— Эй, ти жив? — позвал его Хиро.
— Что… см… смо… — еле слышно сказал Слай.
— Что ти там говоришь, не слишу? — крикнул Хиро.
— Что с моим… братом?
— Он у нас. И пока еще жив, — именно так было велено отвечать на все вопросы о Хаджи Хигссе. Пусть вера в то, что его жизнь находится в руках Takada Inс поддерживает жизнь в теле Слая.
Сделав вместо черной зеленую отметку, Хиро к своему величайшему облегчению направился к лифту. Его инспекция была окончена.
***
31 августа 2145 года выдалось дождливым. Слай и Хаджи ели хот-доги, стоя под козырьком какого-то торгового павильона. Туда то и дело заходили красивые девушки и молодые люди с яркими зонтиками — вечная и немного чудаковатая мода гинуанцев.
Перенесясь по щелчку пальцев в то далекое прошлое, Хаджи мгновенно почувствовал слабость, которой была наполнена каждая клеточка его тела. Он уже привык к любезно выращенному для него сильному организму, не испорченному токсинами, и оказаться в умирающей от рака крови оболочке, было крайне неприятно.
Хаджи закашлялся и выбросил недоеденный хот-дог в ближайшую урну.
— Ты чего? — удивился Слай. Он был именно таким, каким его запомнил Хаджи: вечно растрепанным, сероглазым, в рубашке, надетой на майку, брюках и с чемоданом в руках.
— Заканчивай трапезу, брат, — сказал Хаджи, оглядываясь вокруг. — У нас появились планы.
Прежде всего нужно было раздобыть свежую газету. А вот и она — лежит, родимая, забытая кем-то на скамейке возле павильона.
— Идеально, — резюмировал Хаджи, увидя на первом же развороте информацию о сегодняшней конференции по бионическим технологиям. — Вот туда-то нам и надо.
— Это же унылое сборище пиджаков, — заныл было Слай. — И к тому же проходит в Звездной Башне, а она на другом конце города.
— Лови такси, Слай, — распорядился Хаджи. — Ты и не представляешь, как мы повеселимся.
Но только не в этот раз. Потратив больше часа на дорогу, Хиггсов ждало грандиозное разочарование: в Звездную Башню вход был лишь по пропускам. Голова Хаджи уже взрывалась от боли, и ему не оставалось ничего, кроме как раздосадовано щелкнуть пальцами и ретироваться в свою теплую постельку в 2150 год.
— В следующий раз будем действовать по-другому, Есть, — сказал он и мгновенно отрубился.
Следующей ночью все повторилось. Щелчок пальцами, недоеденный хот-дог, летящий в урну и слова Слая про унылое сборище пиджаков.
— Ловит такси, — сказал Хаджи, — Повеселимся.
Спустя час, потраченный на дорогу, братья оказались перед пуленепробиваемыми, чистыми как слеза ребенка дверями Звездной Башни. И снова разочарование: охранник не пропустил их даже за толстую пачку перетянутых резиночкой лемингов. Выругавшись, Хаджи снова вернулся в будущее.
— Нужно достать пропуск, — заключил он, поворачиваясь набок. — Следующей ночью все получится.
Пропуск на две персоны обнаружился у симпатичной гинуанки. Хаджи вытащил его жестом фокусника, пока Слай отвлекал девушку разговорами. Победа! Теперь охраннику ничего не оставалось, как пропустить братьев в роскошное фойе Звездной Башни.
Самый дорогой отель и бизнес-центр Гины полностью оправдывал свою репутацию. Фойе было выполнено из белого мрамора, инкрустированного золотом, дамы были исключительно в коктейльных платьях, а мужчины в деловых костюмах, а с высоченного потолка свешивалась поистине колоссальных размеров люстра в форме солнца.
От яркого света резало глаза, а от изобилия парфюма начиналось чуть ли не удушье. На миг Хаджи захотелось начать все заново и раздобыть им как минимум по костюму-тройке, но из-за похода по магазинам они рисковали упустить девушку с пропуском. Ладно, пусть уж так, все равно они сюда не развлекаться пришли.
— Зачем мы здесь, Хаджи? — по лицу Слая блуждало отвращение. — Я чувствую себя на выпускном.
— Считай, что это моя предсмертная воля, — сказал Хаджи, ища в толпе людей физиономию Такады Машидо. — Всегда мечтал поприсутствовать на подобном мероприятии.
Презентация инновационных технологий должна была начаться с минуты на минуту. Раз — и в центре фойе появились столы для внушительного вида жюри и претендентов, два — и гостям уже предлагают шампанское в длинных бокалах на тонкой ножке. Три — и Такада Машидо собственной персоной появляется под всеобщие аплодисменты.
— А вот и он, — вырвалось у Хаджи. — Нисколько не изменился.
— Ты что, знаешь этого типа? — недовольно спросил Слай. Он явно чувствовал себя не в своей тарелке.
— Вроде того, — нахмурился Хаджи.
На самом деле он не сильно представлял, что делать дальше. Конечно, можно было выстрелить в Такаду из молекулярного расщепителя, но тогда, вероятнее всего, щелчок пальцами вернул бы его не в уютную кроватку, а в какую-нибудь тюрьму на Луне. Говорят, такие хотят построить для особо опасных преступников. Выгодней всего было просто наблюдать за развитием событий. К несчастью, голова уже начинала раскалываться, и Хаджи не знал, сколько еще сможет продержаться.
Машидо был одет в черный похоронный костюм и как всегда окружен свитой из шести-семи человек. Они кланялись и пожимали руку направо и налево, приторно улыбались и говорили неестественно высоким голосом. Что ж, типичная манера гинуанцев: быть милым даже для своего врага. Вот только Хаджи не могла провести подобострастная улыбка Такады — он знал, на что способен этот маленький, но наделенный исключительной властью человек в будущем. И именно сегодня, если верить Эйбрахаму Сигиуре, должно было состояться его восхождение.
Йонга Сигиуру, создателя Агента-16, приветствовали не меньше. Это был высокий худощавый гинуанец, одетый в длинный пиджак. На его шее красовался небрежно накинутый платок, а на носу квадратные очки. Выглядел Сигиура старший, надо сказать, очень эффектно. Он помахал рукой толпе, что приветствовала его и уселся за стол рядом с женой и худосочным пареньком, в котором Хаджи с трудом узнал будущего ученого и своего единственного друга в логове врага — Эйбрахама.
— Обезболивающего не найдется? — в надежде спросил Хаджи. Должно быть, его и без того измученный раком организм не в состоянии был выдержать вторжение чужеродного сознания.
— Тебе плохо? — забеспокоился Слай. — Может, выйдем на улицу?
На улицу Хаджи выходить отказался, зато с радостью проглотил целых две таблетки болеутоляющего.
Тем временем презентация началась. Вначале, на суд жюри выкатились пятеро биоников-носильщиков. Один из них, самый крупный, напоминал улитку размером с колесо внедорожника, остальные, поменьше, катились следом словно выводок утят за мамой-уткой.
Пока Такада Машидо расписывал все прелести своих носильщиков, члены жюри причмокивали губами и попивали минералку. Нельзя было сказать, что изобретение Такады задело их за живое. Овации в конце выступления были слабенькими, но дружными.
Следующим за микрофон взялся Йонг Сигиура.
— Дамы и господа, я получил от вас много электронных писем, — его международный язык был просто превосходным, — Все вы просили об одном: починить ваших биоников.
В фойе раздалось несколько одобрительных возгласов.
— Мне выпала большая честь, выступать здесь, в главном холле Звездной Башни, где на меня смотрят не только вы, уважаемые коллеги, но и любимая жена с сыном.
Снова послышались одобряющие голоса, а симпатичная женщина, сидящая рядом с Эйбом, смущенно заулыбалась. Она не была гинуанкой, чем объяснялась своеобразная внешность Сигиуры-младшего, скорее, жена мистера Йонга была родом из Вестландии.
— Я совсем не хочу тратить бесценные минуты вашего времени на свою болтовню, — Сигиура элегантно поправил свой шарф. — С позволения жюри, я прямо здесь и сейчас окажу помощь вашим бионикам с помощью эликсира под названием Агент-16.
Он поднял со стола колбу с нежно-фиолетовой жидкостью и продемонстрировал ее слушателям.
Однако желающих испробовать этот раствор на своих питомцах не находилось. Шли минуты, и Хаджи уже решил было, что это и есть провал Сигиуры, как вдруг молодая женщина в красном платье протиснулась к столу и робко произнесла:
— Я писала вам вчера, мистер Сигиура. Мой кот-бионик подхватил какой-то вирус, вы не посмотрите?
Она вынула из сумки маленького механического котенка. Такие не выступают на турнирах; их предпочитают приобретать те, у кого аллергия на кошачью шерсть.
— Ты только взгляни, какая прелесть, Слай, — пробормотал Хаджи, толкая брата локтем в бок. — Досмотрим до конца только ради котенка, ладно?
Слай закатил глаза и ничего не ответил.
То, что кот-бионик нездоров, было видно невооруженным глазом: его лапы двигались не синхронно, вразнобой, словно каждая из них жила своей собственной жизнью.
— Когда бионик заболевает, он становится не в силах поддерживать нормальное функционирование своего механического симбионта, — ученый поднял бионика вверх, чтобы все могли его рассмотреть. — Агент-16 помогает излечить его недуг путем воздействия на нейронную сеть.
Открыв котенку рот, Сигиура щедро капнул Агента-16 прямо ему на язык. Не прошло и двух минут, как конечности робота синхронизировались. Абсолютно довольный жизнью, он ловко запрыгнул на плечи к своей хозяйке.
Ее слова благодарности потонули в аплодисментах и одобрительных криках. Члены жюри одобрительно хмыкнули, а некоторые даже сделали пометку в своих журналах.
Тем временем к мистеру Йонгу Сигиуре выстроилась очередь. Мужчины и женщины, державшие на руках своих заболевших биоников, смотрели на ученого, разливающего Агент-16, словно на Бога.
— А хорошо он придумал, — подал голос Слай. Видимо, даже его проняло выступление Сигиуры. — И биоников лечит, и жюри пыль в глаза пускает. Ставлю свой чемодан, что именно он получит грант.
— Если бы, — вполголоса произнес Хаджи. Всем своим нутром он чувствовал, что именно сейчас все пойдет не так.
Один из членов жюри подал мистеру Йонгу знак, что до конца его выступления осталось две минуты. В этот момент откуда-то с дальних рядов в начало очереди начал пробиваться гинуанец с бионическим богомолом на руках. Несмотря на острое непонимание со стороны других граждан, он продолжал работать локтями и заискивающе улыбаться, словно его бионик был самым больным существом на свете, требующим немедленного лечения.