– Я не об этом. – снова зазвучал голос Морриса. – Как вы этим можете объяснить, исчезновение детектива и ваше чудесное возвращение сюда?
Слова Брайана внесли смуту в больное воображение Кингсли, что на время заставило его замолчать, но лишь на время.
– Газ… да, точно газ. – всё с большей уверенностью говорил Кингсли.
– Что газ? – раздражённо заговорил Хоуп.
– Это всё газ – это самое простое объяснение происходящему – через вентиляцию пустили галлюциногенный или какой-то там ещё газ, вот и всё.
Майкл был доволен своим ответом, но даже его самая главная соратница милашка Мэридит Стоун сейчас закрыв глаза, мотала головой.
– Да вы социопат. – Хоуп довольно рассмеялся, над теорией Майкла.
Сейчас же его заразительный смех поддержали и Жаклин, наблюдавшая за происходящим с интересом зрителя, и даже Колин, едва улыбнувшийся, но не осмелившийся на более, так как увидел на себе взгляд Кингсли. Он быстро смотрел в глаза, в надежде увидеть хоть капельку понимания и поддержки, но ни в чьих глазах этого не было. Даже Мэридит своим взглядом дала ему понять, что он слишком разошёлся.
– Да чтоб вас… – Кингсли демонстративно плюнул в пол, и сунул руки в карманы. – Думайте что хотите, можете сидеть здесь и ждать его возвращение, а я так не могу.
Не дожидаясь ни чьего бы то ни было ответа, он подошёл к мисс Стоун и протянул ей руку, на что она лишь отвела лицо в сторону.
– Ну, и оставайтесь здесь. – чертыхаясь в полголоса, Майкл отправился вглубь аэропорта.
– Какой-то он нервный. – начал подошедший к Брайану Стенли и протянувший ему небольшую флягу с виски.
Отхлебнув немного из вежливости, Брайан ответил:
– Думаю, скоро у нас у всех будет подобное состояние.
– Да брось ты, он же ненормальный! Как вообще такое можно придумать? Не говоря о том, чтобы в это верить.
– Я сам уже не знаю, что и думать.
– Ну, а всё же, что вы сами думаете?
– Неужели моё мнение вам так интересно?
Оторвав губы от фляги Хоуп чуть было не подавился напитком, торопясь поддержать разговор:
– А почему нет? Я ведь видел, как вы с детективом мило общались, перед тем как он исчез.
– И что с того?
– Да… в общем-то ничего, просто мне кажется, что тебе известно немного больше.
Брайан не выдержав рассмеялся.
– Что смешного? – поинтересовался Хоуп, озираясь по сторонам.
– Мне должно быть известно что-то только потому, что я разговаривал с детективом? Я ведь сам с ним разговаривал именно об этом, выпытывая у него хоть немного информации… У меня сейчас как будто дежавю, столь лишь разницей, что теперь не я, а мне задают вопросы…
Поняв как сейчас видится эта ситуация для Брайана Стенли тоже поддался его смеху:
– Похоже, я как Кингсли уже стал чересчур мнительным.
На смену смеху пришло неловкое молчание, ни Брайан, ни Стенли не знали, что и говорить. Хоуп стоял, покусывая нижнюю губу в раздумьях и смотря на почти пустую флягу в своей руке. Жестом, предложив её Брайану, тот тоже без слов отказался, на что Стенли недолго думая отправил её в последний раз в свой рот.
– И всё же, – заговорил Хоуп, убирая совершенно пустую флягу в карман, – я уже заметил, что вы намного умнее, чем делаете вид, просто хотел услышать, что вы думаете об этом деле.
– Если честно, то у меня у самого нет более вразумительной теории, чем у Кингсли.
– Да нет же, я совсем о другом. Мне даже думать не хочется обо всех этих странностях.
– Так о каком деле идёт речь?
– То дело, о котором говорил детектив, о матери Мэридит.
– Уж о чем, о чём, но об этом у меня точно нет мыслей.
Хоупа явно не устраивал такой финал разговора, отчего он попытался раскрутить его на новую порцию слов:
– Неужели у вас нет мыслей по этому поводу? Как мне кажется, то эта история далеко не последнее место занимает в этом расследовании.
– Если уж говорить начистоту, – Брайан посмотрел по сторонам, как будто опасался, что его могут услышать, после чего придвинулся к Хоупу и слегка тише продолжил, – если на чистоту, то я ничего не знаю.
Сразу после сказанного Моррис выпрямился и, с улыбкой на лице, продолжил с обычной громкостью:
– Не уж-то вы и вправду думаете, что я не пытался выяснить у мистера Абрансона и эту информацию тоже? Но всё что он мне сказал – ровным счётом ничего…
В то время пока Моррис и Хоуп о чём-то болтали в отдалении, а Янг отрешённо смотрел на дождь, Жаклин быстрым движением подсела к Элизабет.
– Ну, что скажешь?
– Что простите? – Элизабет не сразу сориентировалась в этом вопросе.
– Только на мне можешь свою театральность не включать, я ведь как ходячий детектор лжи, и за милю могу определить, кто говорит правду, а кто нет.
– Я всё равно не понимаю о чём вы.
– Хорошо, задам вопрос по-другому – ты и вправду запала на этого детектива?
После этого Элизабет чуть ли не подскочила:
– Вовсе нет, с чего это вы взяли.
– Да, ладно тебе, я ведь не осуждаю тебя, хотя он мне и не по душе…
Элизабет, будто бы не слыша ее, продолжала оправдываться:
– Да и это чисто теоретически невозможно.
Видя, насколько смутилась эта девушка, Жаклин положила свою руку на руки Элизабет:
– Это всё равно не моё дело, я лишь хотела немного скоротать время за обычными девичьими сплетнями. Ну не об убийстве же нам говорить, в самом деле!
Элизабет ничего не стала отвечать, лишь наклонила покрасневшее лицо. Невольно её кулак разжался и Жаклин быстро спросила, указывая в направлении её руки:
– Что это у тебя такое?
Элизабет уже совсем позабыла о своей находке и бездумно сжимала его своими пальцами.
– А! это… – она протянула колпачок мисс Уайт. – Я нашла его там, где пропал детектив.
– И зачем тебе он нужен?
Эти её слова вогнали Элизабет в полнейший ступор. Она сейчас сама себе задавала тот же вопрос: «зачем она подняла его и теперь носит с собой?».
– Даже и не знаю…
Жаклин потребовалось совсем немного времени, чтобы определить смысл этого предмета:
– Уж не колпачок это от шприца?
– Я тоже так подумала, когда нашла его. – оживилась Элизабет.
В эту самую секунду, и мисс Фостер, и мисс Уайт ощутили какое-то странное ощущение, ощущение как будто кто-то неприглашённый решил их посетить. Почти одновременно подняв глаза они увидели, как Колин с любопытством пожирал их, занятых обсуждением этого небольшого предмета.
Совершенно не понятно было смотрел ли он на них или на колпачок, но как только их взгляды пересеклись, то смущённые глаза Янга быстро сменили курс и остановились на мисс Стоун. Толи взгляд Колина был настолько пронзительным, толи по какой-то другой причине, но Мэридит тоже почувствовав на себе его взгляд, подняла глаза и посмотрела на Колина. Его уши уже начли багроветь от смущения, но Мэридит глядя на него улыбнулась. И улыбка эта была не с издёвкой, это была самая, что ни на есть, настоящая улыбка девушки, та неподдельная улыбка, которая возникает лишь в двух случаях: либо она и впрямь что-то испытывает, или когда ей что-то нужно.
Либо отсутствие детектива начало менять людей, а может Колин и вовсе не так скромен, как могло показаться на первый взгляд, но как бы то ни было, он решил подойти к Мэридит. Долго собираясь с мыслями и уговаривая самого себя сделать это он, наконец, встал и уверенно направился к ней. Подойдя почти вплотную, он уже собирался что-то сказать, но заикание не давало этого сделать. Когда же он уже открыл рот, раздался недовольный голос Кингсли:
– Тебе чего надо?
Майкл вернулся и вместе с ним вернулась прежняя злоба и недоверие к окружающим да к тому же он уже успел где-то раздобыть две бутылки виски. Одна из которых была уже на треть как начата.
– Не слышу ответа? – Кингсли продолжал допрос Янга.
Мэридит видя чем может обернуться эта ситуация тут же встала:
– Как прогулка? Нашёл что-нибудь интересное?
Напрочь забыв о существовании Колина, Кингсли увлёкся разговором с Мэридит:
– Вообще ничего! Ну, не считая этого. Он довольно поднял бутылки повыше.
Хмельной голос Майкла заставил обратить на себя внимание всех.
– Что значит ничего?
– А то и значит – ни-че-го. Я обшарил весь аэропорт и ни встретил здесь, ни единой души.
Как это не звучало странно, но оглядевшись вокруг и впрямь не было ни одного человека, свалившаяся череда событий, будто специально отрезала у них наблюдательность. Иначе как объяснить тот факт, что только сейчас они заметили, что находятся здесь абсолютно одни.
– Впрочем, – продолжил Кингсли, – ведь мои теории такие абсурдные, так что я не буду никому ими докучать.
Майкл довольно уселся на стул, поставив одну бутылку под ноги, а вторую уперев о своё колено.
Медленно открывая глаза Абрансон тут же зажмурился – яркий свет в ту же секунду ударил по его зрению. Немного пообвыкнув к нему, Дэвиду всё же удалось приоткрыть глаза, и увидеть то чего он никак не ожидал увидеть. Его ослепил вовсе не яркий свет, а насыщенные и сочные цвета жизни. Он сейчас стоял на заднем дворе, где яркость зелёной травы была во много раз выше, чем солнца, которое в эту минуту тоже обильно поливало землю своими тёплыми лучами.
Совершенно ничего не понимая, Абрансон стоял и рассматривал окружавший его двор. То что он находился в чьём-то дворе не вызывала сомнений, даже создавалось ощущение будто он здесь раньше был, но почему он здесь и что здесь всё происходит он не понимал. Яркие краски и сопутствующие окружение наркотически действовали на мозг детектива, он уже не отдавал себе отчёт в происходящем, он практически забыл о своём деле, единственное, что сейчас занимало его ум, так это этот двор, который каким-то образом наполнял его грудь теплом и спокойствием, те чувства, которые уже давно не навещали его.
Яркая, сочная трава, которая уже нуждалась в газонокосилке, казалась невероятно мягкой, что даже хотелось стать на неё босиком. Небольшой деревянный забор, украшенный резными пиками в изголовье, был выкрашен в тёмно-бордовый, даже какой-то коричневатый цвет. Немногочисленные кусты и деревья создавали настоящий дикий уголок в правом углу площадки, впрочем они удостоились меньшему вниманию, чем противоположны угол, угол в котором стояли ослепительно былые детские качели.