Таня стоит не шевелясь, как оловянный солдатик, слушает. Я подавляю желание подойти и потрогать. Может, в ступор впала? Она живая вообще?
– Работать будешь, как все, в команде. Посмотрим, на что ты способна. Однако интим с боссом, – показываю на себя, – в свободное от работы время приветствуется. По обоюдному желанию. Ну и еще один пунктик: ты уходишь от мужа. Мне эти качели нахер не сдались. Впрочем, как и серьезные отношения. Это, надеюсь, тоже понятно, – все-таки толкаю я речь. С аргументами, как в суде.
Но Таню она будто не трогает. Херово. Бесхребетные амебы со мной надолго не задерживаются. Ни в личной жизни, ни в профессиональной.
– Вопросы?
Она отрицательно качает головой. Губы и ноздри подрагивают.
Вот теперь Таня смотрит так презрительно, будто хочет выплюнуть: «Циничный мудак». И она не ошибется. Потому что мои откровения в поезде, в том числе о несложившейся личной жизни, – правда. Бросила меня Инна и уже почти четыре года счастливо замужем, растит двух пацанов-близнецов. А я для семьи не гожусь. Только для работы. И коротких интрижек. Что Татьяне Андреевне Киреевой сейчас и необходимо. Нужно вытрахать все глупости и дурь из ее головы.
Перспективы я грубо обрисовал, и ей бы надо меня жестко продинамить. Иначе разочаруюсь. Как бы там ни было, но развод – дело тяжелое, и по самооценке он бьет прилично. Особенно когда тебя катком переезжают и вышвыривают во взрослую жизнь. А тут еще я с неоднозначными предложениями. Считай, ультиматумами.
– Татьяна Андреевна, ваше слово. У меня время, за вами еще кандидатка.
Молчит.
Да что, блядь, за аномалия? Не могу понять. Вроде на эмоции вывожу, на болевые точки давлю, а она – будто воды в рот набрала, хотя очевидно же, что распирает от возмущения. Я лишь сильнее ее хочу. В разных позах. Если работа нужна – пусть подстраивается. Ломает себя, переступает. Да что хочет делает! Но слишком правильная. Откажется. Сто процентов.
– Я согласна, – вдруг произносит Снежок. – Только интимные услуги за отдельную плату и в указанное мной время.
– Неожиданно… – Запоздало понимаю, что я сказал это вслух.
– Что неожиданно? Мое согласие или твое наглое предложение трахать меня на своем рабочем столе между строк? Если выбирать между тобой и мужем, который ни во что не ставит и только сыплет угрозами, то я выбираю тебя. С оговоренными пунктами. Да еще и сверхурочные будут. Здорово же! Подобное предложение днем с огнем не сыскать. – В последних словах Тани сквозит сарказм.
– Оплата «сверхурочной работы» – это твои домыслы. Я пока не предлагал.
В глазах напротив снова вспыхивает огонь, и недотрога больше не похожа на оловянного солдатика. Отмерла наконец.
– Значит, это будет мое условие. Я и так долго была примерной матерью, образцовой женой. И что в итоге? Ничего. А с тобой… Это ведь временно. Просто обоюдное удовольствие. Отменяй других кандидаток. Я справлюсь.
Сжимаю губы, чтобы не улыбнуться. Да, такая Татьяна мне очень нравится. Сработаемся. Наверное.
Люблю этот упрямый взгляд: «Я докажу, чего стою». Но, как часто показывает практика, ломаются убеждения быстро и после первой неудачи весь запал у некоторых сходит на нет. Посмотрим, как Снежок продержится. Даже самому теперь интересно.
– Ну так что? Собеседование прошло удачно?
– Пока заочное.
– Очно я сейчас не могу. Перевожу вещи к подруге, и дочь не с кем оставить. Придется вам, Владислав Александрович, пока судить по тем качествам, что указаны в резюме.
– А как же авансы?
– Тех, что были в поезде, недостаточно?
– Этого мало. Очень мало. – Я поднимаюсь с кресла и приближаюсь к Тане.
Пахнет от нее охуительно. И образ этот…
Бля-ядь.
Бывает же черная полоса в работе, в жизни… Похоже, это она. Под видом белой.
Пальцы сами тянутся к пучку на Таниной голове. Я на ощупь нахожу шпильку. Не знаю, как удается справиться с этой штуковиной, никогда даже в руках такие не держал. Копна светлых волос рассыпается по плечам, а у меня встает.
Снежок едва заметно вздрагивает, но быстро берет себя в руки и делает шаг назад. Однако все. Реакция уже засчитана. И моя тоже выдает меня с потрохами.
Ловлю Таню за талию, прижимаю к себе и беру в плен сочные, пухлые губы, вкус которых я еще долго ощущал на своих после того крышесносного секса в купе. От поцелуя вштыривает похлеще, чем от ядерной дозы наркоты. Никакой обезбол не нужен.
Недотрога отвечает не сразу. Сопротивляется. Себе, наверное. А я капитулировал, как только увидел ее в кабинете. Хотя еще пытался строить из себя начальника и умника.
Спускаюсь губами к шее, которую в прошлый раз всю пометил, и оставляю новые отметины, чувствуя, как от выброса адреналина беснуется сердце.
И впрямь аномалия. Самая настоящая.
14 глава
Губами я чувствую, как учащенно бьется пульс на Таниной шее. Горячая кожа, сладкий аромат – все это только подстегивает желание.
Прижимаю ее к себе так, что между нами не остается даже миллиметра воздуха. Тело откликается моментально. А ведь она даже не делает ничего особенного. Просто стоит. Просто дышит. Просто смотрит. Но мне, как перевозбужденному подростку, хочется стянуть с себя штаны вместе с бельем, опустить Таню на пол и наблюдать, как она возьмет у меня в рот.
От воображаемых картинок аж виски по новой сдавливает. Там с атмосферным давлением все в порядке? Ну не может же так от телки какой-то крышу сносить?
Паршивая часть меня хочет воплотить фантазию в жизнь. Нажать на Танины плечи, поставить ее на колени и без всяких прелюдий и нежности трахать ее рот. Но еще сильнее я хочу, чтобы она сделала это сама, по собственному желанию.
– Прекрати… – шепчет Таня мне в губы, но договорить не успевает.
Снова целую ее – требовательно, без шансов на отступление. Ее вкус сводит с ума, как и в тот раз в купе. Только теперь я знаю, что мне этого точно недостаточно. Понял еще в поезде, когда он тронулся с места, а Снежка и след простыл.
Резким движением снимаю с нее пиджак, он бесшумно падает на пол. Под ним строгая белая блузка, подчеркивающая тонкую талию. Скользнув пальцами по мягкому шелку, я снова углубляю поцелуй. Едва себя контролирую.
– Нет, прекрати, – повторяет Таня и упирается ладонями мне в грудь, с вызовом смотрит в глаза. Губы приоткрыты, дыхание сбито.
– Кто сейчас говорит? Правильная ты или не очень? Давай на несколько минут вернется та, что была в поезде, а с той, которая пришла на собеседование, мы потом закончим? – предлагаю. – Если что, представь, что я не Владислав, а Алексей.
– Я, по-твоему, сумасшедшая?
– Ты сейчас уйдешь из кабинета в одних трусах. Кстати, про них. Ты свои забыла в купе…
Щеки Тани мгновенно окрашиваются в алый, и я кайфую от ее растерянного вида, от припухших губ. Хотя ничего же еще не делал. Но сейчас буду.
За затылок толкаю ее к себе и, воспользовавшись моментом смущения, вторгаюсь в рот. Языки сплетаются. Поцелуй становится горячим. Таня хватает цепочку на моей шее. Легкий нажим – и меня опять прошивает вспышкой боли и желания. Все-таки неделя воздержания – это много.
– Какой же ты… невыносимый, – бормочет Снежок.
Ее руки тянутся к ремню на моих брюках, расстегивают его. Она поднимает рубашку. Холодные пальцы скользят по разгоряченной коже, вынуждая меня разорвать поцелуй и судорожно вздохнуть, а следом затаить дыхание. Черт. Если она думает, что в этот раз будет контролировать ситуацию, то сильно ошибается.
Обхватываю лицо Тани ладонями, заставляя снова посмотреть на меня. В глазах – смесь вызова и вожделения. Вытолкнула ту бестию наружу? Наконец-то. Мне это нравится.
Рывком прижимаю ее к столу. Таня напрягается, но не отстраняется.
– Дверь… закрыта? – спрашивает она хрипло.
– Закроешь, когда уйдешь. – Я срываю с нее блузку, пуговицы катятся по полу. Треск ткани под моими ладонями звучит почти как музыка. Тянусь к юбке…
Виолетте все-таки придется повысить зарплату. Шумоизоляция в кабинете так себе. И сегодня никакой уходящий поезд нам с Таней не помеха.
Надо было бумажки для начала подписать. Кровью из пальца пометить. Каждый лист. Потому что моя новая помощница будит во мне какие-то дьявольские чувства.
Прижимая Таню грудью к столу, я упираюсь эрекцией в ее ягодицы и с катушек слетаю, как хочется оказаться внутри. Ощутить ее пульсацию на своем члене.
Блядь… Защита…
– Стоять. – Я отстраняюсь, несильно хлопаю Таню по заднице и обхожу стол. Нетерпеливо роюсь в тумбочке.
Один находится. Опять все упирается в презервативы, точнее, в их ограниченное количество, сука.
Но пугает другое. Я в озабоченного маньяка превращаюсь с ней. Никогда бы не подумал, что будет возбуждать подобная дикость. Стоит пристроиться сзади и стянуть брюки с боксерами, как Снежок обхватывает меня за бедра и вонзает ногти в кожу. До боли. Однако это заводит. А еще сильнее – ее взаимность.
– Потише, красавица. У меня с прошлого раза твои отметины не зажили.
Легонько ударяю ее по руке и, задрав юбку, плотоядно улыбаюсь, потому что Таня в чулках. Ажурных. Это пиздец какое красивое зрелище.
– Так нечестно, – произносит она тихо, но в этом упреке ноль осуждения.
– Жизнь вообще нечестная штука, – отвечаю я, не оставляя ей шанса на протест, и вхожу сзади упругим толчком.
– Думаешь, все и всегда будет по твоим правилам?
Усмехаюсь. О, Таня-Таня. Я не думаю. Я уверен.
Загоняю в нее член, и она, поймав ритм, отдается со всей своей страстью и безрассудством. Как тогда, в поезде.
Нет, эта женщина с ума меня сведет. От близости с ней скручивает и жжет огнем. При виде нее лишь одно желание – обладать.
Мы точно сработаемся? Может, безопаснее ее подальше от себя держать и ограничиться встречами по вечерам несколько раз в неделю?
Я ловлю Танины запястья и фиксирую, подавляя все ее попытки и дальше доминировать в такой позиции. Ну что за неугомонная?