– Будем на связи. Больше остаться не могу. Теперь вы в гости приезжайте.
– И за то спасибо, – благодарит Влад.
Я тоже киваю, обнимаю на прощание.
За тот разговор я на него до сих пор сержусь. Да, правду сказал, но мне ее и так хватает.
Демьян выходит за дверь, и мы остаемся одни. Состояние Таранова после стабилизации стало ровным, но выглядит он, конечно, бледным и изможденным. Я предлагаю Владу посмотреть какой-то сериал, на что он без энтузиазма соглашается, но после того, как поиграет немного с Алисой.
Улыбается в ответ, но это не его улыбка. Дежурная, сухая, выученная. Будто под копирку.
– Влад, – останавливаю его за руку. – Я… Нам нужно поговорить.
Да, я обдумала слова Демьяна – и я с ними не согласна. Плевать мне на психосоматику, на все плевать. Я Влада живым видеть хочу, с собой, рядом.
И он будто догадывается, о чем сейчас пойдет речь.
– Тань… – он произносит мое имя как-то особенно. Медленно, почти со вкусом. – Я больше не хочу лечиться.
Сердце вспыхивает болью, будто изнутри ударили кулаком.
– Влад…
– Я больше не хочу ни госпитализаций, ни новых стимуляторов. Ни врачей, ни ожидания. Ни бесконечных анализов. Я не хочу больше разменивать себя на попытки, которые заканчиваются очередным «у нас нет ответа, почему так произошло». Я многое попробовал. И еще, наверняка, есть множество способов… множество – безрезультатных в моем случае. Давай прекратим. Пожалуйста, – четко выговаривает каждое слово.
Я моргаю.
– Но… ты же обещал, что не сдашься. Что мы попробуем еще…
– Я и не сдаюсь, – он смотрит на меня с удивительным спокойствием. – Просто отказываюсь от бессмысленного. Пока еще я в относительно хорошем состоянии. До нового обострения. Сколько их будет этих приступов, я не знаю, и какой окажется последним для меня – тоже. Но…
– Прекрати, – прошу, потому что знаю, что за этими словами последует: уехать в Швейцарию.
– Послушай, Таня… – в его голосе что-то невыносимо тяжелое, словно он читает приговор самому себе.
– Я сейчас не в ресурсе, мне необходимо время, чтобы восстановить мозговую активность. И каждый приступ добавляет трещину. Мы можем смеяться, жить, говорить о будущем. Делать вид, что ничего не происходит. В моменты ухудшения буду попадать в больницу. Затем снова возвращаться к нормальности. И так пока совсем не станет плохо. Но только без лечений, непомогающих методик, пожалуйста… Это все, что я прошу.
Я качаю головой. Слезы катятся из глаз.
– Это не свобода, Влад. Это…
– Это выбор. Мой выбор. И мы уже об этом говорили. Каждая безрезультатная надежда будет забирать у тебя силы и веру. Поэтому давай прекратим. Переключим внимание на нас, на наше настоящее.
Я прижимаюсь лбом к его плечу.
– А если я попрошу?
– Ты можешь просить. Я выслушаю. Но не соглашусь. Потому что ты просишь для себя. А я сейчас говорю за себя. В паре оба партнера должны быть заодно.
– А если я соглашусь, то выходит, что буду заодно с неизбежным…
– Надо поработать с твоими установками. Ты думаешь о конце, о будущем, а надо думать о «сейчас». И сейчас я хочу быть с тобой. Ты ведь тоже?
Я киваю.
– А потом?.. – уже плачу навзрыд.
Он берет мое лицо в ладони, прижимает лоб к моему.
– Я оставлю тебе память о том, что мы были. Может, мой план тебе не понравится, но он явно лучше, чем жить с привязкой к бесконечным процедурам. Оставаться в Португалии или скитаться по каким-то другим странам. Не хочу я так. У нас свой угол должен быть. Выберем небольшой уютный городок с мягким климатом. Отправим Алису в школу. Обустроим свой дом и будем жить. Время от времени я буду сходить с дистанции, но с каждым разом, обещаю, ты станешь это воспринимать спокойнее.
– Это жестоко…
– Это честно.
Снова всхлипываю. Слишком громко. Закрываю рот рукой, потому что не хочу, чтобы Алиса видела сейчас эти слезы.
– Я подарю тебе еще не один стабильный месяц. Мы будем жить, будто все еще возможно, – продолжает уговаривать.
А я не знаю, что сказать. Кроме одного:
– Я боюсь, Влад. Очень боюсь тебя потерять…
Он тянет меня к себе, обнимает. Слышу, как сердце бьется у него в груди. Он гладит мои волосы и шепчет:
– Мы еще все успеем, Снежок, – обещает он. – Я дом должен построить. Дерево посадить. Сына увидеть, если нам повезет.
Слезы снова катятся ручьем. Сына…
– Насчет последнего не уверена, – шмыгаю носом. – Потому что пока не везет. У нас опять ничего не получилось.
59 глава
– Алиса! – зову я, глядя на часы. – Опаздываем.
– Сейчас, – отзывается она из своей комнаты.
Ставлю чашку с кофе на стол, на кухне легкий беспорядок.
«Я очень надеюсь, что всё пройдёт хорошо. Этот экзамен действительно важен», – всплывают слова Тани, когда она выбегала из дома пятнадцать минут назад. «А потом… – она широко улыбается. – Потом… я полностью займусь тобой и домом».
Мы переехали сюда прошлой осенью. Почти каждый день занимаемся благоустройством, но к заветной цели, идеальному дому за городом, ближе не становимся. Я держусь из последних сил, чтобы не нарушить своё обещание и не нанять ландшафтного дизайнера. Это Танино желание сделать всё своими руками я уважаю, но… наверное, всё упирается во время. Которое нет-нет да всё равно отсчитываю в голове.
Провожаю Алису до школы и иду прогуляться по набережной, посидеть на камнях. Скоро каникулы. Туристов уже становится больше, чем обычно, особенно на центральных улицах.
Бросаю гальку в воду и посматриваю на часы. Эти месяцы мы не только домом и садом занимались. Таня сегодня сдает экзамен на адвоката, Алиса делает успехи в учёбе и снова играет на скрипке, а я… я забросил все дела, и максимум, на что теперь способен – быть отцом и мужем. С браком, правда, всё неофициально, и не уверен, что узаконим эти отношения. Всегда считал полной чушью фразу «счастье любит тишину». И Сочи терпеть не мог. Но вот пожалуйста, живу в прибрежном городке неподалеку от аэропорта, прячу свою личную жизнь ото всех и практически забросил адвокатуру. Поначалу аж ломало, как хотелось обратно в Москву. Сейчас же… сосредоточен на том, чтобы вырастить талантливую скрипачку и дать старт успешному адвокату по семейному праву. Гражданские дела у Тани идут со скрипом, зато отстоять какую-то бедняжку в браке или восстановить справедливость… это да. У нас бы была клевая команда, останься мы в столице. Сколар – по уголовке, Таня – семейник, и я – по гражданке.
Мечты, мечты…
А приступы хоть и стали реже, но все такие же сильные. Даже несмотря на размеренный и спокойный темп жизни, болезнь нет-нет да дает о себе знать и порой в самый неподходящий момент. И восстановление затягивается уже не на дни, а на недели.
Телефон вибрирует в кармане, на экране – незнакомый номер. Не отвечаю. Больше по привычке. И даже не придаю значения. Хотя звонят мне по работе уже всё реже и реже. Это и понятно: стоит сойти хоть ненадолго с дистанции – и о тебе тут же все забывают.
Часы показывают начало двенадцатого, а от Тани – ни звонка, ни сообщения. Сдала она? Нет? По идее бы уже должна. Выдвигаюсь в сторону дома. Скоро Алису забирать. И если Таня к этому времени не вернется, то поедем с ней в адвокатскую палату вместе. Но ехать никуда не приходится. Мы как раз подходим к дому, когда Таня возвращается на такси. Выпархивает из машины радостная, явно на волне эйфории.
– Ну? – задерживаю взгляд, когда она перед нами останавливается.
– Шестьдесят пять правильных ответов и устный просто от зубов отскакивал! Сдала! Ура! – бросается ко мне и обвивает шею руками.
– Я и не сомневался, – целую её в губы.
Телефон в кармане разрывается новой трелью. Но нам сейчас не до того. Заходим в дом. Таня рассказывает об экзамене, эмоции из нее хлещут через край – давно не видел столько радости на её лице. Алиса подхватывает эту волну – и вместе они мой личный передоз позитива.
– Ещё чуть-чуть, и я буду испытывать ущербность на вашем фоне, – шучу я. – Одна станет известным адвокатом, другая – скрипачкой. А я… я буду выращивать сад. Садовник в вашу компанию как? Вписывается?
Таня смеётся, усаживается мне на колени и обнимает меня.
– Красивый сад – это хорошо. И я не про тот что за забором. А про твой личный, – показывает на себя и на Алису. – Это же всё благодаря тебе. Я бы в жизни не отдала её на скрипку, а учебники и экзамен – да, я бы всё выучила сама. Но прохожу практику под твоим началом и началом Сколара. Пусть не по стандартному сценарию и не хожу каждый день в офис и в судах тоже бываю редко, но знаний во мне немеренно! – чмокает меня в губы. – Ты мне даёшь бесценный опыт. И не только в рабочей сфере, – шепчет уже на ухо.
Телефон в это время опять подаёт признаки жизни. Таня его выхватывает, смотрит на незнакомый номер и сбрасывает.
– Всё. Сегодня никаких забот, никаких дел и ничего. Только мы и наш праздничный ужин. Я сейчас всё организую! – вскакивает, порхает по кухне.
Наблюдаю за ней с улыбкой. Да и в целом – внутри наконец умиротворение и штиль. Тот самый, о котором я столько времени мечтал.
Наутро созваниваюсь со Сколаром, рассказываю об успешной сдаче Таниного экзамена, предлагаю приехать к нам в гости на недельку. Он, как всегда, отнекивается. А в конце говорит, что ему звонила Эва. И рассказывает то, что выбивает почву из-под ног. За всеми этими событиями и побегом от реальности я выпал из другой своей жизни, погрузился в Таню, в Алису. Почти не общался с сестрой. Даже знать не знал, что она, оказывается, в действительности хоть и родила ребёнка от Савчука и это его дочь, но какк оказалось – не дочь моей сестры. Голова идёт кругом от обилия информации, от того, что Тарасу грозит тюрьма – также стараниями моей сестры.
Завершаю разговор и сижу, смотрю отупевшим взглядом перед собой, ни хуя толком не понимая и в то же время осознавая, какой произошел пиздец… Кажется, стены шатаются перед глазами. Ещё и день выдался пасмурным, голова просто раскалывается.