лизкой к той, что мы видим на нижней картинке.
При такой скудности визуального разнообразия, стоит ли Роверу всматриваться, когда он может принюхиваться? Впрочем, сознание нашего пса разительно расходится с сознанием человека не только по времени, затраченному на зрелища вместо запахов.
Недавно было доказано, что собаки чувствуют и магнитное поле!
Давно уже известно, что некоторые животные ориентируются в пространстве по слабому магнитному полю Земли, причем его едва ощутимая магнитная индукция составляет всего 0,5 гаусса. Пчелы, птицы, термиты, муравьи, куры, моллюски, многие бактерии, почтовые голуби, чавычи, европейские угри, саламандры, жабы, черепахи – вот далеко не полный список таких существ. Эти живые существа обладают способностями к синтезу цепочек магнитосом, на которые реагирует их центральная нервная система. Эти цепочки представляют собой крошечные частицы богатых железом минералов, например магнетита, покрытых мембранами из жирных кислот и более чем двадцати белков. Подобная удивительная архитектура обладает настолько высокой чувствительностью, что позволяет некоторым животным создавать мысленный рисунок из тончайших вариаций в магнитном поле планеты, тем самым снабжая их дорожной картой для своего путешествия. Часто магнетизм служит резервной системой навигации – так происходит с птицами, когда небо затянуто облаками и солнце или звезды не видны.
Предположение, что собаки также могут обладать талантом ощущать магнитное поле, высказывалось задолго до того, как это было доказано: все дело в их забавном предпочтении справлять нужду, когда их тела расположены на линии с севера на юг. А их дикие собратья – рыжие лисицы издавна соблюдают странный ритуал в выборе направления нападения на добычу. Многие видели, что, заслышав из-под снежного покрова звук (часто там есть пустое пространство между землей и снегом), лиса делает характерный высокий прыжок, охотясь на мышей или полевок. Едва ли у вас был с собой компас, но если вы были во всеоружии, то хорошо знаете, что лисы прыгают на северо-восток.
В какой бы биосистеме или среде ни обитало существо, новаторский подход природы в решении его задач и наделении преимуществами кажется практически безграничным. Возьмем, к примеру, проблему обнаружения инфракрасного излучения, или тепла.
У людей есть кожа, способная чувствовать близлежащие горячие объекты. Но такая способность проявляется, лишь когда температура объекта превышает 43 °C. А летучие мыши-вампиры могут обнаружить тепло на расстоянии до 20 сантиметров и при температуре до 30 °C – в диапазоне, покрывающем тепло кожи практически всякого млекопитающего, к которому их притягивает врожденный ритуал Дракулы.
Кроме того, летучие мыши хорошо известны своими сенсорными способностями, которые нам еще более чужды. У них есть акустический механизм: они издают непрерывную серию звуков, а затем улавливают отражения звука и узнают расстояние до летящей добычи или стены пещеры, которой им нужно избежать. Они способны даже получать информацию о движении цели, различая доплеровские сдвиги эхо-сигнала, аналогичные изменениям высоты тона, которые мы слышим, когда к нам или от нас движется звуковой сигнал автомобиля или сирена скорой помощи. Такой изощренный талант достоин восхищения, но своего поразительного совершенства способность к эхолокации достигает у зубатых китов и дельфинов: их звуковые импульсы могут проникать в мягкие ткани интересующего их объекта, чтобы затем, как на рентгеновском снимке, получать его мысленное изображение.
Однако самое интересное мы увидим у дельфинов. У них есть способность воспроизводить эхо собственных сигналов сонара: обнаружив что-то интересное – скажем, соблазнительную стайку вкусной рыбы, они могут воспроизводить звуки, чтобы «рассказать» другим дельфинам о своей находке. При этом они не используют неуклюжий символический процесс передачи информации словами, который люди применяют для общения. Вместо этого они создают визуальную картину увиденного ими в головах других дельфинов, возможно, даже «выделяя» или «подчеркивая» те аспекты рисунка, которые посчитали важными.
Еще одна техника восприятия, которой обделены несчастные люди, – это способность воспринимать электрические поля. Все наслышаны о возможных рисках для здоровья людей, дома которых находятся рядом с высоковольтными линиями электропередач и окружены огромными электрическими и магнитными полями. Электрические поля вокруг линий электропередач – и даже вокруг наших бытовых приборов и компьютеров – образуются независимо от того, включено ли энергопотребляющее устройство, а магнитные поля создаются лишь при наличии тока. Крупные линии электропередач постоянно создают магнитные поля, потому что ток протекает по ним постоянно. Электрические поля легко можно экранировать или ослабить, например стенами, но магнитные поля способны проходить сквозь здания и многие другие материалы, а также через живые организмы. Существует множество спекуляций о влиянии на человеческое тело такого почти круглосуточного купания в сильном поле. И хотя сами исследования не закончены, ученые пришли к выводу, что у людей, подвергавшихся воздействию сильных полей (свыше 3 или 4 микротесла), несколько повышается риск заболевания отдельными видами рака. Нам известно, что электромагнитные поля, воздействующие на живые организмы, не столь безвредны, как нейтрино. И поэтому логично, что у существ с физиологической архитектурой, созданной для этой цели эволюционными процессами, такие поля могут детектироваться сознательно.
Другими словами, нам не стоит удивляться, что у акул есть органы под названием ампулы Лоренцини, воспринимающие электрические поля. Такой способностью к электрорецепции наделены несколько морских существ, но среди млекопитающих ими обладает лишь утконос. Пчелы также могут чувствовать электрическое поле, но делают это окольными путями: во время полета они накапливают положительный электрический заряд, после чего отрицательный заряд, часто присутствующий в цветках, заставляет волоски на лапках пчелы встать дыбом, сообщая о наличии растения. (Дополнительную помощь пчелам оказывают глаза, которые, в отличие от человеческих, способны видеть ультрафиолет. Как оказалось, многие цветы щеголяют своими великолепными и причудливыми узорами, видимыми лишь в ультрафиолетовом свете.)
Пока что мы говорили главным образом о работе сознания животных, обнаруживая невидимые для нас излучения. Но как обстоит дело с механизмами обнаружения более простых, осязаемых стимулов – к примеру, реальных и воздействующих на нас субстанций? Один из таких механизмов порождает то, что мы воспринимаем как звук.
Большинство людей по-прежнему неверно понимает фундаментальную природу акустики. Это стало очевидным, когда после лекции для широкой аудитории один из авторов этой книги задал, возможно, самый базовый и самый старый в мире вопрос о сознании: «Если дерево падает в лесу, а поблизости нет людей и животных, которые могли бы его услышать, то издает ли оно звук?»
Слушателей попросили проголосовать «да» или «нет» простым поднятием рук. Каков был результат? Примерно три четверти аудитории проголосовали «за» – по общему мнению, при падении дерево и в самом деле издает звук, даже если поблизости нет никаких разумных существ.
Это неверный ответ. Однако он прекрасно иллюстрирует наше широко распространенное заблуждение относительно звука, а также и сознания в целом.
При падении дерева уже сам физический факт того, что массивный ствол и бесчисленное количество сучьев ударяются о землю, вызывает возмущения в воздухе, окутывающем эту поляну. Быстрые и сложные пульсации давления воздуха испускаются во всех направлениях, уменьшаясь с расстоянием. Когда задействованы достаточно тяжелые объекты (например, падающие деревья), или если применена достаточно большая сила (например, взрыв), такие изменения давления воздуха ощущаются кожей как стремительные порывы ветра. Поэтому глухие люди перед громкоговорителями на рок-концерте могут получить заметные чувственные переживания.
Такие воздушные потоки являются физическим явлением, возникающим в результате падения дерева. Но сами по себе они не несут звуков.
Однако при столкновении с ушной мембраной или барабанными перепонками людей или животных они физически приводят в движение этот тонкий слой ткани. Связанные с ними нейроны реагируют на возникающие в них вибрации, посылая электрические сигналы в мозг, где приводятся в действие неисчислимые миллиарды клеток, которые и воспроизводят то, что люди или животные испытывают в форме конкретных звуков.
Таким образом, звук доносится изнутри дома. Шумы воспроизводятся нашими собственными нейронами, проявляющими свой сознательный опыт. Шум от падения дерева – это конечный результат колебаний давления воздуха, оказывающих давление на барабанные перепонки, созданные для отклика, однако понятно, что ничего из этого, за исключением (самого незначительного) возмущения воздуха, не происходит, если в этот день в лесу никого нет. И это не занятие по философии, но очевидный природный и физический факт: падающее дерево само по себе не может издавать звука, потому что звук по определению является сознательным переживанием.
Другое дело, что любой сознательный организм работает с заданным набором порывов ветра, порождающих вибрации. Люди воспринимают звуки с частотой от 20 до 20 000 герц, а восприятие звука организмами, чувствительными к более широкому или иному диапазону, может сильно отличаться от нашего собственного. Мы можем только гадать, как воспринимает кошка то, что для нас является раскатистым грохотом отдаленного грома, – возможно, для нее это лишь разновидность пронзительного воя. Неоспоримость субъективной природы сознательного опыта является еще одним доказательством, что это симбиотический феномен, смесь «внешней» природы и нас самих. И строго говоря, даже «внешний» мир стимулов не имеет определенного и независимого существования вне сознания. Люди и животные тоже не существуют независимо от сознательного наблюдателя, даже в том случае, если таким наблюдателем являются они сами.