Вы не можете знать, не можете измерить это. Воздействие Будды и Иисуса чувствуется и сегодня, несмотря на церковь, несмотря на искажения, вздор. И Индия одно время была полна таких людей; я не знаю почему. Но теперь мы живём мёртвым прошлым. Это не поможет.
Проф.: На днях этот приверженец говорил, что ваше послание — это проповедь уверенности в себе.
Юджи: Уверенность в себе означает отрицание почтения ко всему, что человек сказал до тебя. Это величайший бунт. Ты надеешься только на самого себя. Сравнивающая структура закончилась.
Часть 4
1 Что такое фундаментальная революция? Это состояние бытия не может быть передано * Вы находитесь на неверном пути и двигаетесь в противоположном направлении * Мышление — это непрерывность «я» * Неестественное состояние и его проблемы * Ты — общество
2 Что такое осознавание * Мышление буржуазно * Ты никогда не можешь остановить мышление * Мышление естественно * Естественное состояние — не состояние отсутствия мыслей * Абсурдность поиска, постоянного становления (чем-то)
3 Поэзия, искусство и творчество
4 Хатха-йога, пранаяма и энергетические центры
5 Почему вы здесь? Чего именно вы хотите? Мышление — это хотение * Что такое полное внимание? Слова, образы и отношения * Не обращайте внимания на мышление * Ликвидация мысленной структуры — это конец истории и расцвет настоящего человеческого существа * Отчаяние и обусловливание * Чтобы закончилось страдание, вы должны остановиться.
1
Что такое фундаментальная революция? Это состояние бытия не может быть передано * Вы находитесь на неверном пути и двигаетесь в противоположном направлении * Мышление — это непрерывность «я» * Неестественное состояние и его проблемы * Ты — общество
Юджи Кришнамурти: Многие индуисты говорят мне: «Ты безответственный, ты выбалтываешь все тайны, которые мы сохраняли на протяжении столетий». Сохраняли для чего? Чтобы эксплуатировать людей? Там ничего нет.
На севере Индии есть храм, который называется тайной тайн, и люди собираются там каждый день в 12 часов. Там есть занавес, висящий у входа в святая святых. С двенадцатым ударом приходит священник и открывает занавес. Внутри ничего нет. Никакого божества, ничего, кроме темноты. Это называется тайной тайн. Вы узнаёте, что нет никакой Самости, чтобы её открывать, здесь ничего нет.
Но для вас это так реально. И вы чувствуете, что мышление, чувства, воля — всё, что совместно составляет ваш ум, отличается от тела. Здесь оно не отличается от тела.
Я могу заверить вас, что это не путь. Вы не только находитесь на неверном пути, вы двигаетесь в противоположном направлении. Вы ищете свободы в рамках структуры, что невозможно. Это само то, от чего вы должны будете освобождаться. Не важно, к какой фразеологии вы пристрастились. Вы не придёте к этому с помощью такой фразеологии, системы или техники. Вы можете растворяться в экстатических состояниях, ум может создавать какое угодно состояние, но всё это не имеет вообще никакого отношения к этому состоянию. Это никогда не может становиться частью той структуры.
Я не учитель, и у меня нет для вас учения. Вы должны учить самих себя и открывать для себя, что вас туда ничто не приведёт. Изменение, фундаментальная революция, только революция… как вы собираетесь её совершать? Вы день за днём, год за годом изучаете детали психики — для чего? Психологи также делают то же самое. Они говорят — «Мальборо» (сигареты) имеют другой букет, но это одно и то же, и вы на это попадаетесь.
Я говорю — стоп. Я не привлекаю вас никакими обещаниями, и не имеет значения, если никто не приходит. Если есть хоть один, кто заинтересован и готов преодолевать всю структуру, я готов сидеть здесь в течение следующих семидесяти лет своей жизни, чтобы говорить вам, что это не способ, поскольку не существует никакого способа перехода от вашей психики к этому состоянию. Пути не существует.
Я не могу делиться. Чем можно делиться? Деньги, опыт, три свитера, которые у меня есть, — всем этим я могу делиться. Но это вообще не опыт, так что здесь нечем делиться. Если бы я мог этим делиться, я бы дал это пяти с четвертью миллиардам людей, живущим на этой земле, не ожидая ничего взамен. Но я не могу делиться, и мне нечего давать, никакого учения.
Это не путь, и вы двигаетесь в противоположном направлении. Вот и всё, что я могу говорить. Вы можете спрашивать, каков же тогда правильный путь?
Нет никакого правильного пути. Я не могу дать вам дорожную карту, поскольку сам не знаю эту территорию. Но я могу сказать вам, что там нет никакого рая, никакого Нового Иерусалима. Просто жить, просто плыть, и больше ничего. Есть вызовы и отклики тела. Это движение жизни.
Сальваторе: Я хочу задать вам вопрос. Предположим, что по закону вы должны пойти в армию и сражаться за страну что бы вы делали?
Юджи: Я не могу никого ранить или убивать. Это для меня невозможно. Поэтому я отправлюсь в тюрьму, и вместо друзей, которые кормят меня здесь, в тюрьме меня будет кормить правительство. (Общий дружный смех.)
Это факт. Никто не может заставить меня убивать. Мне придёт конец. То, что здесь есть, это тело, придёт к концу, вот и всё. Не имеет значения, вгоняют ли в это тело пулю или убивают как-то иначе. Меня будут пытать. «Пытка» для меня — это просто слово… оно не несёт никакого образа, никакого эмоционального содержания.
Если вы хотите, чтобы я зарабатывал себе на хлеб, я буду рыть для вас канавы или буду преподавать. Я буду преподавать математику. Если вы говорите, что я должен преподавать вашу идеологию, то этого я никогда не буду делать. Я читал всевозможные книги — философию, политические теории, Шанкару, Будду, «Грамматику политики» Ласки — вряд ли есть предмет, о котором я не читал, но всё это навсегда пропало. Я никогда не смогу объяснять философию, идеологию или что-либо в этом роде.
Понимаете, то, что вы считаете самым драгоценным, а именно мышление, здесь закончилось. Так что мне чувствовать или думать, чего держаться или за что сражаться? Ничего такого нет.
Сальваторе: Что вы делаете для пропитания?
Юджи: Питание не проблема. Пища, одежда и кров — эти основные нужды не должны быть проблемой. Но мы превратили это в проблему. Небольшое число богатых стран и богатых людей контролируют мировые ресурсы. У мира достаточно ресурсов, чтобы кормить семь с половиной миллиардов человек, как сейчас. Тогда почему в мире есть нищета и страдание? Я задал этот вопрос и ничего не могу с этим поделать. Но одно я могу. Пока мы функционируем так, как мы функционируем, мы увековечиваем это состояние нищеты и страдания. Но проблему нищеты нельзя решить путём самоотречения и голодания.
Сальваторе: Отречение — это отрицательный подход?
Юджи: Отказывая себе в чём бы то ни было, вы никуда не придёте.
Сальваторе: Что такое отрицательный подход?
Юджи: Вы разделяете положительное и отрицательное только в сфере мышления, но когда мышления нет, что тогда положительное и что отрицательное?
Здесь нет никакого подхода; не существует подхода к жизни. Так что это не может быть ни положительным, ни отрицательным. Здесь нет никакого перевода. Запись происходит, и когда есть необходимость, она воспроизводится. На самом деле именно ты произносишь то, что содержится в записи.
Сальваторе: Вы отвечаете на наши вопросы.
Юджи: Вы представляете собой вызов и вы воспроизводите для себя эти слова. Здесь нет никакого слушания в том смысле, как это действует в вас, где слушание является переводом. Точнее, здесь реальное слушание выявляет только словарное значение используемых слов. В этих словах нет никакого эмоционального содержания. Понимаете, когда моя дочь говорит мне: «Я твоя дочь», мне приходится доставать словарь, чтобы узнать, что означает слово «дочь», вот и всё. То же самое со всеми отношениями. Фундаментальное изменение, свержение правительства — это имеет для меня только словарное значение. Но я вижу кровопролитие и хочу знать, что вы имеете в виду под революцией.
Вы всегда мыслите с точки зрения изменения, но изменение должно быть сейчас, а не завтра. Но для вас завтра будет чудесный день. Поэтому вы никуда не уходите от того, что есть, а только переводите слово «изменение» с точки зрения движения отсюда туда.
Сальваторе: Разве уход не является естественным?
Юджи: Считайте так и получайте удовольствие. Тогда почему вы сомневаетесь в своих действиях? Это сомнение в своём действии до и после действия составляет часть структуры морали.
Сальваторе: Возьмите семейную ситуацию и проблему отношений. Когда имеют место эксплуатация и насилие, есть необходимость в изменении.
Юджи: Никто не может вас эксплуатировать, если вы не заинтересованы в этом взаимном опыте. Мы всегда виним противника, другого человека.
В любой области участвуют два человека. Есть эксплуататор и эксплуатируемый. И вы — часть этой эксплуатации, часть игры.
Сальваторе: Но у того, кого эксплуатируют, часто нет никакого выбора, никакого способа уйти.
Юджи: Но если бы у вас был выбор? Вы говорите о революции. Вы хотите всё изменять. Вы забываете, что у них есть возможность вас уничтожить. Они защищают свои интересы силой.
Сальваторе: Так что, нам следует молчать и позволять этому продолжаться?
Юджи: Я этого не говорю. Но скажите мне, что ещё вы делаете? Вы сидите здесь и говорите о фундаментальной революции, а не взрываете бомбы там. Почему вы здесь? Как вы собираетесь что-либо менять? Каждое правительство, каждая группа защищает свои интересы силой. Так что вы будете делать?
Сальваторе: Поэтому вы говорите, что мы спим.
Юджи: Поскольку человек, который не спит, не был бы здесь.
Сальваторе: Но ведь можно встряхнуть спящего человека и разбудить его.