- В конце концов, он впал в конвульсии и умер. После чего попал к нам. Понимаете, проблема была в том, что его огромный и чрезвычайно громоздкий член по-прежнему пребывал в состоянии эрекции. Смерть проделывает и не такое. Даже после того, как мы выкачали из него кровь, член у него не улегся, как хорошая собака. Мы накрыли его простыней, и он стал походить на палатку. Как бы то ни было, это мужское достоинство было таким длинным, что мы просто не могли закрыть крышку гроба. Так что, поскольку необходимость является матерью изобретательности...
- Долго мы должны слушать это? - спросила Джени, отмахиваясь от мухи.
- ... мы отпилили его ему циркульной пилой. До жизни не забуду тот день, когда пилил это бревно. Я ощущал себя дровосеком. Натуральное бревно! Я вскрикнул, когда оно упало на пол. Конечно же, наш директор, Арчи Хорас, обладавший самым нездоровым воображением, набил этот колоссальный член, как чучело, покрыл шеллаком, и превратил в прекрасную трость.
- О, заткнись, - сказал ему Карл. - Трость. Господи Иисусе. - Я чувствую запах дыма, - сказала Джени. Я тоже почувствовал. Это могло быть что-то хорошее, но и могло быть что-то плохое.
- Давайте пойдем на него, - сказал Гремлин. - Может, кто-то готовит жрачку.
- А может, кого-то готовят, - заметил Карл.
- Ладно, - сказал я, головная боль начинала сверлить мне череп. - Давайте ненадолго прекратим болтовню. Все глядим в оба. Нам нужно здесь кое-что найти.
И мы нашли, когда добрались до западного края города, обогнув то, что когда-то было Толстоном и двинулись на север к Вестбруку через 6-ую западную авеню и Тафт. Запах дыма становился сильнее.
- Уже рядом, - сказал Карл. Над крышами зданий поднимались клубы дыма. И в теплом, пыльном ветерке было кое-что еще. Смрад смерти.
15
Я пошел первым, готовый к чему угодно.
В сумрачном небе кружили птицы. Вороны и стервятники.
Я повел свой отряд вдоль переулка и вокруг руин здания, обрушившегося в собственный зияющий подвал. В подвале стояла вода, черная поверхность которой была усыпана листьями.
Держа винтовку наготове, я произнес:
- Двигаемся медленно. И тихо.
Улицы были завалены щебнем, фасады зданий обожжены огнем. Повсюду виднелись автобусы, машины и грузовики. Некоторые разбитые, некоторые перевернутые. От многих остались лишь ржавые остовы, в которых устроили гнезда птицы и крысы. Но дело было не только в них или в изрешеченных пулями витринах, разбитых стеклах и разлившихся реках песка.
Там были трупы. Свежие трупы.
На улице лежала как минимум дюжина тел, имевших все мыслимые виды увечий. У некоторых отсутствовали руки или ноги, а у одной женщины была будто частично содрана кожа. Другая, видимо, пыталась заползти под перевернутый грузовик, и кто-то пригвоздил ее к земле самодельным копьем.
Я двинулся первым, держа винтовку наготове, Гремлин и Джени шли за мной, Карл и Техасец Слим прикрывали фланги, готовые открыть огонь.
- Ты же знаешь, что здесь случилось, верно? - спросил Техасец Слим.
Да, я знал. Но голова у меня была занята другими вещами, и я старался не думать об этом, а сосредоточиться на том, что могло поджидать нас среди обломков и в тенистых руинах зданий. В воздухе стоял запах свежей смерти. Вокруг с жужжанием роились мухи, над головой кружили жадные до падали вороны. Три из четырех машин горели, и я догадался, что они были на ходу, прежде чем это случилось.
Мы наткнулись на распростертую на земле молодую пару. Их обнаженные, бледные тела были покрыты кровью. Кто-то обезглавил их, но самих голов не было видно. На обрубках шей копошились мухи. В желудке у меня будто что-то перевернулось, когда я понял, какие увечья нанесли им, прежде чем обезглавить.
Теперь я испытывал не только тошноту, но и злость. И с каждой минутой она только нарастала. Мы двинулись вокруг пикапа, от которого все еще исходил резкий запах горелой резины, пластика и масла. Вокруг вился дым, с земли сырой пеленой поднимался туман.
- О, боже, - пробормотала Джени.
На тротуаре лежала груда тел. Все они были обнаженными. Изрезанные, изрубленные, расчлененные, они были свалены здесь в кровавую кучу из конечностей и голов. Глаза у них были вырезаны, носы отсечены, а кровоточащие овалы ртов свидетельствовали о вырванных зубах. Каждая голова была грубо скальпирована.
- Гребаные Тесаки, - произнес Карл.
Да, он был прав. Тесаки всегда скальпировали своих жертв. Ходили слухи, что они носят пояса и перевязи, сделанные из скальпов. Только они могли устроить такую резню. Скабы и другие банды безумцев были жестокими и кровожадными, но не настолько методичными и креативными. Тесаки - как в свое время заметил Шон - напоминали муравьев-легионеров, убивающих и разрушающих все на своем пути. Я знал о них мало. Только то, что они были невероятно жестокими и совершенно невменяемыми. А еще то, что они нападали в большом количестве, огромными толпами, как рои саранчи, пожирающие поле. Я не знал, что удерживало их вместе. Группировались они по социальному или религиозному признаку, или же их просто связывало безумие.
В одном я был уверен точно: Они жили как племя и хорошо ассимилировались в новых условиях. Я слышал, что они были заражены каким-то страшным грибком. Возможно, так оно и было. Кроме того, их отличали злоба и ум. Они любили устраивать засады, заманивать вас, жертвуя несколькими своими сородичами. Давали вам почувствовать превосходство, а затем нападали сотнями и побеждали.
Все были крайне напряжены. Помимо Деток и риска заражения Лихорадкой, ничто не вызвало такой ужас, как эти парни.
Мы обнаружили несколько голов, в основном женских, выложенных спиралью на капоте седана. На лбах у них были кровью нарисованы символы. Перед многоквартирным зданием лежало двое мужчин. Их полностью расчленили... затем, кто-то обладающий извращенным чувством юмора, разложил торсы и конечности в правильном анатомическом порядке.
На уличном указателе висела подвешенная за ноги женщина, кончики пальцев касались тротуара. Она была выпотрошена, брюшная полость зияла пустотой. Груди были отрезаны, кожа с головы и с лица содрана. На спине были те же кровавые символы, которые мы видели повсюду... на пыльных окнах, капотах машин, тротуарах, не занесенных песком. Они напоминали руны, и в этом было что-то особенно пугающее.
- Чертов Гэри, - сказал Карл. - Всегда был гадюшником. Я в самом начале еще говорил. Гребаная помойка. Что до бомбардировки, что сейчас.
- Здесь, - сказал Техасец Слим.
У обочины стоял автобус "Грейхаунд". На окнах были занавески. Я направился к складной двери. Она была открыта. Защитные поручни на ступеньках были темными от липкой крови. На одном из окон виднелся кровавый отпечаток.
Даже снаружи чувствовался запах смерти.
- Карл, - позвал я. - Ты и я.
Я вошел, Карл за мной следом. Автобус был переделан в подобие общежития. На местах снятых сидений аккуратными рядами стояли койки... точнее, раньше стояли. Теперь они были перевернуты и сдвинуты разные стороны. Все было окрашено в шокирующий красный цвет. Повсюду виднелись кровавые узоры. К залитому кровью полу прилипли кусочки плоти и пучки волос.
И конечно же, там были трупы.
Я насчитал как минимум дюжину, все изрезанные, исполосованные, изрубленные. И скальпированные. Повсюду были разбросаны конечности, внутренности свисали с настенных полок и были переплетены со старыми армейскими одеялами. В салоне было жарко. Жарко, тесно и отвратительно пахло кровью, мясом и кишками. В некоторых телах торчали копья. Они были разрисованы символами, почти неразборчивыми из-за грязных отпечатков рук и кровавых пятен.
Мне пришлось выскочить на улицу, чтобы меня не вырвало. Но, к моему удивлению, это все-равно произошло.
- Не ходите туда, - сказал я, увидев бледные, вытянутые лица моих друзей. - Не ходите туда.
Когда я почувствовал себя лучше, я попил воды из своей бутылки, и перекурил с Карлом по сигарете. Я ощущал себя отчаявшимся, беспомощным, подавленным, и просто не находил себе места. Бойня. Боже мой, настоящая бойня. Должно быть, еще вчера здесь была относительно процветающая община. Пока Тесаки не напали и не перебили всех. Я думал, что те люди тоже были нормальными. В автобусе я видел корзины с одеждой, книги, инструменты. Эти люди не были безумцами, не были животными.
Техасец Слим прочесывал территорию, но не находил ничего, кроме трупов. Однако он обнаружил кое-что еще.
- Есть один, - сказал он. - Вот здесь!
Мы последовали за ним. Он остановился возле витрины магазина, и за ней бесформенной кучей лежал один из них.
Мертвый Тесак.
Он был изрешечен пулями, и, должно быть, принял на себя изрядный объем огня, прежде чем упал. На нем была грязная армейская куртка и тяжелые изношенные ботинки. Руки были скрючены, как лапы у умирающего паука. Желтые, костлявые, испещренные открытыми язвами. Голова была обрита, но был оставлен засаленный чуб, как у древних воинов Пауни. На лицо был надет противогаз. Все они носили такие, как некие фетиши. Определенно излишки военного имущества, как говорил Шон. Противогаз был сделан из кожи с овальным дыхательный фильтром и двумя окулярами, напоминающими глаза насекомых. А к голове крепился с помощью ремешков.
Труп Тесака был редкой находкой, потому что они всегда забирали своих мертвецов с собой.
- Давайте посмотрим, как выглядит этот урод, - предложил Карл. Он повесил на плечо свой "АК" и вытащил боевой нож. Стараясь не касаться трупа, он разрезал ремешки, стянул маску кончиком ножа, и отпрянул в ужасе.
- Черт, - воскликнул он.
Лицо выглядело действительно ужасно. Плоть была желтой и рыхлой, а сама голова обладала причудливой формой, будто череп был раздут. На лице был только один глаз, белый и неподвижный. Другой отсутствовал, из глазницы рос белый пористый грибок, поглощающий все левое полушарие головы и лица. Он будто разъедал ткань. Из него росли крошечные, похожие на проволоку корешки, проникающие под кожу и в ноздри. Нарост изуродовал мышцы, растянул одну сторону лица в жуткой зубастой ухмылке. Слепой глаз, некогда питаемый больным мозгом безучастно уставился в пустоту.