— Ты правда хочешь, чтобы я дал один из моих Разрушителей этому идиоту?
— Да.
— Ладно, — сказал Дью. — На этот раз поступим по-твоему, а в следующий раз по-моему.
— О чём это ты?
— Я хочу найти сокровище в ямах гематод.
Если Жвачгумма и испытал ужас, на его меховом лице ничего не отразилось. Но когда он помогал Дью разворачивать корабль обратно на Тсурис, его голова была едва заметно вжата в плечи.
11
Компьютер Квинтаформ построил прекрасный храм из белого мрамора, а стены этого храма расписал устрашающими священными символами. Он водворил Билла на место храмового оракула и объявил широким слоям населения, что новый информационный центр готов начать работу.
— Но я ничего не знаю, — заметил Билл.
— Я все знаю, — сказал компьютер. — И я установлю связь между твоим затылком и моими центральными информационными банками, так что ты сможешь получить всю необходимую информацию.
— А почему бы тебе самому не заняться предсказаниями?
— Моё внимание требуется в другом месте. Не волнуйся, ты очень быстро освоишься.
Позже, после полудня, используя набор Скилкит и несколько капель Нумзита, компьютер вставил Биллу в затылок разъём. Результат был потрясающим. Едва закрыв глаза, Билл смог спроецировать себя ментально в Центральный Процессор компьютера и вернуться обратно.
— Это всё замечательно, — сказал он компьютеру. — Но что мне теперь делать?
— Просто входи сюда и ищи ответы, — ответил компьютер. — Ты найдёшь их достаточно быстро. Если у тебя возникнет какая-либо проблема, я сделал некоторое подобие инструкции. Это всё станет тебе доступно, как только ты начнёшь работу.
— А ты куда отправляешься?
— У меня есть важная работа, — ответил ему компьютер. — На Тсурисе наступает ледниковый период. Я единственный, кто может с этим что-либо сделать.
Так Билл оказался один в небольшом, но прекрасно обставленном храме. У него был трон для сидения, чтобы принимать просителей. Кабель от разъёма в его голове спускался к полу и сквозь пурпурный занавес на спинке уходил вглубь храма, к ИБК (интерфейсному блоку компьютера). Первым посетителем в тот день был большой тсурианец. Средних лет, судя по уродливым выпуклостям, искажающим среднюю сферу его тела. С румяным лицом, носящим следы варикозного расширения вен. Ярко-голубые глаза и лёгкая шепелявость речи выдавали в нём жителя южного полушария Тсуриса.
— Я так рад, что у нас наконец-то появился круглосуточный оракул, — сказал он. — Я — Бубу Цонкид, и у меня есть проблема.
— Расскажи мне о своей проблеме, Бубу, — профессиональным тоном произнёс Билл.
— Ладно, Оракул, всё началось примерно с месяц назад, вскоре после того, как мы собрали урожай прембла. Я заметил, что Хлорида перестала со мной разговаривать. Я должен был заметить это раньше, но сбор урожая прембла требует полной отдачи, чтобы собрать фрукты до того, как они перейдут в скрытую фазу.
— И что случилось потом? — спросил Билл.
— Это единственное время, когда можно собирать фрукты-бабочки. Если вы хоть немного промедлите, они превратятся медно-красные растения, похожие на чертополох. Очень красивые на вид, но не особо подходящие для еды.
— Мне тоже так кажется, — заметил Билл. — Ладно, продолжайте.
— Как я уже говорил, я уделял Хлориде не особо много внимания. Я даже не заметил, когда её пыльники стали тёмно-коричневыми. Это должно было меня насторожить. Особенно если учесть, что пуншин изменился почти на месяц раньше срока.
— Да, здорово, — со вздохом произнёс Билл, пытаясь скрыть скуку. Он в основном не понимал, о чём бормочет этот шутник. Впрочем, его это и не волновало. — Ладно, это должно было тебе о чём-то сказать, — сказал Билл, слегка одуревая. — Так в чём же проблема?
— Мой вопрос, Оракул состоит вот в чём: когда, учитывая все сказанное, а также принимая во внимание ранние брачные полёты дисковых дорфидей, лучшее время для посадки оруфилов, и должен ли я придерживаться голубого сорта или перейти на пурпурный?
— Потребуется некоторое время напряжённого оракулствования, — сказал Билл.
Перед ним на маленьком столике, покрытом сине-серебристым сукном, находилась кнопка, помеченная «Нажмите для получения информации». Он нажал её. Тотчас он очутился, за исключением тела конечно же, в форме чистого плавучего разума, дрейфующего сквозь эмулированные сводчатые комнаты ЦПУ. Он проплывал мимо картотек, сложенных на стеллажах в двадцать рядов и простирающихся вдаль насколько мог видеть глаз. Через некоторое время он открыл одну. Она была пуста, за исключением маленькой машинки с мигающей лампочкой, которая поспешно скрылась из виду, как только открылся ящик.
Билл закрыл ящик и продолжил путь. Через некоторое время он достиг конца комнаты и сквозь арку проник в другую комнату. Эта комната была ещё больше предыдущей, и её стены ярко сияли. Пока Билл осматривался, перед ним материализовалась нечто, напоминающее призрак.
— Кто ты? — спросил Билл.
— Я — компьютер, — ответило видение.
— Нет, не может быть, — сказал Билл. — Я встречался с компьютером Квинтаформ, и он разговаривал совсем по-другому.
— На самом деле, — сказало видение, — я — заместитель компьютера. Я командую в отсутствие компьютера. Большинство людей не чувствуют разницы, так что обычно я не вдаюсь в подробности. А могу я поинтересоваться, кто ты?
— Я — Билл, — ответил Билл. — Компьютер назначил меня оракулом. Он сказал, что я могу обратиться сюда, чтобы получить ответы на вопросы, которые будут мне задавать люди.
— Он так сказал? Сказал, что ты можешь просматривать картотеки?
— Именно это он мне и сказал.
— Странно, почему он мне этого не сказал.
— Может он не все говорит тебе? — начиная злиться заметил Билл.
— Все важное он сообщает мне, — сердито парировал заместитель компьютера. — А иначе от меня было бы не много проку, не так ли? Надеюсь, он дал тебе письменное разрешение на пользование картотеками?
— Никогда о нём не упоминал. Думаю, он спешил.
— Да, возможно и так. Это большая ответственность, знаешь ли, являться единственным большим компьютером на планете. Даже с распараллеливанием процессов это обременительно.
— Слушай, — сказал Билл. — Меня там ждёт клиент.
— Ну ладно, раз ты настаиваешь. Что он хочет знать?
Билл на мгновение задумался.
— Теперь не могу вспомнить. Этот разговор полностью вытеснил его у меня из головы.
— Полагаю, ты можешь вернуться и спросить его, — сказал заместитель компьютера.
— Минутку! Он хотел узнать лучшее время для посадки оруфилов.
— Оруфилов? Ты уверен, что он сказал оруфилов?
— Безусловно, — ответил Билл.
— Случайно, не одержимых оруфилов?
— Нет, простых. Он также хотел знать, нужно ли ему сажать голубые или перейти на попранные.
— Прошу прощения? — произнёс заместитель компьютера.
— Это прозвучало как попранные, хотя я не думаю, что такие есть.
— Пурпурные! — воскликнул заместитель компьютера слишком громко для видения.
— Ну да, именно их. Он также говорил что-то о полётах дисковых дорфидей.
— Ага, — воскликнул заместитель компьютера, — тебе надо было с самого начала мне это сказать. Знаешь ли, это все меняет.
— Нет, не знаю.
— Ладно, это все меняет. Дай мне пол-такта и я найду тебе ответ.
— Благодарю, — сказал Билл. — Можешь использовать целый такт. У меня есть время.
Заместитель компьютера исчез и появился снова через полтора такта.
— Скажи ему, что месяц Русной в этом году — самое оптимальное время для оруфилов. Будет полезно засадить половину посевных площадей пурпурным сортом. Это в том случае, если у них нет нового грогового вида.
— Мне кажется, он что-то такое упоминал, — сказал Билл.
— Тебе лучше бы было сразу изложить все факты, — сказал ему заместитель компьютера. — Были какие-нибудь другие условия?
— Я лучше пойду и спрошу, — ответил Билл.
Он вернулся в храм. Он был более чем слегка обеспокоен, обнаружив, что его проситель ушёл. Похоже, он потратил весь день, пытаясь найти ответ. Снаружи уже стемнело. Вокруг никого не было.
Это действительно превращалось в паршивую работёнку. Затем Билловы мысли слегка сместились в сторону еды и питья. Впрочем его мысли не были далеки и от секса. Как бы он хотел получить Иллирию, бутылочку доброй выпивки и обед! Довольно странно, какими простыми могут быть жизненные запросы, особенно когда вы в пустом храме привязаны проводом, идущим к разъёму у вас в затылке. Вокруг никого не было видно. Храм был высоким и мрачным, и в воздухе витал запах чужого ладана. Билл услышал вдалеке звон храмовых колоколов.
— Ну и где обед? — спросил он громко.
Ответа не последовало.
Он нажал кнопку, которая вернула его к призрачному заместителю компьютера. Он застал того отдыхающим в паутине в его иллюзорном состоянии. Когда Билл вошёл, тяжело и громко ступая, даже для моделированного состояния, тот выглядел раздражённым.
— Обязательно производить так много шума? Я только начал засыпать.
— Мне казалось, что компьютеры никогда не спят.
— Это верно, они не спят. Но я не компьютер, а только заместитель.
— Ладно, это твоя проблема, — сказал Билл. — Дело в том, что я голоден.
— А почему ты с этим пришёл ко мне?
— Ты единственный, кто здесь наделён полномочиями.
— Я? Я всего лишь заместитель. Я ничего не могу сделать. Особенно я бесполезен для тебя в таком грубом нематематическом процессе, как приём пищи.
— Мне необходимо поесть, — сказал Билл.
— Но у меня нет еды. Мы, компьютеры, никогда не могли понять этого постоянного набивания и опустошения живота, которое осуществляете вы, протоплазменные создания. Это выглядит омерзительным и вульгарным ритуалом.
— Сходи пососи вольтметр, — огрызнулся Билл и вышел. В одной из этих моделированных комнат, которые показывал ему компьютерный интерфейс, должна была быть какая-нибудь еда, пусть даже и моделированная. Видение плыло рядом с ним. Движения его тонких коротких конечностей выдавали волнение.