– У тебя это получилось, – жмусь к Лене в ответ.
Как все-таки хорошо, когда у тебя есть надежные друзья, готовые прийти всегда на помощь и просто так сделать приятное.
Мы едем домой, Алиса увлеченно рассказывает Лене о своем путешествии, перебирая каждый момент, как бусинки на нитке. А Лена слушает – действительно слушает, не притворяясь и с интересом расспрашивает о нашей поездке. Я сижу на пассажирском сиденье, молчу, наблюдаю, как за окном мелькает город. Вспоминаю о Минеральных Водах, о нашем с дочерью отпуске, полученных эмоциях. И заканчиваю мыслями о Владе. Я соскучилась по Таранову и оказываюсь совершенно не в состоянии контролировать свои мысли о нем. А он? Хоть чуть-чуть думал обо мне в эти дни?
Вечерняя Москва, суетливая, шумная и как будто встречает неохотно – мы попадаем в длинную пробку. Когда подъезжаем к дому, Лена глушит двигатель. Алиса отщелкивает ремень безопасности, выскакивает на улицу, а подруга тут же поворачивается ко мне:
– Ну, как съездила? Отдохнула хоть немного?
– Да вроде отдохнула. Хотя, знаешь, чувствую себя так, будто после этого отдыха нужна еще неделя отдыха.
– Толя донимал?
– Ты знаешь, удивительно, но нет. Вначале лишь немного. А потом его как подменили.
– Хоть какие-то положительные новости. А возвращение… оно всегда сложно дается, Через пару дней придешь в себя, – улыбается Лена, и мы втроем поднимаемся в квартиру.
Дома я разбираю вещи, Алиса занята игрушками, как вдруг телефон начинает настойчиво звонить. И я даже знаю, чье имя сейчас увижу на дисплее. И не ошибаюсь. Толя. Не хочется отвечать, но он не перестает, пишет сообщение: «Ответь, пожалуйста».
И ведь не успокоится. А если молчать – еще и приедет. А я сегодня не хочу с Толей встречаться, тем более что-то обсуждать.
Вздыхая, беру трубку.
– Привет. Вы добрались? – даже не дает поздороваться.
– Добрались, все в порядке.
– Надо поговорить, Тань. Когда мы сможем увидеться?
Ну вот, началось. А после моего отказа все продолжится.
– Давай завтра после работы, сегодня я устала.
– Может, я подъеду? – произносит с надеждой. – Очень по вам соскучился.
– Нет, я правда устала.
И в нашем случае с Толей все больше психологически.
– Хорошо, до завтра.
Голос у него моментально становится недовольный.
А я завершаю разговор, чувствуя облегчение, смешанное с неприятным осадком. Он теперь тень прошлого, которую я пытаюсь стряхнуть с плеч. Но Толя усердно цепляется и не отпускает.
После ужина веду Алису в спальню, укладываю ее в кровать, глажу по волосам. Она долго не засыпает, ворочается, а потом, как по щелчку, у нее будто выключают внутри свет. Смотрю на дочь, продолжая гладить по голове, и таю от нежности. Ребенок, не знающий пока всех сложностей взрослого мира. И пусть так будет как можно дольше.
Вдруг снова вибрирует телефон. На этот раз – сообщение от Влада. Сердце пропускает удар, когда я его открываю.
«Татьяна, у вас пропусков по работе набралось, аванс был выдан, и так, по мелочи, недочеты всплыли. Надо бы объясниться», – читаю строки и чувствую, как губы сами расплываются в улыбке.
Объясниться, значит. А сам он пропал на несколько дней. Мало звонил, редко писал. Отчасти понимаю, почему завоевал внимание и интерес Алисы, когда они познакомились. Таранов похож на поезд: может исчезнуть, а потом вернуться как ни в чем не бывало. С расписанием, только ему понятным.
«Сегодня не могу, извините, Владислав Александрович», – пишу ему в официальном тоне. И делаю это нарочно.
«Штраф?» – почти сразу же прилетает ответ.
Улыбаюсь.
«Видимо, дело и впрямь безотлагательное, раз вводятся дополнительные санкции. Во сколько?» – набираю сообщение дрожащими пальцами, потому что воображение уже подкидывает картинки нашей встречи. И ее продолжения.
«Через час. Водителя пришлю. Удобно?»
«Семена?»
«Его-его».
«Все-таки подошел?»
«Ну еще бы. Молчит аки рыба, водит аккуратно и исполнителен. Босс удовлетворен».
«Тогда мне премия полагается, а не штраф? Я еще и кадровик твой личный».
Перезванивает.
– Интерес у меня к тебе личный, Татьяна. Жду.
И это звучит так будоражаще, что, когда представляю, как увижу Таранова, обниму и почувствую на себе его руки – по коже бежит табун мурашек.
Быстро собираюсь. Заглядываю в комнату к Лене, которая листает книгу, уютно устроившись на кровати.
– Лен, побудь с Алисой, пожалуйста. Я ненадолго отлучусь, – прошу я.
Лена поднимает голову, изучающе смотрит, затем лукаво улыбается:
– Опять рабочие вопросы в ночи решать будешь?
Пожимаю плечом, смущаясь.
– Ну да. С личным интересом.
35 глава
Вечерние огни города тянутся размытой лентой за окнами машины. Я еду по уже знакомому маршруту, чувствуя, как гулко бьется сердце в груди. «Интерес у меня к тебе личный, Татьяна», – слова Таранова эхом звучат в голове и заставляют щеки пылать. Со стороны я, возможно, похожа на дешевую проститутку. Еду в ночи к мужчине по его первому же требованию. Но то – со стороны, а на деле я получаю от этого человека эмоций и поддержки больше, чем от родного мужа, когда была с ним в браке, которого знала много лет, родила ему ребенка. А теперь жажду увидеть другого и хочу с ним близости. Да так сильно, что вся дрожу от предвкушения!
Вот и нужный дом. Машина останавливается. Я пишу Таранову: «Я на месте» – и, собравшись с духом, выхожу на улицу. В воздухе пахнет дождем и мокрым асфальтом. Немного прохладно, а мне жарко: в груди все пылает. Я набираю код на домофоне, который знаю наизусть. Затем лифт, коридор, знакомая дверь.
Таранов распахивает ее и смотрит на меня. В полумраке прихожей его силуэт кажется выше и шире, чем обычно, но взгляд удивительно мягкий.
– Привет, – улыбаюсь и тут же оказываюсь в кольце сильных рук.
Вместо приветствия Таранов жадно целует чувствительную кожу под ухом, прикусывает мочку. А затем захлопывает дверь и целует по-настоящему, толкая меня к стене. Темный коридор его квартиры принимает нас как безмолвный соучастник. Холодная поверхность, в которую упираюсь спиной, резко контрастирует с жаром наших тел. Влад прижимает меня с такой силой, что перехватывает дыхание.
Его ладони скользят по талии вверх, поднимая ткань джемпера, а меня охватывает нокаутирующая волна эмоций. Все, что было – дни мучительного молчания, тоска, сомнения – растворилось в жарких объятиях. Остался только он: реальный, горячий, необходимый до боли. И осознала я это даже не в разлуке, а сейчас, когда ехала к нему в машине.
Таранов изучает мое тело ладонями. Одна рука поглаживает изгиб талии, другая накрывает мою грудь через кружевной лифчик. Я выгибаюсь ему навстречу и тихо стону, когда его пальцы сжимают мой затвердевший сосок.
– Как хорошо, что ты пришла, – едва слышно признается он, а мое сердце тает от этих слов.
Ответить не выходит – в горле непроходящий ком от эмоций.
Вместо слов обнимаю его – и весь остальной мир остается за пределами этой квартиры. А здесь – только его тепло и собственное тихое счастье, распускающееся внутри меня. Я даже до конца не могу описать, что со мной происходит. Похоже на влюбленность. Но только это чувство глубже, сильнее, осознаннее.
Мы целуемся вечность. Кажется, сам воздух вокруг потрескивает от напряжения между нами.
– Хочу, чтобы взял меня прямо здесь, – шепчу, когда он дает мне небольшую передышку и отстраняется от моих губ.
Этих слов достаточно, чтобы окончательно сломать обоюдное самообладание.
– Упрашивать не придется…
Таранов задирает мою юбку, спускает белье, поспешно стягивает с себя домашние брюки. Подхватывает меня под бедра, легко приподнимая над полом. Я обвиваю ногами его талию, прижимаясь спиной к стене. Чувствую, как его член упирается в промежность, а затем входит в меня одним мощным, жадным движением – глубоко, до самого основания.
Не могу сдержать стона наслаждения. Выгибаюсь навстречу. Ловлю его темп, впиваюсь ногтями в плечи – и все равно не насыщаюсь. Мне мало. Его запах, его руки – все в нем безумно нравится!
Еще несколько безумных движений – и внутри меня взрывается ослепительный оргазм. Очень быстро, слишком ярко и не контролируемо. Я содрогаюсь всем телом, и в тот же миг чувствую, как Влад тоже кончает. Мы вместе замираем, находим губы друг друга и не можем прекратить целоваться, пока дрожь бьет наши тела.
Я лишь запоздало понимаю, что мы не предохранялись.
– Я… У меня середина цикла. Если будут последствия…
– Черт, – стонет он, шумно дыша. Затем отпускает меня.
Мои ноги не слушаются, подгибаются. Влад подхватывает, крепко обнимает, не давая упасть.
– Может, оно и к лучшему. Если забеременеешь и захочешь оставить ребенка – рожай. Я помогу, с содержанием не обижу. Если не захочешь… – делает паузу. – Приму любое решение.
Весь романтический настрой сходит на нет. Я не рвусь родить от него. Не пытаюсь охомутать богатого мужчину, не успев развестись… Но ведь можно было сказать это не так грубо, не так отстраненно. Как будто он уже живет в будущем, где меня рядом нет…
– Так себе звучит…
– Как есть, так и звучит.
Вроде и понимаю, что он не хочет задеть или обидеть. А все равно задевает.
– Надеюсь, не забеременею, – бросаю в ответ, даже не столько в обиду, сколько чтобы уколоть.
Он равнодушно хмыкает:
– Чему быть, того не миновать.
– Обожаю твой философский подход к жизни…
Влад натягивает на себя штаны. Улыбается.
– Вернемся к пропускам. Один отработан, Татьяна. Но я насчитал около десяти.
– Похоже, за эту ночь мне с тобой не рассчитаться…
– Да, придется всю неделю ко мне ездить. Работы у нас много накопилось… – подхватывает меня на руки.
Я вскрикиваю от неожиданности и тут же улыбаюсь, обвив руками его шею. Не выходит на него долго злиться.
Влад несет меня по коридору в спальню. Ставит меня на пол, снимает с меня джемпер и юбку, осыпает ключицы и плечи легкими поцелуями. Я вздрагиваю от каждого прикосновения его губ. Лифчик отправляется на пол – и теперь я полностью обнажена.