Недавно здесь произошел обвал. Большие куски потолка, некоторые размером с многоквартирное здание, лежали перед входом в тоннель, там, где упали, однако дорогу они не перегораживали. Конец пещеры был не виден. Возможно, она вскоре заканчивалась. А может быть, уходила под землей на многие мили. Определить это снаружи было совершенно невозможно.
Но Фрэнк увидел верхушку спускаемого аппарата, совершившего посадку прямехонько в канаву, в двухстах футах от входа в пещеру, на битый камень, занесенный песком. Судя по внешнему виду, он практически не пострадал. Возможно, аппарат чуть наклонился вбок, однако местность была не идеально ровная.
А рядом, на участке открытой земли, стояла небольшая солнечная батарея – по прикидкам Фрэнка, от силы три-пять киловатт, – безмолвные панели уже повернулись к восходящему солнцу, озарившему красноватым светом с востока на запад канаву. ПМБ на начальных этапах имела батарею мощностью десять киловатт, а теперь с появлением новых панелей мощность возросла до пятнадцати.
И произошло это потому, что «Ксеносистемы» не опровергли Фрэнка, решившего, что панели для М-2 на самом деле предназначались для ПМБ. Ну разумеется, поскольку М-2 официально не существовало.
Как «Ксеносистемы» собираются скрывать существование новой базы? Она же здесь, у всех на виду. Определенно, это относилось к спускаемому аппарату. Возможно, Фрэнк различал в глубине пещеры бледный изгиб стенки жилого модуля, а может быть, ему это только казалось. Царапины от песка на стекле шлема не позволяли разглядеть мелкие детали.
Радиочастоты были мертвы. Фрэнк перепробовал все каналы, в том числе общий, которым пользовались во время наладочных работ. Никакого обмена. Ни сообщений, ни несущих частот. Лишь беспорядочные щелчки и треск. Ничего осмысленного. Нет связи, сказал тот астронавт. Нет связи. Если эти люди действительно захватили седьмую метеостанцию, им не хватило или деталей, или опыта.
База выглядела мертвой. Никакого движения.
Фрэнку не оставалось ничего другого, кроме как подъехать и изучить базу вблизи.
До начала канавы было четыре мили на восток, а вход в пещеру находился в пяти милях к западу. Фрэнк снова проверил запас воздуха и заряд аккумулятора: да, пожалуй, он может потратить час на то, чтобы осмотреться по сторонам, после чего нужно будет возвращаться на аванпост.
Спуск в канаву оказался широким и пологим, изрытым маленькими кратерами, засыпанными песком. Постепенно он сузился, стены поднялись, превратившись в скалы. Дно было усеяно осыпавшимися камнями, не все из которых докатились до центрального углубления. К тому времени как Фрэнк поравнялся со спускаемым аппаратом, по обеим сторонам уже возвышались отвесные стены канавы, а впереди черной дырой зиял вход в пещеру.
Наконец-то. С огромным трудом Фрэнку удалось разглядеть один-единственный модуль, стоящий торцом. Предположительно, другие модули отходили от него вглубь пещеры. Если они были. Если астронавты смогли наполнить их воздухом и обогреть, имея столь скудные ресурсы энергии. Фрэнк не мог предположить, как считаными ваттами обеспечить работу теплицы, а никаких признаков ядерного генератора он не видел.
Астронавты погибли. Все до одного. Он напрасно потратил время, едва не разоблачил себя, возможно, навлек на себя гнев «Ксеносистем» и тем самым поставил под угрозу экспедицию НАСА. Выжить с таким минимальным объемом оборудования невозможно. Сколько времени провели здесь астронавты «Ксеносистем»? Почти четыре месяца?
Фрэнк уже был готов развернуться и уехать. Но он проделал такой большой путь; нужно довести дело до конца и всё проверить, для полной гарантии. Чтобы наконец успокоиться. И, может быть, выспаться.
И вдруг… Одинокая фигура, бредущая к панелям солнечных батарей. Фрэнк застыл неподвижно. Похоже, астронавт не заметил ни его, ни багги. Он его и не высматривал; его внимание было поглощено другим.
На неизвестном был скафандр не «Ксеносистем», не такой, в какой был облачен Фрэнк. В каком был член экипажа М-2, которого встретил Фрэнк. Это был… проклятие!.. скафандр НАСА. Фрэнк находился достаточно близко и смог различить цветную нашивку на груди.
Джим. Это скафандр Джима!
Фрэнк пустил багги вперед. Когда до астронавта оставалось футов тридцать, марсоход наконец оказался в поле его зрения. Фигура повернулась, блеснув солнцем, отразившимся в стекле шлема. Остановилась. Отступила назад.
Неуклюже расстегнув ремень, Фрэнк выбрался из кресла и, спустившись вниз, побежал по песку с криками:
– Джим! Черт возьми, Джим, как же я рад…
Но это был не Джим. Это был тот астронавт, которого Фрэнк уже встречал. Который, естественно, его узнал. Однако на нем определенно был скафандр Джима. Нашивка с именем. Маленький американский флажок. На рукаве эмблема экспедиции. Фрэнк не ошибся.
– Где Джим? – непроизвольно выпалил он.
Но связь не работала. В эфире ничего. Общаться придется по-другому.
Астронавт посмотрел на Фрэнка через такое же поцарапанное стекло. Выглядел он… выглядел он дерьмово. Если раньше он был только исхудавшим, то теперь он стал к тому же еще и старым. Сморщенный старик, постучавший себя по шлему двумя пальцами.
Фрэнк знал, как ему поступить, но он колебался. Это была М-2, и, на первый взгляд, база была необитаема. Этот тип – эти типы? – должны были давно погибнуть. Если они здесь, чтобы застолбить заявку на Марс, получается это у них неважно, – едва ли они представляют ту угрозу, какую мысленно приписал им Фрэнк.
Но на этом человеке скафандр Джима. И Фрэнк должен был выяснить, откуда он у него.
Показав жестом, что им нужно поговорить, он осторожно шагнул вперед. Незнакомец был не с пустыми руками. Он держал в руке гаечный ключ. Да, ключ легкий, однако весь вес сосредоточен в конце. У Фрэнка был гайковерт: придется довольствоваться этим.
Вот уже они могли дотянуться друг до друга рукой. Вот шагнули еще ближе. Похоже, неизвестный нервничал так же, как и Фрэнк при первой встрече. Определенно, он понимал, о чем его спросят?
Они соприкоснулись шлемами. Фрэнк постарался встать так, чтобы ему был виден гаечный ключ.
– Джим Замудио. Где он?
– Внутри.
Проклятие! Значит, он все-таки жив.
– Ты в его скафандре.
– Он сказал, что я могу его одолжить. С моим скафандром возникли проблемы, понимаешь?
– Конечно. Он там? – Фрэнк указал на модуль. – Как он вообще сюда попал?
– Я поднялся на вулкан. Встретил его. Он заблудился. В общем, он в модуле. Зайди, посмотришь.
Неизвестный разорвал контакт, но Фрэнк решительно восстановил его, стукнувшись плексигласом о плексиглас.
– Вы находились наверху вулкана. И от безопасного места вас отделяло – сколько, десять минут? Однако Джим позволил отвезти его сюда. Почти три часа пути.
– Я не понимаю, о чем ты. Десять минут?
– У нас на вершине модуль. Там есть воздух и рация. Джим мог бы проводить тебя до него.
– Ну, он находился в плохом состоянии. Ничего не соображал.
– Ты сказал, что он заблудился. Воздуха у него было достаточно. Столько же, сколько у меня. – Как-то это не стыковалось.
– Скафандр был неисправен, понятно? Просто зайди в модуль, и сам все увидишь. Мне пора возвращаться, а из-за тебя я впустую трачу воздух.
Неизвестный снова оторвался от Фрэнка, более решительно, указывая в сторону модуля. Губы у него шевелились, однако звук больше не распространялся.
Фрэнк ухватил его за руку, притягивая к себе.
– Скафандр Джима был неисправен, однако сейчас ты в нем. Кажется, ты говорил, что неисправен был твой скафандр.
И тут включился тюремный опыт. Нужно что-то обсудить – просто отступи в сторону, где тебя не будут видеть охранники и видеокамеры. Фрэнк непроизвольно отступил назад, хотя до того именно он привлекал неизвестного к себе.
Его шлем зазвенел словно гонг, и внезапно он оказался на земле. Подножка. Толчок. И над ним склонилась фигура с занесенным над головой гаечным ключом, готовая что есть силы обрушить его на панель управления скафандра Фрэнка.
Фрэнк лягнул, целясь астронавту в голень, после чего тотчас же неловко перекатился в сторону и поднялся на ноги. Его противник также встал и двинулся вперед, размахивая гаечным ключом, однако он наперед выдавал все свои движения, и Фрэнку не нужно было думать о том, как увернуться. Он просто пятился назад.
Он отошел назад слишком далеко. Теперь неизвестный оказался между ним и багги. Он бросил во Фрэнка гаечный ключ – бросок оказался неприцельным, ключ лишь задел твердый панцирь плеча скафандра, пролетев мимо, – и полез по раме багги на сиденье.
Что он задумал? Угнать багги? Нет. Очевидно, помешать Фрэнку уехать. Прыгнув вперед, Фрэнк схватил своего противника за ногу и что есть силы дернул. Вторая нога неизвестного сорвалась с колеса, на которое опиралась, и он повис на раме на руках, а Фрэнк повис на нем. Неизвестный попытался отпихнуть Фрэнка ногой, но промахнулся, потому что тот резко сместился в сторону, не разжимая своих объятий. Тогда он попробовал залезть на раму на одних руках, и, несмотря на свой изможденный вид, в яростном усилии протащил Фрэнка по песку, после чего попытался еще раз стряхнуть его с себя, ударив ногой.
Фрэнк ощутил толчок в грудь, мощный удар, который, однако, оставил лишь отпечаток сапога на белом пластике. Схватив ступню, за которую он цеплялся, он выкрутил ее больше чем на девяносто градусов. Фрэнк почувствовал, как что-то хрустнуло, и человек, облаченный в скафандр Джима, обмяк. Теперь Фрэнк легко оторвал его от багги, и шлем Джима ударился о землю.
Гаечный ключ отлетел слишком далеко, поэтому Фрэнк снял с пояса свой гайковерт и развернул распростертого астронавта лицом вниз. Он ударил гайковертом его по шлему один раз, два, три – достаточно, чтобы донести смысл своего сообщения, но все же не настолько сильно, чтобы разбить прочный пластик.
Ему пришлось обернуться, чтобы проверить, что никто не собирается напасть на него сзади. Он ничего не слышал. Он не видел ничего за пределами узкого окошка прямо перед собой. Но они с неизвестным в скафандре Джима по-прежнему оставались одни. Люк шлюзовой камеры модуля был закрыт.