Однако в том, что наука привела меня к духовному прозрению, нет ничего необычного, так как последние открытия физики и клеточной биологии наводят новые мосты между сферами Науки и Духа. Столетиями, со времен Декарта эти сферы были разделены, но я убежден, что лишь их воссоединение даст нам в руки средства сделать этот мир лучше.
Время выбора
Последние достижения науки приводят нас к мировоззрению, не противоречащему характерному для древних цивилизаций: каждый природный объект наделен духом. Немногочисленные аборигенные народы по-прежнему ощущают Вселенную как Единое Целое. В коренных культурах не делается различий между камнем, воздухом и человеком – все сущее пронизано духом, невидимой энергией. Вам ничего не напоминает такая формулировка? Не то же ли самое утверждает квантовая механика, в которой материя и энергия неотделимы друг от друга? Именно таков и мир Геи, о котором я говорил в первой главе, – мир, в котором вся наша планета рассматривается как единый дышащий организм, нуждающийся в защите от жадности, невежества и недальновидности человека.
Никогда прежде мы так не нуждались в подобном мировоззрении. Когда Наука отвернулась от Духа, ее цели и задачи коренным образом изменились. Вместо того чтобы постигать «естественный миропорядок» и учить людей жить с ним в гармонии, современная наука поставила себе цель управлять природой и господствовать над ней. Порожденные этой философией технологии поставили нашу цивилизацию на грань гибели вследствие необратимого уничтожения паутины природных взаимосвязей. Эволюция земной биосферы была отмечена пятью массовыми вымираниями – из-за одного из них погибли динозавры. Каждая такая волна практически сметала с лица земли все живое. Я уже упоминал в первой главе, что некоторые специалисты называют нас свидетелями шестой волны. Но, в отличие от предыдущих, вызванных космическими силами типа падения кометы, источник нынешнего уничтожения находится гораздо ближе, и имя ему – человек. Сидя на крыльце своего дома и наблюдая за заходящим солнцем, подумайте о том, что богатство красок заката вызвано всего лишь загрязнением воздуха. Наш мир даст нам возможность полюбоваться еще и не такими зрелищами умирания.
Мы с вами живем в аморальной среде. Духовные устремления в современном мире уступили место войне за материальные ценности. Кто натаскает себе больше игрушек, тот и есть победитель. Для меня лучшей иллюстрацией к образу ученых и инженеров, которые завели нас в этот бездуховный мир, является диснеевский мультфильм «Фантазия». Помните Микки-Мауса в роли незадачливого ученика могущественного чародея? В его обязанности входило выполнять разного рода черновую работу в лаборатории, в том числе наполнять огромный бак водой из колодца. Подражая учителю, Микки решает облегчить себе задачу и произносит заклинание, которое превращает обычную метлу в лакея-водоноса, а сам мирно засыпает.
И бездушный водонос не только наполняет, но и переполняет бак, так что вода заливает всю лабораторию. Проснувшийся Микки пытается остановить разбушевавшуюся метлу, но его знаний на это не хватает, и ситуация только усугубляется. Вода прибывает, пока вернувшийся волшебник не исправляет ситуацию. Вот как затруднительное положение, в которое попал Микки, описывается в самом фильме: «Мы расскажем вам легенду о волшебнике и его ученике. Ученик был довольно-таки сообразительным парнем и горел желанием обучиться ремеслу чародейства. Точнее сказать, он был даже чересчур сообразительным, так как взялся выполнять кое-какие из трюков своего учителя, не овладев ими как следует». Вот так и нынешние «чересчур сообразительные» ученые принялись вести себя по отношению к генам и окружающей среде, как тот Микки-Маус, – не разобравшись толком, насколько взаимосвязано все сущее на этой планете. Последствия такого подхода могут быть поистине трагическими.
Как же мы дошли до этого? В какой-то момент истории ученые просто-напросто оказались вынуждены отвернуться от Духа – во всяком случае, от его клерикального извращения. Влиятельнейшая Церковь не давала хода научным открытиям, если те противоречили ее догматам. Начало разрыву между Духом и Наукой положил искушенный политик и талантливый астроном Николай Коперник. В своем опубликованном в 1543 г. труде «Об обращении небесных сфер» он прямо заявил, что центром нашей системы является отнюдь не Земля, а Солнце. Сегодня это очевидный факт, но во времена Коперника это было ересью – новая космология вступала в противоречие с «непогрешимой» церковью, провозгласившей Землю центром божественной небесной тверди. Не сомневаясь, что инквизиция уничтожит его вместе с его еретическими воззрениями, Коперник благоразумно подождал с публикацией рукописи, пока не оказался на смертном одре. Нужно сказать, что его опасения за свою жизнь были вполне оправданными: пятьдесят семь лет спустя монах-доминиканец Джордано Бруно, дерзнувший возвысить голос в защиту Коперниковой космологии, был сожжен на костре как еретик. Самому же Копернику удалось перехитрить Церковь – умершего мыслителя пыткам не подвергнешь. В результате Церкви пришлось, так или иначе, считаться с его идеями.
Веком позже французский математик и философ Рене Декарт призвал к использованию научной методологии для проверки достоверности всех ранее принятых «истин». Невидимые силы духовного мира подобного анализа не допускали. В постреформаторскую эпоху ученые стали все больше склоняться к изучению мира природы, что же до духовных «истин», то они были препровождены в область религии и метафизики. Дух и тому подобные идеалистические понятия были дезавуированы как «ненаучные», поскольку стоящие за ними истины не могли быть подвергнуты оценке при помощи аналитических методов. Изучение сущности жизни и Вселенной стало уделом рационально мыслящих ученых.
И без того глубокий разрыв между Духом и Наукой был в одночасье усугублен в 1859 г. с появлением теории эволюции Дарвина. Теория эта распространилась по миру с той же скоростью, с какой сегодня распространяются слухи в интернете. Она была с легкостью воспринята, ведь ее принципы вполне согласовывались с опытом селекционеров новых пород домашних животных и сельскохозяйственных культур. Дарвинизм объяснял происхождение человечества игрой случайных наследственных вариаций, не оставляя места в науке, да и в самой жизни для божественного промысла. Ученые относились к Вселенной с не меньшим почтением, чем их предшественники – как ученые, так и церковники, но после дарвиновской теории им больше не было необходимости привлекать к рассмотрению руку Господню в качестве главного «зодчего» Природы. Выдающийся дарвинист Эрнст Майр писал: «Задавшись вопросом, как же возникло это совершенство, мы обнаружим только лишь произвольность, отсутствие плана, бесцельность и случайность…»
Считая целью жизни борьбу за выживание, теория Дарвина никак не конкретизирует способы ее достижения. Судя по всему, в ней будут хороши любые средства. Не пытаясь определить характер человеческой жизни с учетом морали, неодарвинизм майровского толка предполагает, что она протекает по законам джунглей. По существу, такой неодарвинизм приходит к выводу, что тот, кто имеет больше, этого и заслуживает. На Западе приняли как нечто неизбежное цивилизацию, где есть имущие и неимущие, и мы всячески отмахиваемся от того факта, что за все на свете надо платить. Увы, в эту цену входят и доведенная до крайности планета, и бездомные, и дети, которые за гроши строчат для нас дешевые джинсы… Они проиграли в этой борьбе.
По образу и подобию Вселенной
Той карибской ночью я понял, что в этой борьбе потерпели поражение даже и те, кто в нашем дарвиновском мире считается «победителем», – ведь мы составляем одно целое с Большой Вселенной, или, если угодно, Богом. Лично я не воспринимаю Его как бородатого старца, восседающего на небесном троне. Господь для меня выражен в формуле «Все Это», вся среда Вселенной. Клетка реализует ту или иную модель поведения, когда ее мозг – клеточная мембрана – откликается на сигналы из окружающей среды. По существу, каждый функциональный белок в нашем организме представляет собой комплементарный «образ» того или иного сигнала среды. Белок, который не соответствовал бы никакому сигналу, не выполнял бы никакой функции. А это значит, что каждый белок в нашем теле – это физический (или электромагнитный) аналог чего-то, обязательно присутствующего в окружающей среде. Будучи белковыми машинами, мы созданы по образу и подобию Вселенной или же, как сказали бы многие, Бога.
Но вернемся к победителям и проигравшим. Коль скоро человек развивался как дополнение к окружающей его среде, то изменив ее слишком сильно, мы перестанем быть ей комплементарны и «вписываться» в нее. Сегодня человек переделывает планету настолько сильно, что ставит под угрозу собственное выживание, наряду со многими другими организмами, уже сегодня исчезающими с лица земли. Эта угроза в равной мере затрагивает владельцев дорогих автомобилей, воротил империй фастфуда и беднейших рабочих – тех самых «проигравших» в борьбе за существование. Из этой коллизии существует только два выхода: вымереть или мутировать. Мне кажется, нам стоит всерьез задуматься, зачем ради увеличения продаж бигмаков вырубать тропические леса, почему огромная армия наших автомобилей загрязняет воздух и как наши нефтехимические заводы разъедают землю и отравляют воду. Природа создала нас соответствующими окружающей среде – но вовсе не той, которую мы сегодня творим.
Клетки научили меня, что мы – часть целого и наша забывчивость об этом грозит большой бедой. А еще я понял, что каждый из нас обладает уникальной биологической индивидуальностью. Но почему? Что придает клеточному сообществу каждого из людей его неповторимость? На поверхности наших клеток имеется семейство рецепторов распознавания биологической идентичности – именно они отличают одного индивидуума от другого.
Один из наиболее изученных подклассов таких рецепторов, называемый лейкоцитарными антигенами человека, связан с функциями иммунной системы. Если бы у человека можно было удалить лейкоцитарные антигены, его клетки больше не несли бы на себе отпечатка принадлежности конкретной личности. Они по-прежнему были бы человеческими клетками, но, так сказать, «общечеловеческими». Если лейкоцитарные антигены вернуть обратно, клетки снова приобретут индивидуальность.