В дни написания данных воспоминаний я встретился с этими тремя выдающимися режиссерами России, сфотографировался на память, от Никиты получил в подарок книгу, которая так и называется - "Никита". Со скромным автографом:
"Виктору Доценко на добрую память и с наилучшими пожеланиями!
Ваш Н. Михалков. 12.03.99".
Очень запомнилось общение с весьма темпераментным Юрием Темиркановым, дирижером Мариинки (он подарил мне программу балета "Пушкин" с весьма оригинальным автографом - вплетя свою роспись в забавный шарж на самого себя). Благодаря собранности, уверенности, а главное, таланту Ю. Темирканова, мы без особых проблем сняли сцены из балета "Пушкин".
Запомнилась мне встреча на фильме и с очень стеснительным, но, очевидно, талантливым дирижером Свердловского музыкального театра Евгением Колобовым. А какой потрясающей мощи опера "Петр Первый"! У меня просто дух захватывало во время исполнения арии Петра...
Грандиозные съемки балета "Сотворение мира" были в Кремлевском Дворце съездов! В то время это здание считалось режимным, а тут какие-то "киношники" со своей бесконечной аппаратурой! Но имя Петрова и моя настырность сыграли роль: позволили, правда, только на один день! И мы уложились!..
Вскоре съемки были закончены, причем на два съемочных дня раньше, и, несмотря на то, что на фильм, как вы помните, были повешены девяносто тысяч рублей, мне удалось не только войти в смету, но еще и сэкономить.
Но на просмотре первого монтажа руководству объединения музыкальных фильмов одна сцена не понравилась. Ее рекомендовали убрать, но я упорствовал нарушалась пластика фильма. После изнурительной борьбы, в ходе которой мои недоброжелатели сумели-таки перетянуть Андрея Павловича на свою сторону, меня не только отстранили от монтажа фильма, но и, как сообщили коллеги из съемочной группы, убрали из титров мою фамилию.
На перемонтирование фильма пригласили другого режиссера. Не назову его фамилию: так уж сложилось в моей жизни, что именно этот человек еще раз встретился на моем творческом пути и почти в аналогичной ситуации, но об этом позже...
Узнав о таком вероломстве со стороны некоторых чиновников, я пошел к Г. А. Грошеву, но тот отсутствовал, и тогда я собрался в суд. К счастью, до суда дело не дошло: вернувшийся Герман Грошев восстановил справедливость, и моя фамилия заняла должное место в титрах, хотя и не в таких, какие были задуманы мною. Я придумал игровые титры, органично вписывавшиеся в структуру фильма, а были сделаны обычные, серенькие...
Фильм был за одну неделю трижды показан по первому каналу ЦТ (что было уникально для музыкальных фильмов), пресса была более чем положительной, а по прошествии многих лет, когда я был в "местах не столь отдаленных", я узнал, что фильм "Нужна хорошая мелодия" на одном из престижных зарубежных фестивалей в номинации "телевизионные музыкальные фильмы" вошел в тройку призеров. Но увидеть этот приз мне так и не довелось...
Восьмидесятый год памятен еще тем, что я узнал одну удивительную историю из прошлого нашей державы. Восемнадцатый год. Люди в больших городах вымирают от голода. Хуже всего приходится детям. Совнарком принимает мудрое решение: отправить особо нуждающихся детей Петрограда и Москвы в хлебные районы России. Более двух тысяч детей было отправлено. Но началась Гражданская война, и восемьсот детей оказались за линией фронта. Красные стали наступать, а бедных детей увозили все дальше и дальше, пока они не оказались во Владивостоке.
Несчастные родители зазвонили во все колокола, и наконец подключился Международный Красный Крест, особенно его Американское отделение. Они зафрахтовали японский сухогруз "Йомей-мару", посадили на него детей и отправили вокруг света. Через два года дети, обогнув земной шар, вернулись домой через Балтийское море. Эта потрясающая история настолько захватила меня, что я стал разыскивать тех, кто участвовал в этом путешествии и был еще жив. Начал даже писать повесть, но... на каком-то этапе ощутил явный холод со стороны властей. Мне сказали прямо: нам не нравится, что в спасении наших детей участвовали американцы.
В тот момент я не предполагал, что белая полоса моих удач закончилась: наступала черная...
Приближался срок запуска моего дебюта, и я стал надоедать А. Мамилову, навещая его. Тот, нисколько не смущаясь, все вносил и вносил различные поправки в режиссер-ский сценарий, сдвигая запуск с одного числа на другое. За это время я уговорил Бориса Андреева сняться в главной роли - в роли отца семьи. Андреев был и остается до сих пор одним из самых любимых моих актеров.
В какой-то момент я почувствовал, что мне просто морочат голову, и я вызвал Мамилова на откровенный разговор. Я припер его к стенке и получил признание:
- Виктор, ничего не могу сделать: тебя больше нет в плане "Дебюта"!
На все мои "почему" Абдурахмет Ахметович молчал, как Зоя Космодемьянская. Только через несколько лет я узнал правду. Я стоял первым в плане "Дебюта", но, увы, подошло время дебюта сына Филиппа Тимофеевича Ермаша - Андрея. Кем пожертвовали? Вы правильно догадались: Виктором Доценко! Кто он такой? Кто за ним стоит? Да никто!.. Меня спокойно вычеркнули из плана. Более того, спустя несколько лет, находясь в "местах не столь отдаленных", я слышу от вновь прибывшего на зону зека пересказ фильма, который почти во всех деталях совпадал с моими задумками и режиссерскими разработками сценария... Попросту говоря, меня не только вычеркнули из плана "Дебюта", но и украли мои замыслы. Хотел я подать на них в суд, но потом решил не мараться: Бог сам накажет, а я в силах написать и еще лучше. Так, единым движением пера мою жизнь исковеркали на долгие годы...
Об этом в следующей главе...
Глава 5
ЖИЗНЬ В ПОЛОСКУ
"Жизнь в полоску" - удел каждого человека, и по большому счету это даже неплохо для закалки воли. Конечно, если эти полоски чередуются более-менее равномерно. Но когда черная полоса длится так долго, что человек забывает о прошлых светлых днях, это - страшно. Не всякий выдержит такие испытания. Это как в сопромате: любой материал имеет свою экстремальную точку сопротивляемости, переходя которую материал разрушается. И чем выше экстремальная точка, тем больше сопротивляемость.
Я недаром привел это сравнение: оно точно подходит и для человека. Чем сильнее человек, чем сильнее его дух и воля, тем труднее его согнуть, сломать, подчинить...
Жизнь не баловала меня излишней шириной белых полос, но и черные, несмотря на их количество, слава Богу, не были чрезмерно долгими. Но это справедливо только до того дня, когда, отказав в праве на дебют, мне перекрыли "творческий кислород". Столько сил потратить на трудное восхождение по крутому склону, а когда до вершины лишь несколько дюймов, неожиданно вновь оказаться у подножия, откуда начинал восхождение. Было бы не столь обидно, чувствуя за собой хоть какую-то вину, но тебя просто скинули вниз, словно балласт. Тут и сломаться недолго.
Трудно сказать, что было бы со мною, если бы... к счастью или несчастью, история не имеет сослагательного наклонения. Но здесь не нужно и к гадалке ходить, чтобы предположить, что я либо спился, либо окунулся в мир криминала, если бы... Если бы я не столкнулся с еще большим горем: смертью!
Смертью своих друзей, а точнее - их гибелью! В то время советские люди были настолько одурманены пропагандой, что они, и я в том числе, ничего толком не знали о событиях в Афганистане. А если и долетала какая-то информация, то здорово искаженная: искренне верилось, что наши бравые парни исполняют в Афганистане интернациональный долг. А там уже шла жестокая, бескомпромиссная, кровавая война! И на ней гибли наши отцы, братья, сыновья...
Не подозревая, что в высших кругах нашей страны планируется захват дворца Амина, что станет началом изнурительной и позорной войны, растянувшейся на долгих десять кровавых лет, мы с Татьяной, матерью моего второго сына, отправились в свадебное путешествие в Дом творчества в Пицунду.
Стояла солнечная погода. Какие отличные эвкалиптовые веники я там заготовил! Именно в ту поездку, помните, мне посчастливилось познакомиться с поэтом Вадимом Сикор-ским. Именно в ту поездку я сразился с Ноной Гаприндашвили и продержался около часа... правда, играя с ней в русский бильярд.
Именно в ту поездку я познакомился с гением танца: великим Махмудом Эсамбаевым, причем при не совсем обычных обстоятельствах...
Администрация Дома творчества устроила отдыхающим осенний бал. Среди всевозможных развлечений был и конкурс на лучшую танцевальную пару. Моя молодая супруга была беременна и танцевать могла только медленные танцы и потому, зная мою любовь к танцам и соревнованиям, предложила выбрать себе партнершу. Еще на предыдущих вечерах я обратил внимание на одну девушку с потрясающей пластикой: кажется, ее звали Маргарита. Я предложил ей поучаствовать в конкурсе, и она согласилась. Мне прикрепили к спине номер, и мы подошли к остальным парам.
Первым танцем был мой любимый вальс. После него из шестнадцати пар осталось восемь. Мы с Маргаритой перешли в следующий тур. Вторым танцем был фокстрот. С ним мы справились не без успеха, заслужив внимание публики, когда выкидывали некие уникальные па. Так мы попали в полуфинал из четырех пар. И вдруг среди наших соперников вижу Махмуда Эсамбаева. Господи, сам Эсамбаев! С каким восторгом я смотрел его выступления по телевидению, но никогда не видел его живого. Мне захотелось танцевать так, чтобы не провалиться от стыда перед своим кумиром.
В полуфинале, услышав название танца, я немного заволновался: рок-н-ролл! Это сложный танец, в котором нужно четкое взаимодействие партнеров, особое ощущение друг друга - как говорится, полная гармония. Иначе, исполняя какую-нибудь сложную поддержку, можно уронить партнершу и нанести ей травму. Сложность была в том, что мы с Маргаритой ни разу не репетировали. Утешало, что и остальные пары, судя по предыдущим танцам, исключая, конечно, Эсамбаева, тоже вряд ли репетировали. Короче говоря, мы с Маргаритой взглянули друг другу в глаза и решили рискнуть.