— Я вам не нужна для этого? — спросила Василиса. — Хочу прогуляться.
— Конечно, Вась, иди, — сказал Зелёный.
— Я с ней! — вскочила Мири. — От торговых соглашений меня клонит в сон.
— Иди, внучка, — махнул рукой Брэн. — Мы тут сами.
***
Девочки вышли в вестибюль.
— Спасибо, Вась, — сказала Мири. — Мне самой было как-то неловко. Попасть в другой мир и всё просидеть в переговорной? Нет уж! Я хочу оглядеться!
— Я устрою тебе экскурсию. Я тут всё знаю. Хочешь есть? У меня, кажется, не весь абонемент в ресторане проеден.
— Блин, хочу, конечно! Я не то чтобы голодная, но никогда не отказываюсь пожрать.
На входе в ресторан их приветствовал робот-метрдотель:
— Добрый день, уважаемые гости. По распоряжению администрации Терминала вам открыт неограниченный партнёрский кредит.
— Ого, кажется, Керт уже до чего-то доторговался, — засмеялась Мири. Прикинь, Вась, никогда не была в ресторане. Как тут добывают еду?
— Прошу вас за столик, — поклонился робот, — официант подаст вам меню.
— Что такое «меню»? — спросила Мири, когда они сели.
— Список того, чем тут кормят. Делаешь заказ — то есть, говоришь, чего тебе хочется, — это готовят, а потом официант приносит.
— Блин, как-то долго, нет?
— В ресторан ходят, когда никуда не торопятся. Это, ты удивишься, такой способ досуга.
— Действительно, удивлюсь. Что за досуг такой — сидеть и ждать, пока тебе пожрать принесут?
— Я тоже не большой любитель ресторанов, — призналась Василиса. — Но многим нравится. Вот, наше меню. Смотри — тут первые блюда, тут вторые…
Пока сидели и ждали еду, Мири с интересом рассматривала в окно Терминал. Заправочные порталы с колонками, огромную парковку, прибывающие и отбывающие караваны, ряды складов и гаражных боксов — часть из них открыты, в них маячат угловатые силуэты ремонтных ботов.
— Странно, что тут нет рынка, — сказала Мири. — Такое место бойкое.
— Думаю, теперь будет. Раньше Терминал работал в ограниченном режиме, но сейчас появились возможности расшириться, и Алинка их не упустит.
— Да, она ушлая тётка, хоть и пластмассовая.
Со стороны бара внезапно послышались унылые причитания. Голос показался Василисе знакомым.
— Что ж вы за люди такие? Хотя, какие вы, нафиг, люди… Что ж вы за роботы, а? Вам что, жалко? Налейте бедной Доночке хоть пивка! Лучше, конечно, водочки, но хоть пивка-то налейте? Я третий день сухая, как лист, я же так с ума сойду!
— Вы не входите в список гостей Терминала и не имеете расчётного счёта. Готовы оплатить заказ на месте?
— Да чем я тебе оплачу, дурак железный? У Доночки нету денежек! Совсем-совсем нету! Все бросили бедную Доночку, все забыли, никто её не любит, пива ей не наливает! Налей пива, жопа железная!
— Вы не входите в список гостей Терминала и не имеете расчётного счёта. Готовы оплатить заказ на месте?
— Эх, а у тебя ведь и жопы-то нет… Ты просто говорящий кран, да? Прикручен, вон, к стойке болтами…
— Я робобармен. Наливаю напитки с идеальной точностью и могу рассказать анекдот из списка.
— Так налей с идеальной точностью!
— Вы не входите в список гостей Терминала и не имеете расчётного счёта. Готовы оплатить заказ на месте?
— И это, по-твоему, смешно? Надеюсь, хотя бы анекдот бесплатно?
— Анекдот! — объявил бармен. — Заходят в бар контрабандист, рейдер и глойти. Контрабандист заказывает стакан водки, рейдер заказывает стакан водки, глойти заказывает стакан водки. Контрабандист видит, что в стакане муха, устраивает скандал, ему приносят новый стакан. Рейдер видит, что в стакане муха, молча выкидывает её, выпивает водку.
Официант замолчал.
— Тебя что, заклинило? А глойти?
— А глойти хватает муху, трясет её над стаканом и кричит: «Выплюнь, выплюнь немедленно!»
— Совсем несмешной анекдот… И вообще, ты, по-моему, издеваешься над бедной Доночкой. Которая трезвая уже третий день!
Василиса повернулась к бару и увидела растрёпанную девушку в круглых очках с разными стёклами — лиловым и малиновым.
— Донка? — удивилась она, — ты что тут делаешь?
— А ты ещё кто? — уныло спросила девушка. — Я тебя знаю?
— Ты вела караван со шмурзиками, а мы с братом ехали пассажирами.
— Я постоянно с этими шмурзиками, чтоб им облысеть, — пожаловалась Донка, — как будто Доночка не может отвести караван никуда, кроме как в Эрзал. А у меня там аллергия! На пыльцу! Приходится надираться, чтобы не чихать! А они выпить не давали!
— Кто?
— Ну, мужик какой-то с рыжей бабой. Неважно. Я их не запоминаю, у меня мозг не для этого. И тебя не помню. Я, наверное, упоротая была, да?
— Скорее, пьяная, — сказала Василиса. — Но я не очень разбираюсь.
— Хрен редьки не слаще. А теперь я трезвая! Уже три дня! А этот железный болван мне не наливает! И все меня бросили!
— Кто тебя бросил? — спросила девочка.
— Если б я помнила… Караван какой-то. Я их досюда довела. Помню, вечер был, какой-то праздник, объявили, что бар бесплатный… И всё, больше ничего не помню. Проснулась в каком-то гараже, выползла, похмелье страшное, и никого нет. Уехал мой караван, а я даже не помню, какой и куда. Третий день тут слоняюсь. Сплю в холле. Здесь тётка есть такая пластиковая, знаешь?
— Знаю, это Алина.
— Она меня не гонит и поесть даёт. Но выпить — ни капли! Бедная Доночка и просила, и плакала, и ругалась — я знаешь, как могу ругаться? — Ух! Но ей плевать, что я третий день смертельно сухая. Я уже не помню, когда я так долго была трезвой! Впрочем, — горестно сказала девушка, — я вообще мало чего помню. Хотела с караваном уйти — никто не берет. У всех уже есть глойти. А ты, говорят, Донка, пьянь подзаборная. Не хотим с тобой связываться. Разве не сволочи?
— Да, как-то негуманно, — согласилась Василиса.
— Детишки! — воодушевилась вдруг Донка. — А купите бедной Доночке выпить? Что вам стоит?
— Мне не кажется, что это хорошая идея, — покачала головой Васька.
— Ну, купите! Ну, пожалуйста! Пожалуйста-пожалуйста!
— Напоминаю, — сказал бармен, — бар не отпускает спиртные напитки детям!
— Вот вы гады… — снова впала в уныние глойти, — все вы заодно. Бедная я бедная, никому не нужная Доночка! Так и сгину в этой дыре, умру от трезвости!
Мири придвинулась к Василисе и шепнула ей на ухо:
— Нам не помешала бы глойти. Мне и Керту. Нанимать их у цыган чертовски дорого.
— Даже такая никчёма? — удивилась Васька.
— Для начала любая сойдет.
— В любом случае, бросить её тут было бы неправильно, — вздохнула девочка. — Я и сама была в её положении. Осталась тут одна с больным братом, если бы не Алина, не знаю, что бы делала. Эй, Донка!
— Что, детишки? Придумали, как раздобыть выпивки?
— Придумали, как забрать тебя отсюда, — решительно сказала Мири. — Ты готова выслушать, или будешь продолжать говниться на бармена?
— Отчего-то мне кажется, что это будет не лучшее предложение в моей карьере, — серьезно сказала Донка. — Но к чёрту, остозвездило тут торчать. Излагай, однорукая!
***
На площади вокруг дирижабля суетятся ремонтные боты, облепив нижнюю часть гондолы, как муравьи дохлого жука. Они тащат металлические фермы, листы профиля, тросы и штанги.
— Мы тут немного распорядились твоим приданым, — сказал Василисе Зелёный, наблюдающий за процессом. — Топливо будет на внешней подвеске. Не хочется загонять бензовоз в гондолу, провоняет всё. Опять же если перестрелка — пусть лучше солярка будет снаружи. Так что в гондоле остался пустой трюм. Нам бы ещё пару тракторов — и был бы полный комплект для обмена.
— Я знаю, где их взять, — сказала Василиса. — Но прежде всего, хочу тебе представить — это Донка. Она глойти, и она полетит с нами. Если, конечно, никто не против. Мири и Керт договорились с ней о сотрудничестве.
— Внезапно, — признал Зелёный. — Ну, так-то места на борту пока хватает. Если кэп не возражает — почему нет.
— Эй, мужчина, — сказала Донка задушевным тоном, — вы такой представительный!
— Это вы к чему, барышня?
— Такой представительный мужчина наверняка угостит даму водочкой!
— Да, Дядь Зелёный, — вздохнула Васька, — забыла предупредить. Надо весь алкоголь на борту убрать под замок. И замок найти покрепче.
— Эй! — вяло запротестовала Донка. — Так нечестно!
— Мы договорились! — твёрдо сказала Мири. — Никакого алкоголя, пока ты на борту.
— Вы злые, злые… Ладно. Я потерплю. Я не алкоголичка какая-нибудь! Я в любой момент могу бросить! Просто не хочу…
— Да уж, — покачал головой Зелёный, — умеешь ты, Вась, проблем на нашу голову найти. Ну да ладно, что там про трактор было?
Ремонтные боты закатывают прицеп-цистерну на подвешенную под гондолой платформу. Оранжевая бочка портит изящный силуэт волантера и вообще выглядит очень чужеродно.
— Ничего, — успокоил Василису Зеленый. — Платформа разборная. Довезём бочку, отсоединим фермы, затащим их в трюм до следующей оказии.
— Папа, Брэн, это Донка. Она глойти. Керт с Мири взяли её в компанию. Она странная, и от неё надо прятать алкоголь, но мы же не можем её тут бросить.
— Вась… — сказал папа безнадёжным голосом и только рукой махнул.
— А ещё у меня есть идея, где взять технику на обмен. Я рассказывала тебе про рейдеров Бадмана? У них просто прорва всякой колёсной дребедени. Некоторая даже ездит. А ещё Бадман звал нас в гости с волантером, хотел наладить торговлю.
— Рейдеры? — с сомнением сказал капитан. — С ними вообще можно иметь дело?
— С Бадманом можно, — сказала Донка. — Бадман вменько. Ну, для рейдера, конечно. И давно ищет рынки сбыта.
— Получится ещё один крюк. Этак мы никогда до маяков не доберёмся…
— Так тут же недалече, — ответила Донка. — Я вас доведу за полдня. Только налейте бедной Доночке вкусной водочки — и оглянуться не успеете!
— Донка! — сказала строго Мири.
— Ты не понимаешь, однорукая. Я глойти. У меня вместо башки жопа. И в этой жопе, кактусом промеж булок, торчит фрактал Дороги. Я могу это терпеть, я такой родилась. Но я не могу с этим работать. Трезвой не могу. Трезвый человек не станет трогать кактус, торчащий у него в жопе.