Результаты были ошеломляющими. У пациентов, подвергнутых операции, как и ожидалось, наступило улучшение. Но оно наблюдалось и в плацебо-группе, причем не намного реже, чем в остальных двух группах! Невзирая на то что каждый год в США делается 650 тысяч операций по поводу воспаления коленного сустава, каждая из которых обходится примерно в 5 тысяч долларов, Мозли уверенно констатировал: «Мое мастерство хирурга не принесло этим больным никакой пользы. Польза хирургического лечения остеоартрита колена целиком и полностью обусловлена эффектом плацебо». Телевизионные программы новостей проиллюстрировали эти поразительные результаты со всей возможной наглядностью. Пациентов из плацебо-группы показывали гуляющими, играющими в баскетбол – короче говоря, проделывающими все то, чего они не могли делать до «лечения». В течение двух лет эти пациенты не знали, что сделанные им операции были ложными. Один из членов плацебо-группы Тим Перес до операции был вынужден ходить с палочкой – сегодня он может играть со своими внуками в баскетбол. В интервью телеканалу Discovery Health он фактически сформулировал основную идею моей книги: «В этом мире возможно все – нужно только направить на него силу своего сознания. Я знаю, что человеческое сознание способно творить чудеса».
Эффект плацебо может быть весьма действенным средством при лечении астмы и болезни Паркинсона.
Как показали исследования, эффект плацебо может быть весьма действенным средством при лечении и других заболеваний – в частности, астмы и болезни Паркинсона. В случае депрессии эффективность плацебо высока настолько, что психиатр Уолтер Браун предложил использовать таблетки плацебо в качестве средства первой помощи пациентам с легкими и умеренными формами депрессии. В ходе проведенных исследований им даже сообщалось, что принимаемые ими таблетки не содержат активных ингредиентов, но это не снижало эффективности препарата – таблетки-плацебо все равно работали!
Еще одно свидетельство эффективности плацебо содержится в докладе Министерства здравоохранения и социальных служб США. В нем говорится, что среди пациентов с тяжелыми формами депрессии улучшение наступило у половины принимавших лекарственные препараты, против 32 % принимавших плацебо. Но даже эти впечатляющие цифры не отражают в полной мере силу эффекта, так как в ходе исследований многие их участники определяли, что они получают настоящий лекарственный препарат по тем побочным эффектам, которые не наблюдаются в случае приема плацебо. И как только эти пациенты убеждались, что принимают настоящее лекарство – как только они начинали в это верить, они становились особенно восприимчивыми к плацебо-эффекту.
Стоит ли удивляться поэтому шквалу критики, который обрушивается на производителей антидепрессантов (годовой оборот в 8,2 млрд долларов), которых обвиняют в намеренном преувеличении эффективности их препаратов. В 2002 г. в журнале Американской психологической ассоциации «Профилактика и лечение» вышла статья «Новые пилюли короля». В ней профессор психологии Университета штата Коннектикут Ирвинг Кирш доказывает, что выявленный в ходе клинических испытаний эффект антидепрессантов на 80 % может быть отнесен на счет плацебо. Для получения данных о клинических испытаниях наиболее распространенных антидепрессантов Киршу в 2001 г. пришлось апеллировать к Закону о свободе информации, потому что Управление по контролю за качеством продуктов питания и лекарственных препаратов (FDA) не желало их предоставлять. Согласно этим данным, в более чем половине случаев испытаний шести наиболее распространенных антидепрессантов эти препараты не превзошли по эффективности плацебо (сахарные шарики). А в интервью телеканалу Discovery Health Кирш отметил: «Различие в реакции на испытуемые препараты и на плацебо в среднем не превосходило двух пунктов по клинической шкале, диапазон которой составляет от 50 до 60 пунктов. Это очень небольшая разница. С клинической точки зрения она пренебрежимо мала».
Другой любопытный факт относительно эффективности антидепрессантов состоит в том, что с течением времени их показатели во время клинических испытаний неизменно улучшались. Это наводит на мысль, что связанный с ними плацебо-эффект отчасти обусловлен умелым маркетингом. Чем больше пресса, телевидение и реклама трубили о чуде антидепрессантов, тем эффективней они становились. Убеждения – вещь заразная! Мы сегодня живем в мире, где люди верят, что антидепрессанты работают. Вот они и работают.
Дизайнер из Калифорнии Джейнис Шенфельд в 1997 г. принимала участие в испытании препарата эффексор и узнала, что ей все время давали плацебо. Она была «ошеломлена» ничуть не меньше Тима Переса. Благодаря таблеткам она не только избавилась от депрессии, снедавшей ее в течение тридцати лет, – проведенное в ходе исследования сканирование мозга показало, что у женщины значительно усилилась активность предлобной коры. Улучшения, которые с ней произошли, никоим образом нельзя было назвать «существующими лишь в воображении». Изменения сознания оказывают безусловное влияние на биологию организма. Шенфельд даже испытывала тошноту – характерный побочный эффект препарата эффексор. Эта женщина вела себя так, как и большинство других пациентов, выздоровевших от плацебо, а затем узнавших о подмене. Она отказывалась поверить, что ей не давали «настоящего» лекарства, убеждала врачей в ошибке и настаивала, чтобы они еще и еще раз проверили свои записи.
Ноцебо: сила негативных убеждений
Хотя об эффекте плацебо знает большинство врачей, мало кто из них как следует задумывался обо всех его аспектах с точки зрения самолечения. Если с помощью позитивного мышления можно выйти из депрессии и вылечить больное колено, то на что же способно негативное мышление? О случаях, когда сознание посредством позитивного внушения оказывает положительное влияние на здоровье, говорят как об эффекте плацебо. Соответственно, негативные внушения того же сознания, способные нанести здоровью ущерб, называют эффектом ноцебо.
В медицине эффект ноцебо может быть столь же мощным, как и эффект плацебо, – имейте это в виду всякий раз, когда переступаете порог кабинета врача. Слова, которые говорит врач, его манера поведения могут внушить пациенту пораженческие настроения, убить у него надежду – как по мне, то это совершенно недопустимо. Вспомним Альберта Мейсона – он был уверен, что именно его неспособность внушить оптимизм больным ихтиозом свела на нет все его усилия. Вот врач говорит больному: «Вам осталось жить шесть месяцев». Если больной предпочтет поверить такому заявлению, у него вряд ли будут шансы прожить дольше.
Я уже ссылался в этой главе на вышедшую в 2003 г. программу телеканала Discovery Health «Плацебо: сознание против медицины», где представлена довольно неплохая подборка чрезвычайно интересных медицинских казусов. Одной из наиболее захватывающих стала история, рассказанная онкологом из Нэшвилла доктором Клифтоном Мидором, размышлявшим о потенциальной мощи эффекта ноцебо в течение тридцати лет. В 1974 г. у Мидора был пациент Сэм Лонд, бывший продавец обуви, который страдал раком пищевода – заболеванием, полагавшимся в те времена стопроцентно неизлечимым. Лонд прошел курс лечения, но все представители медицинского мира «знали», что рано или поздно его опухоль рецидивирует. Поэтому никто не удивился, когда Лонд скончался спустя несколько недель после того, как ему был поставлен этот диагноз.
Но вслед за этим произошла сенсация – вскрытие установило, что этот рак никоим образом не мог привести к смерти Лонда! Были обнаружены два пораженных опухолью участка в его печени и один в легком – и ни следа рака пищевода, который, по общему мнению, явился его убийцей. В интервью телеканалу Клифтон Мидор сказал: «У него был рак, но умер он не от рака». Но что же тогда убило Сэма Лонда? Неужели он умер только потому, что верил в близость смерти? Прошло тридцать лет, но этот случай по-прежнему не дает покоя Клифтону Мидору: «Я думал, что у него рак. Он думал, что у него рак. Все вокруг думали, что у него рак… неужели я каким-то образом лишил его надежды?» Подобные щекотливые ситуации заставляют предположить, что если врачи, родители, учителя сообщают человеку о его безнадежном положении, то в результате могут заставить его сдаться и опустить руки.
Позитивные и негативные убеждения влияют не только на наше здоровье, но и на все остальные аспекты нашей жизни. Точно так же, как в отношении эффективности сборочных конвейеров, Генри Форд был прав в отношении силы человеческого сознания: «Верите ли вы в то, что можете, или в то, что не можете… в обоих случаях вы совершенно правы». Подумайте, о чем говорит пример человека, который выпил раствор возбудителей холеры. Вспомните о людях, которые могут ходить по раскаленным углям, не обжигаясь. Стоит им на секунду усомниться в своих способностях, и они заработают страшные ожоги. Убеждения играют для человека ту же роль, что светофильтры на объективе фотоаппарата – они изменяют его образ видения мира. И биология человека приспосабливается к этим убеждениям. Если мы безоговорочно признаем силу нашей веры, то получим ключ к свободе. Пусть мы неспособны изменить то, что закодировано в наших генетических программах, но сознание – в нашей власти.
В своих лекциях я даю слушателям два набора пластиковых светофильтров – красные и зеленые, и предлагаю им взять светофильтр того или иного цвета и посмотреть сквозь него на белый экран. Затем я прошу их громко произнести вслух, какие чувства вызывает у них то, что они видят на экране, – радость или страх. Все дело в том, что те, кто выбрал красный светофильтр, видят милую картинку, на которой изображен домик с табличкой «Дом любви», цветы, солнце на чистом небе и надпись: «Живу в радости и счастье». А вот те, кто выбрал зеленый светофильтр, видят свинцовое грозовое небо, летучих мышей, змей, привидение, бродящее вокруг унылого, мрачного дома, и надпись: «Живу в страхе». Мне доставляет массу удовольствия наблюдать за той неразберихой, которая возникает, когда половина аудитории во весь голос выкрикивает: «Радость!», а другая с той же степенью уверенности – «Страх!»