плечами Айла. – Потом стала астронавтом. А вы?
Биография Фрэнка – строитель, убийца, заключенный – не слишком соответствовала траектории, которая могла привести на Марс. А краеугольные факты биографии Брэка – Фрэнка предупредили рассказывать о них туманно, чтобы избежать дальнейших вопросов, – не соответствовали Фрэнку.
– Военная карьера, – сказал он.
– Я так и думала. В каких войсках?
– Это… это засекречено. – Отговорка была слабой, и Фрэнк это сознавал. Ему даже не пришлось симулировать смущение. – Извините. Приказ.
– Ничего страшного. Я не стану допытываться. Спасибо за то, что показали мне все это. По-моему, вы прекрасно поработали, и я не собираюсь выпихивать вас из теплицы. И дело не в том, что на мне гора экспериментов и только пятнадцать месяцев на то, чтобы их осуществить, а в довершение еще следить за тем, чтобы все были сыты. Если хотите, можете просто и дальше заниматься тем, чем занимались, в каких угодно объемах. – Закрыв банку крышкой, Айла задвинула ее на полку. – Тогда у меня останется больше времени на науку. Я не намереваюсь наваливать на вас работу, но если вы ничего не имеете против, мы договоримся?
– По-моему, справедливо. Главное, чтобы никто не оставлял какое-то дело несделанным, положившись на то, что его сделает кто-либо другой. Хорошо. Договорились.
Фрэнк протянул кулак. Это движение было естественным, привычным, но Айла лишь недоуменно уставилась на него. Отдернув кулак, Фрэнк направился к трапу.
Он может выдать себя по-разному, не только словами, а просто своими действиями, просто тем, какой он есть. Фрэнк отправился понажимать еще кое-какие кнопки и по пути встретил других астронавтов, Леланда и Юнь: они выглядели невозможно идеально. Здоровые, в отличной физической форме, поглощенные делом, воодушевленные: полное физическое, эмоциональное и психологическое равновесие.
В то время как самому Фрэнку и его товарищам-заключенным было далеко до этого. «Одноразовые макаки», которым нужно было продержаться ровно столько, чтобы сделать свое дело. Они пробуждались, болели, голодали, мучились жаждой, спорили между собой, работали на износ и безропотно сносили оскорбления.
А должно все было быть вот так. И так могло бы быть, при некотором старании. Будьте вы прокляты, «Ксеносистемы»!
Задернув за собой занавеску кабинки, Фрэнк спустил комбинезон до колен. Сев, он оперся локтями на колени и обхватил лицо руками. День первый из пятнадцати месяцев. Он так долго ждал этого. Так долго, и вот теперь, когда это наконец случилось, он больше не знал, хочет ли по-прежнему это.
– Ланс! – Это был Леланд, за занавеской.
– Дай мне пять минут, хорошо?
Проклятие. Этим всегда славился Деклан – подкарауливал людей в сортире, и за это все его не любили.
Тишина, затем:
– Становится лучше. Только и всего. Становится лучше.
Фрэнк услышал удаляющиеся по коридору шаги. Действительно, только и всего.
Но так ли это? Правда ли становится лучше? Или же накопившаяся тяжесть всего того, что он видел, сделал и пережил, сломает его? Достаточно оказалось лишь появления новых людей, которым он был нужен за свои навыки и опыт, которые хотели подружиться с ним, готовы были проявить доброту и терпение, которые не собирались его убить, не собирались копаться в его сломанной душе.
Эти боги, спустившиеся с небес, оставались так высоко, что Фрэнк не знал, как ему быть.
Только не расплакаться. Определенно, только не расплакаться. Дышать глубоко и размеренно. Моргать, прогоняя слезы.
Фрэнк подергал нужные ручки и нажал нужные кнопки, затем вымыл руки и застегнул молнию комбинезона. Он решил делать то, что только и мог делать. Идти дальше и надеяться, что, как сказал Леланд, станет лучше.
Глава 14
Наша команда просматривает все каналы связи НАСА, проверяя, что никто не подозревает вас или базу, и пока что все в порядке! Просто помните, что вы всегда можете при необходимости спрятаться за отговоркой «коммерческая тайна». Астронавты знают, что к чему, а если кто-нибудь начнет настаивать, вам нужно будет довести это до сведения командира Дэвисон или сообщить мне, и тогда это сделаю я.