Этого оказалось достаточно, чтобы Эллиот замолчал. Билл тоже старался рта не раскрывать. Особенно после того, как вождь знаком подозвал псаря, который держал на поводке двух здоровенных собак, и сделал угрожающий жест в сторону несчастных жертв.
- Браво, - прокомментировал случившееся лекарь. Он поднял книгу. На кожаной обложке было выведено: "Руководство по обрядам в языческих культах".
- Отличная кулинарная книга! Так, посмотрим. Апчуканд-пек, великий бог этих мест...
- А я думал - Коаксиалькоитус! - вмешался Билл. - Ты же сам нам говорил.
- Ах да.., верно. Послушай, приятель. Тебе это будет интересно. А, опять не тот рецепт. - Он листал страницы, пока не нашел то, что нужно. - Так-так-так. Похоже, мое сердце отныне будет принадлежать Коаксиалю - как и все сердца наших жертв, которые мы вырвем, чтобы отдать ему. Но он любит, чтобы мясо предварительно вымачивали в пиве "Фостер"!
Билл навострил уши.
- В пиве?
- Правильно, приятель!
Буффало Биллабонг сунул в рот пальцы и резко свистнул. Тут же, торжественно грохоча, появилась повозка, груженная банками "Фостера".
Рот Билла наполнился слюной. Он внимательно наблюдал, как два индейца-храбреца открыли пару банок и двинулись вперед. Их лица были суровы и серьезны. Индейцы непрерывно бормотали себе под нос ритуальные заклинания. Изредка доносились слова вроде "будвайзер", "хайнекен", "особое светлое", "портер".
"Похоже, эти индейцы не такие уж дикие, - подумал Билл, - как утверждал Эллиот".
Сгорая от нетерпения, он закрыл глаза и открыл рот. Однако вместо того, чтобы вылить пиво ему в глотку, индейцы вылили всю банку ему на голову. Пиво текло по волосам, за уши, под рубашку. Поначалу Билл отплевывался, но быстро опомнился и с шумом принялся всасывать сбегающие по лицу ручейки, но микроскопические глотки только усиливали жажду.
Когда банка опустела, Билл открыл глаза.
- Послушай, Буфф, я думаю, что надо влить немного маринада внутрь!
- Прекратите безобразие! Зажигайте костер, да поживее! - зарычал шеф. - Зажарьте наконец этих идиотов. Великий бог уже гневается!
- Нет, нет, погодите... - вмешался лекарь. - Он прав, шеф. Это неплохая мысль.
- О, сделайте одолжение. В конце концов, ты лекарь, тебе и отвечать за соблюдение протокола. Но поторопись! Не думай, что боги будут околачиваться здесь целый день в ожидании жертвы!
Билл радостно вздохнул. Совсем неплохо сделать хоть пару глотков пива, перед тем как погрузиться в пламя жертвенного костра. Хотя он не так представлял конец своей жизни. Билл увидел, как индейцы разжали Эллиоту рот и влили туда банку "Фостера".
Когда банку поднесли ко рту Билла, он осушил ее одним духом. Это произвело сильное впечатление на индейцев, и они решили влить в него еще банку. Билл, естественно, не стал отказываться, а, наоборот, вылакал пиво с удовольствием.
Однако после третьей и четвертой банок он почувствовал, что пить стало труднее. А после шестой - его живот раздулся, как барабан, - он почувствовал, что пьян. Но это было нормально, другое казалось странным - ему вдруг стало нехорошо.
И тут Билл умудрился пробулькать такое, что даже в бреду не могло ему пригрезиться: - Я думаю - бульк! - что пива уже достаточно...
- Совершенно согласен! - поддержал его шеф. - Давайте за дело! Я хочу увидеть своими глазами, как будут жариться эти двое бледнолицых! Боги будут довольны! Приступайте к барбекю [Барбекю (англ. Barbecue) - способ приготовления жаркого, когда туша животного жарится на вертеле целиком]!
Билл с удовольствием рыгнул. Он был так промаринован пивом, что его уже ничто не волновало. Напротив, Эллиот, который смог выпить только одну банку, взмолился. Он приводил веские аргументы в пользу своего освобождения, взывал к разуму дикарей, спрашивал, как отнеслись бы их мамы к подобным жертвоприношениям. На индейцев это не произвело никакого впечатления.
- Вот теперь пора, - сказал Буффало Биллабонг и кивком пригласил закончить приготовления. Затем принялся шарить в карманах. - Хм-м. У кого есть зажигалка?
- Вот, возьми мою! - великодушно предложил Великий Громовержец и протянул лекарю одноразовую зажигалку и баллончик с жидкостью для заправки марки Зиппо-бар-б-екю.
- Отлично! - Лекарь схватил зажигалку и баллончик и стал поливать мескитовые поленья, сваленные у ног Билла и Эллиота. - Знайте, ребята, это совсем не страшно. Вы зажаритесь в считанные секунды. Мы вас поперчим, посолим, добавим чесночку с петрушкой и подадим богам.
Билл, нарезавшись "фостерским" в доску, предавался размышлениям о смерти.
"Как же я могу сейчас умереть, - думал он, - если я еще не родился? Это невозможно".
Кроме того, Биллу еще ни разу не доводилось умирать, и он совершенно не представлял себе, что от этого ожидать. В его бурной жизни бывали, конечно, такие моменты, когда он находился на волосок от смерти, но тогда косая только прикрывала ему глаза. А сейчас она закроет их плотно.
Уставившись на маленький огонек зажигалки, он задумался о жизни и смерти. В конце концов, это не самая плохая смерть: если не в сиянии славы, то, по крайней мере, в пламени огня. Подстегнутый обильным возлиянием, ум его воспарил, в голове роились высокие образы: Авалон, Олимп, святые Бар и Гриль... Держись, Жанна д'Арк! Билл Искрометный возносится к тебе! Так он думал.
Однако когда робкий огонек уже приблизился к костру, Билл краем глаза заметил, что от горизонта отделилось облако странной формы и понеслось прямо к месту жертвоприношения. Глупо, конечно, волноваться при виде какого-то облака, но до сих пор здесь, в юго-восточной части Северной Америки, Билл еще не видел ни одного облака. Надо сказать, что облако (Билл сморгнул, чтобы лучше видеть) неслось к ним с приличной скоростью, словно по делу.
Однако облачный интерес у Билла мгновенно испарился, когда нехорошее гудение и зловещий треск возвестили, что дело принимает горячий оборот.
Он в ужасе опустил глаза и увидел, что зажигалка сделала свое дело: языки пламени уже поглотили поленья и вовсю лизали его ботинки. И это было не очень приятно.
- Ox... Ox... Нет, пожалуйста, я умоляю вас, милые дикари! - заливался Эллиот. - Я еще слишком молод! У меня осталось столько дел, столько женщин еще...
- И невыпитого пива! - добавил Билл. - Не надо меня жечь!
Он хотел умолять, искал подходящие слова, но не нашел, и вдруг потерял всякое терпение и страшно разгневался.
- Вы еще пожалеете, козлы!
Однако должного впечатления это не произвело, краснокожие лишь злобно ухмылялись в ответ.
Языки пламени взметнулись выше.
Краснокожие заулыбались и затеяли дикий танец, чтобы достойно отметить праздник.
Но необычайное ждало своего часа, чтобы еще случиться. Настолько необычайное, как попавший в рай адвокат.
Самозабвенно колотя в тамтамы, индейцы впали в такой экстаз, что не заметили, как их накрыла та самая необычная туча.
Мини-буря началась с оглушительных раскатов грома. На костер, шипя и булькая, обрушились с небес потоки воды. Ударила молния, попала в одного индейца и вышибла его из мокасин.
- Стойте! Сдается мне, что это послание богов! - воскликнул Великий Громовержец. - Я думаю, что это знамение!
Билл был счастлив получить весточку хоть от кого-нибудь. Свои амбиции, касающиеся посмертной славы, он уже удовлетворил вполне.
- Проклятье! - в отчаянии вскричал лекарь. - Маленький дождик всегда портит большой парад! О боги, разве мы сделали что-то не так, если вы заливаете дождем наш жертвенный костер?!
- Билл! - закричал Эллиот. - Смотри!
Билл глянул.
Да, на это стоило посмотреть.
- Ты прав! В повозке еще навалом "фостерского"!
- Да нет же, алкаш несчастный, нет! - верещал Эллиот. - При чем тут пиво? Туча! Ты на тучу посмотри.
Билл заморгал и попытался сосредоточиться на туче. Он увидел, что облачные клубы пришли в движение и из этого движения родилось лицо!
Посреди лица, обрамленного рыжими курчавыми волосами, торчал огромный клоунский нос, глаза были тоже как-то по-клоунски выпучены. Но в целом лицо вышло очень недовольное.
- Внемлите и трепещите! - прогремел шутовской бог и протрубил в рожок, спрятанный где-то внутри плотного облачка. - Я Кветцельбозо, шут-церемониймейстер всех ацтекских обрядов. Я послан Коаксиалькоитусом, чтобы сказать вам: вы все делаете не правильно!
- Не правильно! - воскликнул Буффало Биллабонг. - Святые небеса, мы их даже замариновали! Бог-шут только ухмыльнулся.
- Да уж. Даже тут чувствуется. Но вы не правильно выполняете ритуал. Рецепт выбран верно, но жертва должна приноситься в соответствии с угодным богам ритуалом.
- О дьявол! Конечно! Я совсем забыл про торты! - запричитал лекарь.
- Правильно! - подтвердил бог-шут. - Прежде чем совершить ритуальное сожжение, необходимо хорошенько уделать лицо жертвы кремовым тортом!
- Это же надо так обделаться! - простонал лекарь, в отчаянии хлопнув себя по лбу. - Забыть про кремовые торты! - Он рухнул на колени перед шутовским облаком. - Что еще упустил недостойный раб, ваше великоносие?
- Игрушечного цыпленка с оторванной головой!
У Буффало Биллабонга округлились глаза.
- Цыпленок! Ну конечно! Как я мог забыть проклятого цыпленка?! Да, сегодня я явно не в ударе!
- Да, на этот раз ты допрыгался, придурок. Приготовься понести наказание, нерадивый слуга.
Лекарь обхватил себя руками и закрыл глаза. Из облака прямо ему в лицо ударила струя газированной воды, а затем оттуда же вылетела дохлая макрель и звонко шлепнула его по лбу.
Божественный смех кровожадно загрохотал в долине. Билл и Эллиот тоже хихикнули.
И все же это лучше, чем смерть на костре, подумал Билл.
Ах, если бы удалось бежать - да еще и пиво с собой прихватить, - все было бы отлично.
Буффало Биллабонг сокрушенно вздохнул и жестом отправил ближайшего индейца за забытым реквизитом.
И тут Билл почувствовал легкое прикосновение у запястий. Веревка резко натянулась и через секунду упала к его ногам.