ся чувство враждебности еще больше подпитывает сегодняшние популистские движения.
Новой экономике нужна новая инфраструктура. В частности, переход от материальных к нематериальным активам уже увеличил потребность в ИТ-инфраструктуре и создал огромный спрос на новые офисы и жилье в крупных городах. Но главное — возникают новые, более высокие требования к тому, что авторы называют «мягкой инфраструктурой»: новым нормам, стандартам и правилам, регулирующим сотрудничество и взаимодействие в новой экономике.
«Смерть расстояния» пока не состоялась. В годы «пузыря домтомов» (1998–2000) много говорилось о «смерти расстояния» — казалось, что свободный обмен информацией с помощью цифровых технологий сделает в принципе несущественной связь работника и рабочего места (а значит, и инфраструктура, которая обеспечивает эту связь, станет в значительной степени ненужной). Этого пока не произошло, и более того — инфраструктура даже в развитых странах в значительной степени опирается на технологии начала XX, а то и середины XIX века (железные дороги, мосты, электрические сети). Однако, напоминают авторы, отсутствие видимых коренных сдвигов еще не означает, что изменения не идут подспудно. Возможно, «смерть расстояния» лишь отложена, а не вовсе отменена.
Электрификация промышленности в США в свое время проходила очень медленно — ведь для того, чтобы максимально использовать преимущества электричества, необходимо было радикально перестроить организацию работы.
На фабрике, приводимой в движение водой или паром, все станки питались от приводных ремней, накинутых на общий вращающийся вал. Точно так же от одного электродвигателя питались и первые электрифицированные фабрики; идея снабдить каждый станок собственным мотором возникла гораздо позже. Через 40 лет после запуска первой электростанции в США все еще было электрифицировано лишь немногим более 50 % заводских мощностей.
Мягкая инфраструктура и интеллектуальная собственность. Самая известная область, в которой необходима новая мягкая инфраструктура — то есть новые стандарты, нормы и институты, — это защита интеллектуальной собственности. В этой области есть противоречие, которое пока не решено: сильная защита интеллектуальной собственности стимулирует инвестиции в те активы, которые можно защитить патентом, авторским правом или товарным знаком, поскольку эти инструменты ограничивают перелив (то есть утечку идей к конкурентам).
С другой стороны, слишком сильная (или слишком расплывчатая) защита препятствует инновациям в долгосрочной перспективе, поскольку препятствует конкуренции и затрудняет синергию нематериальных активов разных компаний.
Чрезвычайно обширный патент, которым братья Райт в 1906 году защитили технологию управляемого полета, сдерживал развитие авиационной промышленности в Соединенных Штатах, пока в 1917 году, по просьбе правительства, не был распространен на всю индустрию.
Неопределенность. Финансирование в нематериальной экономике имеет специфические трудности, прежде всего связанные со сложностью оценки нематериальных активов (особенно «внутренних» — тех, которые компания производит сама, а не покупает). Традиционная бухгалтерская отчетность тут не очень хорошо работает: в частности, не всегда понятно, когда следует капитализировать актив (сумма, потраченная на его создание, включается в расходы, затем высчитывается амортизация), а когда лучше отнести его целиком на счет издержек. В любом случае, неопределенность с возвратом нематериальных инвестиций затрудняет инвестиционный анализ.
Сложность изучения активов. Анализ нематериального капитала становится все сложнее для институциональных инвесторов. Поэтому в ближайшем будущем все более ценными будут аналитики, способные систематически собирать информацию о новых нематериальных активах, глубоко понимать структуру и организацию нематериальных компаний и правильно оценивать их успешность.
Диверсификация и концентрация. Учитывая сложность получения детальной информации о каждом активе, полезным подходом для инвесторов станет диверсификация (то есть вложения сразу во многие компании). Это также позволит нивелировать отрицательный (для инвестора) эффект перелива. Авторы снова возвращаются к истории EMI и изобретению томографа.
Если вы инвестировали только в EMI, то вас бы, без сомнения, обрадовало решение компании прекратить участие в разработке КТ, поскольку это были огромные расходы с неясной перспективой возврата. Однако если у вас одновременно были доли в General Electric и Siemens, то есть в компаниях, использовавших эффект перелива от исследований EMI и в результате подчинивших себе рынок КТ, то вы бы поддерживали дальнейшее участие EMI в исследованиях.
Компания-производитель нематериальных активов. Развитие нематериальных инвестиций повлияет на разные компании по-разному. Компании, которые производят нематериальные активы (программное обеспечение, дизайн, научные исследования), будут строить процессы таким образом, чтобы обеспечить свободный обмен информацией и идеями, стимулировать случайные (серендипные) творческие взаимодействия сотрудников, поощрять таланты. Все это предполагает больший уровень автономности сотрудников и более легкий доступ к руководству. Рабочая атмосфера в такой компании будет походить на популярный образ «клевой IT-корпорации» (что-то типа Гуглплекса или штаб-квартиры Microsoft).
Компания-эксплуататор нематериальных активов. Если компания сосредоточена не на производстве нематериальных активов, а на использовании уже существующих (особенно если это организационные структуры и процессы), то все наоборот — ей нужно иметь более жесткую иерархию и ставить больше краткосрочных целей. Менеджерам такой компании в первую очередь важны не информационные потоки от талантливых сотрудников снизу, а высокая производительность. Такая компания будет «больше напоминать склад Amazon, чем ее же штаб-квартиру».
Работа на складе Amazon не очень-то похожа на обывательское представление об «экономике знаний». Складские рабочие вооружены GPS-трекерами, которые оптимизируют маршруты, необходимые для комплектации заказа (хорошо, если заказ — всего лишь книга, но что, если это книга плюс пылесос, плюс настольная игра и вдобавок пара лыж?). Тот же трекер позволяет менеджерам отслеживать местоположение и скорость рабочих. В случае замедления менеджеры подгоняют рабочих при помощи СМС. В среднем рабочий проходит по складу 25 километров в день.
Критерии хорошо организованной компании. Авторы предлагают три основных критерия: наличие мониторинга, целей и стимулов.
Мониторинг: хорошо организованная компания постоянно проводит собственный мониторинг, отслеживает собственную эффективность и пытается улучшить собственные процессы.
Цели: хорошо организованная компания ставит стратегические и долговременные цели.
Стимулы: хорошо организованная компания вознаграждает сотрудников по результатам их работы, поощряет высокопроизводительных сотрудников и обучает (или увольняет) тех, кто отстает. В хорошей организации эффективность оценивается в долгосрочной перспективе: повседневно хорошая работа не вознаграждается, зато работнику гарантируется устойчивый рост вознаграждения в долгосрочной перспективе.
Менеджеры и лидеры. Лидерские качества будут все больше цениться. Авторы считают, что «культ менеджера», возникший в новой экономике некоторое время назад (см. выше о менеджерах-«суперзвездах»), сегодня вытесняется культом лидера.
Чем менеджер отличается от лидера? Характерные черты лидера — системный подход, компетентность и вовлеченность.
Системный подход: современных лидеров (таких, например, как Илон Маск) иногда называют системными инноваторами — они стремятся разрабатывать новые продукты сразу в нескольких смежных областях (хранение электроэнергии, солнечная энергия, электромобили) или строят сложные системы (космическая промышленность и космонавтика). Поскольку даже самые богатые компании обычно недостаточно велики, чтобы самостоятельно контролировать ту или иную отрасль, лидер должен уметь убеждать партнеров и даже конкурентов работать в целом на благо всей системы, используя многочисленные синергии.
Компетентность. Знать больше, чем остальные: ваши последователи должны верить в то. что вы знаете больше, чем они.
Вовлеченность. Вы должны быть не просто хорошим коммуникатором — вы должны демонстрировать вовлеченность.
Хотите узнать, верит ли сам лидер, что проект будет успешным? Посмотрите, покупает ли он пиццу для тех, кому приходится засиживаться на работе допоздна. Если да, то это верный сигнал, что дело стоит того.
Нематериальная экономика серьезно влияет на политическую повестку — идет ли речь о решении проблем стагнации или росте неравенства. Политикам следует сосредоточиться на пяти ключевых вопросах.
Защита интеллектуальной собственности. По мере того, как экономика все больше и больше зависит от нематериальных активов (принадлежность которых часто оспаривается), цена хорошего законодательства об интеллектуальной собственности растет. Но разработка «хорошего» в этой области очень сложна.
Реформирование финансовых рынков должно стимулировать инвестиции в нематериальные активы (сейчас уровень таких инвестиций недостаточен из-за высокой степени неопределенности таких активов).
Среди возможных новаций авторы называют правительственные гарантии по кредитам, налоговые льготы, а также включение в налоговый вычет долгового процента (а не только финансирования за счет собственного капитала).
Само государство должно больше инвестировать.