воему
2 Это всё одно, но выражения могут различаться * Мировой ум и индивидуальное сознание * Непрерывность «я» означает перевоплощение * Будда и Иисус — живые реалии * Свапна, джаграти, сушупти — нет трёх состояний, это всё одно; турия * Гаудапада и состояние не-ума * Мантры и музыка действуют на ум как наркотик * Естественное состояние и махавакьи * Сравнение означает непрерывность «я»
3 Естественное состояние и махавакьи
1
Дж. Кришнамурти, Шанкара и радикальное отличие мутации тела от трансформации ума * Естественное состояние отличается от того, что ты понимаешь под просветлением * Изменение в железах и конец структуры мысли * Чистое восприятие * Ты — объект * Тело и его необыкновенная разумность * То, что ты называешь чудесами, — лишь телесный отклик * Вымывание из тела всех загрязнений. Святые выходят маршем * Ты должен остановиться, чтобы жизнь выражалась по-своему
Юджи Кришнамурти: Как только это [говорение] заканчивается, оно исчерпывает себя. Кончено. Оно пусто, а потом снова наполняется. Здесь нет никакого самоудовлетворения. Я ничего не делаю. Вы ответственны за извлечение из меня этого конкретного ответа. Вы за него в ответе, а не я. Если вы уходите, то уходите. Как только вы выходите, всё заканчивается; никто не находится в моём сознании постоянно. Если я вас не вижу, вы для меня не существуете. Если я с вами общаюсь, вы думаете, что я заинтересован в том, чтобы анализировать, понимать и изучать своё взаимоотношение с вами?
Не знаю. Возможно, она (Вимала Таккар[17]) использовала тот же метод, чтобы помогать людям приходить в её состояние бытия. Она использовала ту же фразеологию (как Дж. Кришнамурти). Я её не осуждаю — так делают все индуисты. Человеку гораздо легче передавать свой опыт с помощью уже устоявшихся языка и метода писаний. Так делал Шанкара, так делал Рамануджа, так делал Мадхавачарья. Они основывали всю свою систему мысли на имеющихся священных писаниях. Так что естественно, что она это делает. Я не знаю, нашла ли она ответ, или нет; понимаете, это не мой вопрос. Она использует ту же фразеологию. Это ясно любому, кто её слушает. Я не знаю, идёт ли она на один шаг дальше. Я никогда её не слышал.
Из того, что все вы говорите, ясно, что это в точности та же фразеология — фразеология Дж. Кришнамурти. Но я не могу сказать, что за этим стоит. Меня не интересует, что это — просто фразеология Дж. Кришнамурти или её собственный опыт. Меня интересуют не слова, а состояние бытия человека, который выражает себя такими словами. И это, по-видимому, фундаментально отличается.
Барри: Чем это различно? Как она отличается от Дж. Кришнамурти?
Юджи: Не она; это состояние бытия отличается от состояния Дж. Кришнамурти. Так что я не могу это обсуждать. Как вы понимаете жизнь? Жизнь можно понимать только во взаимоотношении. У меня нет взаимоотношения ни с кем. Если хотите, я совершенно не удерживаю в памяти ничего в этом мире. Если бы всё это здание загорелось, я бы просто стоял здесь и наблюдал, как оно горит. Вы можете сказать, что это антиобщественно, негуманно, и вы можете назвать это как угодно. Но всё это может гореть, вот и всё… с Валентиной внутри. Возможно, я бы так и делал. Я не знаю, что бы я делал, но понимаете, я бы просто потерялся в огне. Я и есть огонь.
Но о чём говорят те люди? Я не знаю. Я должен заявлять это совершенно ясно. Это не моё, не это. Нет. Так что буду говорить, как говорит он: это не то же самое. Я должен выходить на трибуну и заявлять — это не то же самое. Так что я теперь понимаю, почему Дж. Кришнамурти мог сказать, что это не было тем же самым.
Барри: Очевидно, я не слишком много знаю о том состоянии; но всё это звучит фальшиво.
Юджи: Что звучит фальшиво?
Барри: Её (Вималы Таккар) позиция. Судя по всему там нет ничего серьёзного. Это кажется полнейшей фальшью. Я не знаю, как это выразить.
Юджи: Это ваше мнение. Некоторым другим людям она кажется очень глубокой и убедительной. Я никогда с ней не встречался; я слышу о ней впервые. Не мне судить, что стоит за её работой. Но факт в том, что это та же самая фразеология. Это тоже можно понять, почему человек прибегает к фразеологии, — потому что она готовая. Это избавляет от лишних забот, если она та же самая. Однако я хочу спросить, описывают ли они моё состояние, это физическое и физиологическое состояние бытия? Нет. Это не то, как действует восприятие; это деятельность ума, стремящегося анализировать и разделять на составные части. Для чего? Это не способ.
Я всё время это чувствовал. Он (Дж. Кришнамурти) никогда не описывал моё состояние. Только однажды он сказал, и в то время, в особенности, происходили эти движения. И потому мне не нужно залезать на трибуну и полтора часа рассуждать, чтобы войти в это состояние. Мне не нужно всегда смотреть на закат, чтобы войти в это состояние. С другой стороны, закат — это отвлечение. Не то чтобы я этим наслаждался — не в том смысле. Если кто-то приходит, я слышу стук и сразу выхожу из этого и иду открывать, даже если я нахожусь в таком состоянии.
Но это кажется полностью и совершенно отличным от того, что они говорят. Я не называю их обманщиками или как-то ещё. Это не то состояние, вот и всё. Они могут называть меня как угодно, но я буду на этом настаивать.
Барри: Я каким-то образом знаю, что на самом деле это не так. Он (Дж. Кришнамурти) потратил четыре года, чтобы разработать эту чрезвычайно сложную технику
Юджи: Технику смотрения на объект во всех его подробностях и его красоте. Для чего вы должны это делать? Это делают художники. Вы это делаете. Вы день за днём ходите на полуторачасовую прогулку, глядя на тот же самый закат и день за днём описывая его теми же самыми фразами. Я не знаю, описываете ли вы закат здесь или закат в Калифорнии. Вы используете те же самые фразы, и я не знаю, описываете ли вы дерево здесь или какое-то другое дерево там.
Но ваше описание этого сада отличается от описания Даффодилса. Я вас не критикую. Вы смотрите на цветок? Вы смотрите на тот же самый цветок? Возможно, со мной что-то не так. Понимаете, я смотрю не так. Я не смотрю на цветок детально. Есть тотальность этого. Между вами и мной нет никакого пространства — никогда. Вы — это я, а я — это вы. Я не хочу придавать этому мистический оттенок. Я вам это объясню. Если я здесь сижу, то я — только глаза. Понимаете? Поэтому видят глаза. Нет вообще никакого воспринимающего. Это чистое восприятие. Если я на это смотрю, то что это такое? Какая-то проекция какого-то белого объекта вот здесь, и это то. Так что я его не вижу. Я вижу только это. Поэтому то, что есть здесь, — это то, что я вижу там. Объект — это я.
Виктория: Это то же самое?
Юджи: Я являюсь объектом, чем бы ни был тот объект. Я не знаю, что это за объект, но если хочу знать, если мне это нужно, сразу приходит слово, название. Если никакой надобности нет, зачем я должен его называть? Зачем я должен говорить, что он белый? Я не слабоумный идиот, и моя память в порядке. Слово вспоминается. Если кто-то говорит: «Что это?» Это белое; это диктофон. Это диктофон фирмы Sony. В ином случае нет ничего, я не знаю, что это такое. Объект — это я. Как может диктофон сам себя описывать? Он не может себя описывать. Так как же я могу описывать это состояние?
Суббарао: Освобождённый от всякого ощущения реальности внешних чувственных объектов, всегда оставаясь слитым с Брахманом; только кажущийся получающим удовольствие от таких чувственных объектов, что предлагают другие, как сонный или как ребёнок; видящий этот мир как тот, что видится в сновидениях, и осознающий его в случайные моменты. («Вивекачудамани», 424)
Юджи: Это (состояние) кажется более согласующимся с индуистской традицией, хотя я всё это полностью отвергал. Я говорил, что всё это бессмыслица и вздор. И всё же в этом, кажется, что-то есть. Но он (Дж. Кришнамурти) описывает нечто другое.
Это описывает моё состояние; это больше согласуется с моим состоянием, чем то описание. Так что я должен говорить, что это не одно и то же. Шанкара мёртв, и потому я ничего не знаю, что бы он сказал в отношении меня. Но всё равно я бы сказал, что это описание больше похоже на правду, а не то.
Суббарао: Aste kashcid ananta-punya-phala-bhuk dhanyah sa manyo bhuri («Вивекачудамани», 425).
…Поистине редок такой человек, наслаждающийся плодами бесконечных заслуг, и только он один благословен и почитаем на земле. Этого достигает лишь один из миллиона.
Юджи: Один из миллиона попадает в это состояние.
Суббарао: Освобождённый от всякого ощущения реальности внешних чувственных объектов, всегда оставаясь слитым с Брахманом; только кажущийся получающим удовольствие от таких чувственных объектов, что предлагают другие, как сонный или как ребёнок; видящий этот мир как тот, что видится в сновидениях, и осознающий его в случайные моменты…
Юджи: Наблюдаемое и наблюдатель.
Суббарао: Наблюдаемое и наблюдатель. Это не сто процентов — это больше похоже на тень.
Юджи: Это подобно тени. Поэтому я не могу описывать это в деталях.
Суббарао: Не то, что могут видеть глаза; никакого схватывания.
Юджи: Никакого схватывания. Я никогда не имею власти над объектом, когда бы я на него ни смотрел. Я не могу его ничем называть. Я не знаю, что он такое, ситуация такова.
Барри: Как тень?
Юджи: Понимаете, закат уже оказал на меня своё действие. Так почему я в любом случае должен смотреть на объект?
Суббарао: Махарши однажды сказал, что можно иметь или джняну или аджняну либо это, либо то.
Юджи: Либо это у тебя есть, либо нет. Так что ты не можешь одновременно быть здесь и быть там. Это верно. Но то, что описывает он (Дж. Кришнамурти), по-видимому, вовсе не моё состояние. Вот причина, почему его описания никогда никоим образом не относились ко мне. Даже до того (как я с ним познакомился), я был в другом состоянии. Почему он это говорит? Это не то, как я функционирую. Так почему он описывает это таким образом?