- Рота, стой!
Пристукнув сапогами, они остановились, и Практис лихо отдал честь офицеру - так эффектно это у него никогда не получалось.
- Все в наличии, СЭР. Адмирал Практис со своей частью явился для несения службы, СЭР.
При их внезапном появлении офицер сначала встал было в тупик, но тут же из него вышел, обернулся и что-то скомандовал через плечо хриплым голосом. К ним рысцой подбежал какой-то пожилой человек в грязной одежде и со столь же грязной белой бородой.
- Ave atque vale! [Здравствуй, а также привет! (лат.)] - нерешительно сказал он.
- Убей меня, папаша, не понимаю, - ответил Практис. - Я знаю два-три языка, но такого никогда еще не слыхал.
Старик приложил руку к уху, прислушался и, кивнув, по-вернулся к офицеру:
- Варварская смесь гэльских наречий, центурион. Немного от англов, немного от саксов, попадаются гортанные звуки - это из старонорвежского, и все это местами сдобрено латынью. Ничего интересного, даже существительные не склоняются.
- Хватит твоих лекций, Стерк. Ты здесь всего-навсего раб. Иди работай - продолжай жарить быка, а тут я займусь сам. - Он осмотрел с ног до головы Практиса и весь его маленький отряд и скривился. - Клянусь великим Юпитером, что это еще за сброд?
- Добровольцы, благородный центурион. Наемники, которые желают служить под твоим началом.
- Где ваше оружие?
- Тут вышла такая история…
- Какая?
Адмирал не сразу придумал, что бы соврать, но ему на помощь пришла Мита, которая уже начала приобретать богатую практику по этой части.
- Здесь дело чести, и наш уважаемый командир не хочет об этом говорить. Некоторое время назад, когда мы переходили ручей, нас застиг внезапный паводок. Чтобы не утонуть, нам пришлось бросить оружие и спасаться вплавь. Конечно, потерять оружие - позор для солдата, и наш командир даже пытался броситься на свой меч, но меча-то у него уже не было. Поэтому он и привел нас сюда, чтобы мы вступили в твою армию и вернули утраченную честь в огне битвы…
- Ладно, достаточно, - крикнул центурион. - Объяснение короткое и исчерпывающее. Во всяком случае, я ни слову не верю. - Он увидел, что Мита собирается что-то сказать, и крикнул еще громче: - Довольно! Верю, верю! И, кстати, мне сейчас в самом деле не хватает людей. Плата - один сестерций в день. Вам выдадут по одному мечу и по одному щиту на человека, и вы не будете получать платы, пока за них не рассчитаетесь. Примерно год - или до тех пор, пока вас не убьют. В этом случае оружие как государственная собственность будет возвращено государству…
- Мы согласны на эти условия! - заорал Практис, заглушая шум битвы. - Мы у вас на службе. Когда кормежка?
- Бык готов! - крикнул пожилой раб, и в возникшей суматохе новоприбывших едва не затоптали. Но они не ударили в грязь лицом - толкаться за кормежкой им было не привыкать. Поработав локтями и применив несколько приемов карате, отважный маленький отряд оказался в самой голове очереди как раз к тому времени, когда началась раздача мяса. Спасаясь от напора голодной толпы, они утащили свою еще шипящую добычу в ближайшую рощицу и принялись ее уплетать.
- Мясо слишком жирное, недожаренное, подгорелое, песок на зубах хрустит, и вообще гадость, - сказал Ки. - Но вкусно.
Все кивнули и вытерли жирные пальцы о траву.
- А чем его запить?
Билл указал пальцем.
- Вон стоит бочка, и к ней очередь с кружками. Они встали в очередь и взяли по кружке из лежавшей на земле груды. Кружки были кожаные и обмазанные чем-то вроде дегтя. Практис, как и положено офицеру, подошел первый и подставил свою кружку. В нее плеснули из черпака какой-то жидкости, он сделал большой глоток и тут же выплюнул.
- Ух! Это вино на вкус - как уксус пополам с водой.
- А это и есть уксус пополам с водой, - сказал раздатчик. - Вино только для офицеров. Следующий!
- Но я офицер!
- Обратитесь в профсоюз, это не мое дело. Следующий!
Как ни противна на вкус была эта жидкость, все же она помогала еще более противному на вкус мясу проскочить в горло. Они осушили по кружке и растянулись на земле, чтобы вздремнуть после еды. Почувствовав, что на его лицо упала какая-то тень, Практис заворочался во сне, открыл один глаз и увидел, что над ним возвышается чья-то темная фигура.
- К оружию! - завопил он и принялся шарить вокруг себя в поисках меча.
- Это всего-навсего я, раб Стерк, - сказал раб Стерк. - Ты адмирал, который командует этим отрядом?
Практис сел и бросил на него подозрительный взгляд.
- Ага. А кому какое до этого дело?
- Я раб Стерк…
- Ты уже представился. Чего тебе надо?
- Скажи мне, адмирал - это офицер?
- Самый главный на флоте.
- А что такое флот?
- Тебе это зачем-то нужно знать?
- Да, сэр.
- На флоте говорят «так точно, сэр».
- Так точно, сэр.
- Вот это уже лучше. Так чего тебе надо?
- В жизни не слышала разговора нелепее и нуднее, - сказала Мита, снова улегшись поудобнее и натянув на голову куртку.
- Вино для офицеров, - сказал Стерк, скидывая со спины пузатый кожаный бурдюк. - Раз ты офицер, я тебе принес немного.
- Эта армия мне начинает нравиться, - радостно сказал Практис, запрокинул голову и направил темную струю из бурдюка себе в глотку.
Его пришлось колотить по спине не меньше пяти минут, прежде чем приступ судорожного кашля прошел. К этому времени все проснулись. Билл сделал маленький глоток и выпучил глаза.
- Впрочем, мне приходилось пить и похуже, - хрипло заметил он.
- В нем все-таки есть алкоголь, - сказал Практис еще более хрипло. - Дайте сюда.
- Может ли ничтожный раб спросить, что привело вас в эти края? - заискивающе спросил Стерк, видя, что они вот-вот нахлещутся до обалдения.
- А, так вот зачем ты здесь! - сказал Ки. - Тебя прислал тот офицер, чтобы все у нас выведать. Попробуй только это отрицать.
- С какой стати? - хихикнул старик. - Так оно и есть. Он хочет знать, откуда вы пришли и что здесь делаете.
Все взгляды обратились на Миту - похоже, она ухе была произведена в лжецы первой статьи.
- Мы пришли из далекой страны…
- Не может быть, чтобы из слишком далекой - это плато не так уж велико.
Она улыбнулась и переключила передачу в своей машинке для вранья.
- Я не говорила, что мы с этого плато. Мы с другого плато, и мы бежали оттуда через песчаное бездорожье бесконечной пустыни, спасаясь от идущей там бесконечной войны.
- Вы не первые, кто бежит от этих ненормальных бартрумианцев. Но вы не краснокожие и не зеленые - значит, вы мерзкие белые обезьяны.
- И сюда дошли слухи о них? Забудь, все это чепуха. Там много чего происходит, о чем вы не имеете ни малейшего представления.
- А мне до этого нет дела. Я просто пытаюсь напоить вас допьяна и выведать, где вы спрятали свои радиевые ружья.
- У нас их не было.
- Вы уверены? Спрашиваю в последний раз.
- Вполне уверены. Теперь давай вино, хоть оно и скверное, и катись отсюда. Неужели ты думаешь, что, будь у нас хоть какое-нибудь оружие, мы вступили бы в вашу паршивую армию?
Старый раб погладил бороду и кивнул.
- Вот это, адмирал, уже похоже на правду. Значит, у вас нет никакого другого оружия, и вы готовы драться, вооруженные лишь мечом и щитом или еще чем-нибудь столь же примитивным?
- Правильно.
- Это все, что я хотел узнать. Можете наслаждаться вином.
Стерк униженно склонился перед ними, и все снисходительно помахали ему рукой.
Потом Стерк поднес ко рту свисток, который до того прятал в ладони, и пронзительно свистнул. Со всех сторон из-за деревьев выскочили солдаты, и мгновение спустя к горлу каждого были приставлены острые копья.
- Отведите их в цирк, - приказал Стерк. - Там теперь будет шесть новых добровольцев.
- В цирк? К дрессированным медведям, клоунам и слонам? - радостно спросил Билл.
- К копьям, мечам, трезубцам, львам и тиграм. На верную смерть.
Глава 20
Под угрозой копий отважный маленький отряд провели через весь лагерь под насмешливые крики и издевательства грубых солдат.
- Вы об этом пожалеете!
- Morituri te salutamus! [Приветствую тебя, обреченный на смерть! (лат.) - перифраз традиционного возгласа гладиаторов, обращенного к императору: «Обреченные на смерть приветствуют тебя!»]
- Иностранцы!
- Варвары!
Не обращая внимания на оскорбления, большей части которых они все равно не понимали, они дошли до палатки центуриона.
- Слава тебе, центурион Педикул, слава! - вскричал дряхлый раб. - Пленники доставлены.
Откинув полотнище палатки, вышел Педикул. Он уже снял доспехи и был в просторной тунике, которая выгодно подчеркивала его мужественную фигуру и позволяла видеть, насколько он толстобрюх, кривоног и косоглаз.
- Выстройте их передо мной, - приказал он, глядя на всех сразу и ни на кого в отдельности.
Ударами мечей и копий пленников заставили встать в ряд. Педикул осмотрел их.
- Вот этот хорош собой - рослый, крепкий и с клыками, - сказал он, глядя на Билла.
- О, благодарю вас, сэр, - заискивающе сказал Билл.
- Поставьте его первым. Он, должно быть, продержится несколько раундов, прежде чем его прикончат.
- Да я тебя первый прикончу, пузатый! - проворчал Билл и прыгнул вперед - но ему преградили путь обнаженные мечи.
Педикул злорадно усмехнулся, показав вставную челюсть, которая тут же выскочила у него изо рта, и он поспешно запихнул ее обратно. Проходя мимо адмирала, Вербера и Блая, он лишь окинул их презрительным взглядом и остановился перед Митой, пожирая глазами ее роскошные формы.
- Остальных - на арену, - приказал он. - Кроме вот этой! Разденьте ее догола и умастите бальзамом, миррой и лимонной умывальной водой. Потом оденьте в лучшие шелка - она будет моей рабыней для любви.
- О, благодарю тебя, добрый командир! - выдохнула Мита, поймала его руку и склонилась над ней, чтобы поцеловать. - А ты ничего себе для палеолита. Таких любезных предложений я не слыхала уж много лет. И, наверное, упала бы в обморок от такой заманчивой перспективы, если бы только челюсть у тебя получше держалась.